* * *
Рильке
.
ПЕРВАЯ ЧАСТЬ
.
26 сонетов
.
* * *
.
Сонет 1
.
Как деревце росло, в пространстве ширясь,
Так и Орфей поёт: он древа слышит рост.
Всё, что в молчании таилось,
Всё началось, взялось, пошло расти.
.
И звери вышли из тиши своих убежищ,
Из ясности лесов, насиженности гнёзд –
И что же он такое произнёс,
Что все они забыли страх и хитрость,
.
Отринули и вой, и рёв, и рык.
И хижина, где прежде страх царил,
Где низкие желания ютились,
.
В чудесный храм преобразилась,
И в храме том колонны уж растут –
Ты душах храм возвел, ты в души их проник.
10-5-23
* * *
Сонет 2
.
Почти была дитя. Пришла из счастья,
Когда сливаются и кровь, и лира.
Сияла ясно вся в весеннем озаренье
И трепетала вся в моих звучаньях.
.
Спала во мне – и грезилось ей всё:
Деревья, что меня так восхищали,
Любимые луга, исхоженные дали:
Всё то, что было для меня таким чудесным.
.
Мир снился ей. Поющий Бог, да почему
В неё вдохнул ты эту всю огромность,
Чтобы она вот так уснула? Вот: она воскресла!
.
Так что же смерть её? Она ведь ожила!
Я слышу песни трепетный мотив.
Куда же ты? Постой… Дитя почти.
11-5-23
* * *
Сонет 3
.
О, да, Бог- может. Но скажи, как мне
Последовать за ним, коль лира так убога?
Поэт – не Аполлон: он сын земного,
В душе нет почвы, чтобы храм возвел он в ней.
.
Но что же песнь? Не то, что захотелось,
Не чтоб хвалиться сделанным стихом.
Песнь – сама жизнь. Для Бога то легко, -
А мы-то как? Мы всё же не небесны,
.
Неведома для нас доступность звёзд.
Не думай, юноша, что смысл скорей бы спеть,
Но забывай про то, что ты поёшь.
.
Спел кое-как – и пенья не случилось.
Но спеть правдиво – это как суметь?
Как передать шум ветра, Бога грусть?
12-5-23
* * *
Сонет 4
.
Коснитесь моего дыханья, Души.
Ты в сонме этих душ небесных.
Дрожание я ваше слышу,
Я вновь с тобой, я мир покинул тесный.
.
Благословенные и исцеляющие,
Вы – воплощение всех ее грез.
Душу родную мою принимающие,
Светит улыбка ее вам сквозь слезы.
.
Страх перед горем посилен, хоть тяжек.
Вы возвратите земное земному.
Пусть всё земное хранит свою тяжесть.
.
Те деревца, что мы в детстве сажали,
В тяжести стали невыносимы.
Как же огромны светлые дали!
12-5-23
* * *
Сонет 5
.
Но памятник – не надо. Разве роза
Пусть расцветет в естественном сиянье.
Таков Орфей. Его метаморфоза
Покоится в его названье.
.
Иначе нам Орфей не пел ни разу.
Вот он живёт – и вот для нас поёт.
И так уж мало, если эту розу
Хотя бы на день он переживёт?
.
Исчезнуть должен он до нашего познанья!
Поэт то знает – и страшится исчезать.
Смысл пенья превосходит наше знанье.
.
И там он в этот миг, где нас уж нет.
И лира престаёт в руках его дрожать.
В высоком растворен, уж нам он недоступен.
12-5-23
* * *
Сонет 6
.
Земной ли он? Нет, он – творенье
И неба, и земли. Он - неземной.
Так с древом: ты поймёшь ветвей сплетенье,
Когда усвоишь корневищ огромность.
.
Оставьте на столе, когда идёте спать,
И хлеб, и молоко. К утру что с ними станет?
Орфей же их сумеет так заклясть,
Что свежесть их пред вами зримо встанет.
.
И веки нежные его умело вещи заклинают:
Ему послушна утварь, перстни, рута.
Им всё заплетено в взаимосвязь.
.
Всё в нем блистает и ничто не гибнет.
Нет и следа погибели и тлена.
Так вечное в Орфее проявилось.
13-5-23
* * *
Сонет 7
.
Да, славить! В этом зов его, его призванье.
Явился нам, как суть самих вещей.
Молчание взорвет, вещам раздаст названья:
Так в сердце он несет миров заветы вещих.
.
Орфея песне пыль не помешает,
Ведь он поет в божественном порыве.
Преображенный мир лозой сверкает,
Он преисполнен радостью и силой.
.
Нет, не поёт он о царских гробницах –
Кары за это совсем не боится.
Что ему петь про забытые тени?
.
Он лишь посланец лозы виноградной.
Чествует мертвых лозой он отрадной:
Так их спасает от скуки забвенья.
14-5-23
* * *
Сонет 8
.
Пусть плачет нимфа: в этом её суть.
Печаль права, но лишь в пределах славы.
О горе плакать сам ты позабудь.
Взгляни: наяд источник на скале:
.
И жертвенник, и место для молений - там.
Смотри-ка: вот одна красой своей
Сестричек смело затмевает,
Она всех и красивей, и юней.
.
Печаль знакома ей, и радость ей известна,
Но жалобам лишь учится она.
На это ночи у неё уходят.
.
Неопытна и угловата, подхватит в небеса:
Стихи наши поднимет в звезды.
И дышит нежно так, юна, сама небесна.
15-5-23
* * *
Сонет 9
.
Лишь тот, кто уже лиру
поднял из забвенья,
достоин высшей похвалы
со дня творенья.
.
Лишь тот, кто умер,
опиум вкусивши,
не потеряет
звук нежнейший.
.
Все отраженья в пруду,
сколь они зыбки.
Ты же знай образ.
.
Только меж небом и твердью
Нежно звучат наши строки,
Наши поют голоса.
16-5-23
* * *
Сонет 10
.
Мою вы душу никогда не покидали!
Привет вам, дорогие саркофаги,
Веселых римских дней родная сага,
Что милой песенкой воды сопровождалась.
.
Блуждая, ты на пастуха наткнешься,
На радостный его, открытый взгляд,
И тишине, жужжанью пчёл ты улыбнёшься,
Порханью бабочек восторженно ты рад.
.
И всех, кто вырван Римом из сомнений,
Приветствую! Пусть вновь заговорят,
Прервут молчание для песнопений.
.
Незнаньем иль знаньем не меряй ты свой век.
Сомнения только лишь ведут к неверью.
С утра так мил мне облик человека.
17-5-23
* * *
Сонет 11
.
На небе есть звезда, зовётся «Всадник».
Душе понятна гордость слова «конь»:
Конь – наше «я» и наш двойник,
Он гордо участи своей покорен.
.
Но такова же наша и натура:
Гонима, связана, всё рвется из оков.
Вперед, за далью даль! Свободы и раздолья!
Ты на коне - и слит ты с ним в одно.
.
Но есть и разность в том слиянье!
Да, путь один, но не одна судьба.
С конем разделены мы не одним названьем.
.
Звезда, звезда! Ты лжёшь!
Лишь ненадолго нас связала радость.
Не верю я в тебя, но ты свети, раз светишь.
17-5-23
* * *
Сонет 12
.
Да будь же славен дух, что связывает нас:
Мы в образах живём – и это верно.
День тянется за часом час,
Меж тем, как образ – спутник наш примерный.
.
А кто же мы? Того не можем знать,
Мы только слепо доверяем чувству.
Нам в творчестве дано весь мир узнать,
Ведь нет же расстояний для искусства.
.
И радость, вдохновение полёта –
Вот то, что одолеет низкий быт!
Ты в творчестве лишь силы обретёшь.
.
Вот так садовник пестует свой сад,
Из семян взращённым розам рад.
Вот так и стих из сил твоих растёт.
19-5-23
* * *
Сонет 13
.
Яблоки, бананы, груши,
То ж крыжовник… Всё нам говорит
И о жизни, и о смерти, когда ешь.
Ест ребенок. Посмотри в лицо его, на рот,
.
Если ест он с аппетитом. Вся тут вечность!
Плод во рту теряет своё имя.
Слов уж нет, но правит быстротечность –
И свершилось то на диво зримо.
.
Как теперь мне яблоко назвать?
Эта сладость только загустеет -
Вкус ее тихонечко замлеет,
.
Но потом яснеет, пробуждаясь,
Солнечно и по-земному тает…
Радость, чувства! Что еще сказать?
19-5-23
* * *
Сонет 14
.
Мы среди фруктов и цветов, и листьев.
Их откровенья слышим круглый год.
Из темноты оно торжественно встаёт -
И глянец вечности сверкает словно ревность.
.
Так мёртвые трудом земле даруют силы.
Но мы об этом ничего не знаем.
Какое же искусство быть землёй!
Быть брендом мира, быть рабочей глиной!
.
А вот вопрос: не скучно ли им это?
Трудом такое им не показалось рабским?
И что бы им служить нам, господам?
.
Но господа – они: их корни кормят нас.
Их изобилье – вот что в нас растёт!
И силы те, что в нас, - они от них даны.
20-5-23
* * *
Сонет 15
.
Как вам, вкусно? Что же, съели? Вы куда?
А теперь музы’ку дайте, стук, круженье и….
Девушки, не надо шума, девушки, с теплом волненья
Мне станцуйте-ка вкушенье, съеденного вкус плода.
.
Апельсин, тот в танце кажет,
Как в себя он погружён, как его
Волшебна сладость. Он расскажет,
Как бесценно сладости той бытие.
.
Цитрус тропики танцует. Зрелостию
Он сияет: он на родине своей.
Запахи уже светятся, раскрываются они…
.
Девы, радость вы станцуйте!
Чистоту взнесенных чашей,
Этот сок, что осчастливит наши дни.
20-5-23
* * *
Сонет 16
.
Одинок ты, друг мой, вот что.
Потому что человеки и словами, и делами
Мир на лад свой закрутили
В слабой и опасной части.
.
Ты запах чуешь, мы же тут бессильны.
Ты чуешь силы, что нам угрожают.
Так много ты о мёртвых знаешь,
И ведаешь заклятий чудных силу.
.
А давай страдать на пару!
Так и сладим с грешным миром.
И еще тебя прошу: не считай меня кумиром.
.
Чту тебя я, как Исава.
Господи, Ты подтверди, что на то имею право.
Собаченция моя! Ты такой достойна славы.
21-5-23
* * *
Сонет 17
.
Есть корень, сокрытый глубоко, –
при нем же нелепый старик.
У корня волшебный исток -
самою он древностью скрыт.
.
Балаклава, охотничий рог,
Заклятия мудрых,
ярость размолвок братских,
женщины-лютни...
.
Ветви густо сплелись,
Жмутся сильней друг к другу…
Эта вырвалась ввысь…
.
Ветви еще тесней.
Эта же выше над ними.
И так похожа на лиру.
21-5-23
* * *
Сонет 18
.
Ты слышишь, Боже,
Как Новое рычит?
Прямо земля дрожит.
Это грядёт робот.
.
Пусть у машины слуха нет
И гром ее корёжит душу,
Хвалу все воздают машине,
А всё ж мученье её слушать.
.
Ну что, машина?
Нам мсти и крути свой вал!
Нас убивай, валяй!
.
Пей нашу кровь равнодушно,
Раз мы тебе послушны.
Мы служим тебе, машина.
23-5-23
* * *
Сонет 19
.
А мир меняется так быстро,
Как эти образы небес.
Всё завершенное стремится
На глубину и в тайну: в вечность.
.
Над всею бурей вдохновенья,
Что петь зовет легко, свободно,
Всегда звучит Твое предпенье:
Твоё, о, Боже, с певчей лютней.
.
Страдания – они не в счет.
Любовь нас ничему не учит.
И то, что в смерть уводит,
.
Нам не дано открыть.
И только песня нас влечёт:
Лишь ей дано нас окрылять.
24-5-23
* * *
Сонет 20
.
Что Тебе, Боже, скажи, посвятить,
Если Тобою заслушались твари?
Разве вот вспомню весенний я день,
Вечер и лошадь - и где же? В России.
.
Грива бела, по деревне конь скачет.
Привязь оборвана, рвется вперёд,
Чтоб в одиночку в лугах замаячить.
Как же чудесен был гривы полёт!
.
Весь он объят, разволнован свободой,
Его галоп был крупный, сдержанный, красивый.
И чудилось, кровь хлещет, как родник.
.
Ворвался в мира он огромность,
Конь слушал, пел – и мне он рассказал
Так много обо мне… так много.
.
Спасибо, Боже, за огромный дар.
25-5-23
* * *
Сонет 21
.
Опять весна вернулась. Земля же –
Как ребенок, что уж стихи-то знает.
Раз знает не одно, то за стремленье,
Учебу долгую пусть приз свой получает.
.
Учитель строжился. Его брада седая
Подчеркивала всю степенность старца.
А если белизну той бороды спросить:
Как синее, зелёное зовётся?
.
Земля, свободна ты! Играй с детьми.
Ты счастлива, земля. Дай, мы тебя поймаем.
А что? Счастливым всё по силам.
.
Что преподал земле учитель, происходит
На глубине, где корни. О, как земля поёт!
Кому она поёт? Конечно, нам.
26-5-23
* * *
.
Сонет 22
.
Зачем мы погоняем время?
Нас измененья поражают силой,
А ведь они так незначительны, малы
В том вечном, что покоит мирозданье.
.
Всё, что спешит,
кануло в Лету;
то же, что в вечности,
лишь то и свято.
.
Дети, растите
Без спешки напрасной,
Не надрываясь.
.
Лучше покою внемлите:
В мира красе он чудесной,
В книге, в цветочке он мая.
27-5-23
.
* * *
.
Сонет 23
.
Зачем этот полёт ради полёта?
Зачем ты возмущаешь тишь небес?
Какой в тебя вселился бес?
Зачем ты в высоте? Ради чего там?
.
О, если б четкий профиль твой,
Любило б небо! О, если бы ветра
Тебе, красивому, дарили там покой,
И в облике твоём сияла красота!
.
Уйми ты детский пыл!
Ты метишь в никуда.
Пойми ничтожность аппарата.
.
И что влечет тебя? Не прибыль?
Нет, не сулит нам счастья даль.
Ты там покинут, одинок. Что, рад ты?
28-5-23
.
* * *
.
Сонет 24
.
Вроде, дружили всерьёз мы с богами,
Их умоляли, их знали суровость.
Где же они, закалённее стали?
Где их искать? Где услышать их слово?
.
Как вы огромны, друзья! После смерти
Нас вы встречаете тихо и чинно.
Нет ни столовых, нет ни гостиных.
Смерти пришел слишком медленный вестник.
.
Вот мы бредем, одиноки, послушны.
Молча уходим, не зная друг друга.
Не до красот уж! Тропкою тёмной
.
Сходим… пламенем ярым сияет округа.
Стук молотков, и котлы, и ступени…
Где ты, Орфей? Помоги: я бессилен.
29-5-23
* * *
Сонет 25
.
Тебя, увидеть Тебя так хочу я. Ты была
Как цветок, чьё названье не знал.
Вспомнить тебя еще раз, как ты танцевала,
Неземная, как ты воплощала в движениях крика накал!
.
Разом вдруг тело застыло её, словно б тайна:
Словно б юность ее в бронзу при мне отлилась.
Грустно, но слушай: музы’ки огромность
Пролилась в ее душу и сердце её изменила.
.
А болезнь была близко. Тени прокралися в кровь,
вторглись в нее – и темнеет она слишком быстро –
и печально уходит весна, прерывая естественный ход.
.
И опять, и опять, прерывая и мрак, и паденье,
Ты сияешь, как солнце. Так скрой же волненье!
Ты теперь у распахнутых настежь, смертных ворот.
30-5-23
* * *
.
Сонет 26
.
Но ты, божественный, пока ты жил, ты пел.
А вкруг менад безумствовала свора.
Ты дикость победить гармонией сумел,
Над царством хаоса возвёл ты храм.
.
Голова и лира твои – это всё, что осталось.
Как же менады ярились! Острым каменьем
Тело твое разорвали, но и растерзан,
Муку свою ты к нежному звуку возвёл.
.
Долго терзали тебя, обуя́ны жестокою местью,
Но твой голос пленял птиц, деревья и львов,
Скал безмолвье. И поешь ты им вечно.
.
Пусть погиб ты, но в нас ты оставил свой след.
Наконец, и враждебности рухнут оковы.
Ты – сейчас! Ты - природы и глас, и ответ.
30-5-23
* * *
Рильке
.
Сонеты к Орфею
.
ВТОРАЯ ЧАСТЬ
.
29 сонетов
.
* * *
.
Сонет 1
.
Дыши, ты, мой незримый стих!
Всегда ты создаешь
Свой собственный мир чистый.
Я только там ритмически свершаюсь.
.
Да, это ты, моя волна.
Ты – моря моего рожденье:
Того, что выпестовал я.
Моё пространства покоренье.
.
Вы, звёзды! Как же много вас уже в душе моей
Сияло. Вы, ветра!
Что вас родней?
.
Ты, воздух, - тоже мой! Меня узнал?
И вы, и вы - мои, деревья.
В листве, в коре звучат мои слова.
31-5-23
* * *
Сонет 2
.
Лист быстро падает – и рассмотреть
Его, как ни крути, ты не успеешь тайну.
Вот так и зеркало: сумеешь ли успеть
Улыбки девичьи ты рассмотреть случайно,
.
Когда, священные, из зеркала мгновенно
Навстречу утру, нежные, сверкая, заскользят, -
И вот дыхание скрывает взгляды -
И все вдруг растворились в отраженье.
.
Вот так ушедшей жизни и камин хранит остатки.
Всё словно б кто-то смотрится в него, -
Но жизнь ушла, погашена навеки.
.
Мир переполнен горечью утрат.
Воспой же, сердце, ту, что много,
Так много мне дала – поэту, человеку.
1-6-23
* * *
.
Сонет 3
.
Зеркал смысл тёмен – как его опишешь?
Они самих себя не знают.
Они времен разрывы нижут,
Они их тайной наполняют.
.
Пустого зала расточаете пространство
Под вечер таете вы, как далёкий лес…
И похоть в вашем прячется убранстве,
Вы неприступны, словно небеса.
.
Порой вы живописны до восторга,
И кто-то, чудится внутрь вас вошёл,
А вот иных вы скромно отторгали.
.
Лишь красота в вас селится навеки.
Вот ясный, нежный в вас Нарцисс забрёл:
Красавицы так отразились щёки.
2-6-23
* * *
Сонет 4
.
О, этот зверь! Его же нету. Но отчего,
скажите мне, так он известен всему свету?
Его походка, остов, глаз недвижных свет
Любимы так. За непорочность?
.
Что было, не понять, но ясно: его любили -
что зверь как символ непорочности предстал.
Везде, где свобода и ясность сияли,
Зверь голову вздымал и занимал пространство.
.
Не знаем, чем питался этот зверь, -
Скорей всего, что под рукой нашлось, -
Но в нем такая мощь явилась,
.
Что рог на лбу воздвигся грозный.
Когда ж дева в белом мимо шла,
То в зеркале он с нею отразился.
3-6-23
* * *
.
Сонет 5
.
То таинство цветка, что анемон
Нам утром щедро раскрывает, -
Нам музыкой звучит из лона
Цветка, - и многогранный звук взывает
.
Расширить восприятье – и обнять
Всю тишину той завязи волшебной,
Что зримо переполнена обильем…
Но это волшебство покорно доле смертной.
.
Огромен лист, но он живет недолго, -
И не спасут распахнутость и тайна!
Решимость, сила в нём умолкнут.
.
Живём мы дольше, а ведь мы безумны.
Но будем ли цветку подобны мы когда-то:
Открыты столь же в мир, и чутки, и привольны?
3-6-23
.
* * *
.
Сонет 6
.
О, роза, ты сейчас на троне, ты царишь,
А в древности была цветком обыкновенным.
Как удивительно, тысячелистно ты цветёшь,
В тебе таится бесконечность.
.
И в царстве ты своем в несчетных одеяньях,
И вся ты – воплощенное сиянье.
Всяк лепесточек смотрится отдельно,
От целого цветка как будто отреченье.
.
Столетия твой тонкий запах
любимых имена в нас вызывает.
Он в воздухе разлит, как слава.
.
Но, слава, ты скажи, как нам тебя назвать?
Так много, роза, о тебе напоминает!
Вот и часы не о тебе ль стучат?
7-6-23
.
* * *
.
Сонет 7
.
Цветы, вы родственны заботливым рукам
(О, руки девушек, всегда же вы нежны),
Когда лежите вы на столике садовом,
Весь стол заняв, раскинувшись устало, нежно -
.
Воды вы ждете, чтобы смерть унять, -
А та уж рядышком, уж поджидает, -
А ручки милые вот вас берут опять
И вас в кувшин прилежно ставят –
.
И вот вы ожили, и вот вам хорошо,
Вы ожили от девичьей молитвы,
Вы миру возвращаете тепло.
.
Грешили девушки, вас собирая:
Они союз разрушили ваш милый.
Сейчас вы у себя: в цветочном вы раю.
8-6-23
.
* * *
.
Сонет 8
.
Немногие мои друзья по играм детским,
Вы помните ль сады, где мы встречались?
Там узнавал я вас после разлуки,
Мы, точно агнец с картинки, болтали:
.
Как-то нелепо, сказаться не в силах.
Были ль мы счастливы? Что понимали?
Там мы терялись в спешащих прохожих,
В долгих годах одинокой боязни.
.
Столько машин, - но они были чужды.
Столько домов, - ну, а мы-то причем здесь?
Что же на деле в мире свершалось?
.
Чуждо всё! Мило мяча лишь полёты.
Нет, нет: не дети: мяча только взлёт.
Так под него иной раз угодишь.
9-6-23
.
* * *
.
Сонет 9
.
Всё судьи хвалятся, мол, пыток больше нет.
Ну да, железом более тебе не сдавят шею.
А сердцу больно то, что милости-то нет,
Что только похваляетесь вы ею.
.
Ваш мир – то царство эшафота, его прямое торжество. Как будто детскую игрушку, вы навязали нам его.
Но сердцу надо милости иной: высокой: Бога.
И только этому открыто сердце человека. Его
.
спасает милость. Пришел бы Он и озарил весь мир своим высоким светом. Как подобает то Ему.
И пусть бы Он повел вперёд корабль всемирный.
.
Он тайной, тишиной наполнил б наши души –
И молча с благостью склонились бы пред Ним.
Играя, так дитя вдруг тайну мира слышит.
10-6-23
.
* * *
Сонет 10
.
Угрожает машина всем достиженьям, стремясь
В дух наш войти, не повинуясь нам больше.
В каждом труде человека есть близкая нам красота,
Но она не сумеет так камни дробить, как машина.
.
Всюду, всюду машина! Её не запрёшь на заводе,
чтобы она в одиночку с собою справлялась.
Жизнью стала она! И во всём нас превзойти
хочет, с решимостью нами повелевает.
.
И всё же очарованы мы жизнью! Она еще хранит
свои истоки. И в восхищеньи на коленях мы стоим пред непорочностью, божественностью мира.
.
И несказанное так нежно, так прелестно!
И музыка, всегда нова, рождается пространством, -
но все ж не тем, что годно для жилья: там Богу тесно.
11-6-23
.
* * *
.
Сонет 11
.
Да, человек напридумывал правила смерти,
всех покорить, поохотиться вдоволь ему бы.
Так вот и тут: он платочками хитро повертит,
прежде их свесив в отверстья пещеры.
.
Свесился внутрь тот платочек, словно бы мир
Обещая. Как из ладони, голуби рвутся гурьбою наружу, в ясный день, чтобы тут умереть.
Что ж, это норма. Охотник доволен собою.
.
Зрители мы, нас убийство не удивляет.
Что же охотник? Он времени духу покорен.
Разве когда-то иначе бывало?
.
Смерть – это образ печальных скитаний…
Но остаётся дух непорочным,
Как бы эпоха нас ни терзала.
11-6-23
.
* * *
Сонет 12
.
Живи в изменчивости мира! Пусть пламя воодушевляет:
оно изменчиво, оно волшебно в превращеньях.
Тот дух таинственный, что миром заправляет,
Во всём застывшем видит измененья.
.
Всё, что в себе закрылось, то оцепенело,
под сенью ужаса его защита мнима.
Не жди, чтоб ветром времени смело!
Не думай, молот времени минует!
.
Влейся же в общую жизнь: время своё ты познаешь!
Знание это восторгом сквозь бурю тебя проведет.
Здесь ты познаешь концы и начала.
.
Через разлуку и боль счастье свое обретёшь.
Как изумишься ты миру! Дафна, и та уже хочет,
Чтоб не лавром, а ветра порывом ты стал.
12-6-23
.
* * *
.
Сонет 13
.
Прощание готовь заранее, ты приучай себя к разлуке,
Как будто бы зима уже прошла.
Зима разлук на жизнь всю затянулась.
О, сердце, выдержи ту боль, что не ушла.
.
Поэт, умри же в Эвридике, чтобы восстать и чтоб запеть!
Верни же чистоту и гордость миру!
Пусть здесь, в земном, повсюду правит смерть,
Но ты верни звучание разбитой лире.
.
Ты все же будь, но знай небытия проклятье!
Порыва твоего оно пусть не убьёт.
Прими единственность и высоту желанья.
.
Пусть мир и туп, и нем, преодолей природу!
Подвластно всё порыву и восторгу.
Тебя спасет любовь и высота призванья.
13-6-23
.
* * *
.
Сонет 14
.
Смотри же на цветы: они верны земному.
Когда мы в бедствии, они судьбу разделят.
Ты знай же это! А когда они поблекнут,
Грустим мы тоже: уж из сожаленья.
.
Всё так легко, а мы же неуклюжи,
Всё давим мы – и этому так рады.
Мы – пожиратели всего живого:
Того, чей вечен детства дар.
.
Войди же в сон вещей, усни ты с ними,
уйди на глубину, чтоб обновлённым сызнова
вернуться в жизнь иную, в новый мир…
.
А лучше в сне остаться: чтоб к цветам
приблизиться, чтоб с ними расцветать.
О, тихие друзья полей и ветра!
14-6-23
.
* * *
.
Сонет 15
.
О, вы, благие: вы – источника уста,
Единое гласите непорочно,
лик издает воды журчанье,
благословенна мраморная маска.
.
Твои слова со склона Апеннин,
гробы минуючи, доносит нам вода,
и вскорости появятся они
на почерневшем подбородке
.
и проливаются в подставленный сосуд.
Но то – земли, Единого то ухо.
Вот так земля себе же внемлет.
.
Когда же воду кто её берёт,
она свое сказанье продолжает,
и только кажется, что нет.
15-6-23
.
* * *
.
Сонет 16
.
Когда порой растоптаны мы жизнью,
Бог заново к ней воскрешает.
Нас неизменно восторгает знанье,
Он, радостный, восторг наш разделяет.
.
И освящённый, чистый дар
Воспримет он никак иначе,
Как мысли творческой пожар,
Свободы важно где значенье.
.
Умерший пьёт –
источник – человечий –
и молча Бог ему кивает.
.
Живой же человек кричит.
Инстинкту так покорна и овечка:
ей по звоночку воду подают.
16-6-23
.
* * *
.
Сонет 17
.
А где блаженный сад, где утешения плоды созрели
и нежно чашечки цветов тех распустились?
Плод радости так странен, но, возможно, что ты его найдешь:
Луг нищеты твоей души, он вытоптан, там обретешь
.
твой плод. И как
величине плода не надивиться?
В нём святость есть, и кожура мягка,
червём не тронут, не расклёван птицей
.
Да где ж ты, дивный сад? Чтоб ангелы летали,
Чтоб цвёл, садовники чтоб древы обрезали –
и всё без нас, без нашего участья?
.
Но мы же сами, мы – тени, маски, привиденья –
Мы в прелесть сада этого внесли сомненья.
Убили сами мы мечту нашу о счастье.
17-6-23
.
* * *
.
Сонет 18
.
О, танцовщица: ты внесла
Преходящее в танец: так преподносишь Его.
Древо росло из движенья, танец вихрем кончался,
Год уходил – всё это в танце твоем.
.
Вижу, в танце древо цветет, а на вершине его
тишина воцарилась – и выше, уже над тобой –
разве не лето, разве не солнце, и – тепло –
щедро льётся тепло из тебя.
.
Древо экстаза – твоё! И оно плодоносит.
Разве они – не твои, эти плоды: вот кувшин,
и орнамент роскошный, и меандр вот на вазе.
.
Вазопись - вот! Вижу, в рисунке очерчен
бровей твоих темный изгиб,
там поворот твоих ног обозначен.
18-6-23
.
* * *
.
Сонет 19
.
А в набалованном банке злато обжи’лось,
и толпа доверяет ему. Каждый же нищий, слепой –
он как монета из меди: место пустое,
как под шкафом пылящийся угол.
.
Деньги! Во всех магазинах, как дома, они,
деньги в шелка, и меха, и гвоздики одеты.
Бог не может дышать, Он молчит,
когда дышат и множатся деньги.
.
Так и ладонь, что открыта весь день, закрывается ночью.
Утром нищий опять пред судьбой:
как он жалок, как слаб, как разрушаем он жизнью!
.
Лишь созерцанье спасёт нас. Доверься очам.
Думай и славь. Выскажись, пой.
Забудь земное и молись, ведь только это Богу слышно.
19-6-23
.
* * *
.
Сонет 20
.
Звёзды! О, как же они далеки, - но душе ближе они,
учат больше они, чем земное.
Вот любого возьми… к примеру, ребёнка –
как же понять его трудно.
.
Да, возможно, судьба шаг за шагом сводит нас с тем,
что чуждым казалось.
Девушки путь сколь нелёгок к мужчине:
хоть избегает его, в мыслях лишь он постоянно.
.
Всё, всё нам чуждо – и ничто нас с другим не сближает.
Посмотри ты на чашу, на бережно устланный стол.
Рыбы не странно лицо?
.
Рыба нема. Так было всегда ли? Кто знает?
Так ли услышать рыбы язык неуместно?
Может быть, Бог нам и рыбий язык произвел.
20-6-23
.
* * *
.
Сонет 21
.
Сердце, воспой ты сады, те, в которых я не был; недостижимы они, ясны’ и как из стекла.
О, Исфаха́н и Шира́з! Ваши розы и воды –
Кто не хвалил вас? Кто не любил?
.
Сердце, уверь, они будут со мною всегда.
Пусть же инжир, что там зреет, помнит меня.
Чудится, вот я иду меж ветвями в цветенье,
поднялся ветерок – и лицо обдувает.
.
Только не думай, что ты для страданий родился!
Нет, нет и нет, раз уж решился ты быть!
В мира ковер заткан ты шёлковой нитью.
.
Столько образов нем, в этом мира ковре –
пусть же порою страданья тебе не избыть –
чувствуй, что ты не случаен, ты – в мире.
20-6-23
.
* * *
.
Сонет 22
.
Судьбине вопреки - божественный избыток
земного бытия, что в парках так кипит!
В порталах изваяния гигантов
жилища наши столь торжественно живят!
.
О, медный колокол! Ты, что ни день,
зовешь подняться над вседневною рутиной.
Так в Карнаке колонна по сей день жива,
хоть храма, где она была, уж нет давно.
.
Так и сейчас: излишки в спешке все уйдут.
И день пустой уйдет, он жёлтый, нудный,
за ним и ночь, ненужно ослепленная, минует.
.
Трава истлеет – где её следы?
А что осталось от зигзагов самолета?
Да просто ничего. Да, Бог всё так придумал.
21-6-23
.
* * *
.
Сонет 23
.
Позови меня, когда тебе так трудно:
не во всякий легковесный час:
в час, когда молитва так нужна,
в час, когда безмолвен Бога глас,
.
и в неверье молишь о спасенье.
То, что не сбылось, - как раз твоё!
Что же нам жалеть о несвершённом?
Нам везде напрасно чудилось своё.
.
Что же? Как могли, так и искали.
Мир мудрее, чем мы думали вначале.
Мы стареем слишком быстро.
.
Как нам надо, чтоб нас похвалили!
В нас живут и облака, и были.
И, как хлеб, нужна нам всем опасность.
22-6-23
.
* * *
.
Сонет 24
.
Древняя радость: глину месить, чтоб города возводить!
Разве помог кто строителям первым?
Масло нефть наполняли упорно кувшины,
А селенья на спокойных заливах росли.
.
Смело много богов напридумали люди, слишком
многих из них смело уж угрюмой судьбой!
Боги, бессмертны вы? Значит, услышим
голос мы ваш в чей-то жизни земной.
.
Род людской в тысячелетья продолжен,
детям доверено в будущее заглянуть.
Так наше будущее дитяти одолжено.
.
Не знаем мы, что нам не вечно жить.
Всеведущая смерть укоротит нам путь.
Мы – только то, что смерть нам одолжит.
23-6-23
.
* * *
.
Сонет 25
.
Предчувствие весны огромно. В работе
грабли. Но зимняя пока что тишина.
Но человечью слышишь ты мелодью
в земле, что пробуждается от сна.
.
Весна – случится что-то. Уж былое
вдруг обернется новым – в этот раз.
Что, новое? Нет, это уже было,
но обмануло снова и сейчас.
.
Дуб перезимовал – листочки вечерком
уже на летние похожи.
А знаки в воздухе, то лета уж симптом.
.
Кусты черны. Еще черней навоз,
что на лугу возлег столь важно.
А ты всё юн. Как будто ты не рос.
24-6-23
.
* * *
.
Сонет 26
.
О, как тревожит душу птичий крик!
Он, чудится, из глубины веков дошел к нам.
А дети, что в игре нас криком донимают?
Их крик звучит лишь в этот миг.
.
Насколько разные те крики! Крик птицы исцеляет,
он входит в мир, как входят в сновиденья, -
а крик ребенка пусто верещит:
похож на звук, когда вбивают клинья.
.
Да, мы свободны, Боже, - но что с нами?
Мы, как драконы, изрыгаем звуки.
Наш - дикий смех, он ветром же разорван.
.
Ты людям прикажи, ты звуки наши выстрой,
поющий Бог! Вот музыки потоки…
Вот лира! Вот и ты! Высокой музы строй.
24-6-23
.
* * *
.
Сонет 27
.
Время, ты всё разрушаешь, - но что за тобою стоит?
Замок стоит на горе – зачем разрушаешь его?
Вот и сердце моё, что божественному принадлежит,
Бог зачем так его огорчает?
.
Неужель мы на деле столь пугливы и хрупки,
как судьба предписала нам быть?
Детство полно обещаний, но в корнях его нет ли обломков,
что молчат, но Твое уж хранят бытие?
.
Так призрак преходящий мира
ты простодушно все ж воспримешь,
хоть унесётся он, как дым.
.
Но Бог, он знает нас, гонимых,
Он нас лелеет терпеливо:
о нас заботу чтит обычаем своим.
25-6-23
.
* * *
.
Сонет 28
.
Не исчезай надолго! Мне исполни, о, дитя,
ну, хоть на миг, фигуру танца, так, чтоб
ввысь, к чистым звездам вознестись,
преодолев упрямую природы тупость.
.
Я верю, ты – посланница Орфея.
Он вдохновением твою наполнил душу.
Не только, значит, он звучал для древ,
но музыкой он твой наполнил дух –
.
и ты за деревом пошла, внимавшем Богу.
Вы к лире шли и видели Его.
О, боже! Что сказать об этой встрече?
.
Шаги прекрасны, шествуешь ты в вечность,
тебя целительный ведет огонь.
Вот он, вот Бог! Взгляни же на него.
25-6-23
.
* * *
.
Сонет 29
.
Тихий друг столь многих далей,
мир наш наполняешь вздохом!
Зазвени в забытой колокольне!
И меня спасет живое эхо,
.
защитит оно от всех печалей.
Опыт жизни нам зачем винить?
Нас спасает перевоплощенье.
Горькое вино? Сам стань вином.
.
В эту ночь, когда скрещенье чувств
так чудит избытком столь живым,
новое ты подсмотри в себе.
.
Если же земное вгонит в грусть,
ты самой земле шепни: «Я ухожу».
А воде бегущей скажешь: «Я? Я есмь».
25-6-23
* * *