ПЕРЕВОДЫ​​ 

.

.

* * *

* * *

.

Стефан Малларме ​​​​ Stephane​​ Mallarme

.

* * *

* * *

.

Оглавление

.

* * *

* * *

.

.

Синева ​​ L'azur

.

Дар​​ Поэмы  ​​​​ Don​​ Du​​ Poème

.

Морской​​ бриз​​ Brise​​ marine

.

Цветы ​​​​ Les fleurs

.

Явление ​​​​ Apparition

.

Гробница​​ Эдгара​​ По ​​​​ Le​​ tombeau​​ d'Edgar​​ Poe

.

Лебедь ​​ Le​​ Cygne

.

.

ПЕРЕВОДЫ

.

.

* * *

* * *

.

Синева

.

И вечной синевы ирония томит. Она

Прекрасна, безмятежна, как цветы.​​ 

Поэт бессилен. Гений свой кляня,

Бредет в пустыне он, и боль в душе царит.

.

Бегу, глаза закрыв, - а чую, как лазурь

Сковала душу ужасом раскаянья.

Душа пуста. Куда бежать? Уж ночи жуть

Мне в клочья душу рвет презреньем.

.

Туманы, ввысь! И сыпьте пепел скучный

Лохмотьями тряпья на небеса -​​ 

И пусть​​ утопит осени​​ туман сей бледный!

Соорудите там молчанья небосвод!

.

Покинь Летейски воды и сбери

И ​​ камыши, их бледность, вазу,

Драгая Скука, чтобы  ​​​​ резать

Те дыры синевы, что птицы зло ваяют.

.

И чтоб вовсю дымили трубы!​​ 

Чтоб в копоти тюрьмы ​​ заблудшей

Умолкнул ужас вспышек черных

На солнце в горизонте желтом!

.

А небо – мертвое. К тебе, Материя, бегу я!

Жестокий Идеал и ​​ Грех забыть мне помоги.

О, раздели со мною муки бытия

В раздолье идиотов и тоски,

.

Ведь вовсе мозг уже опустошён,

Как баночка каких-то притираний.

Искусству и его идеям тошно,

Зевает мрачно смерть. Не до мечтаний.

.

И вот Лазурь в триумфе! ​​ Я слышу Её пенье

В ​​ колоколах – от страха то пение меня хранит.

В металле радость злой победы,

Когда мне ангелюс звенит.

.

И синева слегка несется по туману,​​ 

Пронзая жуть мою уверенным мечом.

Куда бежать? Как бунтовать? Везде обманы.​​ 

Мне тяжко, синева. Тобою я влеком.​​ 

.

* * *

* * *

.

Дар​​ Поэмы

.

Прими творение проклятий и позора!​​ 

Уж бледное крыло его в крови чернеет.

Стекло окна уж солнцем зажжено,

Квадраты рамы до сих пор мрачнеют.

Заря​​ набросилась на ангельский свет​​ лампы -

И на окне изобразились пальмы!

Творение моё зло мною ворожит,

И ​​ одиночество​​ синеет и​​ дрожит.

Заря, прими ужасное рожденье! Ты нянчишь дочь Мою!  ​​​​ Твоя же дочь невинна и гонит ночь.

Рассветный голос твой напомнит клавесин.

Коснешься ты груди перстом иссохшим?

Пророчески прольётся ль белизна​​ 

На губы дщери, чья смертельна синева?

.

* * *

* * *

.

Морской​​ бриз

.

Как плоть моя тоскует! Все книги прочтены.​​ 

Бежать - туда! Я ​​ чувствую, как птицы пьяны:

Всегда меж новой пеной волн и небесами!

Не удержать мне сердца моего. Глазам​​ 

Уж не насытиться старинными садами.

.

Ни​​ одинокий​​ свет моей​​ настольной​​ лампы

(Бумаги ​​ белизну свет сохраняет яркой),

Ни образ женщины, что вскармливает грудью…

Уеду – да и всё! ​​ Уж машет мачтою корабль,

Для неизведанных чудес он якорь поднял.

.

Уж Скука, да и та устала от надежд,

Последнего прости платочков ждёт.

И мачты, чудится, уж бури приглашают,

И сам корабль готов уже к крушенью…​​ 

И вот его несет уже без мачт, без мачт!​​ 

О, сердце, слышишь ты погибших плач.

.

* * *

* * *

.

Цветы

.

В начале мира из лавин старинной синевы

И ​​ злата, из снега вечного созвездий

Ты чаши создала, чья столь важна огромность

Планете, в младости еще не знавшей бедствий.

.

Дик​​ гладиолус​​ нежных шеек лебединых,​​ 

Сей лавр божественный​​ непримиримых душ,​​ 

Румяный, как​​ ​​ пречистый палец серафима.​​ 

В смущеньи божество: быстра Авроры поступь.

.

Мирт, гиацинт​​ – на них есть ​​ проблеск нежный.

Иная расцвела краса Иродиады ​​ -​​ 

Жестокой розе тело женское подобно - ​​ 

В крови всё тело, ​​ яркой, дикой.

.

Ты лилий сотворила белизну, она рыдает,

И вздохов лилий полнятся моря, и ладан голубой

Всплывает на поблекших горизонтах,

И поднимается задумчиво к луне.

.

Осанна в тысячу кадил тебе, о, Матерь!

Пребудь и не оставь Ты сад наш лимбов.

Да завершится​​ звук небесных вечеров,

И​​ взглядов​​ радость, и​​ мерцание нимбов!

.

Ты сотворила​​ в лоне праведном твоем​​ 

Нам эти чаши, вечности ​​ флакон,

Огромные цветы со​​ Смертию бальзамной

Поэту, что устал. ​​ В сей жизни чахнет он.

.

* * *

* * *

.

Явление

.

Луна в тоске, льют слезы и в мечтаньях серафимы.​​ 

Они в тиши цветов, в их пальцах их смычки.

Рыданья белые виол, что умирают, –

И плач скользит по венчикам лазури.

- Благословен в тот день твой первый поцелуй.

Так часто собственным мечтанием измучен,

Я запахом тоски со знаньем опьянялся –​​ 

И покидал меня тот аромат без сожаленья.

Мечты, о сердце! Всё Мечты твои. ​​ 

Блуждал я, очи долу, по старой мостовой,

Как ты явилась мне с копной златых волос

В тот вечер солнечный и ты смеялась

И в яркой шляпе ты предстала феей мне

Ребенку-баловню давно ты так красиво снилась​​ 

Прошла ты и цветы из рук своих роняла

Так сладко снег струится звездным покрывалом​​ 

.

* * *

* * *

.

Гробница Эдгара По

.

Сонет

.

И вечность в нем самом его меняет!

Вот обнаженный меч поэт подъемлет!

И ужаснулся век, зане ему не внемлет:

А в странном голосе его торжествовала смерть.​​ 

.

Змей-искуситель так был Словом опрокинут,​​ 

И ангел Слову дал божественность и смысл, -​​ 

А вы над заклинаньями его глумились

Был самый смысл стихов его отринут.​​ 

.

Земля и небеса, враждебны вы поэту!

Да разве хватит мощи барельефу,

Что столь торжественно могилу украшает,

.

Перебороть Хулу покоем и сияньем?

Что нам гранит ​​ беззвучно выражает?

Поклонимся Эдгара По страданью.

.

* * *

* * *

.

Лебедь

.

Сонет

.

Сияя вечностью и свежестью, красой,

Он разрывает взмахом буйных крыльев

Лед озера, что скрыл мечту полёта!

Прозрачность льда мечты моей не скроет!

.

О, лебедь! Что ты вспомнился сейчас?

Как ни чудесен ты, в тебе уж нету силы!

Мечта твоя тебе не создала страны.

Зима бесплодна, и​​ сияет​​ скука.

.

Стряхни с себя ты смерти белизну!​​ 

Преодолей пространства предписанья!

Земного ужас пусть тебя покинет.

.

Пусть вспыхнет чистота и озарит твой призрак.​​ 

Холодный сон презрения пусть сгинет.

В печали пребывай бесплодного изгнанья.​​ 

.

* * *

* * *

.

.

* * *

* * *

.

.

* * *

* * *

.

.

* * *

* * *

.