Личный сайт писателя Геннадия Ганичева

Перевод с французского

Верлен Paul Verlaine

Добрая песня La Bonne Chanson

Солнце утра нежно греет и златит,

Еще влажные колосья золотятся,

Но хранит лазурь ночную свежесть.

Выйдешь, чтобы прогуляться, и идёшь

Вдоль реки. Берег в жёлтых травах.

Вот газоны, вот и старая ольха.

Ветерок живит. Вот птичка полетела.

Что-то с изгороди в клюв схватить успела –

и в воде прибрежной отразилась.

Что ж еще?

Мечтателю пейзаж сей так любезен!

И нежность ясная внезапно приласкала

Мечту его о счастье, укачала

Воспоминание прекрасное о деве.

Виденье белое мерцает и поёт -

Вот сон поэта. Этого душа желает –

И пусть тут кто-то просто улыбнётся, -

Но Спутницу нашел он наконец –

По ней его душа так много тосковала.

Сияет нежно: ей шестнадцать.

Как грациозна! Всё чудесно в ней.

Какая в ней наивность детства!

В ней всё так искренне невинно.

А глазки ангельские все же

Желанье знают пробуждать:

Пусть будет поцелуй – небесный!

Что ж, странно, но - поцеловать.

Ее ручонка так мала,

Что уместилась бы ромашка,

А уж душа моя в плену:

Не убежит! И в этом тайна.

Ум тонко так соединен

С ее душою благородной.

Столь же чиста, как и душевна,

И, что ни скажет, скажет верно.

А если глупость кто сморозит,

Она смеётся от души.

Вот если б стала она музой!

С такой бы хорошо дружить.

А что? А если вдруг полюбит?

И что влюбленный ей поэт?

Вдруг под окном ее решится

Он песенку свою запеть?

И удостоит ли вниманьем

Песнь добрую она его?

Песнь без одной фальшивой ноты.

Песнь и любви, песнь и страданья.

Был день в июне - тягостный такой, -

И я ее увидел в сером платье.

Она же улыбалась беззаботно –

И я был восхищён отсутствием заботы.

Она ушла, пришла, вернулась, села,

Насмешлива, легка, забавна и серьёзна –

И что-то стало с моей грустью,

И словно б полегчало мне на сердце.

И голос девочки, как музыка, прекрасный

Аккомпанировал столь нежно ее духу,

И в милой болтовне – ни горечи, ни муки,

Но радость доброго и трепетного сердца.

О, Феечка! Тебя всегда бы рядом!

Ты погасила боль мучительную сердца.

Ты властью бы своей дарила радость.

Я умоляю. Видишь, я дрожу.

И вот уже растёт рассвет, уже заря играет –

И распрямляется душа от скуки долгой.

Надежда, ты зовёшь! Меня ты умоляешь.

О, счастье! Снова будешь ты со мной.

Но мысли мрачные – куда ж от них мне деться?

От снов никак мне не отделаться плохих.

О, губы сжаты как! Ирония вдруг на душу найдёт.

Стихи идут, - а что душа? Всё ж много в ней тоски.

И ярость мучала, и кулаки сжимались:

О, сколько же вокруг и злых, и идиотов!

Да всё прошло! Не обижайся и не злись.

Не напивайся! Сбрось ты алкоголя гнёт.

О, как же я хочу, чтоб Ангел свет зажёг,

Во тьму души моей чтоб этот свет занёс!

Пусть будет та любовь и первой, но и вечной,

И счастья, грации, улыбок – пусть полна!

О, чудные глаза: их пламень нежен. Тебе – моя рука.

Возьми её. И пусть моя рука дрожит,

Веди меня! И пусть идти по бездорожью мука,

Но ты найди, найди нашу тропинку –

Чтоб шёл по Жизни я уверенно с тобой.

Поведай цель и поведи же к цели.

Чтоб ни насилия, ни угрызений и ни злости!

Вот он – счастливый долг! Лишь он и исцелит.

Чтоб укачать тебя – мы медленно пойдём –

Я запою наивно, простодушно, -

Заслушаешься ты. Нам хорошо вдвоём.

О, это будет Рай. И буду я послушным.

Не уходи от меня,

Бледная утра звезда.

- Разве не чудно дрозды

Поют и поют в тимьяне? -

К поэту лицом повернись:

Мои очи полны любви.

- Вот и вороны

Поднимаются в небо. -

Смотри же, как тонет

В лазури заря.

- О, радость

Быть в поле утром! -

И пусть мысль моя засияет

Там – далеко-далеко!

- Под росой

Весело светится на сено. -

Сладок сон, беспокоен

Любимой моей.

- Проснись наконец!

Солнышко вот золотое. –

Луна белеет,

Плывёт в лесу,

И с каждой ветки

Какой-то голос

Звучит, таясь.

Моя любимая.

Пруд нежно сияет.

Луна глубо’ко

В нем отразилась.

Ветер далёко

Всё плачет, плачет.

Вот час мечтаний!

Огромный и нежный

Покой на душе.

Так близко небо –

Согрело душу.

Звезда мерцает.

Какое счастье!

Поезд летит – и пейзаж в занавесках –
Как безумный: мелькают равнины, луга,
Пшеницы поля, небеса и деревья –
Ух, как же жесток этот водоворот!
Как былинки, несутся столбы телеграфа,

Иль мелькнёт человек, словно лёгонький росчерк.
.
А угольком горящим так несёт! Вода уж закипает.

Железа лязг какой: как будто что клепают.

И вой, как тысячу чертей на сковородках жарят.

Внезапно тут сова протяжно закричала. -

.
- Да мне-то что всё это, коль в очах
Видение белое – и на душе уж радость,
И нежный голосок уж для меня щебечет –
И мягко так, красиво, благородно – и не в счет
Дурацкий шум болтов и стержней.
Ужасный шум вагона стал мне нежным.

Со своим ореолом Святая,

И владелица замка знатна -

Идеальные были то дамы:

Воплощенье любви, благодати.

Как забыть это злато породы?

Слышишь рог ты в далеком лесу.

Нежность веет от дам тех и гордость,

Хоть давно уж и дам этих нету.

Очарование и шарм и в памяти о них,

И свежесть торжествующей улыбки,

Невинность лебединая есть в них:

Зардеется в признаньи, как ребёнок.

Патрицианки! Нежными вы были.

И вид – то жемчуга, то белизны, то розы.

Одно сказать: в эпоху Каролингов

Вы жили, и ее вы – милый образ.

А правая её рука в порыве нежности любезной

Вкруг шеи обняла сестрички маленькой,

А левая рука покорна ритму юбки.

Что за идея милая теперь в её головке?

И откровенны глазки так, в улыбке ротик.

Наверно, тайно распирает ее радость.

Наверно, мысль ее изысканна, тонка.

Она ведь так мила, добра так, так красива.

И в позе девушки неотразимый вкус:

Сама естественность она, но лучше всех.

Вот распрямилась, прямо посмотрела - и платье

Шаловливо – да, длинное оно, но не настолько,

Ревниво складки чтоб всю ножку скрыли – приоткрывает ножку - и та манит неприметно.

«Пятнадцать долгих дней, ещё и боле шести недель

Уже я без тебя! Конечно, человеческих тревог среди

Всего больней тоска! Как больно от тебя быть далеко!

Ну да, в письме сказаться сердцем можно. Забота

В строчках вызывать тебя: твой голос и глаза,

И жесты, что несут мне счастье, - а после, после

Часами говорить совсем одной с тобой. О, всё,

Что думаю, что чувствую, ещё сказать, ещё

Тебе, хоть нет тебя, хоть нет – и строчки те – твои

Всё ж не дают мне помрачнеть и загрустить.

О, нет тебя! О, как же больно, как немилосердно!

Утешиться мне фразами, словами – невозможно!

Ужасна бездна мыслей – мне не одолеть угрюмость.

Надежды выдохлись – и как их воскресить?

И как преодолеть мне пошлость, горечь, скуку?

Как хладен и жесток, и остр он, как кинжал, разлуки

Яд. Быстрее птиц он и быстрее пули,

Мощней порывов ветра, он – как буря.

На тонком острие мне яд тот принесён, -

Но тут же, как стрела, вонзилось подозренье –

О, как Сомненья грязь мне душу мучит!»

Сомненья, да? На стол облокотясь, читаю

Ее письмо. Я весь в слезах. Письмо – прекрасно.

Её, её письмо – и нежно так признанье!

Что с ней сейчас и чем же, интересно, занята?

На самом деле? Да? Да, искренна она.

Кто знает? Дни текут так медленно, тоскливо.

Куда мне деть себя? Так берег у реки засохнет.

Наверное, она невинно улыбнулась.

Сейчас вся в радости и про меня забыла?

И снова я письмо ее перечитал.

Тяжелое время идёт к концу:

Улыбка теперь тебе больше к лицу.

Прошли они, тревоги дни.

Больше слёзы не лей, не грусти.

Мгновений грустных не считай,

Душа, немного подожди.

И горьких слов не надо больше!

Изгнал химеры и кошмары.

Что за изгнание такое?

Тебя не видеть разве должен?

Услышать бы твой нежный голос:

Как милы нотки золотые!

Всем сердцем жду нетерпеливо,

Зову, зову тот день счастливый,

Когда, моя мечта, мой сон,

Придёт ко мне моя невеста!

Моя песня, взмахни-ка крылом

Перед ней и скажи ей,

Что верен, что в сердце моём

Луч надежды уже засиял.

Свет святой! Он разгонит

Печальные мраки любви:

Недоверие, страх и сомненье.

Вот пришел день великий!

Боялся радоваться я –

Вы слышите? – но вот и радость,

Как птичка, в небо вознеслася –

И в светлых небесах поёт.

Вперёд, наивная ты песня!

Гони сомнения ты прочь.

Любимая мне столь желанна!

Так было ждать ее невмочь.

Вчера разговоры все были о многом,

Мои очи порою встречались с твоими.

Взгляд твой тоже – он тоже искал моего –

Так вчера и прошла наша встреча с тобою.

Банален смысл был фраз житейских,

Моя любовь вослед летела мыслей ваших.

Когда же разговор совсем был ни о чём,

Он важен был уж тем, что с вами мы вдвоём.

За вашим взглядом, голосом была сама Мария –

И Ей благодаря то веселились вы, а то грустили, -

И жизни вопреки с ее насмешкой хладной,

Раскрыла душу вашу нежной, благородной.

Я вами, милый друг, вчера был опьянён:

Не верю, что надеюсь я напрасно.

Надежда, ты – пустой, хоть нежный компаньон?

О, нет! Иль да? Но верю, правду говорит она.

Очаг, и лампы узкий отблеск;

Мечтанья с пальцем у виска –

Глаза в глаза с тобой сидим.

Закрыты книги, чай дымится.

И вечера конец так нежен!

Усталость милая, и сладко ожиданье

Всех брачных нежностей в ночи –

Я столько ждал их в нежных снах –

И было тяжко ждать, и не терпелось –

И ярость мучала, и быть с тобой хотелось.

Ей-богу, я почти боюсь –

Живу, а мысль одна тревожит –

И лучезарна как она –

О прошлом лете. Как же! Помнишь?

Ваш образ дорог навсегда.

Он в сердце у меня и ваш он.

Так только я ревную: да,

Хочу слугою стать я вашим.

Я искренне вам это говорю,

Волнение вы мне простите.

Улыбка ваша мне теперь

Закон – и в это вы поверьте.

И жеста одного вам хватит,

Чтобы меня в печали погрузить.

Улыбка может вознести

На небеса. И впрямь удача.

Хоть мне и мука видеть вас,

Без вас мне будущего нету.

А мысли черные грядут, -

Так их надежда побеждает –

И снова в небесах от счастья!

Скажу сейчас и навсегда

Всем вопреки печальным думам:

Люблю я вас. Люблю – тебя.

Шум кабаков, распутица асфальта,

Чернь облетевшего платана.

Несется омнибус, ком грязи и железа,

Скрипит и кое-как сидит он на колесах.

Поводит фарами, что зелены и красны.

А работяги с трубками в их клубы потянулись.

Дымят они полиции в лицо.

С крыш капает, течет по стенам, скользко,

В асфальте дыры, стоки хлещут через край.

Да, вот мой путь! И приведет он в рай.

Не правда ли? Пускай недоброхоты, дураки

Все нашей радости завидовать потщатся,

Мы это им простим. Останемся горды.

Пойдём с тобою радостно, неспешно, дорогой

Скромною – улыбчива Надежда, мы за ней –

Заботы нет, что мы пути не знаем: мы по нему ведомы.

В любви уединясь – впрямь, как в лесу густом, –

Вдохнём мы радость нежности спокойной.

Под вечерок, соловушки, мы запоём так томно.

А что нам мир? Вознегодует он на нас иль

Приласкает? Дурит пускай, как хочет он.

Пусть приласкает нас, а пусть плюёт, как в цель.

Союз наш – самый дорогой и самый крепкий.

Мы в нём – как в адамантовой броне.

Всему, всему мы улыбнемся, и нас не испугать ничем.

Судьба, веди нас! Будь, что будет.

А мы пойдём, как прежде, не спеша.

С душою детскою кто искренне полюбит.

Идём рука в руке – и что нам мир сей душный?

В ужасные живём мы времена!

Для душ ведь существует брак,

И в нём скреплён союз сердец.

А что кругом сейчас творится!

И где нам храбрости найти,

Коль сам Париж уже в осаде?

Перед лицом того, что есть,

Уж не спасти нам нашу честь.

Любовь наша горда, как вызов!

В суровом оба мы экстазе –

Так против прусской мы заразы –

И внемлем мы отчизны зову.

Да что об этом говорить?

Мы будем, добрая, любить.

Послушай-ка совет мой добрый,

Совет и храбрый, и лояльный:

Живи, смеясь, и думай важно.

Любви и счастья ты достойна.

Итак, всё сбудется днём ясным, летним:

Огромно будет - входит в мою всю радость –

И ваша красота еще прекрасней станет,

А хоть и так вы хороши в атласном одеянье.

Шатер высокий голубого неба –

Как затрепещет он на долгих складках,

Что мягко так легли на наши два чела, -

В предчувствьи счастья оба побледнеем.

Наступит вечер, воздух будет нежным,

Вуальку вашу он начнёт ласкать –

И звезды нас приветят мирным взглядом,

Сердечно улыбнутся нам, супругам.

Я ненадежными путями шёл

И неуверенность мне стала мукой.

Тобой ведомый, верный путь нашёл.

Так бледно на далеком горизонте

Авроры слабая надежда мне светила,

Но с вашим взором появилось утро.

Меня только шаги ваши бодрили.

Так было тихо! В звонкой тишине

Лишь голос ваш твердил: «Иди, иди!».

Так боязливо, мрачно моё сердце!

Был одинок мой путь, я плакал.

Но вот любовь, чудесный победитель,

На радость нас, на счастье собрала.

Конец зимы – и свет уж тёплый.

Танцует от земли до небосвода.

О, сердце! Как ты ни печально,

Возвеселись: огромна радость.

И даже сей Париж, угрюмый и больной, -

И тот приветствует все молодые солнца, -

А те, словно одно огромное объятье,

Все тянут тыщи рук – и крыши заалели.

А у меня уж год весна в душе –

Опять вернулись нежность, зелень, -

И пламя зелени объяло дух, -

И идеал весны – он ближе для меня.

И коронует небо, ширит, продолжает

Недвижную лазурь, и в ней любви улыбку.

Весна прекрасна все ж, и жить – такая радость.

Надежды все мои! Вы наконец сбылись.

О, лето бы скорей! За ним уж осень.

А там зима. И каждый мил сезон.

О, Боже! Как же всё ты украшаешь!

В своей фантазии ты удержу не знаешь.

22-10-24