* * *

* * *

 

ЧЕТВЁРТАЯ​​ ЧАСТЬ

Годы​​ 1948 - 1950

 

* * *

* * *

 

Оглавление

 

1948

НОАК -​​ Народно-освободительная армия Китая

Варенцов попал в больницу

Ангел и ее муж вечерком выпивают

Микешин с Варей посмотрели фильм «Дьявол во плоти» с Жераром Филипом

Варя​​ учит французский

Варя в мастерской Кохашинской

Полина объявила, что родит

Ангел и ее муж переезжают в​​ двухкомнатную квартиру на Московском проспекте

Сергей​​ Дмитриев получает назначение в Лугу

Олег, Сергей и Варенцовы в фондах

Варенцов​​ и​​ француз Франсуа Моро

Серконин​​ изругал​​ Пастернака​​ и​​ Заболоцкого

Десятого мая родился Витя, сын Полины и Влада.​​ Счастливых родителей​​ приняли в Союз писателей.​​ Умер отец​​ Влада.

Умер отец Олега

В августе после​​ получения диплома​​ Кати она и Олег поженились

И Варя, и Леонид сдали диплом

Серконин просит Влада познакомить Полю с Решетниковым

Брак артистов: Кононова и​​ Сокольницкой

Варя и Верховская. Варя знакомит «Ангела» и Позднышева.

Вера Кудрявцева еще в прошлом году подала в аспирантуру​​ 

День рождения Моро

Стих Полины​​ (Ты входишь в храм – и икона)

 

1949

Варя и художница​​ Светлана Юрьевна

Апрель. Поля и Влад в Ленинграде.

Они в Москве. Болезнь тещи Влада.

Варя,​​ Светлана Юрьевна, Варенцовы в​​ Эрмитаже

Артисты Василий и Дарья. Дом на Сиверской

Серконин.​​ Помощь​​ Решетникова​​ 

Варю позвали в массовку на Ленфильм

Лето на съёмных квартирах

Сергею Никифоровичу очень не нравилась мрачность, поселившаяся в его лице

Варя. Съёмки на​​ Мосфильме.​​ Микешин пригласил ее на день рождения

Тенор​​ Копылов​​ и​​ Кохашинская. Роман

Надя Петровская знакомится с Варей

Паунд и​​ Сергей Никифорович​​ 

Леонид и​​ камея​​ Гонзага

Статья​​ Кати​​ Коваленко попала в математический журнал​​ 

Олег​​ –​​ преподаватель в школе

Сергей Никифорович​​ напевает из «Травиаты»

Решетников​​ и​​ Полина​​ в ресторане​​ «Москва».

Дмитриев и Анна Доброседова

 

1950

Сергей Никифорович​​ поёт Брамса​​ 

Сближение Позднышева и Верховской

Аксакова Мария Семеновна умерла

Василий,​​ кот Варенцовых

Влад в родной​​ коммуналке

Влад и​​ Кохашинская. Идея обмена на Москву

Кохашинская​​ и тенор оформили брак

Физическое​​ сближение Решетникова и​​ Поли

Олег​​ и​​ соседский мальчик Коленька

Светочке четыре года.​​ Кудрявцевы​​ поменялись​​ на Васильевский​​ остров

Разговор Позднышева и Вари

Сближение Верховской и Ангелины

Катя и Олег​​ на питерском​​ Новодевичьем​​ кладбище​​ 

Дачные мечты. Варенцовы.

Микешин и Варя

Встреча​​ Сокольницкой и​​ Вари

При встрече Варя не узнаёт Надю

Леонид готовит​​ защиту кандидатской​​ 

Поля и Решетников

У Копылова и Кохашинской​​ родился сын Станислав

Варя прочла стихи Блока на концерте самодеятельности в госпитале

Смерть​​ князя Андрея

Варя​​ и​​ Микешин​​ у​​ Фалька

Влад любит поговорить с Розой

 

* * *

ГОД ​​ 1948

 

* * *

 

ЭПИКУР

 

* * *

 

Этот новогодний вечер у старших Варенцовых получился очень тяжелым. Молодые Варенцовы отмечали Новый год в своей компании на квартире Вари.

Надежда Николаевна не находила себе места. Ей казалось, тень умершего отца сидела рядом с ними за новогодним столом. ​​ 

- Я все время думаю о нем, всё время!​​ 

- Надя! Успокойся. Давай прогуляемся до Смоленского!​​ 

Бывало, что они, чтобы успокоиться и просто поговорить, доходили до самого кладбища. ​​ Но не сегодня.

- Уже темно.​​ 

Она посмотрела на мужа.​​ 

- Да, надо успокоиться, - сказала она больше самой себе.​​ 

- Надя, тебе плохо? – осторожно спросил он.

- Во мне проснулась боль, которой раньше не было, - сказала Надежда Николаевна.​​ 

- Её не было раньше, - повторила она. ​​ 

- Давай просто выйдем, Надя! – потребовал Сергей Никифорович. – Иначе нам не прийти в себя.

Они вышли на свою Морскую – и им на самом деле стало легче в легкой, веселой толпе, что бывает только раз в году.

 ​​​​ 

* * *

 

1 января - Индия обратилась в Совет Безопасности ООН с жалобой на Пакистан, обвинив его в агрессии против Джамму и Кашмира.

 

* * *

 

- Папа, а что сама красота?

Отец и сын обсуждали дипломную работу Лёни.

- У стоиков она нисходит в дискретную множественность путем ослабления бытийственного «тоноса», - ответил Сергей Никифорович. - У эпикурейцев она восходит к ощутимому единству путем сосредоточения вне «пестроты» чувственности.

 

* * *

4 января - Бирма получила независимость от Великобритании, вступила в силу первая Конституция страны.​​ 

 

* * *

Сам Сергей Никифорович не мог бы объяснить, как он угодил в больницу. Кудрявцев догадался по каким-то симптомам, что с его другом происходит что-то неладное – и нашел щадящий вариант: Варенцова поместили в сносные условия. Врач счёл, что провериться не помешает.

А что же сам Сергей Никифорович? Неужели он сам ничего не чувствовал, ничего не понимал? Как раз наоборот: в этой палате Варенцов понял, что её нельзя было избежать: таким слабым чувствовал себя. ​​ Он был старым, слабым, беззащитным - и это заставляло его украдкой плакать. Как же получилось, что в сорок восемь он ощутил себя на шестьдесят и больше?

Он не находил ответа.​​ 

 

* * *

 

Из лекции профессора Алексея Федоровича Лосева в Московском государственном педагогическом институте:​​ 

Прекрасное, с точки зрения эпикурейцев, обязательно есть удовольствие, «приятное».​​ 

Но это удовольствие фиксирует неподвижный предмет своего стремления и тем самым получает для себя уже свою собственную устойчивость, сдержанность и структуру.​​ 

И предмет этот вовсе не случайный: он таков по самой своей «природе».​​ 

Но если имеется такого рода постоянный предмет нашего удовольствия, постоянный, всегдашний, неубывающий объект, то и любоваться этим предметом мы можем тоже без всякого утомления, без всякого ущерба и без всякого убывания с его стороны.​​ 

Поэтому и сам такой предмет, и наше любование им вполне довлеют сами себе, они ничему не подчинены и ни от чего не зависят, им чужда повседневная человеческая корысть, всегда куда-то стремящаяся без достаточного удовлетворения, всегда заинтересованная в бесконечном множестве всяких случайностей, - а эти случайности всегда ненадежны, и их иначе нельзя и назвать как вполне иррелевантными.​​ 

 

* * *

 

Олег и Катя так и бродили вместе: она - брюнетка с пышными волосами, с огромными глазами, - и он, обретающий уверенность в любви, вихрастый, порывистый. ​​ Это было их счастье. И родители, и прочие обстоятельства их жизни толкали их к браку. ​​ Если Олег потерял связь с своими родителями, то​​ Катя, наоборот, во всем руководствовалась их мнением - и тут было очень важно, что они на первых порах помогут. Сам Олег со страхом и надеждой думал, что переедет в Катину комнату, каждый день будет встречаться с её родителями. Он замирал от волнения, думая об этой новой жизни.​​ 

Родители Кати, хоть и опасались странностей Олега, но все же советовали дочке выйти замуж;​​ то же говорили и родители Олега. ​​ 

 

Как-то он увидел детское фото Кати: девочка четырнадцати лет с огромными пышными волосами и огромными глазами.

- Представляешь, мы бы жили рядом – и я бы тебя встретил десять лет назад!

- Я тебя видела на олимпиадах. Хорошенький, курчавенький мальчик.​​ 

- И что? – улыбнулся Олег. – Ничего не почувствовала?

- Я всегда была замкнутой. Это ты меня расшевелил.​​ 

Им обоим казалось странным, что их встречи на математическом семинаре привели к желанию всегда быть вместе, ведь ничто, казалось, об этом не говорило.​​ 

 

* * *

 

7 ​​ января - Чан Кайши прибыл в Шэньян и сменил командование фронта в Маньчжурии в преддверии наступления сил коммунистов

 

* * *

 

- Боги Эпикура, - пытался объяснить Лёня своей жене, - это идеалы.​​ 

- А это что? - спросила Варя и прочла:

- «В истории философии это, вероятно, единственная в своем роде теория абсолютной иррелевантности, теория максимально интенсивная и максимально чистая по своей природе.  ​​ ​​​​ Отсюда и человеческая эстетика, по Эпикуру, тоже абсолютно бескорыстная, тоже абсолютно иррелевантная и тоже абсолютно самодовлеющая».

- Не бери в голову! – посоветовал муж. – Тебе ни к чему эти сложности.

 

* * *

 

Степан Васильевич​​ ​​ и Анна Ангелиновна ​​ не заметили, как пристрастились к вечерним возлияниям «на сон грядущий». Почему-то прежде, когда они не жили вместе, такие радости не приходили им в голову. Напиваться на пару оказалось так интересно! Это называлось «раздавить чекушку на двоих».​​ 

Были попытки хватануть и больше, но Анне Ангелиновне не нравилось, когда​​ Степан Васильевич​​ ​​ перепивал: когда он уже не вязал лыка и уже не мог поддержать беседу. А ей как раз хотелось поговорить по душам. Она и на работе говорила много, но там откровенничать было бы странно.

- Но сейчас пришло время, когда они сами должны всё делать! - горячился​​ Степан Васильевич.​​ 

Ему нравилась тема дочери жены своей безобидностью.​​ 

- Да я и не могу им сильно помочь, - призналась Анна Ангелиновна. - Вера никогда не была послушной девочкой. ​​ Светочке скоро два годика – и надо подумать о подарке.

Ей было очень приятно говорить о внучке.​​ 

 

* * *

 

10 января​​ 1948 года​​ - открылась двухдневная Третья конференция Венгерской коммунистической партии, выдвинувшая лозунг, обращённый к трудящимся: «Страна твоя, ты строишь для себя!». Взят курс на полный захват власти в стране.

 

12 января - Махатма Ганди начал голодовку протеста против столкновений мусульман и индусов.

 

* * *

 

Микешин с Варей посмотрели фильм «Дьявол во плоти» с Жераром Филипом.​​ 

- Почему «Филип» с двумя «п» на конце? Исправьте! – кому-то советовал​​ Николай Степанович, показывая на афишу.​​ 

Среди прочей молодой публики Микешин не казался старым, хоть он был старше многих присутствующих лет на тридцать.​​ 

После просмотра Варя призналась:

- Это первый актер, который мне нравится на самом деле. ​​ Просто чудо какое-то.

-​​ Жерарчик – это да!​​ - подтвердил Микешин. – Удивительное обаяние.​​ 

 

* * *

 

18 января - представители индусов и мусульман Дели поклялись перед Махатмой Ганди сохранить мир между общинами и распространить его на всю Индию и Пакистан.

 

* * *

 

- Папа, я наткнулся на удивительные стихи!​​ 

- Давай почитай! – предложил Сергей Никифорович.

Сын прочел:

 

За музыкою только дело.

Итак, не размеряй пути.

Почти бесплотность предпочти

Всему, что слишком плоть и тело.

 

Не церемонься с языком

И торной не ходи дорожкой.

Всех лучше песни, где немножко

И точность точно под хмельком.

 

- А я могу ответить очень интересно! – и тут старший Варенцов запросто, чуть ли не небрежно, достал с полки томик и прочел:

 

Et pour cela préfère l'Impair

Plus vague et plus soluble dans l'air,

Sans rien en lui qui pèse ou qui pose.

 

Il faut aussi que tu n'ailles point

Choisir tes mots sans quelque méprise :

Rien de plus cher que la chanson grise

Où l'Indécis au Précis se joint.

 

- Это что? – удивился Лёня.​​ 

Французский отца его удивил.​​ 

- ​​ Ты забыл, что я знаю французский! – сказал отец. – Это те же стихи на французском. Стихи Верлена, а перевод Пастернака.​​ 

- Папа! – воскликнул Леонид. – Сколько же ты знаешь!​​ 

- А тебе Варя не говорила?​​ 

- Варя?! – удивился Лёня. – Кстати, у нее самоучитель – и она учит французский.

- Мы много с ней общались, когда ты был на войне, -сказал Сергей Никифорович. - Я читал ей эти стихи на французском, чтобы ее утешить.​​ 

– Надо же! – подивился Лёня. – Мне это не приходило в голову… Так ты знаешь немецкий, французский, английский?!

- Знаю, - ответил Сергей Никифорович.

- Ну, ты просто чудо! – сказал сын. – Мне тоже приходится знать английский, а когда что-то на другом языке, мне приходится искать перевод на английский.​​ 

 

* * *

 

Из рабочей поездки в Сибирь Микешин привёз семье килограмм сочных, красных, китайских яблок и китайскую вязаную кофточку жене.​​ 

 

* * *

 

Из лекции профессора Алексея Федоровича Лосева в Московском государственном педагогическом институте:

 

А если ты – художник, то каким, по Эпикуру, тебе быть? ​​ Художник познает и выражает идеи логоса, он подражает и божественному, и человеческому. По античным представлениям понятию художника больше соответствует ювелир.

Филодем, древнегреческий  ​​​​ философ-эпикуреец и поэт, ​​ разделяет ювелирные украшения на три рода: тропы (метафора, аллегория), схему (структуру​​ предложения: периоды, фразы, их связи) - и пласму, то есть стиль. В этом последнем роде имеется четыре разных вида: изобильность, простота, величественность, изящность.

 

* * *

 

30 января​​ 1948 года

 

В Дели членом организации «Хинду махасабха» Натурамом Годсе застрелен Махатма Ганди.

 

Над Атлантическим океаном пропал самолёт Avro Tudor IV «Star Tiger» компании BSAA с 27 людьми на борту, направлявшийся на Бермудские острова. Обломки не были обнаружены.

 

* * *

 

- Ну, полежал я в больнице, - так и что? – спросил Варенцов друга.​​ 

Геннадий Петрович​​ его успокоил:

- А какой тебе нужен результат? Ты отдохнул, ты выглядишь лучше.

И​​ Кудрявцев улыбнулся:

- Всё хорошо.​​ 

- Да, - грустно улыбнулся Сергей Никифорович. – Надо надеяться на лучшее.

 

* * *

- Больше не говори мне «Светлана Юрьевна», - попросила​​ Варю​​ новая подруга. - ​​ Я для​​ тебя​​ просто Света.​​ 

-Да, да, конечно, - согласилась Варя. – Я, знаешь, шью.

- Я знаю. Ты продаешь своё куда дешевле, чем в ДЛТ – вот и сшей мне летнее веселенькое платьице. Чтобы было приятно смотреть.

- Как ты зарабатываешь, Светка? Я себе не представляю.

- Как мой отец. Я думаю, меня и приняли больше, как его дочь. ​​ Тоже для разных детсадов рисую зайцев или еще каких-то животных. Каки он, отдыхаю в Домах художников. Там меня признаю’т, как его дочь. Это всё не творчество, а работа. Творчество – вот.​​ 

И Светлана Юрьевна повела​​ подругу в соседнюю комнату, превращенную в мастерскую.​​ 

Варя растерянно бродила среди нагромождений холстов.

- Так много, Света! – удивилась она.

- Я люблю работать, - ответила Кохашинская. -​​ Пока что покупателей на мою живопись нет, но я надеюсь, что они появятся.

 

* * *

 

Может, Полина и не узнала об измене, но независимо от этого знания семейная жизнь, как казалось Владу, пошла наперекосяк. Влад стал необычайно внимателен к жене, он боялся скандалов, выяснения отношений. В отношениях с людьми он боялся ясности, понимая, что яркий свет его вечной душевной смуте противопоказан. ​​ 

- Разве кто-то придёт и спасёт меня от всей сложности жизни? - думал Влад рядом с женой. ​​ 

За семь лет брак потускнел - и Влад чувствовал, что собирается гроза. А он хотел покоя. ​​ Именно из этого желания покоя он избегал сколько-то серьезных разговоров с женой. В его душе царила смута – и он​​ боялся об этом рассказывать: малодушно боялся испортить отношения.​​ 

 

Это были его мысли, но они не угадывали течения реальной жизни.

В эту полночь не спали ни он, ни Полина. Они лежали рядом в своей комнате и читали книги.​​ 

Да не просто книги: они, поэты, читали стихи: она - Батюшкова, он - Боратынского. ​​ Сама эта ситуация ​​ ​​ трогала Влада, хоть он не чувствовал сильное волнение своей жены.​​ 

 

Притворной нежности не требуй от меня:

Я сердца моего не скрою хлад печальный.

Ты права, в нем уж нет прекрасного огня

Моей любви первоначальной

 

Это можно было прочитать, а можно было сказать супруге.​​ 

Но Влад не сказал.​​ 

Они, как дети, шалили в жизни, - а жить, жить они не умели. Оба остро чувствовали это.​​ 

- Что ей нравится в Батюшкове? - думал он. ​​ 

Он заглянул в книгу Полины:

 

Есть наслаждение и в дикости лесов,

Есть радость на приморском бреге,

И есть гармония в сем говоре валов,

Дробящихся в пустынном беге.

Я ближнего люблю, но ты, природа-мать,

Для сердца ты всего дороже! ​​ 

 

Полина перестала читать и повернулась к нему:

- Я хочу тебе что-то сказать.

- Скажи, - попросил Влад.

Только он услышал ее голос, как понял, что любит жену, - и это было приятно. Он сразу решил, что и она чувствует то же. ​​ 

Но то, что он услышал через мгновение, его потрясло. ​​ 

- У нас кто-то будет, - как бы случайно, но​​ с трепетом​​ сказала Полина.​​ 

- Неужели? – взволновался Влад, но еще не поверил себе.

Он слышал, как бьется его сердце.

Влад отложил Боратынского и спросил, стараясь не вспугнуть тишину:

- Ты сказала об этом маме?

Он еще не решался поверить словам жены.​​ 

 

Так в начале февраля как бы между делом Полина объявила, что родит. Влад не подал вида, но огромная радость переполняла его. ​​ Он опять взял томик Боратынского: только для того, чтоб собраться с мыслями.

- Ты сказала об этом маме?​​ – повторил он.

Влад любил тещу. Он считал, что у него две мамы.​​ 

- Сказала. Врач подтвердил.

- Почему ты не сказала прежде?

- Влад, это слишком серьезно. Мне страшно.

Они погасили свет и прижались друг к другу.​​ 

- Если это девочка, назовем Мариной.

- Хорошо, - согласился Влад.​​ – Если мальчик, Витей.​​ 

 

И Полина тяготилась браком! Конечно, о разводе не могло быть и речи, но ее, как и Влада, пугало, что от прежних порывов ничего не осталось. Полина не могла изменить так легко, как это получалось у ее мужа, но тайком от всех, оставшись одна, или за компанию, куда не попал Влад, Полина напивалась. ​​ Её жизнь её не устраивала. Печалей накопилось много​​ - и она уже не могла с ними примириться.​​ Что её стихи где-то там известны, её не грело.​​ 

 

В эту ночь ни Влад, ни Полина долго не могли уснуть.​​ 

Оба понимали, что только ребенок еще может спасти их расползающийся брак.

 

Была путеводная звезда - и она вела Влада. Этой звезды почему-то не стало – и сейчас Влад надеялся, что этой звездой станет ребёнок.​​ 

 

* * *

 

- Лёня, ты думаешь помочь мне с дипломом?​​ 

- Варька, конечно! Я всё за тебя решил: диплом мы будем писать по Эпикуру, но, конечно, по разным темам. ​​ Запиши такую фразу:

 

Мнение ученика Эпикура Лукреция:

- В ​​ религиозном отношении было бы нечестиво приписывать богам какую-нибудь способность воздействовать на материальный мир и тем самым разрушать их идеальность и снижать их божественное достоинство.

 

- Как ты живешь, Варя, дорогая моя? – спросил он.

- Хорошо.​​ 

- А правда, что тебе мой отец ​​ в войну, когда меня не было,​​ читал стихи на французском?

- Да, читал. И, знаешь, это как-то в меня запало. А вообще, Лёнька, мне страшно: я боюсь за диплом. Я совсем запустила учебу.​​ 

- Но ты на самом деле читаешь на французском?

- Нет, Лёня. Только пытаюсь.​​ 

 

Варя скромничала. Что-то у нее получалось.​​ 

Самоучитель французского, данный Микешиным, ​​ произвёл на неё большое впечатление. Во французском языке оказались и склонения, и спряжения, сочетания разных букв (иногда трех) произносились, как один звук, было и носовое «н»! ​​ Варя старалась преуспеть.​​ 

- Если с шитьём получилось, получится и с французским! – верила она.​​ – У меня есть сила воли! Я могу победить и тут.

 

* * *

 

В семье Анны Ангелиновны произошло большое событие: они сумели обменять однокомнатную квартиру недалеко от Эрмитажа и комнату в коммуналке у Сенной площади на двухкомнатную квартиру на Московском проспекте в пятистах метрах от одноименного вокзала.

Оба считали этот обмен своей большой победой. Тут большую роль сыграла практичность Анны Ангелиновны: она стала искать варианты обмена, едва в проекте появился ее брак со Степаном​​ Васильевичем.

Кудрявцев ждал, что​​ теперь-то​​ теща возьмет на себя часть забот по уходу за ребенком. ​​ И на самом деле, «Ангел» подобрела, а​​ прежде сосредоточила все силы на обмене.​​ не спешила это делать, а бросила все силы на другой фронт.

 

- Смотри, какую куклу я купила Светочке! - сказала Анна Ангелиновна.

- Что ж! Скромная девочка в голубом платьице. Ей же только два года! Не рано?

- Что ты предлагаешь? Нельзя прийти без подарка.​​ 

- Я понимаю: круглая дата, - согласился​​ Степан Васильевич. –​​ Надо бы что-то подарить. Ну, ты придумала неплохо.

- У нее муж – пьяница, - пожаловалась она.

Анна Ангелиновна понимала, что злословит, но Кудрявцев не шел на сближение – и это ей не нравилось.​​ Да, зять​​ ее избегал, но​​ она не понимала, что дело в ней.

- Да не пьяница, а выпивает, - поправил муж. - Работе это не мешает.​​ 

Он осторожно поправлял жену.

- Занятой человек – вот и всё, - утешала она саму себя.

- Моя ситуация с Верой была куда тяжелей, -​​ продолжила​​ Анна Ангелиновна. - Мой муж бросил меня во время родов. Из роддома я пришла в пустой дом! ​​ Родители ничем не могли помочь: тоже мыкались без денег. ​​ Я сейчас не представляю, как я выдержала такую нагрузку! ​​ 

Жена любила эту тему – и каждый раз​​ Степан Васильевич​​ терпеливо выслушивал, понимая, что супруге надо выговорить боль. Несколько занудно, - так что поделать? Надо потерпеть.

 

- Ты жалеешь об этой смерти? – неожиданно спросила она. ​​ 

Рутинный разговор за водочкой прервался.​​ Речь, конечно, шла об отце Варенцовой.

- Конечно, -​​ Степан Васильевич​​ погрустнел. - Конечно. Мой дорогой дядя! Что же мы, Переверзевы, так рассеяны по всей России, так плохо покидаем этот мир!​​ 

- Сиверцева - фамилия мужа, - Анна Ангелиновна опять накинулась на​​ исчезнувшего​​ бывшего мужа. - Я не стала её менять. ​​ Но сейчас я рада, что я - Переверзева.​​ 

- Серьёзно? - улыбнулся​​ Степан Васильевич.​​ 

- Да уж куда серьёзней,​​ Стёпа.​​ 

- Спасибо.

 

Степану​​ Васильевичу эта​​ новая​​ квартира казалась удобной, хоть до Обводного канала было довольно далеко, а потом еще и приходилось идти по каналу до Балтийского завода, где он работал. Но Переверзев освоил этот маршрут: так он ходил на работу: до канала, а потом вдоль канала. Получалась экономия на транспорте, да ещё и путь ему очень нравился.​​ 

Идти вдоль канала - идти в раскрывающееся небо. Так приятно. На мостах он терпеливо ждал, пока проедут трамваи. ​​ 

 

* * *

 

4 февраля 1948 года приказом министра вооружённых сил Николая Булганина​​ маршал​​ Жуков переведён с должности командующего войсками Одесского военного округа на должность командующего войсками Уральского военного округа.

 

* * *

 

Кононов Василий Григорьевич, артист театра Комедии на Невском, прочел на концерте стих:

 

Александр Блок

 

За горами, за лесами…

За горами, за лесами,

За дорогами пыльными,

За холмами могильными -

Под другими цветешь небесами…

И когда забелеет гора,

Дол оденется зеленью вешнею,

Вспоминаю с печалью нездешнею

Всё былое мое, как вчера…

В снах печальных тебя узнаю

И сжимаю руками моими

Чародейную руку твою,

Повторяя далекое имя.

 

Варя была на этом концерте.

Дома она нашла этот стих, прочла его и заплакала. Она не знала, почему. Посмотрела на дату: «30 сентября 1915 года».​​ 

 

По-прежнему хватало желающих переночевать в скромной квартире Вари. Опять наведался Влад и опять помог с ремонтом. Скорое рождение ребенка отдалило его от Вари, он безудержно хвалил жену Полину. Варю насмешило это превращение, но она не подала вида.​​ 

Микешин, казалось,​​ исчез с горизонта и Вари, и Влада – и они не жалели об этом. Впрочем, если б он опять их пригласил, они бы не отказались с ним встретиться.​​ 

Варя даже хотела с ним встречаться, - но не просить же его о встрече!​​ 

 

Микешин не забывал Варю. На какое-то время ему пришлось погрузиться в проблемы и семейные, и по работе.​​ 

 

Лёня как-то пришел к жене на квартиру – и, едва он зашел, как в дверь постучали. ​​ Он открыл дверь и увидел незнакомую женщину в одном халате и с куском пирога. Это было столь неожиданно, что Леонид опешил.

- Здравствуйте! - сказала женщина, ничуть не смущаясь. - ​​ Я Варваре Николаевне пирожок принесла. ​​ 

Варя подошла к двери.

- Здравствуйте, Клавдия Сергеевна! – приветливо сказала она. – Большое спасибо. Спасибо и Петру Сергеичу: он меня очень выручил последний раз.

- Ничего! Всего доброго! – ответила женщина и ушла. ​​ 

 

- Что это? - улыбнулся Леонид.

- Это жена водопроводчика, очень нужного человека. У меня тут ночевал товарищ из Москвы - и вдруг после него забарахлил туалет. ​​ И что ты думаешь? ​​ Петр Сергеич пришел – и спас ситуацию.​​ 

- Петр Сергеич? – улыбнулся Лёня. – Я помню: мы говорили о нем еще в январе прошлого года.​​ 

- Серьёзно? – удивился Леонид.​​ 

- Ну, тут ничего не поделаешь, - мрачно констатировал он. – Нужный человек.

Варя вдруг погрустнела:

- Ты бы знал, как он мне надоел!​​ 

- Почему? – удивился Леонид.

- Он ко мне пристаёт!​​ 

- Пристаёт? – удивился Лёня. - Знает, что жена к тебе ходит в гости и пристаёт? Не поверю. ​​ 

- Я тебе говорю! С одной стороны пирожок, а с другой он мне надоел. Он узнаёт, когда я одна дома - и стучит мне в дверь.

- Я попрошу его этого не делать.

- Нет, Лёнечка, - решительно возразила она. – Мне нельзя с ним ссориться. Клавдия Сергеевна принесла кусок кулебяки – спасибо ей. ​​ А ему я просто не открываю, будто меня нет дома. Сижу, как мышка.​​ 

- ​​ Я знаю эту проблему, - сказал Лёня. – Часто люди вокруг меня веселы, они хотят расслабляться,​​ отдыхать – и им неприятная моя сосредоточенность: они принимают её за угрюмость. ​​ А к тебе все тянутся: ты веселая и открытая. Тут надо установить дистанцию...​​ 

- Лёня, я-то её установила, но ему это неприятно. ​​ Я постоянно натыкаюсь на его несытые взгляды...​​ 

- Что ты хочешь? Наверняка, его жена ему надоела. Вообще, без мелких неприятностей жизни не бывает.​​ 

Варя удивилась.​​ 

- Ты давно так думаешь? - спросила она.​​ 

- Да. Последнее время у папы появились проблемы.​​ 

- Я что-то не замечала.​​ 

- Он скрывает, - вздохнул Леонид. - От тебя он может это скрыть, от меня не может. ​​ Но, знаешь, после больницы…

- Так он был в больнице? – чуть не закричала Варя.

- Представь себе!

- Но что же вы мне не сказали? Я бы его навещала.​​ 

- Да ты же всё где-то путешествовала! – сказал Лёня.

- Правда, - согласилась Варя.

 

Через какое-то время молодые Варенцовы вернулись к этой теме. Варя впервые столкнулась с такого рода людьми, как водопроводчик Иванников, но ее поражало, что этот человек стал столь важным для неё! ​​ Она стала замечать, что в их подъезде много пьяных, что сам «Петр Сергеич» (так она к нему обращалась) часто навеселе. При этом внешне он ничем не отличался от других людей!

- Этот мой водопроводчик постоянно пьян, - сказала она мужу.​​ 

- Что ты хочешь? – не удивился Лёня. - Опустившиеся люди. Я сразу это заметил.​​ 

Правду сказать, этот «нужный человек» изрядно надоел и Варе, и Леониду, но наладить с ним отношения было очень важно.​​ 

Оба старались не говорить о Владе, хоть было понятно, что в друзьях его лучше сохранить.​​ 

 

Вскарабкавшись на уровень жизни повыше среднего, Варя не знала, что делать. Она не хотела каких-то особенных впечатлений, её пока что устраивало балансирование между студенткой, путешественницей, женой и портнихой. Она привыкла думать, что не хочет ребенка: настолько важными были для нее отношения с мужем. ​​ В конце концов, можно взять приемного сына – Леонид не будет против. Но пока – написать диплом.

 

Леонид с грустью думал о родителях: какими нервными сделала их блокада. ​​ Что отец полежал в больнице, его порадовало: он тоже, как Кудрявцев считал, что отцу просто надо отдохнуть.

Огромная ночь была за окном, но сегодня она словно бы застряла в висках. Он не мог спать из-за боли в ноге.​​ 

Встал, принял таблетку, запил кипячёной водой из чайника. Выйти прогуляться по Морской, по Невскому? Не стоит. Он привычно сел за книги, что-то писал. Через час устал и уснул. ​​ 

 

Лёня предпочитал спать на Морской в махонькой комнатушке.​​ Зато тут он был полным хозяином: мог включить свет посреди ночи, мог просто постоять у окна. Варина квартира была недалеко от Варшавского вокзала: куда дальше от университета. ​​ Потом, ему не нравилась квартира жены: он не мог привыкнуть к слепым окнам подземелья.​​ 

 

* * *

 

11 февраля 1948 гола умер Эйзенштейн - и это стало событием для Микешина, знавшего режиссера лично. Знала режиссера и его жена​​ Анастасия Николаевна. Они знали и закулисную жизнь гения кино – и не удивились его смерти. Сражения с идеологическими рамками тяжело дались мастеру.​​ 

​​ 

* * *

 

- Представь, Сережа, - рассказывала​​ Надежда Николаевна, - я вот иду по Грибоедова, рядом Невский, виден Спас-на-крови – и вдруг вижу, как мой отец идет рядом. ​​ Такой маленький, щупленький, идет, словно б в чем-то виноват. Так больно стало.​​ 

 

* * *

 

- Нет, Варя! По Эпикуру, бог - существо бессмертное и блаженное. Человек не вырабатывает такое представление о боге: оно с рождения начертано в его уме.

И Леонид прочел жене:

- ​​ «Да не приписывает человек богу ничего чуждого его божественному бессмертию, или несогласного с его блаженством. ​​ Пусть человек представляет себе о боге только то, что может сохранять блаженство бога, соединенное с бессмертием».​​ 

- Лёня, это не смешно: «пусть человек представляет»? Это что, приказ такой?

- Варя, это настоятельный совет! Если ты представляешь иное, то ничего в боге не поймешь.

 

* * *

 

16 февраля - американским астрономом Джерардом Койпером открыта Миранда, спутник Урана.

 

20 февраля - в Чехословакии​​ двенадцать​​ министров от правых партий отказались участвовать в работе правительства коммуниста Клемента Готвальда. В стране начался кризис, завершившийся переходом всей власти к Коммунистической партии Чехословакии.

 

23 февраля - Органы национальной безопасности Чехословакии провели аресты оппозиции.

 

24 февраля - в Чехословакии прошла одночасовая всеобщая забастовка в Праге и крупных промышленных центрах. Армия во главе с Людвигом Свободой заявила о своём нейтралитете.

 

При столь тревожных событиях в Чехословакии​​  ​​ Дмитриев думал, что его направят туда, как многих его коллег, но его новым назначением стала – Луга!

Конечно,​​ Сергей Валентинович​​ – уже подполковник -​​ знал про этот полигон, что за сто километров от Питера, но целевое направление поработать на нем его очень удивило.​​ А полигон?​​ Чуть не сто тысяч гектаров! История чуть не с начала двадцатого века! Строился по указу самого Николая Второго. Еще Великий князь Сергей Михайлович (Романов), внук императора Николая Первого, будучи на манёврах под Лугой был восхищён Лужскими гористыми окрестностями. Ежегодно здесь обучалось стрельбе от 300 до 500 офицеров. Позже для полевой выучки сюда приезжали также перенимать передовой опыт​​ специалисты из Франции, Германии, Норвегии, Великобритании и других стран. ​​ Взорван при отступлении немцами.​​ 

 

* * *

 

Варя прочла:

- Лукреций, ученик Эпикура, рекомендует всячески воздерживаться от влюбленности, от идеализации, от подарков и вообще от всех беспокойных и тревожных чувств любви, - но, храня природную потребность, он не рекомендует воздерживаться физиологически, и «влаги запас извергать накопившейся в тело любое».

- Но кому это совет? – подумала Варя. – Это мужчина советует мужчине.

Она готовила мужу щи.

 

* * *

 

25 февраля - президент Чехословакии Эдуард Бенеш принял отставку министров от правых партий. Вся власть в стране перешла к коммунистическому правительству Клемента Готвальда.

 

27 февраля

 

В Китае НОАК захватила порт Инкоу, отрезав гоминьдановский Китай от Ляодунского залива.

 

В Румынии под эгидой коммунистов создан предвыборный Фронт народной демократии под эгидой Румынской рабочей партии.

 

В ​​ Чехословакии сформирован новый Корпус уполномоченных (региональное правительство) Словакии во главе с Густавом Гусаком.

 

28 февраля - в африканской колонии Британский Золотой Берег расстреляна демонстрация африканцев - участников Второй мировой войны.

 

1 марта - конгресс Коста-Рики объявил недействительными результаты президентских выборов. В стране началась гражданская война.

 

8 марта​​ 

 

Забастовки на промышленных предприятиях Вены.

 

Завершился начавшийся 6 марта 36-й съезд Социал-демократической партии Венгрии, принявший решение о чистке рядов партии и объединении с Коммунистической партией Венгрии.

 

* * *

 

Дмитриев сдал дела и уже в марте был в Луге. Его поразили следы войны: их было слишком много. Словно б вчера были военные действия, так много обгорелых разрушенных домов, такое запустение. Он поселился на полигоне, но по долгу службы должен был навещать и центр города (военкомат находился там, рядом с памятником Кирова на улице Кирова).​​ 

 

Сейчас он был в ста тридцати шести километрах от Ленинграда и​​ однажды​​ поехал навестить своего приятеля. Он приехал на Варшавский вокзал, легко нашел дом Олега. Его встретили родители​​ друга.​​ 

Олег только что вернулся из университета.​​ 

Он сразу огорошил Сергея:

- Я женюсь! Она тоже с мехмата, как я. Она в прошлом году защитила диплом, уже работает в школе. ​​ Свадьба после моей защиты.​​ 

Учеба в ВУЗе (высшем учебном заведении) заканчивалась защитой диплома.

- Я тебя поздравляю, - ответил Сергей.​​ 

Он был готов к такому повороту событий, ведь Олег рассказывал о Кате в письмах.​​ 

- Почему ты в такое время в Питере? – спросил Олег. – Приехал бы на белые ночи!

- ​​ Ты шутишь! Я в Луге служу, - признался Сергей. – На полигоне. ​​ Приехал в Россию совсем недавно.​​ 

- Ты же​​ после Германии​​ служил в Чехословакии!

- Да, служил, а теперь приказали сюда. ​​ Пошли прогуляемся, тут говорить неудобно.

Они вышли и направились по Обводному каналу в сторону моста, на котором виднелись вагоны Московского вокзала.​​ 

Но прошли они совсем немного.​​ 

Сергею неудобно было пригласить друга в ресторан, ведь у Олега, как у студента, не могло быть денег.

Олег, словно почувствовав это, предложил:

- Пошли в Эрмитаж. Там новая выставка.​​ 

- В самом деле, пошли! – обрадовался Сергей.

Он остановил такси – и они добрались быстро.​​ 

 

Олег чего-то перепутал: выставка еще не открылась – и они бродили наугад, просто упиваясь красотой искусства. После суровых военных будней Сергей от всего был в восторге.

Зашли в буфет – и Сергей накормил друга.​​ 

В античном зале Олег спросил:

- Помнишь?

- Конечно! – воскликнул Сергей. – Камея Гонзага.​​ 

Они наткнулись на дверь с табличкой «Служебное помещение» - и Олег, неожиданно набравшись храбрости, постучал.

Дверь открылась – и вышедшая седовласая женщина спросила:

- Вам кого?

- Сергей Никифорович работает?

Дама удивилась, но ответила:

- Работает. Подождите секунду: он к вам выйдет.​​ 

Вышел и сам Сергей Никифорович и приветливо спросил:​​ 

- Вы ко мне, ребята?​​ 

- Да, к вам, - сказал Олег. - Как поживает ваш Лёня?​​ 

Леонида в это время куда-то унесло по работе.

- Так вы его знаете?​​ 

- Да. Мы - из одного класса. Мы до войны были у вас на занятиях - и вы нам показали камню Гонзага.​​ 

Лицо Варенцова расплылось в улыбке:​​ 

- Так вы были у меня в фондах? ​​ 

И не дождавшись ответа, сказал:​​ 

- Лёня у меня здесь! ​​ 

И, подумав, он пригласил мужчин в фонды. Там они встретили Леонида – и это было так приятно!​​ 

- Папа, - сказал Леонид, - мы уже встречались после войны, - но прошло уже три года!​​ 

- А где вы сейчас? – спросил он друзей.

- Я заканчиваю мехмат, - ответил Олег, - а Сергей работает в Луге.​​ 

Тут вмешался Сергей Никифорович:​​ 

- А вот Лёня работает в Эрмитаже моим лаборантом. Вы помните Варю?​​ 

- Но как же! – воскликнул Олег.

- Варя - его жена, - сказал старший Варенцов.

- А помните, Сергей Никифорович, чему еще вы нас учили?

- Напомните, - попросил Варенцов.

- Калокага'тия! – воскликнул Олег.

- Вы даже и это помните! Как я вам благодарен! Да, пусть калокага'тия никогда не покидает наши души! ​​ 

 

- Пошли в столовую! – предложил​​ Сергей Никифорович.​​ 

- Мы уже поели, - сказал Сергей.​​ 

- Вы кое-как перекусили в буфете, - поправил Варенцов, - а в столовой есть и суп, и второе.​​ 

- Нет, спасибо, - сказал Олег.

И друзья ушли походить по Эрмитажу.​​ 

 

После Эрмитажа Дмитриев заспешил на поезд.​​ 

- Что, Олежек? До встречи… вот говорили о работе – и что бы я мог сказать о моей?​​ 

- Ты - военный, - успокоил его Олег. – Тебе ничего нельзя рассказывать.​​ 

- Ну, что-то я могу тебе рассказать о моей работе в ГДР. Мне приходилось отвечать за многих людей – и я никогда не думал, что выдержу такую большую ответственность.​​ 

Сергей повернулся и сказал на прощанье:

- Я во время войны лишился и близких, и даже своего дома, - но мы встретились – и будто что-то очень важное вернулось.

- Московские родственники никак не объявились? – спросил Олег.

- Никак! – грустно ответил Сергей.​​ 

 

* * *

 

К Варенцову приехал знакомый​​ француз Франсуа Моро​​ - и это было победой: каждая поездка в Россию иностранного специалиста была достижением. ​​ Конечно, он был членом компартии Франции! Благодаря связям прицепился к какой-то очередной коммунистической делегации – и так оказался в Ленинграде.

Они были знакомы только по письмам, но знакомы – десять лет!​​ ​​ Не очень верили, что когда-то встретятся – и потому эта встреча с другом по переписке потрясла Сергея Никифоровича, и Франсуа. Пронеслись такие события, - а они оба жили!​​ 

Говорили по-французски, конечно. Варенцову французский был необходим, прежде всего, по работе: так получилось, что вся атрибутика гемм​​ и прочей античности​​ оказалась на французском и английском языках.​​ 

 

Они оба боялись говорить о войне, потому что вовремя войны Франция вела себя недостойно.​​ 

- Знаешь, у меня появилась привычка разглядывать план Парижа, - признался Сергей Никифорович. – Ты можешь показать, где ты живешь?

Варенцов расстелил карту.

- Да вот! – показал Моро. – Станция метро «Полковник Фабьен».​​ 

- Пару километров до Лувра. Я бы доходил пешком.

- Я так иногда и делаю, - согласился Моро. – Знаешь, о чем я подумал? По Эпикуру, боги есть, но не такие, как их представляет себе толпа! ​​ Все воплощения богов, придуманные толпой, - ложь.

- А как тебе наша толпа? – неожиданно спросил Варенцов.

- Я изменил отношение к толпе во время войны, - признался Моро. – Когда ваш Жуков окружил немцев под Сталинградом, я…

Он выждал и неожиданно заключил:

- А сейчас мы под американцами.​​ 

- Это плохо?

- Да! Нас освободили от самостоятельности, - признался француз. - Де Голль хотел вернуть величие французам, но ничего не получилось.​​ 

И вдруг добавил:

- А Союз дружит с Францией, чтобы хоть с кем-то дружить. Франция оказалась в державах-победительницах, хоть наши заводы работали на Вермахт.

Варенцов ошалел от восхищения.

- Вот так француз! – думал он.​​ 

- Мы попали под американцев, - повторил он. - От этого уже не спастись. Европа будет штатовской: они дают деньги - и они устанавливают их правила. Этого не избежать. У вас тоже какой-то сомнительный режим: диктатура. Нет, в политике утешения быть не может.​​ 

- А война? – спросил Варенцов. – Вы там, во Франции, как-то переживаете, что была война? Мы все же ценим полк Нормандии-Неман. Сколько погибло в битве под Курском!

- ​​ Мы и не воевали вовсе, а получили статус воюющей державы, - сказал Моро. – Стыдно, что сказать.

И он посмотрел на Варенцова:

- Мне что, посыпать голову пеплом? Да, у нас были заводы, что работали на нацистов, - повторил он.​​ -​​ И сейчас все бывшие нацисты пристроены: кто в Штатах, кто в Бразилии, кто еще где.​​ 

- Ты – самый необычный француз из всех, кого только можно представить. Тут вот приезжал наш коллега,​​ тоже специалист, правда, не по геммам, не в мой отдел, - так такого наговорил о нас, советских: мол, мы всегда держимся толпой, аж готовы слипнуться… ​​ наши демонстрации – от верноподданничества…​​ 

Моро молчал.

- Но и у вас – тоже демонстрации! – горячо продолжил Варенцов. - У нас попросят на предприятии прийти - и все идут. Это не только по требованию профсоюза, но и простое желание пообщаться! Когда еще общаться? Как раз это чувство общности помогло нам во время блокады! Особенно если хорошая погода, то почему не прогуляться? ​​ А то, что за этим стоят наша идеология, наша компартия – это уже другое. Нашему коллеге показалось, советские люди кричат, чтобы угодить власти! Но при чем тут это?!​​ 

- Я чувствую, этот француз тебя разозлил, - засмеялся Моро.​​ 

- Это не мой фальшивый патриотизм, но только здравый смысл, - возразил Варенцов.

Сам-то он не знал, как относится к советской власти. С Кудрявцевым они дружно всё ругали, но с французским коллегой он на такое не решался.

 

Они долго не могли наговориться! Вся неделя прошла в бурном общении.​​ 

Варенцов не расспрашивал, как Франсуа получил направление для работы в Эрмитаж, но на самом деле француз не был ученым: он лишь преподавал в лицее – и для звания ученого у него попросту не хватало статей. Просто во Франции нашлись люди, которые помогли ему поработать во всемирно известном Эрмитаже.​​ 

 

Для​​ Франсуа​​ поездка в Советский Союз была большим событием. Ему, знатоку мировой культуру,​​ категорически не нравился европоцентризм, после войны превратившийся в безраздельное доминирование Соединенных Штатов. ​​ Он был на двадцать лет старше​​ Сергея Никифоровича.​​ Его​​ первый сын​​ Жак​​ погиб на фронте в тридцать девятом в двадцать лет, был и сын Мишель, которому было только восемнадцать.​​ 

.

Мог ли такой простой француз запросто съездить в СССР? Не запросто, но мог: в МИДах Франции и Союза не нашли в этом​​ французском коммунисте​​ ничего подозрительного. Конечно, он был под наблюдением. Он жил в роскошной гостинице «Астория» недалеко от Эрмитажа.

Моро был рядовым античником во Франции: он не был хранителем в Лувре, но лишь преподавал античность и латинский язык (изучение этого языка сохранилось до сих пор) в​​ обычном​​ лицее.​​ 

Оккупация Франции далась ему нелегко: лично для него это было откровенное унижение. Он не участвовал в «Сопротивлении», а провел всю войну в библиотеках (в 1938 году ему было уже 58 лет).​​ Жена Франсуаза преподавала​​ русский язык в колледже - и благодаря ей​​ он​​ мог немного говорить по-русски. ​​ ​​​​ Конечно, в общении с Варенцовым он​​ не​​ часто переходил на​​ русский, предпочитая родной​​ французский.​​ 

Ему была приятна дружба с Варенцовым и потому, что это уводило его от ежедневных проблем, и потому, что он любил Советский Союз. Известие о нашей победе в Сталинградской битве он встретил с огромной радостью.​​ 

Ему нравилось, что Варенцов общается с ним, как с ученым, хоть статус хранителя Эрмитажа был​​ неизмеримо выше статуса обычного преподавателя лицея.

 

Норма́ндия ​​ Не́ман Normandie-Niémen. Французский истребительный авиационный полк, воевавший против войск стран оси на советско-германском фронте в 1943-1945 годах​​ 

 

* * *

 

- Серёжа, я думаю тебе надо больше играть на фано! Я вот слышала, ты играл какой-то вальс Шопена.​​ 

Надежде Николаевне не нравилось, как играл муж, - да ведь и на самом деле он играл плохо,​​ -​​ но она готова была терпеть и не такое ради хорошего самочувствия супруга.

- Я не знаю, какая у него тональность в оригинале, - растерянно ответил Сергей Никифорович, - но я играю в ля минор.​​ 

Странно, но он не ожидал такого внимания от жены. Он думал, она просто не знает, что он стал играть на фортепьяно, ведь он играл только, когда был уверен, что она не слышит.​​ 

- Да не все равно, какая тональность! Главное, тебе легче. Я слышу какие-то стоны в твоей игре...​​ 

Надежда Николаевна с печальной улыбкой посмотрела на мужа.​​ 

- Скажи, что с тобой? – спросила она. – Всё хорошо?

- Надя, я не знаю, что со мной. Жаль, в моем сне появились разрывы. Я проснусь с чувством, что спал хорошо, а на работе много зеваю - и уже чудится, будто не спал вовсе. ​​ 

- Ну, в общем, - нехотя ответил он, - пустяки.​​ 

И он признался:​​ 

- Надя, я все больше удаляюсь от калокагатии, от камеи Гонзага. Меня уносит время. И мне это неприятно: я внушаю это понятие студентам, - а теперь сам от него удаляюсь. ​​ Я стал всё чаще вспоминать отца. Он мне советовал всё принять! Ты ведь помнишь, когда мы начинали встречаться, он ещё был жив. Такие страшные события: война, голод, преступность, - а он мне говорит: «Прими всё это, как твою судьбу. Она у тебя единственная». ​​ 

- И я так думаю о моем отце! – призналась Варенцова.

- Знаешь, Надя, есть смерть отца, а есть воспоминание об его смерти. Эта разница между бездной и мыслью, между небытием и образом так странно мучает меня всю жизнь. Я слышу голос моего отца - и не верю ему. Потом понимаю, что верю, что в этой вере - моё спасение. Наши близкие, или люди, которых мы хорошо знали, остаются с нами. Проснусь утром - и чудится, папа с охапкой дров идёт к печи. Вот поленья стучат об пол...​​ 

После больницы Варенцов стал лучше регулировать и усмирять свои депрессии.

 

* * *

 

Отрицая воздействие богов на мир, Эпикур отрицает и смысл молитвы – и, если, тем не менее, им проповедуется богопочитание, то не для того, чтобы умолять богов о дарах, не ради каких-нибудь своекорыстных целей, но исключительно ради бескорыстного и чисто эстетического общения с ними, как с высшими существами.​​ 

 

* * *

 

10 марта - законодательное национальное собрание Чехословакии одобрило программу коммунистического правительства Клемента Готвальда.

При неясных обстоятельствах погиб, выпав из окна, министр иностранных дел Чехословакии Ян Масарик.

 

* * *

 

Микешина задела кампания борьбы с космополитизмом. Его не уволили, но проблемы заставили его уйти в себя. В это время с Варей и Владом он не общался.​​ 

По временам ему становилось​​ жалко, что он не видит Варю, не слышит её голос.

 

* * *

 

11 марта - в Йемене свергнут с престола Абдалла аль-Вазир, пришедший к власти в феврале после убийства короля Яхьи. Новым королём Йемена провозглашён эмир Ахмед, принадлежавший к свергнутой аль-Вазиром династии Хамидаддинов.

 

НОАК разгромила 29-ю гоминьдановскую армию в районе Ичуаня.

 

* * *

 

Влад встретился с Серкониным - и ему не понравилось, как его друг разделал знаменитых поэтов! Про Пастернака он сказал: «Всю жизнь в нашей поэзии он был свиньей под дубом»; про Ахматову: «Она появилась, как магнит, и притянула к себе все ржавые опилки, весь сор в наших рядах»; про​​ Заболоцкого: «Автора обуревает какая-то душевная паника… Ложное, позерское отрешение от человеческого разговора, надуманная многозначительность… Никому не нужно это иконописное мастерство…».​​ 

Владу не могли нравиться эти поэты, потому что он им завидовал, но все же он признавал их поэтическое превосходство.

Теперь он не завидовал другу: ему там, наверху, слишком многое  ​​​​ приходилось ниспровергать, слишком многое проклинать. Одно дело скромно проголосовать среди других, но совсем другое заявить о таком с трибуны!

Пастернак,​​ Ахматова,​​ Заболоцкий… Владу казалось, перед этими именами можно только стоять на коленях.​​ 

Что-то надломилось в его отношениях с Серкониным: не стало приязни. Из человеческих отношения превратились в чисто литературные.

- Но это тоже много, - думал Влад.​​ 

Его друга и на дух не выносила Поля.

- Дурак он, твой Михаил Андреевич, - как-то сказала она мужу.

 

* * *

 

- Сережа, откуда строчка «Сон золотистый и старинный»?​​ – спросила​​ Надежда Николаевна.

- Это из Александра Блока!

Сергей Никифорович достал томик и с наслаждением прочел всё стихотворение.​​ 

 

Фьезоле

 

Стучит топор, и с кампанил

К нам флорентийский звон долинный

Плывет, доплыл и разбудил

Сон золотистый и старинный…

Не так же ли стучал топор

В нагорном Фье’золе когда-то,

Когда впервые взор Беато

Флоренцию приметил с гор?

 

- Тысяча девятьсот девятый год! Подумать, Надя: меньше сорока лет назад! Какой мир мы потеряли.

 

* * *

 

17 марта 1948 года - подписан Брюссельский пакт о создании военно-политического Западного союза в составе Бельгии, Великобритании, Люксембурга, Нидерландов и Франции.

 

18 марта - пленум ЦК ВКП(б) избрал членами Политбюро ЦК ВКП(б) Л. П. Берию и Г. М. Маленкова. Н. А. Булганин и А. Н. Косыгин стали кандидатами в члены Политбюро ЦК ВКП(б)

 

* * *

 

По Эпикуру, мудрец должен преклонять колена перед богами.​​ 

Когда некто встретил Эпикура в храме, то тут же восторженно воскликнул, что он никогда так хорошо не понимал всего величия Зевса, как в тот момент, когда увидел коленопреклоненного Эпикура.​​ 

 

* * *

 

19 марта! Свете​​ исполнилось два годика. Это была красивая любознательная девочка. ​​ Общаться с ней стало настоящей радостью.​​ Уже она бегала, уже в ее лице появилось что-то особенное, своё. Это не был вообще «ребёнок», но именно Светочка.

«Ангел» любила обнимать внученьку, а девочка любила, когда ее звали «Светочка» и ласково обнимали. Таким было хорошо вместе. Папа и мама тоже обнимали, но они всёкуда-то сешили, всё что-то выясняли между собой.

 

Наконец, Анна Ангелиновна​​ «с приятностью в душе​​ и с негою во взоре» (в музее «Ангела» это выражение было распространено), и во взоре​​ встретила зятя – и они подчеркнуто мило улыбались друг другу. Прежде она расценивала брак дочери как личное поражение: Геннадий Петрович не шел с ней на сколько-то тесный контакт, – но сейчас ее прежнее мнение казалось ей ущербным. ​​ 

После обретения собственной большой квартиры ей так хотелось любить весь мир!

- Ради дитяти надо всё простить, всё! – думала она.

День рождения ребенка – святое дело! Все радостно улыбались. Все были веселы, все с легкостью забыли проблемы.

С​​ этого-то момента Анна Ангелиновна перестала думать только о дочери, поняв, что ничего не может поправить, и ходила в гости к своей дорогой внучечке. Пока что Светочку​​ ее​​ мама никому не доверяла, а то бы девочка уже побывала бы и в музее, - но​​ «Ангел»​​ рассчитывала со временем перетянуть внучку на свою музейную сторону.

Но Кудрявцев улыбался не только по поводу дня рождения: в его отношениях с женой и дочерью настал просвет: ему снова понравилось общаться с​​ дочерью и даже женой. А почему нет? Писклявое, вечно орущее существо за два года превратилось в приятного человечка. ​​ 

 

Так 19 марта, день рождения ребёнка, стал главным праздником Кудрявцевых.​​ 

Так сразу для многих девочка стала божеством! Геннадий Петрович опять стал работать днем - и меньше уставал. ​​ Свою кровать родители переместили в свой чуланчик; он был хорош еще и тем, что выходил в глухой переулок и там ночью было особенно тихо. Они спали в своем чуланчике, а Света – в большой комнате: так Вере было удобнее вставать присмотреть​​ за дочерью.​​ 

 

Но совсем недавно всё было иначе! Тогда Кудрявцеву казалось, его жизнь невыносима! Он терпел, терпел, но вот не выдерживал и набрасывался на жену с упрёками, что она слишком много тратит,​​ он​​ в чем-то еще слепо ее обвинял. Она схватывала Светочку и, прижимая её к груди, защищаясь девочкой от мужа, как от черта крестом, начинала свою обычную долгую защитительную речь.​​ 

Это сражение продолжалось довольно долго, но вот Геннадий Петрович ослабевал и - со всем соглашался.​​ 

И вот за эти два года всё устаканилось: и споры ушли, и захотелось мира. В близости теперь он был очень осторожен: не дай бог жене «залететь» (забеременеть) еще раз. ​​ 

 

Когда шли домой, Анна Ангелиновна неожиданно спросила мужа:

- Признайся, а ты​​ сразу​​ узнал своего дядю?​​ 

- Да.​​ 

После радостного вечера​​ Степан Васильевич​​ у было странно услышал такой вопрос, но он привык к такому стилю жены.​​ 

- Конечно, узнал. Хоть он был очень измучен, но голос тот же, лицо то же, - сказал он.

- Знаешь, я, как подумаю о нем, - призналась Анна Ангелиновна, - плакать хочется. За что его так наказали? А с другой стороны, мы тут жили в блокаду - и это было и тяжело, и страшно. ​​ 

 

* * *

 

Эпикурейская ​​ красота ​​ - ​​ абстрактная единичность самосознания, пришедшая в своем самоопределении к ощутимому тождеству с самой собой в аспекте алогической множественности.​​ 

 

* * *

 

20 марта

Постановление Совета Министров СССР «О мероприятиях по улучшению текущего учёта научных работников».

 

Совет Министров Литовской ССР и ЦК Коммунистической партии Литвы приняли совместное постановление «Об организации колхозов в Литовской ССР»

 

* * *

 

26 марта - введение США эмбарго на торговлю «стратегическими товарами» с социалистическими странами.

 

* * *

 

Подлинная сущность эпикурейской религии  ​​​​ как раз и заключается в эстетическом любовании богами, в эстетическом уважении к ним, в эстетическом восхищении этими богами.​​ 

 

* * *

 

28 марта - в Румынии прошли первые выборы в Великое национальное собрание, на которых победил возглавляемый коммунистами Фронт народной демократии

 

* * *

 

2 апреля - Конгресс США принял «план Маршалла».

 

* * *

 

7 апреля - основана Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ).

 

* * *

 

Эпикурейское ​​ эстетическое сознание – это божественный атомизм или, лучше сказать, атомистическая божественность, где прекрасно только то, что божественно.

Эта божественность должна быть превращена в какую-то солнечную пыль, о которой так любит говорить Лукреций.​​ 

Солнечная пыль, в которую превратилось единое солнце космического самосознания, - вот что такое эпикурейская красота, если под солнцем понимать​​ абсолютный свет совершенного самосознания и самоощущения.​​ 

 

* * *

 

23 апреля - Первая арабо-израильская война: израильтяне отбили у арабов морской порт.

 

* * *

 

Десятого мая родился Витя, сын Полины и Влада.​​ Роды прошли удачно – и Полю вскоре выписали из роддома.​​ 

Рождение мальчика стало огромным приятным потрясением для всех Казанцевых​​ и Аксаковых.​​ Мария Семеновну сразу посетили доселе неизвестные родственники.​​ Несколько закисшая семейная жизнь стремительно преображалась.

 

Едва увидев сына, Влад склонился над ним и бережно взял его на руки. Вот обновление, вот настоящий просвет в жизни! ​​ 

- Боже мой! – подумал он. – И это маленькое существо станет таким, как я, и оно пройдёт все эти муки существования. ​​ 

 

Мария Семеновна, мать Полины, была на одиннадцать лет младше Екатерины Семеновны, матери Влада (уже шестьдесят четыре!) – и так у Вити были две замечательные и не очень старые бабушки. Повезло же парню, Казанцеву Виктору Владиславовичу! ​​ 

Мать Влада выглядела лучше матери Полины. ​​ Что ж, культурному работнику, вся жизнь которого построена на общении​​ и беготне, легче сохранить форму.

 

Узнав о рождении внука, Екатерина Семеновна сразу приехала. Несмотря на тесноту (пятеро в двухкомнатной квартире), все были необычайно воодушевлены Витенькой.

Едва Екатерина Семеновна освоилась в квартире сына, как грянуло сообщение о смерти отца Влада, последовавшей всего через три дня после рождения внука: 13 мая 1948 года. ​​ Уже потом выяснилось, что Геннадий Васильевич не смог сам найти нужное лекарство, хоть оно было под рукой. Не смог, потому что растерялся и был в депрессии.​​ 

Екатерине Семеновне с Владом пришлось срочно ехать в Ленинград.​​ 

После похорон было решено, что для пятерых квартира Влада была явно тесновата - и пока что на неделю он остался в Питере.​​ 

Его мать приехала в Москву и с Полей стала ухаживать за мальчиком. Мать же Поли продолжала ходить на работу, ведь следствием рождения ребенка стали большие финансовые проблемы.​​ 

 

Быстро выяснилось, что Полина не могла ухаживать за ребенком: для неё эта работа оказалась слишком тяжёлой. ​​ Даже вымыть пол было для неё неприятно: так она привыкла, что это делала мама. ​​ Что ж, пришлось осваивать новое поле деятельности.

 

Влад вернулся в Москву и бросился ухаживать за сыном. Однажды он даже вымыл пол, но так плохо, что женщины просили его больше этого не делать. И все же Влад иногда пол мыл: когда грязь казалась ему невыносимой. ​​ 

 

Тут Влад первый раз в своей жизни столкнулся с безвыходной ситуацией: хоть все заботы на себя взяла мать Полины, денег на содержание ребёнка не хватало. Да их не могло хватить и при идеальном ребёнке! Однако, действия матери и тёщи были столь самоотверженными, что страхи Влада рассеялись. Он с удивлением заметил, что его значение, его роль в семейной жизни резко уменьшилась - и он не мог этого изменить.​​ 

 

По счастливому стечению обстоятельств с рождением Вити и Полину, и Влада приняли в Союз писателей в поэтическую секцию. ​​ Странно, что этот вопрос стал чисто формальным: набралось нужное число публикаций и рекомендаций.

 

Мать Влада через две недели уехала в Ленинград. Влад очень жалел, что в Москве их общение получилось куцым: настолько велики оказались проблемы с ребенком.​​ 

 

Рождение Вити потрясло и Полину. ​​ Она все еще не могла опомниться от боли, а выяснилось к тому же, что она не может кормить сына: она постоянно просыпала очередное кормление. ​​ Ей хотелось накупить одежды ребёнку, но денег не было - и спасло общение: кликнув клич, они собрала по друзьям и соседям много поношенных вещей.​​ 

 

В сознании Влада смерть отца никак не вязалась с рождением сына: к ней еще предстояло привыкнуть. Рождение сына и смерть отца были разделены всего несколькими днями - и это время психологически было очень тяжёлым для Влада. ​​ Сын Витя явно перевешивал в значении. ​​ В душе Влад был очень​​ недоволен своим равнодушием к смерти отца, но ничего не мог в этом изменить. ​​ 

 

* * *

 

14 мая - провозглашена независимость государства Израиль.

 

* * *

 

Смерть отца изменила Надежду Николаевну. Нахлынувшая печаль уже не уходила никогда ​​ - и это напоминало изменения, случившиеся в душе ее мужа. Так муж и жена стали друзьями по печали - и это неожиданно их сблизило.​​ 

Летом, хотя бы на месяц, они решили снять квартиру в Стрельне, чтоб гулять вдоль Финского залива до Петергофа.

 

* * *

 

22-23 мая - операция «Весна». Депортация антисоветских партизанских отрядов в Литве и их семей. Всего было выселено около сорока тысяч  ​​​​ человек.

 

* * *

 

Варю поразили волосы Светланы Юрьевны: смоляной водопад падал чуть не до груди. Но это только дома: на улице они были зашпилены в неброскую причёску. ​​ Обе женщины отличались естественностью красоты - и это предлагалось родство им душам: родство, от которого они не отказывались. Может, поэтому им было приятно поболтать.​​ 

 

* * *

.

Теперь Екатерина Семеновна жила одна - и скоро Влад приехал к ней. Дома его отпустили: мама Поли взяла очередной отпуск на три недели. «Отпуск» для Влада был связан и с теснотой московской квартиры. ​​ 

 

Как же всё изменилось в Ленинграде для Влада! Без мужа его мать как будто стала тише, а сам Влад почему-то остро почувствовал, что живет вместо отца.​​ 

Они съездили на кладбище. Оно звалось Парголовским, потому что находилось в посёлке Парголово; официально оно называлось Северным.​​ 

 

Влад уже давно подолгу не жил рядом с мамой - и у них появились свои темы, и быть рядом оказалось интересным. ​​ 

И опять, как в детстве, они​​ ходили по Питеру​​ по любимым местам​​ - и мама рассказывала Владу про тяжёлое военное время. До рождения Вити и смерти отца мать и сын никогда не говорили так много.​​ 

После их встречи в сорок четвертом году они встречались не однажды, ведь Влад любил закатиться в Питер на несколько дней – и тогда он ночевал в комнате родителей.​​ 

Рождение Вити что-то важное сдвинуло в их отношениях.​​ Казалось,​​ они не виделись​​ много лет, но на самом деле они оказались в другой жизни с рождением ребенка.

Они говорили.​​ Пересказать жизнь нельзя, но как приятно вместе её прочувствовать, прожить вместе!​​ 

 

Мама спрашивала про жену, но он не знал, что сказать про Полину. В годы войны жена и тёща были рядом,​​ были настоящим спасением. ​​ Работа на заводе не нравилась, но надо было зарабатывать стаж.​​ 

Выяснилось, что последнее время​​ – уже перед смертью -​​ отец Влада Геннадий Васильевич чувствовал себя плохо: впал в депрессию, плохо ел, не мог говорить, - и ко всему этому привыкла не только Екатерина Семеновна, но и вся коммуналка. Видеть это было страшно, но привычка уже оказывалась сильнее страха: все привыкли к этому угасанию.​​ 

Но всё равно​​ об его смерти все жалели. Как были тревожны обстоятельства его смерти и похорон! Только позвонил Влад, что родился внук, только уехала его мать, прошло пару дней – и вдруг эта смерть! ​​ Надо было телеграммой сообщить Екатерине Семеновне о смерти мужа. Сама смерть была страшна, но соседи еще и не знали телефона Влада! Так что пришлось обращаться в милицию. ​​ 

 

Отца похоронили в могилу родителей Екатерины Семёновны: так было удобнее: мать Влада ухаживала за могилой.

Геннадий Васильевич после ранения мало выходил из дома, так что за могилой его родителей ухаживать было некому. ​​ С финской войны, с 1939 года, он очень страдал от постоянной боли - и его жена, и сам Влад, понимая это, старались обходиться с ним как можно ласковее. ​​ 

 

* * *

 

30 мая - в Чехословакии прошли выборы в Национальное собрание на основе единого списка кандидатов от возглавляемого коммунистами Национального фронта. Фронт получил 86,6 % голосов

 

* * *

 

Певцу Виктору Ивановичу Копылову в его тридцать три года так и не удавалось начать жизнь заново.​​ В​​ ​​ блокаду умерла жена - и образовавшуюся бездну одиночества так и не получалось заполнить.​​ Он стал ездить к отцу – и ​​ Иван Арсентьевич оказался интересным собеседником: он​​ долгие годы был преподавателем истории в школе.

И сын был благодарен отцу: певец отдыхал в Луге,- а без этого ему пришлось бы снимать квартиру в пригороде.​​ 

 

Что он знал о себе? Ему исполнилось тридцать лет, а потом закончилась война.​​ Вот ему тридцать три.​​ Война повредила его физической форме певца - и он старался это выправлять.​​ Наедаться было нельзя, но можно было​​ есть то, что нравится – и это казалось таким счастьем!

Он старался работать: как обычно,​​ подворачивалась​​ ​​ ​​ подработка в Домах отдыха, -​​ и как было не халтурить? Раз откажешься, а потом и не позовут!​​ 

Но​​ что выбрать для концертных выступлений? Надо поизвестнее!​​ 

Выбор пал на «Романс Неморино»! Ария из оперы Гаэтано Доницетти «Любовный напиток». Арии из 1832 года!​​ 

Виктор старательно учил итальянский текст:

 

Una​​ furtiva​​ lagrima

Negli occhi suoi spuntò

Quelle festose giovani

Invidiar sembrò

Che più cercando io vo?

Che più cercando io vo?

M'ama, sì, m'ama, lo vedo

Lo vedo!

 

И не потому, что ставил итальянскую культуру выше родной российской, но на итальянском петь было существенно легче для артикуляции, для «звучка».

Он примерно знали русский текст:

 

Одна слезинка​​ случайно

блеснула в​​ чудных​​ глазах:

Так что все юноши

кажется завидуют сейчас...

Чего еще я хочу?

Я вижу,​​ она​​ любит меня.

 

Когда пел на русском, на всякий случай подглядывал текст в раскрытые ноты, что лежали обычно на фортепьяно.​​ 

Кроме этого занятия, Виктор еще во время блокады  ​​​​ приохотился подолгу слушать серьезную музыку. Филармония была рядом с его​​ Театром оперетты, так что он часто ее посещал: потому что именно эта музыка несла покой, душевное равновесие.​​ 

 

Еще два года назад, в​​ 1946 году,​​ Исполнительным комитетом Ленинградского городского Совета депутатов трудящихся было принято решение организовать в городе фабрику по производству грампластинок. По решению Правительства СССР Комитету по делам искусств СССР была выделена валюта для заказа в восточной зоне Германии специального оборудования для производства граммофонных пластинок. ​​​​ Заказывать и тратить обесценивающиеся марки не пришлось, так как предложили использовать вывезенное по репарациям оборудование немецкого завода грампластинок «Tempo». Это были гидропрессы, пресс-формы, гидронасосы, а также сырье, матрицы и т.д..​​ В 1948 году состоялось торжественное открытие нового предприятия.​​ 

 

​​ * * *

 

Когда Эпикур молился, то едва ли он вступал в связь с богами, как все верующие с предметом своей веры: он любовался идеальной беззаботностью богов, их идеальным бесстрастием, их всегдашней погруженностью в идеальное самонаслаждение - их идеальным эпикуреизмом.​​ 

 

* * *

 

Житие протопопа Аввакума:

 

По благословению отца моего старца Епифания писано моею рукою грешною протопопа Аввакума, и аще что реченно просто, и вы, господа ради, чтущии и слышащии, не позазрите просторечию нашему, понеже люблю свой русской природной язык, виршами философскими не обык речи красить, понеже не словес красных бог слушает, но дел наших хощет.​​ 

И Павел пишет: «аще языки человеческими глаголю и ангельскими, любви же не имам, - ничто же есмь».​​ 

Вот что много рассуждать: не латинским языком, ни греческим, ни еврейским, ниже иным коим ищет от нас говоры господь, но любви с прочими добродетельми хощет; того ради я и не брегу о красноречии и не уничижаю своего языка русскаго, но простите же меня, грешнаго, а вас ​​ всех, рабов Христовых, бог простит и благословит. Аминь.

 

Поля и ее мама​​ чисто символически​​ прочли этот текст вслух Вите. Появился такой маленький и любимый слушатель!​​ Пусть он спал и не мог ничего понять, - но было кому читать в будущем!

 

* * *

 

Перед уходом из Эрмитажа, простившись с сыном,​​ Варенцов старший специально сходил в экспозицию, чтобы посмотреть на камею Гонзага. Редкие посетители вызвали его большой интерес, он осторожно и внимательно разглядывал их. И на самом деле, эти люди подходили к камее и рассматривали её.​​ 

 

Но дома Варенцов не мог собраться, не мог прийти в себя. Его вещи лежали на стульях, на кровати - и он не мог собрать их, разложить по полкам или спрятать в шкаф. ​​ Голова куда-то плыла, он не мог соображать.​​ 

К счастью, этого не было на работе: там он функционировал, как заведенные часы.​​ 

Проблемы начинались, когда он возвращался домой и надо было просто жить. Он не мог ни за что взяться. Поесть? Он один есть не любил, ждал жену. ​​ 

 

- Что-то со мной происходит, - Варенцов признался сыну, когда тот пришел​​ с работы.​​ 

Леонид совсем не удивился.

- Но что с тобой? – спросил он.​​ 

- Может, мне страшно? ​​ Не страх ли в основе моей научной работы?​​ 

- Почему страшно?

- В глубине души я уверен, что я – плохой ученый. Сколько мыслей Лосева я себе присвоил! А может, всё еще хуже: мне так больно, так страшно среди людей, что я спасаюсь в кропанье моих статеек.​​ 

- Папа, но это совершенно на тебя не похоже! ​​ Откуда у тебя такие мысли?!

- А вот так, сыночка! Я стал думать о себе. Почему-то прежде мне этого не хотелось. ​​ Что со мной? Я увидел в себе страх...​​ 

- Античный страх! Но он уже всегда в тебе был!​​ 

- Может быть. Но почему я​​ прежде​​ не знал о нем?​​ 

 

* * *

 

9 июля - возобновились боевые действия на фронтах Первой арабо-израильской войны.

 

14 июля - покушение на генерального секретаря Итальянской коммунистической партии Пальмиро Тольятти. Тольятти получил три тяжёлых пулевых ранения, но выжил. В ответ коммунистами организована всеобщая забастовка, в которой участвовали​​ семь​​ миллионов человек.

 

* * *

 

- Мама, а ты помнишь фразу Александра Николаевича Островского: «Глафира. …я в таких летах, что каждую минуту должна ждать любовной горячки». По-моему, это обо мне, - сказала Катя.

- Конечно, - улыбнулась Валентина Григорьевна.​​ 

Они любили такой шутливый тон в общении.

Васильевы радовались, что Олег оправдывает их ожидания.​​ 

Меж тем в Олеге росло разочарование в самом себе, как в ученом. Поэтому он завидовал Леониду.​​ Почему Леонид с детства нашел себя, а ему только теперь ясно, что его увлечение математикой не стало его судьбой? К его любимой Кате относились как к ученому, а к нему – только как к студенту. Это было больно.​​ 

Ранение во время блокады для Олега не имело​​ таких серьезных​​ последствий,​​ как для​​ Леонида.​​ 

 

* * *

 

Лето. Концерты​​ Рихтера​​ с Ниной Дорлиак в Бухаресте.​​ 

 

* * *

 

Василий Григорьевич, отец Олега, умер, хоть ему не исполнилось сорока восьми лет.​​ Ранняя смерть была частой в эти трудные военные и послевоенные годы.​​ На своем Леншиномонтаже он проработал двадцать лет – и завод помог с похоронами.

 

Это потрясение изменило отношения сына и​​ матери: они не остались холодными, как было прежде. Теперь ему было стыдно, что он чуждался родителей.​​ Он так был занят своей новой семьёй, своим новым счастьем, что​​ ему стало стыдно быть счастливым, когда Светлана Николаевна сказала ему, что умер отец.

Он очень испугался, он не знал, что делать.

- Пойдём, - сказала мать.

Они зашли в узенькую комнатку два с половиной метра на четыре.

Олегу показалось, что отец мирно спит. Что-то вроде улыбки таилось на его губах – и Олег едва удержался от вопроса:

- Папа, ты спишь?

 

- Пойдём поешь, - почему-то строго сказала Светлана Николаевна.

Чуть ли не приказала сыну.​​ 

Он присел у стола в их большой комнате, а Светлана Николаевна, сходив на кухню, принесла тарелку щей сыну, а потом и себе.

Они сидели в комнате – и Владу казалось, они оба притворяются, словно б ничего не случилось. ​​ 

- Как у тебя с Катей? – спросила мама.​​ 

- Я тебе рассказывал, мама, - ответил он. – Всё хорошо.​​ 

- Я не хочу, чтобы смерть отца повлияла на вашу свадьбу. Вы решили, когда она будет?

- Да, мама. Мы решили.​​ 

На эту ночь Васильевы приютили​​ Олега.​​ 

И на следующую ночь он ночевал у них: уже перед похоронами отца.

.

 

Так Олег оказался владельцем десятиметровой комнаты, где жил отец, а его мать большой​​ восемнадцатиметровой.​​ 

Мысль, что жилищные условия улучшились благодаря смерти трех людей, ужасала Олега. Его сестре Гале сейчас было бы всего девятнадцать! Во время​​ войны​​ умерла его сестра и жиличка в соседней комнате, куда переселился отец, - и теперь Олег ночевал в своей комнате. ​​ 

Он написал Сергею, что​​ ему, если приедет,​​ есть, где переночевать в Питере. ​​ Олег просил Сергея приехать поскорее.

Когда Сергей приехал, они ночевали в большой комнате в восемнадцать квадратов:​​ Светлана Николаевна переночевала в маленькой ради гостя.

 

* * *

 

Эпикурейские боги в последней своей основе являются не чем иным, как идеальными эпикурейцами, а возвышение эпикурейского мудреца к этим веселым и беспечным богам есть форма эпикурейского самонаслаждения.​​ 

 

* * *

 

Влад гулял, когда его настигла смерть отца. Да, он уже похоронил отца, но тогда смерть совпала с рождением сына – и он просто ничего не понял.​​ 

Когда они с матерью приехали в Ленинград, отец был уже в морге, - и туда, к нему,​​ Екатерина Семеновна​​ поехала одна.​​ 

Она уже вышла из дома, когда ее нагнал сын:

- Мама, я хочу быть с тобой.​​ 

Они приехали в морг – и Екатерина Семеновна договорилась о выдаче тела на послезавтра. Оказывается, она уже без Влада договорилась о дне похорон.

Как Влад ни старался, но и в морге, ни на похоронах он так и не узнал своего отца: настолько изменился  ​​​​ Геннадий Петрович. У отца Влада не было такого маленького, съёжившегося лица!​​ 

Влад вспомнил это лицо – и остановился, и застыл от ужаса. Он был на Марсовом поле. Через дорогу зеленел Летний сад.​​ 

- Больно, - сказал он отцу, и маме, и себе. - Больно.

Он посмотрел на небо, огляделся. Мир всё тот же.​​ 

 

* * *

 

8 августа - в СССР завершилась специальная сессия ВАСХНИИЛ, в результате которой школой Т. Д. Лысенко генетика была официально объявлена лженаукой.

ВАСХНИИЛ - Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина

 

* * *

 

В августе после сдачи последнего, государственного экзамена Кати она и Олег поженились. Олег хотел бы пригласить на свадьбу и Леонида, и Варю, и даже Сергея Никифоровича, но победила проза жизни: со стороны Олега была только его мать Светлана Николаевна, да и Катиных дальних родственников приглашать не стали.​​ 

Столь важное событие отметили в квартире Кати.​​ 

Катя стала​​ Екатериной Семёновной Коваленко.​​ 

Так Олег стал членом очень культурной семьи: мать Кати Валентина Григорьевна была учительницей литературы, а Дмитрий Сергеевич работал главным инженером на серьезном производстве.​​ 

 

Теперь Олег жил на уровне, которому мог бы позавидовать и​​ Леня​​ Варенцов: у него была своя комната, в которой он жил с любимой Катей, да еще и своя комната​​ в коммуналке.​​ 

- Просто чудо какое-то, - думал он. – Не жизнь, а сказка.

Квартира Кати была недалеко от Обводного канала на Московском проспекте​​ – и к матери, оставшейся одной, было легко зайти.​​ 

Теперь​​ Олег изменил отношение к родной, прежде нелюбимой коммуналке: сейчас он считал, что и к ней он относился несправедливо.​​ 

 

* * *

 

И Варя, и Леонид безболезненно сдали диплом, хоть Варя при этом очень волновалась: она понимала, что это расставание с античностью, её детской мечтой, - и потом, она боялась, что при проверке обнаружат следы работы её мужа. Но как-то все обошлось.

 

* * *

 

С рождением Вити Влад опять заговорил о любви. А ведь до этого они вовсе не говорили о ней и сближались молча, боясь сказать что-то не то.​​ Поле нравились его ухаживания: ей чудилось, они вернули ей статус любимой.​​ 

И Владу, и Поле казалось, их взаимной любви требовал от них их сын.

 

* * *

 

В каждой душе есть ее высшая часть – и она-то как раз и является эпикурейским богом этой души.​​ 

Эта часть души есть принцип самосознания, принцип целостности, а также принцип вечного и безущербного существования.

​​ 

* * *

 

«Вашингтон пост» назвала Г. Ф. Александрова «самым выдающимся советским философом».

Гео́ргий Фёдорович Алекса́ндров - советский партийный и государственный деятель, учёный-философ, академик АН СССР (30.11.1946). Доктор философских наук (1939), профессор (1939)

 

* * *

 

26 августа - Президиум Верховного Совета СССР издал указ «О праве граждан на покупку и строительство жилых домов», разрешивший массовое строительство индивидуальных жилых домов.

 

* * *

 

Существование божественного бытия является для Эпикура фундаментальным понятием, которое предваряет этические требования системы и в первую очередь согласуется с онтологией (учение о бытии как таковом), а затем уже с этикой.​​ 

 

* * *

 

9 сентября​​ 1948 года​​ - на севере Корейского полуострова провозглашена Корейская Народная Демократическая Республика.

 

* * *

 

Эпикур  ​​​​ резко порвал с дуализмом Демокрита,  ​​​​ объявив подлинным бытием не умопостигаемые атомы, но чувственную текучесть явлений.​​ 

Атомы трактуются у Эпикура вовсе не в том «умопостигаемом» виде, как это было у Демокрита:  ​​​​ они объявлены прямой аналогией самого обыкновенного чувственного опыта: это чувственные принципы, а не сверхчувственные. ​​ 

 

* * *

 

2 ноября - президентские выборы в США. Победу одержал действующий президент Гарри Трумэн.

 

* * *

 

Появилась возможность международного общения по телефону - и Варенцову прямо в рабочий кабинет Эрмитажа позвонил Моро.​​ 

- Представь, я побывал в церкви Успения в Никее.​​ 

Французскому другу так хотелось поделиться радостью со своим советским коллегой!​​ 

- Моро, я тебе завидую, - признался Николай Сергеич. - Это где ангелы в красных сапожках. ​​ 

- Так ты знаешь! - удивился Моро.​​ 

- Я знаю только по книгам, а удастся ли посетить?​​ – печально сказал Варенцов. -​​ Я не уверен. ​​ Это уже конец седьмого века. Скоро появятся первые известия о Руси.​​ 

Что звонил Моро, не удивительно: Штаты выкладывали в Европу огромные деньги - и она быстро возрождалась. ​​ Для Варенцова такой звонок стоил слишком дорого. ​​ 

 

* * *

 

3 ноября - первое глубоководное погружение батискафа - FNRS-2, 1380 м.

 

* * *

 

Атомы для Эпикура - только предельная система смысловых отношений, которая рисуется в каждой точке непрерывного становления чувственной действительности. ​​ 

Для эстетики такая конструкция имеет то огромное значение, что в каждой прерывной точке непрерывного процесса мы находим уходящую в бесконечность систему смысловых отношений.  ​​​​ 

 

* * *

 

- А не у вас Лосев работает? – спросил Микешин.​​ 

- Нет, не у нас, - ответила​​ Анастасия Николаевна. – Он в МГУ был​​ профессором​​ кафедры истории философии​​ в сорок втором – сорок четвертом. А сейчас он -​​ 

профессор в Московском государственном педагогическом институте.​​ Его не печатают. Работает в стол.​​ Это не жизнь, а подвиг. Конечно, кому-то на фоне нашей бурной эпохи она и покажется банальной, но уж не нам, его​​ если не​​ коллегам, то соратникам.

 

* * *

 

23 ноября​​ 1948 года​​ - президент США Гарри Трумэн подписал секретную директиву Совета Национальной Безопасности № 20/4 «Политика США в отношении России», предполагающую постепенное ослабление СССР и его влияния.

 

* * *

 

Эстетика Эпикура не есть теория слепой текучести, но она трактует и систему отношений, обеспечивающую и определенную устойчивость каждой чувственной формы, и ее насыщенность бесконечным процессом становления, без чего она вообще не была бы чувственной формой.​​ 

 

* * *

 

4 декабря - государственный комитет Совета министров СССР по внедрению передовой техники в народное хозяйство зарегистрировал за номером 10475 изобретение И. С. Бруком и Б. И. Рамеевым цифровой электронной вычислительной машины.

 

* * *

 

- Так вы с Варей опять сгоняли в Москву? – спросил Сергей Никифорович.

- Да, папа! – ответил Леонид. – Получилось. Мы даже были на балете…

- На каком?

- Я уже забыл. Мне понравилось… ​​ смешно, как Варя разговорилась с каким-то своим знакомым – и он сказал о какой-то звезде: «Жилистая, старая, а всё балерина. Упала на «Шурале» - пыль столбом».​​ 

 

* * *

 

Аристотель:

 

Наука относится к сущему, искусство же - к становлению… ​​ Художественное становление не только едино, но и цельно; а значит, и действие, изображаемое в художественном произведении, не только едино, но и цельно.

* * *

 

Величайший плод справедливости – безмятежность!

Есть ли место искусству в жизни эпикурейца?

Истинный эпикуреец весь переполнен внутренней тишиной наслаждения, этим безмолвным покоем удовольствия, – а искусство это нагло разрушает!​​ 

Посему эпикуреец ни в каком смысле не должен заниматься искусством, его цель - отстранить от себя искусство, остаться без него.

 

* * *

 

Этот раз при встрече с Серкониным Влад разговорился о Решетникове, которого они оба хорошо знали с времен Литературного института. Волею судеб их публикации зависели от этого человека - и Влад с любопытством расспрашивал о нем.

- Его в тридцать четвертом премировали путевкой на учебу в Вечерний рабочий литературный университет…, - начал Серконин.​​ 

- Но он же прозаик? – перебил его Влад.

Он совсем забыл про своего однокурсника!

- Нет, Владик! Не придумывай. ​​ Он – поэт. Писал под Есенина, а вот пошел в критики… теперь рубит мои стихи.  ​​​​ Зарубил уже три публикации. Ты его помнишь? ​​ Он же с нашего курса.​​ 

- Конечно.​​ 

- Влад, поговори с ним. Что ему надо? Я не понимаю.

- Да ну его к черту!​​ 

- Ты попробуй подкатиться! – уговаривал Серконин. – У тебя жена и ребенок. Нашли на него твою Полину! Может, сработает.​​ На него скидывают все переводы. Уж этой работой, если попросите, он вас завалит.​​ 

- Серьезно? – спросил Влад.

Он был не прочь от переводов.

-​​ Он сначала был замом главного редактора комсомольского журнала «Детская литература». Участвовал по призыву в походе Красной армии в Бессарабию, служил военным журналистом в годы Великой Отечественной. ​​ В партию вступил в сорок втором, а потом принялся как критик бурно печататься в столичных изданиях. Причем настолько бурно, настолько заметно, что в январе 1947 года его из журнала «Краснофлотец» перевели в «Литературную газету» - сначала заместителем главного редактора, позднее редактором по разделу литературы и искусства. Ты же помнишь, год назад истребляли космополитов - ​​ и Ермилов, командовавший газетой, давал своим подчиненным задания одно гаже другого. Он не хотел портить отношения с евреями, увиливал, как мог, переадресовывал гадости другим, на всё согласным авторам.​​ 

Влад был потрясён:

-Ты знаешь о нем так много! Прочёл мне целую лекцию!

- Как иначе?​​ Что же мне остаётся, как не следить за ним?!​​ Он же со мной борется. Чем я ему насолил? Вот меня уже и на конференции не приглашают! Помнишь потолки в гостинице «Москва»? Я специально спрашивал: 3.95.​​ 

- Тогда мы с тобой встречались на высшем уровне, - пошутил Влад.

 

Решетников​​ Василий Константинович ​​​​ был в суждениях куда осторожнее Серконина.​​ Конечно, он голосовал и очернял, когда требовали голосовать и очернять, - но он умел не высовываться, умел​​ видеть последствия своих действий.​​ ​​ 

 

* * *

 

Леонид пишет:

 

Эпикуреец знает, что искусство есть, но сознательно держит его на дистанции, не пускает в душу.

Это происходит оттого, что в его душе есть естественное и врожденное понятие, которое предписывает наше стремление к удовольствию и отвращение к страданию.

 

* * *

 

Кононов Василий Григорьевич, артист театра Комедии на Невском, наконец, уступил просьбам своей​​ матери Эльвиры Семеновны, поддался укоризнам отца Сергея Семеновича – и отметил свои тридцать четыре года законным браком с коллегой Сокольницкой​​ Дарьей​​ Ивановной.​​ 

Он любил Дашу, но​​ долгое время​​ брак ему мерещился каким-то чёртом с рогами.​​ Вася жил на Петроградской стороне в​​ однокомнатной квартире, и жена от матери переехала к нему.

 

Тут не помешает несколько слов о супруге нашего персонажа. Дарья была красивой женщиной; как и супругу, ей было тридцать четыре. Она пришла в театр из самодеятельности. Это был всё тот же Дом Пионеров у Аничкова моста, где она пересекалась с другими персонажами моего романа. ​​ 

Ее матери Вере Степановне уже было 58, а отец Иван Сергеевич умер вначале блокады в1941, в его шестьдесят шесть лет. Они жили​​ в коммуналке у Апраксина двора.​​ 

Ни Дарью, ни ее мужа Василия нисколько не смущало, что они родились и жили коммуналках. Они вместе учились, вместе ходили на спектакли БДТ (Большого драматического театра), даже после театрального института получили распределение в один театр: Театр Комедии на Невском.​​ 

Коммуналки бывают разными – и наша Дарья выросла в плохой. ​​ Это отразилось на ее характере: она была обидчивой и всегда была готова дать сдачи. В театре она была на хорошем счету.​​ В театре​​ её больше занимали, чем её мужа. Иногда случалось, что они становились партнерами по сцене, но это случалось редко: ей доверяли роли графинь и даже исторических деятельниц, - а он так и не мог преодолеть своё амплуа то ли пажа, то ли молодого рабочего.​​ ​​ Дарью знали и на Ленфильме – и время от времени приглашали сниматься в эпизодах. ​​ 

* * *

 

Варя встретилась с Анной Ангелиновной по просьбе​​ Позднышева​​ Владимира​​ Львовича, товароведа из ДЛТ. Мать Веры, наш «Ангел»,​​ накричала на свою сотрудницу, уже знакомую нам Степаниду Афанасьевну Верховскую,​​ собачницу и модницу, одинокую обладательницу квартиры в тридцать квадратов. ​​ Но наш «Ангел»​​ не знал, что её строптивая подчиненная со связями​​ запросто общается с такими важными людьми, как Позднышев.​​ 

Владимиру​​ Львовичу нравилось примирять женщин. Он догадывался, как много для них значит в эпоху дефицита, и потому​​ смело выступал в роли этакого магазинного демиурга.​​ 

Эта сотрудница всегда одевалась слишком хорошо​​ по сравнению с​​ другими​​ работников музея - и сотрудницы смотрели на неё косо.​​ 

Так вот эта самая Верховская пожаловалась знакомому товароведу из ДЛТ​​ Позднышеву Владимиру Львовичу, что​​ некая​​ Анна Ангелиновна выталкивает ее на маленькую пенсию из ее отдела. Эта Верховская,​​ большая любительница собак, знала Позднышева уже много лет – и тот решил за нее вступиться. Благо такая возможность была: он случайно узнал, что Варя знакома с Анной Ангелиновной.​​ 

 

Только сейчас Варя с удивлением поняла, что это ее, Верховскую,​​ «Ангел»​​ честила еще в 1945 году​​ -​​ мать ее подруги! Тогда она не придала значения этому конфликту, а тут оказалась в его центре. Просто отказаться было нельзя: Верховская был слишком значимой фигурой в бомонде Питера.

 

Варе пришлось познакомиться с этой выразительно одетой дамой. Они встретились в ДЛТ.​​ 

- Что она о себе думает? –​​ строго сказала​​ Верховская.

Она​​ сразу перешла в наступление, хоть видела Варю первый раз в жизни.​​ 

– У меня специальное образование. А она пришла невесть откуда. Ну и что, что она – партийная дама, - а я – нет? Что из этого? Значит меня можно вот так просто гнобить? Я больше тридцати лет проработала в этом музее! ​​ Да, меня откровенно не любят в отделе! Да, я на пенсии…

- На пенсии? – удивилась Варя.

- А что вы так на меня смотрите? – удивилась Степанида Афанасьевна. – Я на пенсии, но это не значит, что меня надо уволить.

Верховская была хорошо одета, выглядела лет на десять моложе, но по ее волнению Варя поняла, что та в панике.​​ 

- Модная старушка! – подумала она.​​ 

Верховская в ее шестьдесят​​ выглядела на​​ меньше. Чем на пятьдесят.​​ Это сначала издалека Верховская показалась было некрасивой, юркой старушонкой, но вблизи она поразила Варю своей моложавостью.

- Да как же она сохранилась? – подумала Варя. – Это кто же ее этак идеально законсервировал?

Варя не растерялась:

- У нее законный способ от вас избавиться: вы – в пенсионном возрасте.

- Так вы защищаете эту мегеру! – возмутилась Верховская.

- Что вы! Ни в коем случае! – как бы возмутилась Варя. ​​ 

Гениальная мысль помирить старушек сверкнула в ее голове: надо «Ангела» познакомить с Позднышевым он приоденет «ангела» - и конфликта не будет!

- Ужасная идиотка, эта хваленая Варя! – подумала​​ Степанида Афанасьевна. – С полоборота записала меня в​​ дуры!

Она, конечно,​​ не высказала того, что думала, дорожа отношениями с молодой женщиной.​​ 

-​​ А я-то, глупая, - думала Варя, -​​ думала сказать ей: «Вы ведете себя вызывающе, ваш пенсионный возраст подошел,​​ –​​ а​​ музей нуждается в свежих силах. Она мне ясно намекнула, что и на самом верху вас решено уволить».​​ Сколько бы врагов я нажила!

Самой Варе Анна Ангелиновна сказала иначе: более грубо:

- Понимаете, Варенька, эта Верховская -  ​​​​ легкомысленный человек, она разучилась​​ 

работать!​​ 

Варя подсластила пилюлю:

- С моей стороны, я просила Анну Ангелиновну за вас: просто потому, что это несправедливо: вы ведь много лет проработали в музее.

Варя​​ понимала, что лжёт, - и это толкнуло ее солгать еще больше:

- Я уверена, это недоразумение. Я поговорю с нашим «Ангелом» - и всё уладится.​​ 

Верховская​​ обомлела, но ничего не сказала.​​ 

- Она – не дура!! – подумала Верховская.

Еще немного поговорили – и на этом​​ Варя​​ простилась с дамой со связями. ​​ Варя про себя решила просить «Ангела» не ссориться с этой задиристой дамой.​​ Она почему-то забыла, что только что наврала с три короба.

 

И что? Сказано – сделано: Варя на другой же день познакомила «Ангела» и Позднышева.

 

* * *

 

Влад вышел на станции метро «Комсомольская» и долго бродил по всем вокзалам. Потом пошёл в центр, но не прямо по Новокировскому проспекту, а через Орликов переулок, через Мясницкую, Чистые пруды. Потом Никольская, потом Красная площадь. Он так полюбил этот путь! ​​ Такое счастье любить тёщу, маму, жену, поэзию, свой институт!​​ 

- Неужели это счастье уйдёт? - с тревогой думал Влад. - Мне всего двадцать восемь. У меня всё хорошо. В литературе принято думать, что всё проходит, - но правда ли это?​​ 

Его детство было в коммунальной толпе – и семейная жизнь в отдельной квартире казалась ему раем. На этот момент его жизни.​​ 

 

* * *

 

- Сережа, а как твой француз? Он тебе звонит? – спросила​​ Надежда Николаевна.

- Надя,​​ его звать​​ Жан Моро. Прошло всего полгода. Мы бы не встретились, не будь оба членами компартии.​​ Он мне звонил в отдел еще десять лет назад ​​ - и тогда я отвечал из вежливости. Тогда в1938 году любой голос «оттуда» удивлял уже тем, что он был.​​ 

- Союз-то он любит?

- Уважает. После​​ нашей победы​​ в Сталинградской битве.​​ Я, что, ему скажу: «Мой​​ статус хранителя Эрмитажа был неизмеримо выше​​ твоего​​ статуса обычного преподавателя лицея»?

- Ты знаешь, - рассеянно сказал он, - я никак не могу понять, почему меня не увлекло французское искусство. Пикассо мне откровенно неприятен. Это для меня и есть «дегенеративное» искусство, проклятое Гитлером. ​​ 

- Мне Пикассо тоже не нравится, - призналась​​ Надежда Николаевна.

- По сути, он дилетант,​​ этот Моро,​​ но его вопросы очень интересны.​​ Бывает, по какому-нибудь поводу мы созваниваемся не один раз. И тогда​​ получается текст!​​ Я что-то выписываю и ищу со своей стороны, он ищет в своих источниках.​​ 

- Простой преподаватель?​​ 

- Да.​​ 

- Просто чудеса.​​ 

- Конечно, его больше волнуют не геммы, а общие вопросы античности, - сказал Варенцов.​​ -​​ Признался, что пишет книгу.​​ 

 

В этот день​​ Моро исполнилось шестьдесят восемь, но он, как обычно, провел день​​ в преподавании и​​ в​​ ученых​​ занятиях. ​​ После лицея​​ побродил по Парижу и засел в библиотеке.

Он ​​ прочел:

«Сны не имеют божественной природы; они происходят от проникновения в человека образов.

А что это такое – образ?

Есть очертания, оттиски, отпечатки, что истекают из атомов; их-то и называют «образами».  ​​​​ Возникновение образов происходит со скоростью мысли.​​ 

Впечатления человека возникают именно из этих образов.  ​​​​ 

Боги непрерывно излучают образы; эти образы делают их антропоморфными».

 

* * *

 

После сдачи диплома Леня получил в Эрмитаже – конечно, не без участия отца – полную ставку младшего научного сотрудника.

 

* * *

 

- Ничего себе! - удивился Лёня. - Новый диван.​​ 

Он уже не удивлялся обновам, понимая, что жена зарабатывает куда больше, чем он.​​ 

- Это её знакомый из ДЛТ, - догадался он.​​ 

- Что, уже поздно, - сказала Варя. - Ты будешь сырники?​​ 

- Можно. Не надо таких твёрдых, как прошлый раз.​​ 

- Хорошо. Я положу поменьше муки.​​ 

Варя и Леонид немножко отметили полную ставку в Эрмитаже​​ – конечно, на деньги Вари.​​ Заработки Вари ставили ее выше критики, хоть​​ Надежде Николаевне решительно не нравилась ее свобода.

 

* * *

 

Витя в отличие от Светы проявил себя приятным ребенком: он спал ночами, он не любил кричать.​​ Когда Поля спала и забывала его покормить, он спокойно, философски дожидался, пока​​ с рынка придет бабушка и покормит.​​ 

Проснувшись, он радостно улыбался!

 

* * *

 

- Кто я, по-твоему? – спросила Варя. - Какой литературный тип?​​ 

- Ариадна, - выпалил Влад.​​ 

Он пришел к Варенцовым в гости и весь светился от радости: так его зажгло рождение сына.​​ 

- Кто это такая?! – удивилась Варя.

- Не читала Чехова! - шутливо укорил Влад. – А хочешь, я тебе прочитаю? Тут же есть Чехов.

Он выхватил с полки том, порылся и прочел: «За обедом она съедала суп, лангуста, рыбу, мясо, спаржу, дичь, и потом, когда ложилась, я подавал ей в постель чего-нибудь, например, ростбифа, и она съедала его с печальным, озабоченным выражением, а проснувшись ночью, кушала яблоки и апельсины».

- Это очень жестоко, Влад, - обиделась Варя.

- Да ну тебя! – отмахнулся он.​​ - Я же пошутил! Как же ты не понимаешь! ​​ 

Варе казалось, что она любила Чехова и читала многие из его рассказов.​​ 

- Как же он мог такое написать? – подумала она. – Да он совсем не любит женщин.​​ 

 

* * *

 

Стих Полины:

 

Ты входишь в храм – и икона

Зовет своим солнечным блеском.

И сразу душа замирает,

И сразу в мире ей тесно.

 

Идешь - и волшебно, и странно

Сияние это тревожит, -

Но душу оно утешает,

А наши печали не множит.

 

И кажется столь же желанным

Сиянью сему поклониться,

Как вымолвить нежное слово

Иль Пушкина вспомнить страницу.​​ 

 

Так где же, скажи мне, та радость,

Что в счастье вела нас украдкой?

Она обернулась печалью,

Житейской, пустой лихорадкой…

 

Чего мы искали, скажи мне.

Вот счастье! Оно перед нами.

Оно в этом красочном гимне.

Не выразить счастье словами.

 

Влад был в восторге, когда прочел это стихотворение.

- Полиночка, как хорошо! Я тебя поздравляю.

Самой Поле Аксаковой не нравились такие стихи: настолько они не подходили эпохе. Она изредка заходила в церкви, как в музеи, ей нравились иконы, но ни о какой религиозности не могло быть и речи.​​ 

 

Вскоре в блужданиях по Москве Влад оказался на Варварке. Он вспомнил стихи жены и улыбнулся.

- Она талантливей меня, - подумал он.

И тут он вспомнил строчки другого поэта!​​ 

 

Глухая пора листопада,

Последних гусей косяки.

Расстраиваться не надо:

У страха глаза велики.

Пусть ветер, рябину занянчив,

Пугает ее перед сном.

Порядок творенья обманчив,

Как сказка с хорошим концом.

 

- ​​ Пастернак! – подумал он. – Боже мой, как хорошо! Но осень прошла! Почему я вспомнил эти строчки?

После строчек Пастернака строчки его жены потускнели.

 

* * *

 

Оказавшись в Питере,​​ Влад попросился к Наде в ванну. Она отказала. Пришлось идти в баню.​​ Именно она диктовала отношения! «Секса? Пожалуй. Но без фамильярности». Она как раз боялась навязчивых людей. Если б Влад еще раз попросился в ее ванну, она бы просто его изгнала – уже навсегда. Конечно, порой можно побыть под мужчиной, но ненадолго. ​​ 

 

Но Влад был разочарован! Ему даже показалось, что его использовали. Так обидно, когда тебе не подчиняются! Они бы просто поговорили! Он бы рассказал​​ о своем сыне.​​ Прежде всего, хотелось чего-то романтичного, но и ванна не помешала б!

 

В своей коммуналке он чувствовал себя чужим, зато так хорошо было рядом с мамой. Она, как культурный работник, достала ему билеты на «Лебединое озеро».

 

* * *

 

Будь мудрецом!

Мудрец, по Эпикуру, не сочиняет поэмы, но творчески их создает самой своею жизнью.  ​​​​ 

Он сам - прекрасная художественная поэма.​​ 

И в этой поэме не может не быть прекрасной, идеальной формы.​​ 

 

* * *

 

- Лёня, мне не нравится, как вы живёте.

- Почему, мама?

- Варя живет, как хочет. Я понимаю, вы не можете иметь детей… ​​​​ 

- Мама, прекратим этот разговор.

Они смотрели друг на друга и улыбались: они не хотели ссориться.​​ 

- Уж очень много у нее свободы!

- Мама! – внушительно ответил он. – Пусть птицы летают, а мы с тобой походим по земле.

- Ну, коли так…, - грустно улыбнулась​​ Надежда Николаевна.

 

* * *

 

Был морозный день, когда Варя, проходя мимо дома, увидела знакомого водопроводчика Петра Сергеича на балконе. Балкон был большой, и курило сразу семь человек. Окурки бросали вниз – и у окна Вари набралась уже приличная кучка.

- Гости! – догадалась Варя.​​ 

Она не страдала от курения соседей, но про жалобы на Иванниковых слышала не раз. Те всемером выходили на балкон и дружно курили. Понятно, что некурящим жителям приходилось закрывать окна.​​ 

Она услышала анекдот, громогласно рассказанный​​ Петром​​ Сергеичем:

- Знаете, как у нас в Тамбовской области? Корова пернула – и уши отвалились.​​ 

Пьяные гости дружно загоготали.

Сердце Вари неприятно сжалось.

- Такие люди, - подумала она.

.

* * *

 

Из лекции профессора Алексея Федоровича Лосева в Московском государственном педагогическом институте:​​ 

 

Структура бытия  ​​​​ соизмерима с человеком. ​​ Так в  ​​​​ физике и космологии  ​​​​ стоиков и эпикурейцев. ​​ Учение о физических логосах, истекающих из мирового первоогня, или учение об огненных атомах души есть как раз блестящие примеры такой имманентистской интерпретации действительного бытия.​​ 

Римское чувство также отождествляет рассудочность и естественность в одной живой, очень энергичной, очень актуальной и даже аффективной наплывающей действительности, которая, однако, и по смыслу, и по бытию своему есть только рассудок.​​ 

 

* * *

 

В 1948 году началось строительство​​ Министерства иностранных дел, одной​​ из семи «сталинских высоток».​​ Теперь окна Вали Самохиной выходили на забор, за которым шла кипучая стройка.​​ Работа к вечеру затихала – и жизнь в коммуналке становилась сносной.

Роман Вали (ей 25) и Эдуарда Микешина (ему 32) длился уже семь лет. Оформить эти отношения законным браком хотели и Валя, и родители Эдуарда, но ему нравилась именно неопределенность отношений.

После окончания МГУ Валентина стала сотрудницей ГМИИ​​ в должности научного сотрудника и начала обучение в аспирантуре при музее.​​ Областью её научных исследований​​ стало​​ изобразительное искусство Италии эпохи Возрождения. Она занималась этим и в МГУ: была внимательной слушательницей курса жены Микешина​​ Анастасии Николаевны.

 

* * *

 

В конце года Варе позвонил Микешин. Она с волнением взяла трубку.​​ 

- Привет,​​ Варвара Николаевна, - ласково сказал он.​​ 

- Здравствуйте, Николай Степанович.​​ 

Она не могла понять, зачем же он позвонил, - и очень робела. ​​ 

- Я не могу приехать в Питер…, - начал он.​​ 

- У вас всё хорошо, Николай Степанович? - решилась спросить Варя. – Вас год не было в Ленинграде.​​ 

- Да, были проблемы, - признался Микешин. – Вы защитили диплом?

- Да. ​​ 

- Варя! Я думал о вас – и, кажется, я могу вам такое предложить, что вам понравится. Я вам предлагаю сниматься в кино.​​ 

- Я?! В кино?? – изумилась Варя.

- Конечно, не в главных ролях, а в массовках. На Ленфильме. Я вас уже порекомендовал.​​ 

- Варя! –​​ добавил​​ Микешин торжественно. - Я думаю, это ваше призвание.​​ 

Николай Степанович​​ сообщил, куда надо прийти.​​ 

Варя обещала сходить на Ленфильм, но этот разговор ее необычайно озадачил.​​ 

 

Варя боялась Микешина, потому что чувствовала себя беззащитным перед ним. ​​ Кажется, позови он на край света – и она всё бы бросила и поехала.

Ей очень не нравились такие ее мысли.

Ей чудилось, что у него есть любовница, что она очень его любит. Эта любовница не смеет ему признаться, что только в близости он ей нравится. ​​ Ей чудилось, у него есть деньги, есть что-то необычайное и в жизни, и в характере. Он и манил, и пугал.​​ 

Варя уже простила ему откровения о проститутках, но все же ей было неприятно.​​ 

Но при этом она хотела его видеть.​​ 

 

* * *

* * *

 

Год​​ 1949

 

* * *

* * *

 

В новогоднюю ночь на Морской (Варя сдала свою квартиру на Новый год за повышенную плату) Варя и Олег ночевали в комнате Олега.​​ 

- Во время блокады я много думала о тебе, - сказала Варя. - Больше, чем о папе и маме. Ты почему-то представлялся мне то в каком-то ореоле, то убитым. Это было страшно. Мы знали, что ты был в пехоте, мы очень боялись за тебя.​​ 

- Кто это​​ «мы»? – поинтересовался Лёня.

- И я, и твои родители. Тогда мы много общались. Особенно я с твоим отцом. Мы были настоящие друзья. ​​ Я всю блокаду была в раже, в угаре – и твой папа хорошо меня заземлял, приводил в чувство. Даже не помню, что со мной было. А ты как?​​ 

- Фронт - это была тяжёлая работа. Бои не так часто, а вот работа - каждый день. А бой - это тоже раж, тоже угар. Надо себя накрутить. Иначе страх не даст сдвинуться с места. Что я не могу забыть, так это обыденность смерти: если и останешься живой, то только чудом.​​ 

 

Речь зашла и о Переверзевых.

- Что ты скажешь о твоём дедушке?​​ 

Леонида было трудно разговорить, из него приходилось всё вытягивать. Смерть дедушки потрясла Лёню, но он не сказал об этом Варе!

- Варя, я испугался первый раз в жизни. Что-то бесчеловечное в его жизни. Власть первый раз в моей жизни против меня. Неужели всякая власть ужасна? Неужели государству так важно раздавить кого-то из своих граждан? Я не верю в его вину.​​ 

- Жертва гражданской войны, - сказала Варя.​​ 

- Я не могу его забыть, Варька! Я его вспомню – и мне больно.

 

- Я вижу у тебя самоучитель французского, - сказал Леонид, желая уйти от больной темы.​​ 

- Лёник, это не случайно. Надеюсь продвинуться в этом языке.

В разговоре с мужем Варя почему-то не упоминала Микешина.​​ 

 

* * *

 

1 января

 

В Киеве выпущен первый советский серийный бытовой магнитофон​​ «Днепр».

 

Прекращены военные действия в Кашмире между Индией и Пакистаном.

 

Лидер партии Гоминьдан Чан Кайши предложил начать переговоры с Коммунистической партией Китая

 

* * *

 

Моро прислал Варенцову письмо:

 

О стоиках мне пришлось читать лекцию. Спросили про искусство. И какие там еще могут быть искусства, когда человеческая личность запуталась сама в себе, и ей теперь уже не до красоты и не до искусства! ​​ Красота и искусство у более поздних стоиков структурно те же, что и в древнем стоицизме, но вся эстетическая и художественная область у поздних стоиков подчинена морали. ​​ Науки, искусства и ремесла могут быть полезными в практической жизни человека, искусство тоже может быть полезным. Для них важен постулат: запомни раз навсегда: дело вовсе не в красивых статуях, а в красивой человеческой личности.  ​​ ​​​​ 

Красивое в искусстве?! Дело вовсе не в прекрасной постройке, осуществленной искусным архитектором, а в том, что сам-то ты должен быть прекрасным домом добродетели, сам ты должен уметь построить свою моральную жизнь в виде красивейшего и искуснейше продуманного архитектурного строения.​​ 

 

* * *

 

10 января - в Ленинграде открылась Всероссийская оптовая ярмарка. Проходила до 20 января.

 

* * *

 

- Как ты себя чувствуешь, Олежек?

Кате показалось, что муж простудился.

- Хорошо. Спасибо.​​ 

Катя не могла понять, почему Олег ни в чем не уверен. Конечно, самоуверенность – это плохо, - но и эта мнительность мешает жить.​​ 

 

* * *

 

18 января - в Москве представителями правительств СССР, Румынской Народной Республики, Венгрии, Болгарии, Польши и Чехословакии подписан Протокол о создании Совета экономической взаимопомощи (СЭВ).

 

* * *

 

Вечером, когда уже пропустили по рюмочке, Анна​​ Ангелиновна разговорилась с мужем.​​ 

- Самая хорошая в тебе черта: ты поддаешься воспитанию. А вот с первым мужем этого не получилось: сколько я с ним ни билась, а цивилизовать не смогла. И вот он просто исчез. Я не искала его через милицию.​​ 

- ​​ Ангел мой! Я вот так исчез из моей деревни, хоть было страшно, - ответил​​ Степан Васильевич. - Меня усыновила война! Без нее меня не взяли бы на Балтийский завод с моими деревенскими документами. Потом я встретил тебя. Видишь, мне повезло, а моему дяде нет.​​ 

- Как нам повезло с обменом! – воскликнула  ​​​​ Переверзева.

- Не говори, Анька, не говори! Мы с тобой живем, как люди. ​​ Мы с тобой счастливые.

Под счастьем они разумели, прежде всего, их переезд.

Он звал жену то ангел, то Анька.

 

* * *

 

- Почему твой отец Сикорский? – спросил Леонид жену. - Он разве был поляком?​​ 

- Папа мне не рассказывал. ​​ Между собой родители говорили очень мало. Куда меньше, чем твои. Мама всегда по хозяйству, папа всегда по науке. ​​ Мама требовала, чтобы папа со мной занимался, - и папа меня учил. Однажды отец рассказал, что для древних звезды были живыми существами – и это меня поразило.​​ 

- Я тоже всегда поражался: какие разные у тебя родители! Из разных миров.​​ 

- Семья держалась на маме, - сказала Варя. – Папа был гуляка. Серьезный ученый и гуляка сразу. Это сочетание меня очень удивляло в детстве.​​ Мама часто на него сторожилось – и он никогда не обижался. Я его ни разу не видела плачущим. Пьяненьким – часто. Что-то в жизни его очень оскорбляло – и он примирялся с этим только по пьянке.​​ Когда мама не работала в ночную смену, они возились в своём углу – и я не знала, что об этом думать.​​ 

- Я всегда так тебя жалел! С детства.

- Почему?​​ 

- Варя, да какая это жизнь: втроём в комнате.​​ Как-то прихожу к тебе – и в окне вижу ноги прохожих. Мне стало страшно. Все-таки ненормально жить в подвале,​​ но я​​ не могу​​ ничем​​ тебе​​ помочь. ​​ 

И он постарался изменить тему:

- А много гуляк в твоей компании в ДЛТ?​​ 

-​​ С чего ты взял, что там «гуляки»?​​ Там очень разные люди – и я многих не знаю. Без этой компании мне было бы трудно жить: я бы не смогла достать многих продуктов. Сейчас время дефицитов.

И она спросила прямо:

- А ты​​ разве​​ не замечаешь, как много дефицитных товаров в твоей жизни?

- Да мне всё равно, - сказал Лёня.

- Тебе не всё равно, - возразила Варя, - а просто ты привык к этому. ​​ 

Леонид решил изменить тему:

- А что твой Микешин?

На такой прямой вопрос Варя уже не могла не ответить:

- Он попросил меня сходить на Ленфильм: он почему-то уверен, что там мне дадут работу в массовках.

- И ты пойдешь?

- Конечно, Лёник, я пойду. Кто знает, может, мне повезет.

Почему-то с мужем Варе было неприятно даже упоминание Микешина.

- Так ты будешь сниматься в кино! – воскликнул Лёня. – Мощно!​​ 

 

* * *

 

20 января​​ 1949 года​​ - Гарри Трумэн вступил в должность президента США на новый срок и провозгласил программу​​ «технической помощи»​​ развивающимся странам.

 

* * *

 

Позвонил Моро​​ уже из Парижа.​​ 

- Серёжа, мне был нагоняй: я без спроса ушёл из гостиницы - и главе делегации сообщили, что я был в Эрмитаже.​​ 

- Привет, Жан! Меня тоже отчитали: мол, кто-то​​ у тебя был. Но директор всё спустил на тормоза: замяли.

Оба посмеялись.

​​ 

Хитроумный​​ Жан​​ в Эрмитаже не стал звонить Варенцову, а​​ купил билет​​ -​​ и прошёл в Эрмитаж по билету.​​ Сопровождавший его сотрудник секретной службы КГБ дошел вслед за ним до двери отдела Сергея Никифоровича, но в сам отдел все же зайти не решился. Он полчаса следил за дверью, а потом следил за Жаном, пока тот не вошел в «Асторию». Только тогда он доложил куда надо, что «объект» на своем месте: в гостинице.​​ 

 

* * *

.

У​​ Полины не было никого, кроме её семьи. Она бы ужаснулась, узнай она о похождения мужа. ​​ Свои похождения она почему-то не замечала, а вот к мужу внимательно присматривалась. Ничего подозрительного не было: наоборот, Влад представал идеальным отцом.​​ 

С рождением Вити она целиком ушла в семью. ​​ Полина изменила Владу только раз: по глупости, по пьянке, как она решила для себя, - и это её напугало! Она сделала то, чего не хотела, что погрузило её в сомнения и тревогу. Нет! Её выбор свершился: семья, только она. ​​ 

И​​ Мария Семеновна​​ очень радовалась: рождение сына сгладило в семье все острые углы, общее проживание обрело​​ становилось приятным, причем эта приятность уже была настоящей. Ей стало легче и с дочкой, и с её мужем. ​​ Конечно, она ушла с работы - и теперь все жили на небольшие доходы всех троих.​​ 

По временам она чувствовала себя неважно, но этому не придавали значения.

 

С рождением сына Владу стало легче дышать. Этого не было, но он так чувствовал.​​ Вот они сидели рядом и беспричинно улыбались друг другу. И это было так хорошо!

 

Было и новое в отношениях супругов. Теперь, когда с женой надо было поговорить, чтоб наладить отношения, Влад начинал разговор о Пушкине – и, странно, диалог супругов всегда налаживался.

- Представь, мать Гончаровой потребовала, чтоб он дал ей приданое!

- Владик, так было принято!

- Он вынужден был занять денег, чтоб отдавать этот долг в браке.​​ 

- Как ты думаешь, это был счастливый брак?

- Конечно, - не задумываясь, отвечал Влад. – У них же было много детей.

Поля несколько оторопела, но промолчала.

 

* * *

 

На Ленфильме с Варей обстоятельно поговорили, чего  ​​​​ она никак не ожидала. ​​ На собеседовании её прямо бестактно спросили, кто мог ей порекомендовать приход на киностудию.

Варе без запинки назвала имя друга:

- Николай Степанович Микешин.

Собеседник внимательно посмотрел на нее, улыбнулся, но ничего не сказал.

У нее взяли телефон и пообещали позвонить.​​ 

.

Меж тем дело врачей раскручивалось и затрагивало многих знакомых Микешина. Он один из немногих знал, что страну лихорадило, что на самом верху творилось что-то опасное.​​ 

 

* * *

 

31 января - Народно-Освободительная Армия Китая без боя вступила в Пекин.

 

* * *

 

В Эрмитаже не осталось без внимания, что Сергей Никифорович побывал в больнице. Местный комитет предоставил ему путевку в санаторий Луги на неделю.

 

Дмитриев​​ Сергей Валентинович​​ работал в Луге по созданию военного полигона. Он бывал в Эрмитаже в отделе Сергей Никифоровича, но в этот раз они не пересеклись, хоть и были недалеко друг от друга.​​ 

 

К Дмитриеву​​ в Лугу​​ приезжал его друг Олег. Если б они знали, что Варенцов рядом, они бы его навестили.​​ 

 

Отец тенора Иван Арсентьевич​​ уже с утра жарко натапливал печку.

 

* * *

 

15 февраля - Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление​​ «Об антипартийных действиях члена ЦК ВКП(б) товарища Кузнецова А. А. и кандидатов в члены ЦК ВКП(б) тт. Родионова М. И. и Попкова П. С.». Кузнецов, Родионов и Попков сняты со своих постов и получили другие назначения. Начало Ленинградского дела.

 

* * *

 

Принятое в феврале 1949 года постановление Совета Министров СССР «О коллективном и индивидуальном огородничестве и садоводстве рабочих и служащих» положило начало развитию коллективного и приусадебного садоводства. При этом индивидуальное дачное строительство было запрещено, для строительства дачи необходимо было вступить в садоводческое товарищество или дачный кооператив.

 

* * *

 

- Я тебе прочту мысль Аристотеля, а ты ее оцени.

Кудрявцев улыбнулся. Было воскресенье – и ему хотелось расслабиться.

- Ну, давай.

- «Искусство обязательно должно содержать в себе ту или иную степень созерцательного блаженства, ту или иную степень божественности».

- Вера, я не против.

Вера Семеновна повторила эксперимент:

- А эта мысль​​ Аристотеля? «Прекрасное - то, что, будучи желательно само ради себя, заслуживает еще похвалы или что, будучи благом, приятно потому, что оно благо».

- Что ж, Верочка, это приятно для души. Дама ты возвышенная, приятная – и я в тебе это ценю.

Они сели пить чай.

 

* * *

 

Из лекции профессора Алексея Федоровича Лосева в Московском государственном педагогическом институте:

 

У поздних стоиков появляется острый интерес к интимным религиозным переживаниям. Дело доходит до того, что эти наивные мудрецы начинают жаждать какого-то искупления свыше, какого-то спасения от мучительных противоречий жизни, которое даст им божество ввиду их слезных молений.​​ 

Все кругом только зло, все кругом только буря мучительных и неодолимых противоречий, все кругом - ничтожно, несчастно, бессильно.​​ 

Человеку остается только быть покорным судьбе и молиться о даровании какого-то чудотворного спасения, об искуплении несчастного человеческого существа.​​ 

При этом космос со своим Логосом, конечно, остается на месте: объективная красота мироздания, конечно, остается такой же, как она была у древних стоиков.​​ 

Что изменилось? Теперь на эту космическую красоту стало некогда даже и взирать.​​ 

Какая уж там красота космоса, когда человеку буквально некуда деться ни внутри себя, ни вне себя!​​ 

 

* * *

 

Светлана Юрьевна Кохашинская после ДЛТ зашла в салон красоты за новой модной прической. Варю она красивой не считала, а вот в свою красоту верила свято. Ей казалось, что она с харизмой: с нимбом обожания и притягательности. У нее получалось любить себя.​​ 

Мужчины? Но пока что она не встречала такого, чтоб полюбить. Был уже и кой-какой роман, но не оставил следа. После разрыва – ни обид, ни слез.​​ 

Прошло шесть лет со смерти ее отца. Она каждый миг помнила о нем: так сердечны были их отношения.​​ 

 

* * *

 

21 февраля.

Албания принята в Совет экономической взаимопомощи.

 

В Венгрии буржуазные Демократическая и Радикальная партии объединились в Венгерскую радикальную партию и вступили в Народный фронт.

 

В Челябинской области в результате массового сброса комбинатом​​ «Маяк»​​ в реку Теча высокоактивных жидких радиоактивных отходов облучению подверглись около 124 тысяч человек.

 

* * *

 

Варя​​ опять пришла к​​ Кохашинской​​ – и та показывала ей свои новые работы.

Эти пейзажи Ленинграда показались Варе пустоватыми – и она решилась спросить:

- А как же ты попала в Союз Художников?

- Есть такой​​ ЛССХ:​​ Ленинградский Союз советских художников. Его так назвали в​​ 1943​​ году, в блокаду.​​ 

В основном, за блокадные рисунки.​​ 

Светлана Юрьевна​​ была на три года старше​​ Варе, но ей почему-то казалось, что старше лет на десять, если не на всю жизнь. Боясь потерять подругу, она не выказывала этого, но она преувеличивала легкомыслие Вари.

- Покажи, - попросила Варя.

Они вошли во вторую комнату, служившею мастерской, художник вынула огромную папку из-под кровати (на этой кровати умирал отец – и потому​​ Светлана Юрьевна​​ не могла ее выбросить), развязала тесемки папки, стала показывать – и эти работы Варе очень понравились: в них она узнала себя! Таким она видела Ленинград в блокаду, когда вся в слезах по нему бродила в сорок втором и в сорок третьем.

- Что ты молчишь? Скажи что-нибудь автору, - попросила подруга.

- ​​ Мне понравилось, - призналась Варя. – Знаешь, о чем я подумала?​​ Вот встретились мы, а мне кажется, встретились наши отцы.

Они сказали так мало, но так​​ много произошло,​​ что​​ ​​ подруги только и могли, что улыбаться другу. ​​ Огромная тень войны властно вошла в их беседу. ​​ Казалось, их отцы были рядом, где-то в соседней комнате. ​​ 

Вдруг Варя почувствовала, что отец сел рядом и что-то говорит ей.​​ 

- Что ты? - спросила подруга. ​​ - Ничего, ничего, - испуганно стала извиняться Варя.​​ 

- Она взрослее, чем я думала, - сказала себе художница.

 

Они пили чай на кухонке​​ с веселенькими обоями, разбавленными картинами. Они радовались,​​ что они живы, что им хорошо вдвоем.

Светлана Юрьевна жила одна. Бросалось в глаза, как много она заботится о себе.​​ Да и как иначе? Она ценила в себе и красивую женщину, и домовитую хозяйку

- Ухоженная красотка! – подумала Варя.

Но она не завидовала! Ей самой не приходило в голову так много заботится о себе: о своей прическе, о своих ногтях, о своей одежде. ​​ Варя, к примеру, была просто коротко подстрижена, а Светлана Юрьевна явно посещала дорогой салон. Варя тратила на себя по минимуму. Светлана Юрьевна явно бы не заказала своё платье у Вари! Варя даже побаивалась при ней говорить о своём портняжном опыте.

Варя продолжила разговор об отце:

- Я много думала об отце в блокаду, я была уверена, что встречусь с ним. Он умер в конце сорок четвёртого. А твой?​​ 

- Мой раньше: в сорок третьем.​​ 

Она помолчала, словно б не решаясь говорить, но потом продолжила:

- Я работала на заводе. ​​ Я ведь года на три тебя старше. ​​ Подносила какие-то детали. Иногда тяжелые.​​ ​​ Папа был сердечником: нагрузки были ему противопоказаны.​​ 

- И мой – сердечник, - сказала Варя.

- Как же они встретились, наши отцы? И твой был художником?​​ 

- Нет. Мой работал в Эрмитаже. Специалист по голландской живописи. У моего отца был огромный круг знакомств. А как ты узнала о моем существовании?

- А у нас есть общий знакомый: Влад Казанцев, поэт.

Варю эта новость повергла в шок, но она не подала вида. Так этим знакомством она обязана Владу! Вот это да!​​ она была уверена, что их свел магазин ДЛТ.​​ 

 

Светлана Юрьевна вернулась к более важной теме:

- Моему отцу – кстати, Юрию Степановичу, - ты явно понравилась, как и твой отец. Сколько раз вы виделись?

- Только один: на премьере​​ «Калигари». Где-то в конце тридцатых. Там было много приятелей моего папы.

- Опять этот фильм! – сказала Светлана Юрьевна. - Мой отец хотел нас познакомить, но как-то не получилось. Про картину​​ «У окна»​​ он говорил часто: она ему нравилась. ​​ Иначе б он не подарил ее твоему отцу. А нашла я тебя еще и через моих знакомых в ДЛТ. Ребята о тебе высокого мнения: ты умная, гордая, независимая.​​ 

Варя улыбнулась. На самом деле, ей было приятно слышать такие речи: до сих пор она их не слышала.

- У Влада родился сын Витя, - вдруг сказала Варя.​​ 

- Когда? – спросила Светлана Юрьевна.

Она так сильно удивилась, что это слишком заметила и Варя.

- Десятого мая ему будет годик.​​ 

Светлану Юрьевну поразило, что Варя знает больше неё! Неужели он и Варе делал рискованные предложения, как ей?! Вот так​​ «поэт»!​​ 

- Надо же! Я​​ как раз​​ с марта​​ прошлого года​​ с ним не виделась, - сообщила​​ Светлана Юрьевна.​​ 

- Кстати, -​​ она​​ улыбнулась, - Влад довольно точно тебя описал! Поэтому я тебя сразу узнала.​​ 

- Оказывается, вот что произошло: сын! – подумала она. - Почему он это скрыл от меня? Он странный, этот Влад.

Откровения про сына поразили Кохашинскую: Влад оказывал ей недвусмысленные знаки внимания, открыто ухаживал за ней в его наезды в Питер.

Но разве рождение сына - повод прервать общение? Он добивался физической близости, но отстал, когда понял, что усердствует впустую.

Словно почувствовав ее мысли, Варя сказала:

- Влад – большой друг нашей семьи. Рукастый парень. Очень помогает нам с ремонтом.

​​ 

Влад​​ неосторожно общался с женщинами!​​ Делать женщине авансы, а потом вот так запросто исчезнуть? Это просто глупо.​​ В​​ общении с людьми​​ Влад​​ делал много таких промахов – и это портило его репутацию. Это умные Варя и Светлана Юрьевна его отбрили, а ведь иные дамы поддавались его увещаниям.​​ 

 

- Я ему благодарна: это он оклеил обои, - сказала Светлана Юрьевна, - а вообще, человек он несерьёзный.

Варя согласилась, но​​ из осторожности​​ не стала развивать тему.​​ 

- Нам тоже помог с обоями, - улыбнулась Варя.

Варя с удивлением узнавала о проделках Влада! По реакции знакомой она догадалась, что, как и с ней, Влад мог и выйти за пределы чисто дружеских отношений.​​ 

- Он не ставит свою Полину ни в грош! - подумала Варя. - А ещё меня в начале войны уговаривал приехать к нему. Но он умеет быть полезным! Да еще и нравится мужикам.​​ 

 

Говорили и о моде. Это напомнило мне, автору, разговор просто приятной дамы и дамы приятной во всех отношениях из​​ «Мертвых душ»​​ Гоголя:

- Да, поздравляю вас: оборок более не носят.

- Как не носят?

- На место их фестончики.

- Ах, это нехорошо, фестончики!

- Фестончики, всё фестончики: пелеринка из фестончиков, на рукавах фестончики, эполетцы из фестончиков, внизу фестончики, везде фестончики.

- Нехорошо, Софья Ивановна, если всё фестончики.

- Мило, Анна Григорьевна, до невероятности; шьется в два рубчика: широкие проймы и сверху... Но вот, вот когда вы изумитесь, вот уж когда скажете, что... Ну, изумляйтесь: вообразите, лифчики пошли еще длиннее, впереди мыском, и передняя косточка совсем выходит из границ; юбка вся собирается вокруг, как, бывало, в старину фижмы, даже сзади немножко подкладывают ваты, чтобы была совершенная бель-фам.

- Ну уж это просто: признаюсь! - сказала дама приятная во всех отношениях, сделавши движенье головою с чувством достоинства.

- Именно, это уж, точно, признаюсь, - отвечала просто приятная дама.

- Уж как вы хотите, я ни за что не стану подражать этому.

 

* * *

 

Молодые Варенцовы любили говорить о родителях.

- Я тебе говорила, что я ездила в Свердловск и искала его могилу?

- Варя, я забыл. Кажется, ты что-то там нашла. Да это было лет пять назад!​​ 

- Да, это было в 1944 году.​​ 

- Он не в братской могиле. ​​ Я помню.​​ 

- Но я едва нашла его крест. Почему крест, я не понимаю, но кто-то решил так.​​ Этот неизвестный человек​​ в спешке написал карандашом​​ «Сикорский». Я до сих пор в шоке.  ​​​​ 

- Да, ужасно всё это, - согласился Лёня.​​ 

- Знаешь, - примирительным тоном сказал он, - я вспомнил, как он приходил ко мне в госпиталь, как он устроил меня на работу в Свердловске – и как жаль, что там меня уже не было, когда он умер! Он тогда пришел – и я понял, что я живу! Это мне был знак с неба, что я живу.​​ 

- Даже так!

- Конечно, Варя. Я ведь чудом остался жить. Ты себе представить не можешь, что за молотилка была в Сталинграде. Каждый дом становился линией фронта. Людей там погибло немеряно. ​​ 

- Но его похоронили эрмитажники!​​ 

- Конечно, Варя.​​ Он мне ничего не рассказывал о​​ коллегах,​​ что тоже были в Свердловске! Они​​ с твоим отцом дружили, они​​ помогли и меня устроить в библиотеку… Что же, Варя, это же война! Хаос. Жаль твоего отца.

- А как он выглядел, когда приходил к тебе? – вздохнув, спросила Варя.

- Очень радостным! Видно было, что для него увидеть меня – настоящий праздник. Это еще и совпало с нашей победой под Сталинградом! Поэтому я хорошо помню наши встречи.​​ 

- Он там не потолстел?

- Варя, я этого не заметил. ​​ О его проблемах со здоровьем он​​ никогда со мной не говорил. Может, он говорил с моим папой, ведь они были друзьями? Не знаю. Мой отец ничего не рассказал о нем. Вот он встречается с доктором Кудрявцевым, но мне – ни слова. Да, скрытный человек, - посетовал Леонид.​​ 

- Со мной во время блокады он не был скрытным! – ответила Варя.

 

* * *

 

15 марта - открылся I съезд Народного фронта Венгрии.

 

17 марта - в Москве подписан договор о совместной безопасности между КНДР и коммунистическим Китаем.

 

* * *

 

Степан Васильевич​​ спешил на работу. Вот он уже у Варшавского вокзала. Скоро его Балтийский завод.​​ 

 

Влад не насмотрится на сына Витю. Влад и Полина выгуливают сына в Сокольническом парке.

 

Варя и Вера посидели в кафе. Им захотелось чаще бывать вместе.​​ 

 

Олег Коваленко только сейчас позвонил Варе, сообщил ей о женитьбе – и Варе было приятно поздравить Олега с браком. ​​ 

 

* * *

 

4 апреля - подписан Североатлантический договор между США, Великобританией, Францией, Канадой и другими странами, послуживший основой для создания военно-политического союза НАТО.

 

* * *

 

С 29 марта по 7 апреля 1949 состоялся XI съезд ВЛКСМ (Всесоюзный ленинский коммунистический союз молодёжи). ​​ В речи на этом съезде сам Корней Чуковский одобрительно отозвался о ​​ Решетникове Василии Константиновиче.

 

* * *

 

- Как тебе работа? - спросил Сергей Никифорович.​​ 

- Ничего, - ответила Надежда Николаевна. - Устаю больше, чем до войны. Все равно такое счастье: преподавать. Мучает смерть отца.​​ 

- Не проходит?​​ 

- Да. Я все прощаюсь с ним, всё вижу его мёртвого.​​ 

 

* * *

 

Между тем, Анна Ангелиновна не могла уволить свою сотрудницу Степаниду Афанасьевну только потому, что она в плохих отношениях с коллективом.​​ Да она и боялась прослыть кровожадной!​​ Верховская не нарушала трудовой дисциплины, уволить её было нельзя, так что поневоле вернулись к сносными отношениям.​​ 

И тут Верховская предприняла тонкий политический шаг: она за чаем как бы случайно объявила своему начальнику, что в ДЛТ у неё есть знакомые. ​​ «Ангел»​​ мужественно, как все, сражалась с дефицитом, но услышав, что можно достать югославские сапоги, она пошла на сближение с сотрудницей.​​ 

На другой день они вместе сходили в ДЛТ – и Анна Ангелиновна познакомилась с товароведом Позднышевым.​​ 

Скоро Владимир Львович позвонил​​ «Ангелу» ​​​​ – и через неделю она щеголяла в югославской обуви, что стало для нее приятным потрясением.

 

Верховская была грубовата.​​ Только в том смысле, что ее лицо и не было, и не казалось милым.​​ Даже в модной тряпке она​​ не​​ выглядела привлекательно.​​ Привлекала ее фигура, необычно стройная для ее возраста. Впрочем, для кого как.​​ При этом она много тратила на одежду. Обстоятельства помогали: она была одинока. У нее хватало знакомых мужчин, но мужчин в целом она не любила. Она считала их нахлебниками.​​ 

- Воспитывать этого пьяницу, его кормить, обувать, одевать – ну, это уж слишком! – так думала она о мужчинах.​​ 

Увы, она не ошибалась: и​​ на самом деле, мужчины, с которыми она сближалась, были слишком практичны по отношении к ней.​​ 

 

Ее мучал страх выглядеть не на уровне. В ее​​ сорок семь!​​ Иным коллегам она​​ казалась​​ некрасивой, юркой, назойливой, - но таких женщин она считала мелкими интриганками.​​ 

Всю блокаду она отработала на заводе.​​ Ей очень помогли крупы: десятки килограмм она закупила до блокады. Бережно их хранила – и так, на кашах, дождалась прорыва блокады.​​ 

А что же Варя? Почему она скрыла от «Ангела» свои знакомства в ДЛТ? Но Варя никому их не афишировала.​​ Просто не было случая.​​ 

 

* * *

 

20 апреля - артиллерия Народно-освободительная армия Китая подбила на Янцзы британский фрегат​​ «Аметист»​​ и обстреляла британскую флотилию во главе с крейсером​​ «Лондон».

 

* * *

 

Мать Влада неожиданно прихворнула - и он месяц жил в Ленинграде, боясь оставить её одну. Он очень боялся, как бы она не умерла в одиночестве.​​ Все же его матери было​​ шестьдесят​​ пять лет!

Так​​ долго жить в коммуналке ему было трудно, он отвык от постоянного мельтешения чужих людей. Что ж, надо было потерпеть​​ - и​​ Влад близко познакомился со всеми своими соседями.​​ 

Самым хлопотливым был​​ «дядя Миша». Конечно, этот одинокий старик никому не был​​ «дядей». У него была привычка полураздетым расхаживать по коридору. К счастью, он не курил.​​ 

Другими его соседями были Поздняковы: Степанида Александровна и её муж. Муж мало выходил из комнаты, всегда ел в своей комнате - и его инициалы Влад так и не сумел узнать. Эта Степанида оказалась ценной соседкой: на неё можно было смело оставить маму, а самому погулять по Ленинграду.​​ 

А Владу очень хотелось развеяться: стояли солнечные, хоть и ветреные дни.​​ 

 

В один из таких дней он и навестил Светлану Юрьевну - и тут с неудовольствием узнал, что она стала подругой Вари. Влад сразу смекнул, какие неприятности нёс ему этот союз женщин, которые ему нравились: к обеим он подступался с речами, не совсем подходящими для женатого мужчины.​​ 

Сейчас Влад лишь отдавал визиты вежливости, чтоб сохранить отношения, но общаться он хотел только с сыном. Он хотел в Москву, но уехать от матери без ее благословления было немыслимо.​​ 

 

* * *

 

21 апреля - Коммунистические войска форсировали Янцзы.

 

* * *

 

Светлана Юрьевна побывала в Эрмитаже, где познакомилась с мужем Вари. Бывают же такие активные дамы! И с компанией из ДЛТ Влад познакомился через Светлану Юрьевну. Он не знал,  ​​​​ что Варя давно в этом особенном кружке. Так что какое-то время и Варя не знала, что она и Влад – из одной компании.

 

* * *

 

23 апреля - взятие Нанкина 3-ей полевой армией (командующий - Лю Бочэн) китайских коммунистов.

 

* * *

 

Мама Полины была очень слаба, но это не помешало Полине захотеть приехать в Питер! Мария Семеновна не могла отказать любимой дочери.​​ Полина не сочла, что оставлять маму с ребенком в такой ситуации – опасно. Она была легкомысленной, но так о себе не думала.​​ Вроде бы и причина была веской: ее пригласили на вечер поэзии – и Владу было неприятно, что на том вечере ждали его супругу, но не его самого.​​ 

Болели обе мамы – и для нашей поэтической пары этой стало тяжелой проблемой.

 

Екатерина Семеновна, как только приехала Полина, старалась изо всех сил, чтоб Влад и Полина поскорее вернулись в Москву к ребёнку.​​ 

- Раз Полина такая эгоистичная, что не едет, так поезжай ты! – сказала она сыну.

Конечно, она осуждала Полину за то, то она оставила маленького Витю. Оставить ребенка на больную бабушку?! Это ей казалось верхом легкомыслия. ​​ 

 

Поэтическая судьба Влада складывалась не столь удачно, как его супруги: Полина Аксакова, жена Влада, выиграла поэтический конкурс - и это принесло новые печатания и небольшие, но деньги.​​ 

 

Итак,​​ Её​​ Сиятельство Полина изъявила желание съездить в Питер к мужу, - но где было ей жить? Жить у Вари все же получалось подешевле. Влад из политических соображений не мог сказать жене, что ее поведение кажется ему легкомысленным. Все же лучше было Полине дождаться, пока ее мама почувствует себя лучше, а не ехать только потому, что мама разрешила. Ведь мама – больная!

Ничего не поделаешь! Так Влад, кроме двух недель при маме, две недели жил при своей маме и жене.​​ 

Матери Влада не нравилось, что он не едет к сыну, но Влад попросту боялся ссориться с женой. Потому и боялся, что иногда ей изменял.

 

Влад и Полина редко путешествовали​​ вместе – и не могла же жена приехать на один день! Комната в коммуналке была восемнадцать квадратов – и, не будь мать Влада больна, можно было б переночевать и в ней, но для гостьи решили расстараться.​​ 

Что ж! Наконец-то Екатерина Семёновна свела тесное знакомство со своей невесткой. Прежде стихов её она не читала, но тут для приличия парочку прочла. К счастью, Полина не считала себя знаменитостью и обожания своих стихов не требовала.

 

Пошли визиты. Первый, конечно, в Эрмитаж к Лёне и Сергею Никифоровичу. ​​ Полине дали, как всем особо приближенным, подержать камею Гонзага, - но поэтесса этого не оценила: камеей она не восхитилась – и это всех разочаровало. ​​ Слово​​ «калокагатия»​​ ее тоже не впечатлило, хоть для сложившейся компании оно было чем-то вроде пароля.​​ 

Эрмитаж Полину не увлек: она выдержала только час. Увидела в окно Петропавловскую крепость - и ей захотелось туда. ​​ 

.

Был визит и домой к Варенцовым, где состоялось чаепитие, организованное Надеждой Николаевной.​​ 

Поля восхитилась квартирой!​​ 

Были и еще визиты – и все заметили, что Полина катастрофически не нравилась женщинам. О ней говорили, что она некрасива, слишком высока, намного старше Влада, но добавилось ещё и мнение, что она глупа.​​ 

 

Екатерина Семёновна уважала Полину, как мать ее внука, но ей​​ категорически​​ не нравилось, что Полина оставила крохотного ребенка и мать не в лучшем состоянии, чтобы шататься по Ленинграду. Полина мало кормила Витю грудью – и это обвинение было тяжким.

 

Да, в компании Полина могла брякнуть что-то неудобоваримое, но это не мешало Владу уважать жену. ​​ Это на войне в 1941-ом Влад пристроился к жене, как к своей хорошей знакомой, но после рождения Вити у него появились настоящие эмоции к собственной жене. Он искренне говорил ей, что её любит. Он и прежде говорил это, но не так искренне.​​ 

 

Как-то Варя познакомила Влада с певцом Театра оперетты Копыловым - и сейчас Влад на правах старого знакомого пришел в театр, встретился с Виктором Ивановичем, получил контрамарку и  ​​​​ послушал с Полиной​​ «Сильву». ​​ Потом они с Полиной еще несколько раз посетили другие театры.​​ 

 

* * *

.

27 апреля - в СССР на аэростате​​ «СССР ВР-79»​​ П. П. ​​ Полосухин и А. Ф. Крикун поднялись на высоту 12.100 метров.

 

* * *

 

Через Варю неизбежно состоялось знакомство нашей поэтической пары с компанией ДЛТ. ​​ Это знакомство стало тяжёлым испытанием для Влада: Полина, как зачарованная, ходила по ДЛТ. Хоть денег не было, ей очень хотелось что-нибудь приобрести. Так Влад понял, как опасно ходить с женой по магазинам.​​ 

И Степанида Афанасьевна, и Светлана Юрьевна познакомились с женой Влада и с интересом ее разглядывали.​​ 

 

Полина и Влад участвовали и в другом вечере поэтов, где они оба  ​​​​ читали свои стихи. ​​ На этот поэтический вечер они приехали специально, как приглашённые.​​ 

Влад прочел такой свой стих:

 

У моря

 

Сидишь – и душа улетает,

И синее море зовет.

И кромка воздушная тает,

И облачко сладко поет.

 

Так что же со мною случилось?

Зачем этот ласковый плен?

И волны несутся с разбега,​​ 

Купальщиц касаясь колен.

 

И ветер взметает их кудри,

Волнуя, их рвет, теребя,

И девушки в брызгах горячих

Несутся ко мне без тебя.

 

И прячет воздушная нега​​ 

Мечтаний моих глупый рой.

Как жаль, что я прежде тут не был,

Как жаль, что сейчас не с тобой.

 

Аксакова прочла:

 

У окна в бурю

 

Захвачен видом заоконным,​​ 

Размахом зелени и гроз,​​ 

Молюсь, чтоб образ твой блаженный​​ 

Мне воздух свежий перенес.​​ 

 

Иль снова в сумрачном порыве​​ 

Ты не услышишь голос мой:

Ты унесешься в громе бури,

Мелькнешь мечтою неземной.​​ 

 

Кто ж ты, мечта моя земная?

Зачем тревожишь ты меня?

Тебя, наверно, не узнаю,

Но без тебя не жить и дня.

 

Эти стихи понравились им обоим. Конечно, они заранее обсуждали то, что будут читать.

Пробыв в Питере две недели, Полина уехала вместе с мужем.​​ 

 

* * *

 

4 мая - в авиакатастрофе в полном составе погибла команда футбольного клуба​​ «Торино».

 

* * *

 

Светлане Юрьевне удалось купить крабовые палочки – и она не случайно радовалась этому лакомству: она знала, что скоро к ней в гости придёт Варя.​​ 

Варя не хотела говорить про Влада, но Светлана Юрьевна смело пустилась в это плавание.​​ 

- Знаешь, этот раз я его не узнала: так изменился. Может, это чисто внешне. Мне кажется,​​ это​​ при жене он входит в роль высоконравственного мужа. Это часто случается с мужчинами.​​ 

- Конечно, - подтвердила Варя, - это два Влада: при жене и без жены. Но его явно​​ в лучшую сторону​​ изменило рождение Вити.​​ 

- Так звать его сына? - спросила Светлана Юрьевна.​​ 

- Да, - ответила Варя.​​ 

Ей эта тема была неприятна, но она сама неосторожно в неё заехала. Кохашинская, будучи бездетной, тоже ​​ это поняла - и дамы увели разговор в более приятные сферы.​​ 

 

* * *

 

5 мая - Создан Совет Европы.

 

* * *

 

Влад вернулся с женой в Москву, но в Ленинграде он оставил свою мать не в лучшем состоянии.​​ 

- Как ваша мама? - был первый вопрос Марии Семеновны.​​ 

- Ничего, - неопределённо ответил Влад.​​ 

Сейчас Мария Семеновна уже не могла скрыть свое недомогание, она слегла – и Влад со страхом думал, что любимая теща может умереть.

И все равно, собравшись с силами, Мария Семеновна сделала любимый салат из запечённой тыквы с кунжутом и брынзой, - но Влад и Полина не могли знать, что это последний такой салат в их жизни.

 

Встречая жену в Питере, Влад не знал, что его московская тёща​​ так плоха, но, когда они вернулись в Москву, она была так слаба, что насилу ухаживала за Витей. ​​ Он ужаснулся легкомыслию жены: без них могло произойти самое худшее.​​ Вызвали врача; он прописал покой.

 

Вот и выяснилось, что на самом деле путешествие Полины в Ленинград было связано с большим риском (ее мать могла умереть!), но Влад только сейчас узнал об этом. У него хватило ума не выговаривать жене: он сам взялся за ребёнка. ​​ 

Всё это могло бы обескуражить Влада, но получилось наоборот: он наконец-то почувствовал себя хозяином. Даже в мелочах! К примеру, он понимал: если за Полиной не мыть посуду, семейная жизнь превратится в сражение. Влад этого не хотел и мыл посуду сам.

Наконец, Полина стала готовить сама; получалось не очень.​​ 

Прежде тёща мыла посуду, желая облегчить жизнь молодой паре.​​ 

С болезнью тёщи роль Влада стала куда значительней – он понимал это и радовался этому,​​ - на страх за тёщу его не покидал.

 

* * *

 

Варя и Светлана Юрьевна пришли в Эрмитаж к полудню, как и договорились. Леонид и Сергей Никифорович уже ждали их. Не обошлось без камеи Гонзага. Старший Варенцов предвидел восхищение знакомой Вари – и дал ей подержать камею.​​ 

Лёня с любопытством разглядывал Светлану Юрьевну: до сих пор он не встречал женщин с такой броской красотой.​​ 

- Эта женщина изо всех сил старается выглядеть красивой! – подумал Лёня.

- Правда, не так красива, как Варя, но всё же, - решил он.​​ 

Он не решился заговорить со знакомой жены, они лишь кивнули друг другу в начале встречи:​​ «Света – Леонид».

Сергею Никифоровичу понравились и Варя, и ее новая знакомая. ​​ Его рассмешили усилия Светланы выглядеть красивой при том, что черты ее лица были неправильными, если не отталкивающими. Другое дело, что ему нравилось, когда женщины старались выглядеть красивыми.​​ 

 

* * *

 

10 мая – год Витеньке, сыну Влада. ​​ Мария Семеновна уже была не в силах сготовить праздничный ужин. По ее совету Полина решилась тушить кролика в сметане.

 

Благодаря её частым печатанием всё же появились какие-то деньги. В следующем году обещал выйти сборник стихов Полины - и тут речь шла хотя бы о каких-то деньгах.​​ 

Узнав, что Мария Семеновна больна, её посетили типографские коллеги. Местком выдал двести рублей, предложил путёвку в санаторий и одарил продовольственным набором. Эти местные комитеты предприятий играли большую роль в жизни их работников.​​ 

На месяц Мария Семеновна уехала в подмосковный санаторий – и поэт с поэтессой остались​​ с​​ ребенком​​ совсем одни.

 

* * *

 

11 мая 1949 - в Нью-Йорке продан первый фотоаппарат​​ «Полароид». Стоимость 89 долларов 95 центов.

 

13 мая - Катастрофа Ил-12 под Новосибирском.

 

* * *

 

Вера Кудрявцева еще в прошлом году подала в аспирантуру, что доказывало​​ и​​ ее большой интерес к античности, и ее одарённость.​​ 

Она стала своей у Варенцовых и однажды даже затеяла спор о стоиках с Сергеем Никифоровичем.

- Стоицизм никогда не был просто учением о морали! – сказала она. - Стоицизм, проповедуя наивысшее произведение искусства в виде морального совершенства человека, предлагал сам себя в качестве высшего достижения морального совершенства.​​ 

 

Вера не очень дружила с Варей​​ (а ведь когда-то были подругами), но​​ с​​ Сергеем Никифоровичем и Леонидом общение на почве античности получалось интересным.​​ Что ж,​​ Варе​​ была в стороне от этих интересных разговоров: они были ей скучны своим профессионализмом.​​ Когда-то Варя и Вера были подругами, но сейчас при встрече только кивали друг другу.​​ 

Варенцов воспринимал Веру не только как мать ребенка его друга, но​​ и​​ как коллегу​​ - и старался, чтобы споры получались мягкими.​​ 

- Вы правы, Вера Семеновна!

- В структурном и методологическом отношении, - то ли возразил, то ли продолжил Варенцов, - эта концепция древних стоиков осталась и у поздних стоиков. В первом-втором веке нашей эры древний стоицизм заявляет о себе, но в нем уже нет силы, энергии, гордости и величавости самосознания.

 

С аспирантурой Вера вышла из тени: перестала быть только мамой: она много общалась по специальности, вела семинар, регулярно появлялась в фондах Варенцова, где не раз встречала его сына.

Она стала высокой и красивой – и это бросалось в глаза. Материнство пошло ей на пользу.​​ 

Анна Ангелиновна оказалась заботливой бабушкой – и это восстановило хорошие отношения матери и дочери. ​​ Кудрявцевы жили у Львиного мостика, Переверзевы у Московского вокзала, но это не мешало​​ «Ангелу»​​ часто​​ сидеть со Светочкой: так ее радовала внученька.

 

* * *

 

Отец попросил​​ Кононова и его жену съездить в его дом на станции Сиверская. Это было следствием женитьбы сына: семье​​ Сергей Васильевич​​ хотел бы помогать. Ему было уже шестьдесят два года.​​ 

Родители​​ Василия​​ Григорьевича​​ пережили блокаду, но сильно одряхлели. Была еще одна причина обратиться к сыну: в прошлом году умерла и жившая с ними бабушка нашего артиста Прасковья Федоровна.

Бабушка жила как раз в этом доме, за которым надобно было присматривать.

Прасковья Федоровна дожила до девяносто одного года, но Василий из-за занятости в театре посещал ее редко. Последний раз он видел ее до войны!

Будучи строителем, Сергей Васильевич​​ этот дом построил своими руками.

 

Василию и Дарье​​ (конечно,​​ и после замужества​​ она сохранила фамилию Сокольницкой)​​ нравился их театр, им нравилась работа, но жить приходилось совсем уж скромно. Прежде жена​​ Дарья Ивановна жила в однокомнатной квартире с мамой, а теперь в однокомнатной квартире с мужем – и на Петроградской стороне. Ее мама ​​ Вера Степановна жила у Гостиного двора – и к ней удобно было​​ вместе с мужем​​ заскочить пообедать,​​ - а уж вечером​​ после​​ спектакля​​ и Вася, и Дарья добирались до своей квартиры на Петроградской стороне.

Дарья была занята куда больше, чем Василий, но ночевать она ехала к мужу, а не в коммуналку к матери.

​​ 

Если был выходной, наша пара не ехала в центр (метро «Петроградская» появилось только летом 1963 года), чтоб не​​ трястись​​ в часто переполненном автобусе.​​ ​​ После​​ суетливого​​ центра появились другие плюсы: рядом были острова, гулять по которым сразу стало приятной привычкой. Вдвоём в тридцатиметровой квартире паре не было тесно, но сразу появилась грозная необходимость купить большой диван на двоих, ведь на​​ «диване Васи»​​ (так назвала его жена)​​ вдвоём​​ уместиться было невозможно. Пришлось покупать и кастрюли, и ложки, и много ещё чего, - но всё это было​​ уже​​ куда дешевле дивана.​​ 

Матери Дарьи ещё не​​ было​​ и​​ шестидесяти лет - и она работала. Однако существенно помочь нашей паре она не могла.​​ 

* * *

 

Эти два поэта: Серконин Михаил Андреевич и​​ 

Решетников​​ Василий Константинович​​ встретились на обычной писательской конференции (при Сталине после войны не было Съездов писателей СССР). Волею судеб Василий Константинович был низкого мнения о поэзии Михаила Андреевича – и для Серконина это было чревато уменьшением числа его печатаний, то есть это било по его карману. Оба прошли войну, были когда-то приятелями, звали друг друга​​ «Миша»​​ и​​ «Вася», – но теперь это оборачивалось против Серконина.

Решетников работал в журнале на литературной должности, а Серконин был вольным поэтом.

 

Решетникову нравилась поэзия Полины Аксаковой, - но и более того: ему нравилась сама Полина. Полина знала про его неравнодушие, она была знакома с  ​​​​ Василием Константиновичем.

- Нашли на него твою Полину, - когда-то сказал Серконин Владу, - но Полина, пересекаясь с Решетниковым, не говорила об этом​​ несколько близком​​ знакомстве мужу, догадываясь, что Решетникову не очень приятно знакомство с ее мужем. ​​ Полина, будучи творческой натурой, была вынуждена понимать и такое! Решетников был редактором по разделу литературы и искусства в​​ «Литературной газете»​​ - и Полина связывала с этим человеком свои большие надежды: конечно, литературные. По ее натуре обманывать ей было неприятно. Ну, про что-то умолчать ради хороших отношений с мужем еще можно, но мысль о близости с Решетниковым ее пугала.​​ 

Сам Василий Константинович только на должности почувствовал себя уверенно. Даже такая шутка ходила:​​ «Поэт без должности (или без портфеля) - еще не поэт».

 

Этот​​ раз при посещении Москвы Серконин посетил семью Влада – и искренне порадовался появлению Вити. Полину дома он не застал.​​ 

Этот раз Михаил Андреевич был в Москве с женой – и они много ходили по музеям.

За годы войны Серконин стал низеньким и толстым – и Влад этому очень удивился: ведь он-то, Влад, изменился внешне очень мало.

 

Незаметно помощь Решетникова стала важной для нашей поэтической пары: он регулярно стал давать переводы и Полине, и Владу. Работа с подстрочниками учила работать со стихом, но и давала столь важный​​ приработок.​​ 

 

* * *

 

15 мая​​ 1949 года​​ - досрочные выборы в Государственное собрание Венгрии по единому списку Народного фронта.

 

* * *

 

Варю позвали в массовку на Ленфильм!​​ Три дня беготни, но ей понравилось! Толпу и Варю гоняли с места на место, но обед все же случался, а главное, было общее воодушевление, словно б делали важное дело. ​​ Варя бегала вместе со всеми, кого-то изображала. Куда-то шла, где-то отсиживалась – и это было интересно. ​​ 

Получилась хорошая альтернатива шапочным знакомствам с постояльцами в ее квартире и смутной компании вокруг магазина ДЛТ. Она решила держаться за эту работу.​​ Ее надежды на помощь Микешина выросли! Как же он на самом-то деле сумел угадать, что съёмки Варе понравятся? Как же он знал, если она и не знала, и мечтать не могла?

 

* * *

 

27 мая - Гоминьдановские войска сдали коммунистам Шанхай.

 

* * *

 

Серконин Михаил Андреевич тяжело переживал это время: он никак не мог в него вписаться. Он надеялся войти в какую-то литературную структуру, встроиться в журнал, в какое-нибудь направление или войти в правление. Ничего не получалось.

Его стихи почему-то ушли на второй план, их мало замечали – и это​​ было неприятно. Такая замечательная довоенная молодость – и вот!​​ ​​ Что-то скорбное появилось в его тяжеловесной фигуре, он чувствовал, что стареет слишком рано.​​ 

Такие чувства в тридцать один год! В его жизни, как и в жизни всего поколения, было слишком много событий – и потому он так остро чувствовал время.​​ 

Решетников был на три года его старше, а Влад и Леонид – младше на пять лет. Все они – люди одного поколения, но Влад и Леонид сильно уступали в опыте своим старшим товарищам.​​ 

 

* * *

 

6 июня - между СССР и Монгольской Народной Республикой подписано соглашение об учреждении акционерного общества​​ «Улан-Баторская железная дорога».

 

* * *

 

Лёня и Варя гуляли под июньским дождём.​​ 

- Как тебе дождь? – спросила Варя.

- Нравится, - ответил Лёня.

- Да, июньский дождь. Очень сентиментально. Особенная тишина, особенные краски.​​ 

Они любили друг друга​​ – и когда-то Лене казалось, что они и в науке пойдут рука об руку, - но​​ жизнь развела их на разные пути. Лёня давно понял, что его жена не будет рваться в науку – и не особенно переживал это. Тема античности стала для них закрытой, - но​​ и​​ это нравилось Лёне: будто больше нет тем, кроме его работы! ​​ 

 

* * *

 

Лето все встретили по-разному: певец Копылов с удовольствием​​ поработал на участке​​ отца. Не мудрствуя лукаво, посадил картошку.​​ 

 

Анна Ангелиновна взяла отпуск и увезла Светочку на снятую​​ квартиру в пригороде. Свой отпуск с отпуском мужа совместить не удалось. Обычно летом она подрабатывала экскурсоводом, но тут решилась на жертву ради Светочки. Хотя какая тут жертва? Отдыхать тоже надо.​​ 

 

Кононов с женой Сокольницкой поехали на гастроли в Новосибирск.​​ 

 

Варя и Леонид закатились​​ в дом, снятый на лето​​ ​​ родителями. Лёня что ни день уезжал на работу, но Варя просто бродила по лесу. Она брала с собой стихи Ламартина, а еще ей понравилась​​ «Исповедь сына века»​​ Мюссо.​​ 

Иногда она ездила на свою квартиру, чтобы проконтролировать очередных жильцов.​​ 

 

Аксакова Мария Семеновна​​ отдохнула в санатории, но состояние ее не улучшилось.

 

* * *

 

Позднышев Владимир Львович, товаровед из ДЛТ, в свою очередь воспользовался Вариной квартирой. Она  ​​​​ была недалеко от Варшавского вокзала – и это было удобно для его гостей.​​ Давно ли он был высоким, курчавым, разбитным, но после войны как бы съёжился, стал меньше и добродушнее, нарастил животик (и как​​ он​​ умудрился в блокаду-то!).​​ 

Этот добродушный седеющий человек хорошо понимал свои возможности: он пользовался большим авторитетом. Варя старалась сдать ему квартиру бесплатно, как очень нужному человеку, но он отказывался. ​​ 

Ее квартирой​​ прежде​​ пользовался и майор Дмитриев Сергей Валентинович, когда ему​​ хотелось​​ побыть в Ленинграде несколько дней, ведь мест в малочисленных гостиницах не было.​​ Сейчас​​ он ночевал в коммунальной квартире Олега, благо такая возможность была.

 

* * *

 

- Ты куда сегодня? – спросил Леонид.

- Даже не знаю. Поболтаюсь, - ответила Варя, - потом буду шить: заказали пару платьев. Летом ты мог бы отдыхать побольше!

- Кто меня отпустит? В Эрмитаже дисциплина.

Своим нелегальным шитьем Варя зарабатывала больше мужа. Другое дело, в течение года ей приходилось куда-то ненадолго устраиваться. ​​ Статья  ​​​​ о тунеядстве появилась только в 1961 году, но 12-я статья Конституции СССР уже в 1936 года гласила:​​ «Труд в СССР является обязанностью и делом чести каждого способного к труду гражданина по принципу:​​ «кто не работает, тот не ест»». ​​ 

 

* * *

 

Сергею Никифоровичу казалось странным, что его самочувствие после больницы улучшилось. Что же произошло? Почему ему было плохо? Он не оставил привычку помногу бродить по родному городу. ​​ По набережной через мост до Финляндского вокзала, потом мимо тюрьмы​​ «Кресты»​​ (он где-то вычитал, что еще во время императрицы Анны Иоанновны на этом был ​​ «Винный городок»), потом, собравшись с духом, он доходил до Охтинского моста! Он бы не забредал так далеко, но его увлекал вид Смольного с противоположного берега.

 

* * *

 

30 июня​​ 1949 года​​ - Коммунистическая партия Кореи, Новая народная партия Кореи и другие левые формирования образовали Трудовую партии Кореи, с Председателем ЦК действующего главы КНДР Ким Ир Сена.

 

* * *

 

В рабочем кабинете Варенцова зазвонил телефон.

- Это ты, Жан? Ты в Париже? – спросил Сергей Никифорович​​ 

- Да, я на работе, - ответил по телефону Моро. - Я хочу тебя спросить по работе…

- Давай.

- Меня попросили сделать доклад о Нумении из Апамеи.​​ 

- Я не помню такого, - признался старший Варенцов.

- Может, что-то о нем найдешь в Эрмитаже?

- Постараюсь, - заверил Варенцов.

 

Он позвонил сыну – и Леня через полчаса перезвонил.

- Папа, это вторая половина второго века. Греческий философ, неопифагореец, предшественник неоплатонизма. То, что нашел для твоего француза, я напишу в письме, а уж ты сам ему переведи.

 

Письмо Лёни:

- ​​ Нумений из Апамеи родился в сирийском городе Апамея. ​​ Отрывки из его многочисленных произведений были сохранены благодаря Оригену, Феодориту и, особенно, Евсевию, от которых известно о сущности его платоно-пифагорейской философии. Нумений как неопифагореец пытался проследить взаимосвязь между Платоном и Пифагором, и их неизменную общность с догмами и мистериями брахманов, евреев, зороастрийских магов и древних египтян. В его намерения входило восстановление истинной философии Платона как посредника Сократа и Пифагора, которую он хотел очистить от наслоения доктрин Аристотеля, стоиков и неудовлетворительных объяснений Спевсиппа и Ксенократа. Он называл Платона​​ «Моисеем, говорящим по-гречески».​​ 

Нумений развил учение о трех богах: Отце-Благе, Демиурге и Космосе. В психологии придерживался учение о двух душах в человеке - доброй и злой.

Произведения Нумения были высоко оценены неоплатониками. Амелий, ученик Плотина, написал два тома комментариев к ним.

 

* * *

 

Сергею Никифоровичу очень не нравилась мрачность, поселившаяся в его лице. Это свершилось всего за один год. Мрачность сначала появилась, но потом-то она воцарилась! Он стал просить себя больше улыбаться. ​​ И Шопена он всё поигрывал, и Шуберта всё попевал.​​ 

И что уж совсем удивительно: он не мог думать, что​​ летняя​​ жизнь в Дюнах так ему понравится. Он даже поскорее взял отпуск, благо на июль прогноз погоды обещали очень хорошим.​​ 

Сейчас после небольшой прогулки он оказывался на Финском заливе – и это общение наполняло его радостью. ​​ Постоянно на даче жили Надежда Николаевна и Варя, а Леонид мог приезжать только на выходные.

 

* * *

 

1 июля - в Демократической Республике Вьетнам принят декрет о конфискации земель, принадлежавших французам и сотрудничавшим с ними вьетнамцам. Земли переданы во временное пользование беднейшим крестьянам.

 

* * *

 

Варя куда-то уезжала, торопилась – и попросила Лёню передать деньги Светлане Юрьевне, и дала ему ее адрес. Они​​ увиделись в Эрмитаже.​​ 

Эти деньги​​ Варя​​ получила от человека, который срочно уезжал в Москву; человека из всё той же ДЛТ-шной компании. Варю поразило, насколько большой была эта тусовка, она не предполагала, что узнает так много новых людей.​​ 

Лёня выполнил поручение.​​ И опять на него красота Светланы Юрьевны не произвела никакого впечатления. Более того, рядом с естественной красотой Вари косметические усилия подруги жены были ему неприятны.​​ 

В свою очередь, на​​ Светлану​​ Юрьевну Варенцовы не произвели никакого впечатления. Она думала, они, как и Варя, захотят посмотреть ее картины, оценят ее талант, - но и Лене, и​​ Сергею Никифоровичу​​ было как-то не до нее. И камею Гонзага ей потрогать не дали, и калокагатию не упомянули.

 

* * *

 

8 июля - переворот в Лхасе. Тибет провозгласил независимость от Китая.

 

* * *

 

Опять позвонил Микешин.

- Как вы, Варенька?

Это​​ «Варенька»​​ ее напугало.

- Хорошо, Николай Степанович.

- Вы были на съёмках?

- Была. Мне понравилось.​​ 

- Я хочу вам кое-что предложить, - сказал Микешин. – Вы не могли бы приехать на Мосфильм? ​​ Съёмки с десятого до двадцатое июля.​​ 

- Могу, - не задумываясь, ответила Варя.

Вернувшись из​​ небольшого​​ путешествия​​ в Суздаль, она уже немножечко скучала, так что была рада приглашению.

- Я сказал о вас, кому нужно. Сейчас вам придет письмо с официальным приглашением. Там будет адрес гостиницы, в которой вы будете жить эти десять дней. Как вы? Рады?

- Спасибо, Николай Степанович, - ответила Варя. - Спасибо.

- Как вы поживаете, Варя?

- Хорошо. Учу французский.​​ 

Микешин, не будучи знаком с Варенцовыми, звонил только на квартиру Вари. Часто за один звонок он не мог на нее попасть и перезванивал.​​ Если он не узнавал голос Вари, он клал трубку.

- Я рад за вас.

Они говорили еще, но голова Вари закружилась. Она не могла понять, что с ней происходит.​​ 

 

Микешин не хотел произносить​​ «Варенька»: это сорвалось с языка.​​ 

 

* * *

 

10 июля - оползень, вызванный землетрясением, полностью уничтожил город Хаит (Таджикская ССР); все его жители погибли.

 

* * *

Серконин получил литературный нагоняй с неожиданной стороны.

Он написал безобидное стихотворение и его напечатали:

 

Что же, последний погожий денёк​​ 

Осень печально и зябко пророчит. ​​ 

Солнышка не обещают ещё.​​ 

Счастье и жизнь так непрочны. ​​ 

Видно, пора к холодам привыкать.​​ 

Остепениться и чай пить с вареньем.​​ 

Жизнь отмеряет свою благодать,​​ 

Просит впрягаться в долготерпенье.​​ 

 

То-то, смиряйся, душа, не ропщи!​​ 

Новые радости уж на подходе. ​​ 

Так приучает нас долгая жизнь​​ 

К круговращеньям в природе. ​​ 

 

Каково же было его удивление, когда​​ «Литературная газета»​​ стих расчехвостила! Мол, это какие-то барские настроения, чуждые строителю коммунизма.

Он хорошо знал, что в этом органе работает​​ «Вася», знакомый по Литинституту.

- Неужели это Решетников плюнул мне в​​ рожу? – думал Серконин. – Он мог бы позвонить и поговорить, а не плевать в меня. Ну, и гад же ты, Васька!​​ 

Решетников​​ (ему 34) был на три года старше Серконина, но, если перевести на военный лад, он был в литературе майором, то Серконин простым рядовым.

 

* * *

 

16 июля​​ 1949 года​​ - в Китае создано Всекитайское общество китайско-советской дружбы.

 

* * *

 

Съёмки в Москве подходили к концу – и Варя была очень довольна проведенным временем. Какой интересной может быть жизнь!

Мосфильм поразил ее масштабами. Ленфильм показался слишком скромным после этих московских размахаев.​​ 

В эти дни Микешин пригласил ее на день рождения. Ему стукнуло шестьдесят два. За то время, что она его не видела, он заметно постарел и стал молчаливей. П

Он познакомил​​ ее​​ с​​ женой и сыном​​ и назвал​​ «актрисой». Тут не было ничего необычного:​​ Николай Степанович часто приглашал домой, как он говорил,​​ «начинающих звезд».​​ Кроме Вари, были и другие приглашённые – и не только женщины.​​ 

 

Светлана Юрьевна, узнав об этом знакомстве, очень просила представить ее, как только кто-нибудь из них появится в Ленинграде. Жена Микешина Анастасия Николаевна и сын Эдуард очень хотели сходить в Эрмитаж и Мариинку.​​ 

 

Микешин пережил кризис - и странно, что это толкнуло его помочь Варе. Он​​ как-то слишком​​ сочувствовал молодой женщине.​​ Правда, он сам еще не понимал, что не только сочувствует.​​ Потом, он давно знал Варю и уверился в её добропорядочности. ​​ Его едва не уволили за неосторожно оброненные слова по партийной линии - и этот страх новой, уже бедной жизни пугал его.​​ 

Варя менялась на его глазах - и он понимал, что его влечёт к ней. Но именно поэтому он пригласил её на свой день рождения.​​ 

- Надо познакомить её с моими - и это пройдёт, - уверял он себя.​​ 

Он узнал о себе что-то такое, чего знать не хотел. Это было связано и со страхом потери работы, но и с Варей тоже.

 

* * *

 

19 июля - в Париже президент Франции Венсан Ориоль и король Лаоса Сисаванг Вонг подписали франко-лаосскую Генеральную конвенцию, признававшую Лаос независимым государством, присоединившимся к Французскому Союзу.

 

* * *

 

Когда Сергей Валентинович работал за границей, то большей частью встречался с иностранными женщинами – и ему было бы странно строить с ними свои планы на будущее. ​​ Другое дело – Луга: тут Дмитриев сразу попал в завидные женихи. ​​ Ему всего двадцать шесть лет, а он уже майор! Как человек, поживший за границей, он смог обставить свою служебную жилплощадь хорошей мебелью. Дефицит мужчин был столь огромным, что его​​ рост 1.63​​ не казался недостатком. Его ласковый взгляд, сразу и пристальный, и доброжелательный, останавливал внимание женщин.​​ 

* * *

 

20 июля - подписано временное соглашение о перемирии между Израилем и Сирией.

 

* * *

 

Надежду Николаевну не оставляла боль об отце. Она тайком ходила на кладбище. Она не рассказывала об этом ни мужу, ни сыну: не хотела делиться этой болью.​​ 

 

* * *

 

- Человек обособлен от других, ему трудно понимать других, - сказал Леонид отцу, - но в семье это преодолевается.

- Ты к чему это? – спросил старший Варенцов.

- А к тому, что я рад работать с тобой, папа. ​​ И я рад, что ты стал спокойней.​​ 

 

* * *

 

27 июля - в Кашмире установлена линия прекращения огня между Индией и Пакистаном. Северная и северо-западная части Кашмира остались под контролем Пакистана

 

* * *

 

Светлана Юрьевна задумывалась о своей судьбе. Ей было двадцать девять, она была красива, она много общалась, - но из всего этого не складывалось личного счастья. И все же был мужчина, который остановил ее внимание: Виктор Иванович. Посещение с Варей Театра оперетты не прошло даром.​​ 

Копылов был на пять лет старше ее – и для него проблема одиночества была еще более весомой. Кохашинская из разговоров с Варей узнала, что у него в блокаду умерла жена, что у него​​ где-то старый отец, а у отца дом.​​ 

Художница сама​​ решила продолжить отношения с известным тенором, солистом театра.​​ Она побывала на пяти его спектаклях, они разговорились – и получилась любовь с первого взгляда.

 

* * *

 

5 августа - землетрясение в городе Амбато (Эквадор) унесло жизни более 5 тысяч человек

 

* * *

 

Копылов, по необходимости считающий деньги, пригласил Кохашинскую в ресторан. Он правильно сделал: дама, как должно, оценила этот шаг.​​ 

Он смотрел на Кохашинскую и вспоминал жену - и ему было страшно, как бы Светлана Юрьевна не прочитала его мысли. Было что-то ужасное в том, что его жена умерла, а он жив и напротив него сидит не жена, а другая женщина - и он​​ какое-то время​​ не мог справиться с этим ужасом.​​ 

Наконец, он был благодарен Кохашинской за то, что она помогала ему забыть жену, помогала забыть ужас, связанный с её смертью. Он долго смотрел на собеседницу и наконец понял, что она красива, что именно её красота подтолкнула его пригласить в ресторан ее, совсем незнакомую женщину. Она и вчера вспоминалась ему красивой, но сегодня, только сегодня он поверил в неё.​​ 

 

Через неделю он осторожно ее поцеловал. Она не была против.​​ Они жили недалеко друг от друга, она любила оперетту – так почему не встречаться почаще?

 

* * *

 

11 августа - правитель Тибета Далай-лама​​ Четырнадцатый​​ объявил​​ «религиозную ламаистскую войну против коммунистов».

 

* * *

 

Когда Микешин был пару недель с семьёй в Питере, он пригласил Варю в Москву на закрытую выставку Роберта Фалька. Он случайно упомянул художника – и  ​​​​ был удивлён, что Варя знала о нем. Она знала от Влада, который когда-то только зашел в квартиру художника и​​ сразу​​ вышел. С тех пор Варя думала об этом Фальке. Она сама не понимала, почему его фамилия так ей запомнилась.​​ 

 

С семьёй Микешина Варя побывала и в Эрмитаже в фондах Варенцова - и была рада познакомить своего свёкра с московскими знакомыми. Тут же появилась и Светлана Юрьевна: она как бы случайно оказалась в это время в Эрмитаже, но на самом деле знала от Вари, когда лучше прийти. Она уже была своей для Варенцовых, но не настолько близкой, как ей хотелось бы.

 

А лето уже перевалило в август.

 

Теперь Микешин был рад, что не видит Влада. У него родился сын? Ну, и прекрасно. ​​ Он почувствовал, что Влад неравнодушен к Варе – и это его тревожило.​​ 

Тревожило и потому, что ему понравилось знакомство с Варенцовыми. Он не мог забыть разговор​​ с Сергеем Никифоровичем​​ о Пастернаке и Ахматовой, чьи фамилии были​​ на устах всей культурной России. Они говорили о письме Пастернака 1940 года, где Ахматова объявляется продолжательницей пушкинской традиции.​​ 

 

* * *

 

12 августа​​ 1949 года​​ ​​ - подписаны четыре Женевские конвенции о защите жертв войны (1949).

 

* * *

 

После ужасов войны Леониду казалась бесценной эта близость с семьёй. И все же с матерью у него не получались такие откровенные разговоры.​​ 

- Мама, что с тобой? – решился спросить Лёня.

- Да ничего! – ответила Надежда Николаевна.

Но ей было приятно внимание сына.​​ 

- А где ты была? Ты же обычно из университета идешь домой.

Она призналась:​​ 

- На могиле отца.​​ 

Они замолчали.

- Я хочу сходить с тобой, - сказать Леонид.

 

* * *

 

18 августа - Государственное собрание Венгрии утвердило новую, социалистическую, конституцию страны.

 

* * *

 

Василий Григорьевич со своим театром Комедии на Невском, со своей супругой Дарьей Ивановной вернулись с гастролей в Новосибирске. Отпуск решили​​ было​​ провести в Питере, гуляя по островам, но отец Василия убедил его пожить в доме на Сиверской.​​ 

Впервые Дарья и Василий, городские жители, несколько недель жили в деревне. Как им понравилось разгуливать по лесу, есть домашние яблоки! Понравилось одиночество и покой.​​ 

 

* * *

 

20 августа - провозглашена Венгерская Народная Республика.

 

* * *

 

23 августа в Гааге началась Конференция круглого стола с участием Нидерландов, Республики Индонезии и федерации проголландских индонезийских государств, созванная для прекращения колониальной войны и определения будущего Индонезии.

 

* * *

 

Аксакова Мария Семеновна очень переживала​​ за​​ свою болезнь: она видела, как тяжело молодым без ее помощи. Жизнь Полины сразу стала необыкновенно тяжелой. Влад понял, что решается судьба семьи, и старался изо всех сил.​​ 

 

* * *

 

29 августа - испытание на Семипалатинском полигоне первой атомной бомбы в СССР - РДС-1.

Для Дмитриева эта новость означало очень многое: как и многие военные, он знал, что теперь Америка не решится бомбить СССР. ​​ А что такие планы у Штатов были, в Союзе догадывались.

Первой атомной бомбе дали обозначение РДС-1. Это название произошло от правительственного постановления, где атомная бомба была зашифрована как «реактивный двигатель специальный», сокращённо РДС. Обозначение РДС-1 широко вошло в жизнь после испытания первой атомной бомбы и расшифровывалось по-разному: «Реактивный двигатель Сталина», «Россия делает сама» и т. п.

 

* * *

 

Всё лето Влад провел при семье. С появлением на свет Вити стало заметно, как трудно​​ безвыездно​​ жить в Москве​​ круглый год, но помогал соседний парк: Влад выгуливал сына и утром, и днем.​​ 

Когда Марии Семеновне стало легче, она приготовила свой любимый салат из запечённой тыквы с кунжутом и брынзой. Так скромно отметили ее​​ шестидесятичетырехлетие.​​ 

Вскоре после этого Полину призвали на какую-то комсомольскую поездку по городам и весям – и теща, зять и Витя остались втроем. Полина, как успешная (скорее набирающая успех, набредшая на успех) поэтесса, не могла отказаться от такого навязанного путешествия: оно было тесно связано с печатанием ее стихов, со всей ее карьерой.  ​​​​ Поля скрывала, что Решетников придумал эту поездку для нее.

Поля понимала, что будет с ним встречаться.

 

Такое удивительное получилось лето у Влада! В  ​​​​ прежние годы он скитался по окрестностям Москвы, а тут даже не находил времени съездить в центр: так увлекся уходом за сыном.​​ 

Выбора, правда, у него не было, но Влад сумел увлечься тяжелой работой​​ присмотра​​ за ребенком.

 

* * *

 

20 сентября - сформировано первое правительство ФРГ во главе с Конрадом Аденауэром.

 

* * *

 

Варенцов сам не понял, почему он пришел в Академию Художеств. Может, потому, что когда-то сидел в ее библиотеке зачтением редких книг. Он открыл «Воспоминания»​​ Бенуа​​ и напал на место, где​​ Александр Николаевич​​ пишет про выставки в Академии художеств, что посещались царственными особами. Николай Второй был просто​​ «офицериком»​​ при своём мощном отце,​​ и при этом​​ сын не проявлял интереса к живописи в отличие от отца. Свита была многочисленной - и Бенуа​​ поражало, как они сметали закуски со столов.​​ 

- Ну, это, как и сейчас, - решил​​ Сергей Никифорович. - И сейчас на вернисаже​​ мудрено закусить. Словно б посетители нарочито не наедаются​​ заранее.

 

* * *

 

И вот сейчас летом, когда было столько солнца и столько поводов радоваться, Мария Семеновна вставала всё реже. Поля только что вернулась из творческой командировки и была очень раздосадована: так круто повернулась её жизнь. Теперь ей приходилось всё делать за маму - и она выбивалась из сил. Было не до стихов.​​ 

Ей нравился энтузиазм мужа, но мыть пол он так и не научился и на рынок приходилось ходить самой.​​ 

В поездке она встречалась с Решетниковым, но от близких это скрывала.

 

* * *

 

Из лекции профессора Алексея Федоровича Лосева в Московском государственном педагогическом институте:​​ 

 

Поздние ​​ стоики внесли как в свой стоицизм, так и вообще в историю античной культуры некоторого рода новшество: ​​ человеческая личность теряла ​​ у них ​​ не только то гордое величие, с которым она выступала в период классики, когда вечность, красота и постоянство движений небесного свода были идеалом также и для внутренней жизни человеческой личности: ​​ теперь личность теряла и ту если не гордую, то, во всяком случае, огромную силу внутренней морали, когда внутренняя жизнь человека объявлялась наивысшим и максимально достойным произведением искусства.​​ 

 

Поздние стоики первых двух веков нашей эры удивляют чувством чрезвычайной слабости человеческой личности, ее полного ничтожества, ее безвыходности, ее неимоверной покорности судьбе. Древние стоики в случаях запутанности жизненной ситуации еще рекомендовали самоубийство для прекращения борьбы с бесконечными пустяками человеческой жизни и ради презрения к ним. Самоубийство как моральный выход для гордого мудреца до некоторой степени допускали еще и Сенека, и историк Тацит.  ​​​​ 

 

* * *​​ 

 

- Я могу тебе прочесть стихи, которые мне посвятил Влад, - сказала​​ Светлана Юрьевна.

- Прочти, - попросила Варя.

Светлана Юрьевна прочла:

 

Растет тревога, осени близка.

Ты все родней, но все так далека.

Я все иду в последний теплый день

Через чреду забытых деревень.

 

Когда тебя со мною нет

И теплится костер рябины красной,

Слагаю я печальные стихи

О жизни грустной.

Грустной и прекрасной.

 

- Что ты скажешь, Варенька? – спросила она, смеясь.​​ 

- Мне понравилось, - Варя, наконец, не выдержала и призналась. – Он и мне посвящал стихи, но, как тебе, не давал их в отпечатанном виде.

Дамы посмеялись.

 

* * *

 

С осенью​​ у Василия Григорьевича были выступления от Ленконцерта – и он ценил их. Вот и сейчас он выступал с поэтической программой в Клубе железнодорожников.

Ему удалось включить в программу раннее стихотворение Ахматовой – и он искренне радовался этому: прежде стихи этого автора строго воспрещались.

 

На шее мелких чёток ряд,

В широкой муфте руки прячу,

Глаза рассеянно глядят

И больше никогда не плачут.

 

И кажется лицо бледней

От лиловеющего шёлка,

Почти доходит до бровей

Моя незавита́я чёлка.

И не похожа на полёт

Походка медленная эта,

Как будто под ногами плот,

А не квадратики паркета!

 

А бледный рот слегка разжат,

Неровно трудное дыханье,

И на груди моей дрожат

Цветы небывшего свиданья.

 

- Стих 1913 года! – подумал Василий Григорьевич. – Это была не только другая Россия, но, чудится, и другая планета.​​ 

 

* * *

 

Это стихотворение Эдуард прочел Вале Самохиной.

- Я давно знаю этот стих, - сказала Валя.

- А ты заметила, как много в нем действия? – пояснил Эдуард. – С каждой строчкой мы всё глубже погружаемся и в действие, и в душу героини.

- Я могу тебе предложить что-то еще более интересное.

- Сходим на выставку Фалька.

- Я уже бывал у него на квартире с отцом.

- И что? Не понравилось? – спросила Варя.

- Почему? Понравилось. Он совсем западный. Ты бы могла организовать экскурсию для нас всех в фонды ГМИИ?! Ты же там работаешь.​​ 

- Я попробую, - ответила Валя.

 

* * *

 

И Наде Петровской нравился этот стих.

- Так много рассказать о женщине в немногих строчках! – с восхищением думала она. – Это ничуть не хуже Верлена, Бодлера, Рембо, которых я обожаю.​​ 

 

Как-то в ДЛТ у Позднышева она встретила красивую блондинку и разговорилась с ней. Это была Варя.​​ 

 

* * *

 

1 октября​​ 1949 года​​ - Мао Цзэдун на площади Тяньаньмэнь провозглашает создание Китайской Народной Республики.​​ 

 

* * *

 

Кудрявцев был рад такой активности своей жены. Он понял, что в чём-то её недооценивал. ​​ Энергии​​ Веры Семеновны​​ хватало на всё: и на дочь, и на научную деятельность. ​​ Что больше всего его поразило, так это порядок, что воцарился в доме. Хаоса вещей не стало! При рождении Светы он не понял, в каком шоке была его жена! ​​ Беспорядок и был следствием ее шока. Ей понадобилось время, чтобы прийти в себя.​​ 

Конечно, он не мог соревноваться во внимании жены и тещи к дочери: он только радовался, что дочка не обойдена заботой. ​​ 

Его встречи с Варенцовым продолжались, но реже: Кудрявцев стал больше работать. ​​ Он и Вера решили копить на​​ «улучшение жилищных условий»: они мечтали с доплатой переехать в двухкомнатную квартиру.

 

* * *

 

2 октября​​ 

 

СССР установил дипломатические отношения с КНР, став первым иностранным государством, объявившем о признании нового Китая.

 

Завершение судебного процесса против лидеров Коммунистической партии США (процесс начался еще 17 января).

 

* * *

 

Когда​​ Степан Васильевич, муж «Ангела»,​​ опять оказался у Варенцовых (теперь это было совсем редко), речь зашла о его сестре Марфе. Дома она застал только Надежду Николаевну.​​ 

Сначала говорили о маленькой Свете, но потом Варенцова спросила:

- Вы вспоминаете младшую сестру?

Сын Николай родился в 1890 году, а дочь Марфа – в 1891. ​​ Варенцова так редко говорила с ним о родственниках, что Переверзева это приятно удивило.​​ 

После появления и смерти отца Надежда Николаевна стала очень чувствительной к вопросу о родственниках.​​ 

- Да. Марфунька была на год младше. Грянула революция – и я потерял ее из вида. Почему она оказалась в Петрограде, я не понимаю. Я как раз жду, что вы, Надежда Николаевна, что-то мне расскажете о Марфе Васильевне.

- Столько лет прошло, - призналась Варенцова, - а мы всё переживаем, всё жалеем, что ее нет. Она умерла девять лет назад. ​​ 

- Тоже вот сестра: умерла раньше пятидесяти, - посетовал Переверзев. - ​​ А дядя всё же дожил до семидесяти - с такой тяжёлой жизнью.​​ 

Надежда Николаевна, наконец, решилась на более откровенный разговор:

- ​​ Вы в детстве играли с сестрой? У вас, наверно, были общие интересы, - допытывалась она.​​ 

- Помню, мы ходили в одну школу: она - на класс меньше. ​​ Мы учились плохо: что она, что я. Отец нас сильно ругал.​​ 

- Был строгий?​​ 

- Да. Требовал, чтоб мы хорошо учились, а мы учились плохо. Поэтому он рано запряг нас в хозяйство.​​ 

- Так он был богат?​​ 

- Куда там! Середняк даже по деревенским меркам. ​​ Мы, дети, работали со взрослыми.​​ 

- Но Марфа исчезла при отце?​​ 

- Нет, - ответил​​ Степан Васильевич. - Вслед за отцом исчезла мать, а потом и Марфа. Я остался один на хозяйстве. Правда, уже прошла революция, была гражданская война - и я попал на фронт. Вернулся, а дом разваливается. Стал работать. Всегда работа, работа, работа. Без конца работа. Меня спасло, что я в технике разбирался. Чинил трактора, что придётся. Учился на фрезеровщика. Я приехал в Питер, чтобы отдохнуть, - а тут война. Спасибо, Надежда Николаевна, что вы с мужем мне помогли. ​​ 

- А меня вы помните?​​ 

- Помню! Братья на праздники общались семьями. Как же, Новый год! Но я, стыдно сказать, не следил за судьбой дяди: я же служил. Уж я рад, что не убили. Мне и дядя, ваш отец, говорил:​​ «Я вот отсидел и спасся, а то б убили на войне».

- Вот когда вы сидели с дядей рядом, когда смотрели на него, - решилась спросить Надежда Николаевна, - неужели вы не расплакались?​​ 

- Нет, - простодушно признался​​ Степан Васильевич​​ и продолжил:

- Мы же - не женщины!​​ – он почему-то заговорил от имени всех мужчин.​​ -​​ В жизни много такого! Этак придется плакать постоянно.​​ 

- Если плакать, - задумчиво добавил он, - так и не наплачешься.​​ 

- Дурацкая мужская логика! -​​ ужаснулась​​ Варенцова.​​ 

 

* * *

 

7 октября- образование Германской Демократической Республики (ГДР).

 

* * *

 

Алексей Лосев:

 

Логос стоиков объединяет людей между собой благодаря тому, что он одинаково присущ всем людям. Больше того, логос своим единством связывает богов и людей. Цицерон говорит, что «у богов тот же самый логос, что и у людей, та же самая истина и тот же самый закон, а именно принятие верного и отвержение дурного. Поскольку нет ничего лучше логоса, и он один и тот же у человека и у бога, то изначальная общность между человеком и богом есть общность логоса». И Арий Дидим у Евсевия передает, что между людьми и богами «существует общность благодаря их причастности логосу, который есть природный закон». Логос объединяет вещи, находящиеся в мире. Поскольку все наполнено и пронизано вечным божественным смыслом и умом, человеческие души необходимым образом приходят в движение от соприкосновения (contagione) с божественными душами. По-видимому, логос иногда отождествлялся у стоиков с Гермесом. Правильный логос проходит через все, и тот же самый логос у Зевса.

Логос стоиков пронизывает и объемлет, охватывает все в качестве творца-демиурга; он простирается по всей природе вещей. Логос - распорядитель природы и художник вселенной, оформляющий материю.

 

* * *

 

Вере Семеновне нравилось, что муж изменился в лучшую сторону. Когда Светочка только родилась, она оба запаниковали – и потому много хамили друг другу, - но сейчас эта растерянность прошла. Но вот и она вернулась в науку, и он стал зарабатывать больше, - а еще и Анна Ангелиновна, их​​ «Ангел», приняла большое участие во внучке. Как Кудрявцевы ценили это перемирие, как долго ждали его, как надеялись, что оно затянется!

Анна Ангелиновна брала внучку себе, как только появлялась такая возможность. Тут она использовала мужа, который привозил Светочку в коляске, смело преодолевая автобусные пересадки. Кудрявцевы жили у Львиного мостика, Переверзевы – у Московского вокзала, - но Николай Васильич послушно проделывал этот путь туда и обратно ради внучки.​​ 

 

Вера разочаровалась в Варе: она ждала куда большего от их отношений. ​​ Варя - по её мнению - оказалась холодным, замкнутым человеком. Поэтому она особенно радовалась потеплению отношений с мужем. А Варя? Да какая ж это​​ «дружба», если​​ Варя​​ ничего о себе не рассказывает? Сама щеголяет в модных обновках из ДЛТ, а подруга ходи бог знает в каких лохмотьях! ​​ 

Но внешне, конечно, не изменилось ничего. Это охлаждение совпало с общим удалением  ​​​​ Кудрявцевых от Варенцовых: и Геннадий Петрович редко встречался с Сергеем Никифоровичем.

 

* * *

 

11 октября​​ 1949 года​​ - премьер Административного совета КНДР Ким Ир Сен выступил по радио с обращением к стране и заявил о возможности войны с Югом.

 

* * *

 

Приближался день рождения Эзры Паунда, любимого поэта старшего Варенцова. Сергей Никифорович дождался, пока соберется вся семья, и прочел вслух любимый стих:

 

Ezra Pound​​ 

A Girl

 

The tree has entered my hands,​​ 

The sap has ascended my arms,​​ 

The tree has grown in my breast -​​ 

Downward,​​ 

The branches grow out of me, like arms.​​ 

 

Tree you are,​​ 

Moss you are,​​ 

You are violets with wind above them.​​ 

A child - so high - you are,​​ 

And all this is folly to the world.

 

За знания жены он боролся не очень, но переживал, что Лёня знает только научный английский, а вот Варя его вовсе не знает. Он перевел​​ «своим детям»​​ (так он их звал) строчку за строчкой:​​ «Девушке. Дерево вошло в мои руки, потом его сок, дерево выросло в моей груди. Ты – дерево, ты – мох. Ты – фиалка, и ветер над тобой. Ребенок, а летишь высоко. Ты – чудо природы».

 

Сергей Никифорович не стал рассказывать семье, что в реальной жизни его кумир (Варенцов на самом деле считал Эзру своим​​ «кумиром», но читал и понимал немного) вел себя ужасно! В мае 1945 года за поддержку Муссолини Паунд был арестован итальянскими партизанами и передан американским властям в Генуе. Он был допрошен и на некоторое время отпущен, в то же время агенты ФБР изучали записи его передач, его письма, черновики, статьи. Через несколько недель Паунд был снова арестован, осуждён и переведён в военную тюрьму в Пизе. В тюрьме Паунд поначалу занимался переводом Конфуция на английский и писал​​ «Пизанские песни». Однако через месяц заключения у него случился приступ, и он перестал узнавать людей, стал терять память и отказываться от еды. ​​ С 1945 по 1948 год Паунд находился в лагере для военнопленных в Пизе, в 1948 году был отправлен в Вашингтон и отдан под суд за пропаганду фашизма, однако был признан недееспособным и помещён в вашингтонскую психиатрическую больницу св. Елизаветы.

И не передать ужас, с которым Варенцов узнал об этом! Но даже с женой он решил об этом не говорить.​​ 

Если б был жив Сикорский! С ним можно было б пооткровенничать.

 

* * *

 

Между тем, Микешин не зря подарил Варе самоучитель французского: какую-то легкую литературу она уже читала с интересом. Любила стихи. Бодлер ей был не по зубам, а вот Парни понравился. Это Пушкин навел ее на мысль читать Парни в оригинале:

 

Я знаю: нежного Парни

Перо не в моде в наши дни.​​ 

 

Парни Эварист (1753-1814) - французский поэт, автор элегий и эротический поэм, писавший в галантном духе.

 

* * *

 

14 октября - Коммунистической армией взят Гуанчжоу - последний крупный оплот Гоминьдана на континенте.​​ 

 

* * *

 

- Ну, как ты, поговорил с Варенцовой? - спросила мужа Анна Ангелиновна.​​ 

Она не одобряла его встречи с Варенцовыми, считала их ненужными.

- Поговорил, - ответил​​ Степан Васильевич. - Это был визит вежливости. Ты ведь знаешь, я им обязан: это они пристроили меня на Балтийский завод.​​ 

- Дело не в них, а в тебе! - поправила жена. - Ты умеешь работать - вот тебя и взяли! Ты сам больше помог себе.​​ 

- Аня, без них мне было б очень плохо. Я ведь просто растерялся! Немцы уже были недалеко от Питера. Представь, она меня спрашивает: неужели я не заплакал, когда увидел дядю живого. Я даже не знал, что ей ответить.​​ 

- Надо ж, какие вопросы! – удивилась Анна Ангелиновна. - ​​ Я от нее не ожидала.

 

* * *

 

29 октября - члены консультативной группы Комиссии по атомной энергии США во главе с Робертом Оппенгеймером и Энрико Ферми порекомендовали правительству США не выступать инициатором создания водородной бомбы.

 

* * *

 

Улучив какую-то минуты, когда можно отвлечься, Леонид бродил по Эрмитажу. Это было его личное сказочное царство, в котором заблудиться было так приятно. ​​ После потрясений прошлых лет он радовался, что нашёл равновесие: всё хорошо и в семье, и на работе. Разве можно ещё о чем-то мечтать? И так дано много, слишком много. ​​ 

Таинственным незнакомцем он приближался​​ к камее Гонзага, он мог шепнуть ей что-то доброе, а мог просто поднять брови. Так его прогулка превращалась в священный обряд, столь естественный и столь желанный. ​​ 

 

* * *

 

2 ноября -​​ конференция круглого стола в Гааге завершилась решением о создании формально независимой Республики Соединённых Штатов Индонезии в составе Республики Индонезии во главе с Сукарно и 15 проголландских государственных образований. Нидерланды сохранили влияние в Индонезии и контроль над Западным Ирианом​​ (западная часть острова Новая Гвинея).

 

* * *

 

Ноябрь получался холодным и снежным.​​ 

Катя Коваленко получила письмо от Дмитрия Николаевича Василенко, не раз участвовавшего в семинарах ЛГУ, известного математика: её статья о функциональных пространствах попала в математический журнал и будет напечатана уже в декабре.​​ 

Тема, которой Катя надеялась посвятить всю жизнь и добиться у спехов, была теория случайных процессов.

.

Катя и Олег после свадьбы так и жили в своём укромном, ничем не потрясаемом мире. Катю еще в прошлом году приняли в аспирантуру мехмата, но это не мешало ей готовить еду для мужа. Она старалась помогать матери.

Олег закончил мехмат, но в аспирантуру принят не был – и устроился в школу преподавателем. Без протекции тестя это было бы трудно: конкуренция со студентами из педагогических вузов.

Совсем не странно, что преподавание в школе воодушевило Олега: он уже не преследовал мечту стать учёным, понимая, что не сможет тягаться с женой, - а потом, у него был большой опыт работы с детьми. А тут еще предложение по старой памяти возглавить шахматный кружок в Дворце Пионеров! ​​ Он с радостью согласился.​​ 

Тут он вспомнил, что он - только перворазрядник - и решил на летнем турнире выполнить норму кандидата в мастера. У него уже был большой опыт работы с детьми, так что кружок и школу он совмещал легко. Зависти к жене у него не было. С её родителями он хорошо ладил. После замужества и Катя стала не столь привередливой к родителям.​​ 

 

* * *

 

21 ноября​​ 1949 года​​ - Генеральная Ассамблея ООН приняла решение о предоставлении независимости Ливии до 1 января 1952 года

 

* * *

 

Сергей Никифорович понял, что надо искать себя не только в работе, но и в развлечениях! Он взял в библиотеке клавир​​ «Травиаты», открыл наугад и стал мурлыкать, играя: ​​ «Parigi,​​ o​​ cara,​​ noi​​ lasceremo,

la​​ vita​​ uniti​​ trascorreremo…». Он понимал смысл:​​ «Дорогая, мы покинем Париж и будем жить вместе», -​​ 

и пел на итальянском, не обращая внимания на русский подстрочник: его укачивала музыкальность языка. ​​ В переводе текст эту певучесть терял. ​​ 

Варенцов знал английский и французский - и потому ему часто казалось, что он знает и итальянский. ​​ 

Что-то сдвинулось в его душе: он больше не рвался на Уланову, понимая, что это дорого, что ездить в Москву трудно, - но он увлекся оперой. Перешел на оперу. Да и попасть на оперу в Кировский театр (до 1992 года Мариинку звали так) было куда проще, чем на​​ «элитное»​​ «Лебединое озеро».​​ 

 

* * *

 

30 ноября - выступление президента США Гарри Трумена с угрозой применения атомного оружия в Корее.

 

* * *

 

- Варя, ты могла бы как-нибудь зайти к Анне Ангелиновне.

- Но зачем, Надежда Николаевна?

- Ты прежде общалась и с ней, и со Степаном​​ Васильевичем, - а сейчас просто исчезла. Это невежливо. То же самое и в твоих отношениях с Верой Кудрявцевой! ​​ Ты отталкиваешь от себя людей.

Варя деликатно промолчала.

Она не могла понять, зачем ей общаться с людьми, которые сами не стремятся с ней общаться. Какие такие​​ «приличия»?!

 

* * *

 

7 декабря - Мао Цзэдун выехал из Пекина в Москву (прибыл 16 декабря).

 

* * *

 

- Знаешь, Надя, я сыграл этот вальс Шопена раз сто - ​​ и он, наконец, получается лёгким.​​ 

- Год упорных тренировок, - поддержала со смехом жена, - не прошёл даром. ​​ 

Было воскресенье – и они вышли на прогулку.

 

* * *

 

Из лекции профессора Алексея Федоровича Лосева в Московском государственном педагогическом институте:​​ 

 

Молчание скептика не тягостно, не томительно, а только безотрадно. Однако оно нисколько не безотраднее самой жизни. Оно только с первого взгляда содержит в себе что-то мучительное. Оно, по существу, нисколько не мучительно, а только безмысленно. Не бессмысленно, а только безмысленно. Молчание это еще и безотрадно, - точь-в-точь как сама жизнь. Красота в скептическом мироощущении безотрадна и не несет в себе мыслей.​​ 

Образ печали лежит на красоте античного скепсиса. И тут, как в других школах эллинизма, ощущается какая-то внутренняя неудача духа, нечто погибшее и невозвратимое. И тут мы тоже как бы у могилы великих исканий и намерений, в склепе замечательной и роскошной, но увядшей и приговоренной культуры. Можно даже сказать, что скепсис есть философия отчаяния, мистика духовной катастрофы. Это, однако, какое-то трансцендентальное отчаяние, потому что психологически это не отчаяние, а только бездействие, не смерть, а только покой. Но метафизически тут что-то не удалось большое, какая-то внутренняя оживляющая сила ушла из мира, вещи потеряли свою душу. Для скептика вещи перестали быть вещами. Они погрузились для него в какой-то иррациональный туман, стали невесомыми, бесплотными, превратились в дым, в облако и не-сущее, стали безжизненной картиной, мумифицировались. Скептик отчаялся, трансцендентально отчаялся.

 

* * *

 

Влад с Витенькой в коляске бродил в Сокольниках по парку. ​​ Вот и декабрь, уже снег, - а давно ли, в октябре, на него обрушивалась золотая листва. Он полюбил Сокольники, потому что привык выгуливать тут сына.

 

Прежде всегда и во всём спасала тёща, а сейчас Влад видел, что Мария Семёновна очень слаба и может умереть. Она подолгу лежала в забытьи, ела мало и только с ложки - и Владу приходилось очищать медицинские приспособления от продуктов её жизнедеятельности. ​​ 

Иногда она приходила в себя и звала на помощь. Влад садился рядом, и они о чем-то говорили. Подсаживалась и Полина – и показывала матери Витеньку.​​ 

 

Первое время Полине казалось, что она сойдёт с ума со страха, упадёт в обморок от перегрузок. Пришлось совершенно забыть про стихи! Она не думала, что её сын такой капризный. Его накормить - это испачкать и его, и себя. Влад кормил Витю с такой строгостью, что мальчик не смел баловаться.​​ 

Полину воодушевлял энтузиазм мужа. И на самом деле, Влад никогда не был столь деятельным.​​ 

 

* * *

 

Светлана Юрьевна хотела пригласить Варю на Новый год, но Варя отказалась под предлогом, что это был чисто семейный праздник.

 

* * *

 

Тенор и красавица-художница​​ жили​​ вместе.

- Света, у меня мать погибла на гражданской войне, а у тебя отец умер в блокаду, - начал было Виктор Иванович.​​ 

- Витя, оставь эти разговоры, - оборвала Светлана Юрьевна.​​ -​​ Мы - живы! ​​ Я не выношу эти замогильные темы. Не надо мне их.​​ 

Они уже жили, как муж и жена, но не были расписаны.​​ 

Оба были влюблены, оба радовались друг другу.

В быту Копылов бывал слишком мягким – и тогда любимая его обрывала. Это его не ранило: ему самому не нравилась его мягкость.​​ 

 

* * *

 

- Меня попросили прийти в​​ «Литературную газету»! Пойду со стихами, - многозначительно сказала Полина.

Решетников пообещал ей печатание – и фактически она шла лично к нему, - но Полина благоразумно не упоминала его фамилии. ​​ Она, как и многие на курсе в Литинституте, дружила с Васей до войны, но вот Вася стал Василием Константиновичем – и стихи Влада оставляли его равнодушным. Это было неприятно не только Владу, но и Варе, но тут уж приходилось терпеть.​​ Поля догадывалась, что дело не только в стихах, но благоразумно скрывала это даже от себя.​​ 

- Иди. Я посижу с Витей, - ответил Влад. – Идешь в ​​ «Литературку»?​​ Ты уже три раза там печаталась! Пристрой и меня!

- Постараюсь, Владик, - ответила Полина и ушла.

 

На самом деле Решетников Василий Константинович пригласил  ​​​​ Полину в ресторан​​ «Москва». Она спрашивала себя:​​ «Как же так? Ходила​​ как бы​​ в редакцию, а вот​​ оказалась​​ в ресторане!», - но ей пришлось отбросить муки совести, ведь речь шла о ее будущем.

Для молодой женщины приглашение в столь знаменитое место было как бы приглашением в другую жизнь, в рай. Могла она думать, что в Советском Союзе существует такая роскошь?

Полина ошалела от счастья: мало того, что она нравилась этому интересному человеку, что его жизнь казалась ей удивительной, интересной, - но еще и эта красота мира! После детских пеленок – вдруг этот сон.

Ей так приятно было рядом с ним.​​ 

 

Полина недооценивала себя, хоть ее стихи уже ценились в редакциях. На самом деле после родов она стала привлекательней: ушла задержавшаяся с девичества робость, ушли стеснение и страх общения.​​ 

Именно Решетников победил этот страх – и это окрыляло Полину.

Но появилась жизнь, которая требовала скрытности! Как бы она решилась о такой встрече рассказать мужу? Владу было неприятно, что его стихи печатают куда реже, чем стихи его жены, но он это благоразумно скрывал.

Мог Влад предполагать, что звезда Литературного института, его довоенный знакомый Решетников ухаживает за его женой? Серконин когда-то в шутку просил Влада:​​ «Нашли на Решетникова свою Полину!», - но это оказалось грозным пророчеством!

 

У Полины появилась очаровательная прядь волос: она шаловливо спадала на середину лба, а то уходила в сторону и заставляла искриться уголки глаз.

Василий Константинович не мог налюбоваться.

 

Полине приходилось быть скрытной, когда мама​​ была​​ очень больна. ​​ Она со страхом думала, что мама может умереть. Она боялась этих черных мыслей.​​ 

 

* * *​​ 

 

Уже была зима. После Европы, где зима не была настоящей, Дмитриев наслаждался настоящим холодом. ​​ Ему так нравилась родная красота, что он не мог набродиться. Мимо стадиона через лес он шёл в город, доходил до реки и опять поворачивал назад.​​ 

 

Танцы были в Доме офицеров. У военных был такой Дом, а у гражданских – Дома культуры. Понятно, что эти танцы многими воспринимались, как ярмарка невест. И на самом деле, многие знакомства, закончившиеся браком, начинались именно тут.​​ 

Дмитриеву нравились танцы. Нравилось, что на родине ты среди своих – и можно расслабиться.​​ 

Он наугад пригласил молодую женщину.

Они разговорились. ​​ Она оказалась медсестрой.

Они продолжили разговор и после танца.​​ 

- Вы давно здесь?​​ 

- Я - местная. В войну была в Ленинграде.​​ 

- Почему?

- Поехала к бабушке, да так и застряла: боялась оставить ее одну, да и мама попросила.

- А я прошел войну артиллеристом, - почему-то виновато сказал Сергей Валентинович.

- Я – Сергей. А вас как звать?​​ 

- Анна.​​ 

 

Анна Николаевна Доброседова работала медсестрой в военном госпитале.​​ У нее были нежные, светящиеся, немножко косые глаза. ​​ Тут я невольно вспомнил цитату из Льва Толстого:​​ «Блестящие, казавшиеся темными от густых ресниц, серые глаза Анны Карениной дружелюбно, внимательно остановились на лице Вронского». У моей Анны ресницы не были густыми. ​​ А цвет глаз? Черный, но не синий.​​ 

​​ 

В Германии с этим были проблемы: там его и контролировали больше, - но не здесь. Его привлёк покой, исходивший от новой знакомой! Он зашёл к ней поговорить, но вот пообедал, отметили встречу, а остальное случилось как бы само собой. Это первый раз, когда столь важное в его жизни ему далось так легко.​​ 

 

* * *​​ 

 

Сергей Никифорович на кухне перечитал жене важный пассаж про эпикурейцев:

-  ​​​​ «Древнегреческое эпикурейство есть философия и эстетика пустоты, но это - особенная пустота, подозрительная пустота.​​ 

Отчего эпикурейский мудрец так спокоен?​​ 

Откуда это самообладание, это бесстрашие, это удивительное бесстрашие перед смертью, даже, можно сказать, вызывающее бесстрашие, это эстетическое кокетство со смертью, какое-то гордое повертывание спиною и аристократическое презрение к этому вульгарному, уличному, бездарно-демократическому явлению?». ​​ Что ты скажешь?

- Читай дальше, - сказала Надежда Николаевна. – Видишь, я готовлю ужин. Читай. Мне интересно.

-​​ «Тайна этой переполненной пустоты, вернее, этого переполнения пустотой, заключается в обнажении своего безличного, вернее, доличного и в то же время естественного, нормального, устроенного так на всю вечность существования.​​ 

Ведь спокойствие не там, где высота и сила в абсолютных размерах, но там, где выявлено как раз то (пусть маленькое и незаметное), что и содержалось внутри, ни больше и ни меньше.​​ 

Не дорастая до абсолютно-личностного опыта, античный человек обладал другим опытом, - опытом взаиморастворения личности и природы, когда личность теряет свою абсолютную неповторимость, а природа - свою безжизненную механичность».​​ 

- Взаимодействие личности и природы – это у древних сильно. Что ты читаешь, Сережа?

- Это идеи Алексея Лосева. Мне до него далеко.​​ 

- Сережа, ты ведь и не ученый, а хранитель. Ты ученый именно в твоей области.

-​​ «И когда античный человек осознавал себя на лоне этого растворения, он успокаивался.​​ 

Так и Эпикур: он дошел до ощущения назначенного ему пустотой природно-духовного безличия, погрузившись в него вплоть до телесности этого ощущения ​​ - и вот он - спокоен.​​ 

Он так же, точно так же тих и безмолвен, как мистически самоупоенный неоплатоник на высоте его интеллигибельных состояний».​​ 

 

Сергей Никифорович грустно вздохнул. Почему он не может приложить эти идеи к своей жизни? Они остаются блестящими, высокими идеями, - но все же только идеями.​​ 

- Садись ужинать, - сказала жена.

 

* * *

 

В 1949 году в СССР было повсеместно введено всеобщее семилетнее образование

 

Если в 1946 году​​ средняя зарплата в СССР​​ составляла в среднем 48,1 руб., то к 1950 выросла до 64,2 руб. в месяц.

 

* * *

 

Отношения Копылова и Кохашинской развивались стремительно. Новый год они проводили вместе, но и до этого они встречались и на его, и на ее квартире. Они оба не думали, что способны на такой бурный роман.

 

* * *

* * *

 

Год​​ 1950

 

* * *

* * *

 

Пифагорейство​​ 

 

* * *

 

1 января - Венгрия начала реализацию плана 1-й пятилетки.

 

* * *

 

Ане исполнилось девятнадцать, но она с четырнадцати лет работала медсестрой: с сорок пятого года. Никогда еще Дмитрий не был так увлечен красотой юной девушки. Она открывала мир рядом с ним – и, ему казалось, даже в его объятьях. Не потому ли он​​ упивался физической близостью с ней? Была война,​​ он жил за границей, где каждый​​ его шаг был​​ связан с работой – и вдруг​​ эта радость жизни, это бесконечное счастье!​​ 

Это было так​​ удивительно: встретить на танцах, в жуткой​​ толкучке,​​ незнакомую женщину​​ – и вдруг​​ ощутить её​​ родным, стать частью​​ всей ее жизни.

* * *

 

Оставшись одна, Варя плакала: она не понимала, что с ней происходит.  ​​​​ Она не могла понять, почему она не отвергает ухаживания Микешина.​​ 

Подолгу смотрясь в зеркало, она решила, что она красива. Странно, что с Лёней она об этом не говорила.​​ До этого только знала, а теперь вот решила.​​ Она стала думать о себе со стороны - и увидела в зеркале красивую блондинку. Этот лоб без единой морщинки, этот зовущий самоуверенный взгляд - да когда же она стала такой? ​​ Или такой она была всегда, но прежде не замечала?​​ 

 

А Микешин? Рядом с Варей он обретал необыкновенный покой - и ему нравилось это состояние. Один без Вари он искал этот покой, ждал его, - но чуда не случалось: его мучила тревога. С каких-то пор, особенно после нагоняя на работе, его стала одолевать тревога.​​ 

- Но почему? - спрашивал он себя. - Не потому ли, что у тебя всё хорошо? Чего тебе ещё хочется, какого рожна?​​ 

Но успокаивать себя не получалось.​​ 

 

* * *

 

3 января

Президент Индонезии Сукарно объявил о политике открытых дверей и привлечении в страну иностранного капитала.

 

На парламентских выборах в Королевстве Египте партия Вафд получила 228 мест из 319.​​ 

 

* * *

 

Виктор Иванович и Светлана Юрьевна продолжали встречаться - и он очень радовался этой новой жизни. Он уже намекнул на предложение руки и сердца, но дама считала, что не стоит торопить события.​​ 

Грехопадение давно состоялось, а после него Копылов  ​​​​ немножко забыл про своё свадебное решение. Им нравилось просто быть вместе, а брак в их воображении представил опасным заземлением мечты о чем-то прекрасном.​​ 

 

Ей нравилось, что он артист: это было романтично. Правда, не всегда он платил в ресторане, не всегда был аккуратен, часто рассеян, - да ведь от ресторана они скоро отказались, оба будучи экономными людьми, а заботиться о мужчине ей было приятно: так это было ново.​​ 

Так хорошо было улыбнуться и запросто спросить:

- Как ты, Витя?

Он улыбался и отвечал:

- Всё хорошо, Светочка.

 

* * *

 

Из лекции в ЛГУ Надежды Николаевны:

 

Фило́н Александри́йский (др.-греч. Φίλων ὁ Ἀλεξανδρεύς, лат. Philo Alexandrinus) или Филон Иудей; Фило́н Иуде́йский (ок. 25 до н. э., Александрия - ок. 50 н. э.) - представитель еврейского эллинизма, центром которого была Александрия, богослов, апологет иудаизма и религиозный мыслитель, оказавший большое влияние на последующее богословие своим экзегетическим методом и учением о Логосе. Свою систему интерпретации Танаха (первые части Ветхого завета) и Библии Филон построил на палестинской (иудаистской) герменевтике и александрийском (греческом) аллегоризме. ​​ 

«Софисты буквоедства», как он называл еврейских учёных, слушали его надменно, когда он объяснял им свою экзегетику. Греческая наука, против которой вели ожесточённую борьбу фарисеи, была в то время забыта. Однако с большим вниманием к его учению отнеслись христианские богословы первых веков, которые пользовались его системой для обоснования христианства. ​​ 

 

Основные моменты его философии:​​ 

дуалистическое противопоставление Бога и мира, конечного и бесконечного;​​ 

Бог, как единственно действующее начало;​​ 

божественный разум, присущий миру;​​ 

исходящие от Бога и разлитые по миру силы;​​ 

борьба, как движущий принцип;​​ 

теория о мёртвой, инертной несуществующей материи;​​ 

мир, не имеющий ни начала, ни конца;​​ 

божественная созидательная деятельность и сам акт творения вне пределов времени;​​ 

числовая символика;​​ 

тело, как источник всякого зла;​​ 

душа - божественная эманация.

 

Основной ​​ смысл концепции творения ​​ из ничего возникал у Филона Александри́йского ​​ на почве стремления во что бы то ни стало охранить и оформить личностное понимание бытия.

Филон иной раз говорит о логосе как о​​ «сыне божьем».​​ 

 

* * *

 

7 января​​ - при заходе на посадку под Свердловском разбился самолёт Ли-2. Погиб экипаж и все пассажиры, в том числе хоккейная команда Военно-воздушные сил Московского военного округа.

 

* * *

 

Сергей Никифорович не мог понять, почему усталость прогулок несла такой покой душе. Он казался себе слабым человеком и из чувства долга скрывал свои слабости изо всех сил. Старался ни на что не жаловаться.​​ 

Играть он стал больше. Увлекся Брамсом. С удовольствием мычал его песни:​​ Geheimnis​​ Тайна,​​ Minnelied​​ Песнь любви,​​ Alte​​ Liebe​​ Старая любовь,​​ Sappische​​ Ode​​ Ода Сапфо,​​ Schoen ​​​​ war,​​ das​​ ich​​ dich​​ weihte​​ Красиво посвященное тебе.​​ 

Так странно, что, играя слабо, он, тем не менее, играл с большим удовольствием.​​ 

- А что ты поёшь, папа? – спросил как-то Лёня. – Ты, похоже, обновил репертуар!

- Лёнечка, это Брамс. ​​ Вторая половина девятнадцатого века.​​ 

Варенцову было приятно возвращаться в это время, ведь в это время родился его отец. Не только от семьи жены – и от его семьи История не оставила камня на камне.

 

Когда он играла на фортепьяно, он нравился самому себе – и это было для него большим достижением. Это стало проблемой: добиться хорошего самочувствия. Поэтому и прогулки, и разговоры с близкими, и романсы. Он боялся приступов отчаяния прошлых лет и радовался, что они ушли. Они ушли, но это не мешало им издалека напоминать о себе. ​​ 

 

* * *

 

9 января​​ 1950 года​​ - расстрел демонстрации рабочих в Модене (Италия). В результате столкновения с полицией убито 6 и ранено 30 человек. На следующий день в знак протеста объявлена 24-часовая национальная забастовка.

 

* * *

 

В прошлом году у​​ Позднышева​​ Владимира​​ Львовича, товароведа из ДЛТ, умерла жена Валентина Сергеевна. Ей было всего сорок шесть лет. Сыну исполнилось двадцать​​ - и отношения с ним не ладились. ​​ ​​ Год назад у сына родился сын Миша – и тут, казалось бы, дедушка мог бы очень пригодиться, ​​ ​​ но вмешалась родня жены, которая не хотела знакомства с отцом мужа. Как не хотеть знакомства с товароведом из ДЛТ?​​ Но в Пушкине родня жены имела свои связи, в которые не хотели никого  ​​​​ пускать.​​ Вместо благоразумного союза, обещавшего всем выгоду, получился всеобщий раздрай.

 

Смерть жены каким-то неволшебным способом сблизила Позднышева и Верховскую. ​​ Владимир Львович​​ прежде не замечал, какой​​ она замечательный​​ собеседник.​​ Позднышев не мог не встречаться с Верховской: так много значили для него разговоры с ней. С женитьбой сына Позднышев его потерял - и не мог с этим примириться. ​​ Сын общался, как прежде, но это была только видимость прежних отношений: сын всё делал под дудку новой семьи. Особенно неприятен для Позднышев был фактический запрет видеться с внуком.​​ 

Тут-то и раскрылся талант Степаниды Афанасьевны утешать мужчин. Этого не получилось с мужем, зато​​ Владимир Львович​​ высоко оценил эти ее способности.

Теперь и в ДЛТ, и не только там можно было встретить эту пару: ее, моложавую, стройную женщину с виду лет на сорок пять – и его, сорокапятилетнего, но уже с ясно обозначившемся животом.​​ 

Они говорили часа по три, а с женой у Позднышева никогда такого не было.​​ Когда​​ Позднышев​​ говорил, его пухлый животик колыхался,​​ ему казалось, он становится и красивее, и выше – и в глазах появлялся живой огонёк. На встречах с Верховской этот огонёчек не гас.

.

* * *

 

Надежду Николаевну возмущала прозаичность смерти отца. Она любила произведения Льва Толстого: там смерть представлялась тайной в одеянии вечности, - но её отец угас совершенно незаметно.​​ 

Но для нее отец не умер. ​​ Она помногу говорила с отцом - и это стало привычкой.​​ 

- Папа, папочка! – шептала она, оставшись одна. - Я вижу твой добрый внимательный взгляд.

Она не была уверена, что такой взгляд был на самом деле, - но ей так хотелось верить!

Она из молодости, увлекаясь Львом Толстым, помнила, как много он​​ пишет о взглядах и в​​ «Анне Карениной», и в​​ «Семейном счастье». Она нашла эти куски и перечитала их.

 

Варя освоила супы. И​​ Лёня, и​​ «Сережа»​​ любили разные супы и просили их готовить.​​ С​​ Надеждой Николаевной соревноваться было сложно, но она охотно передавала свой опыт невестке. Гороховый​​ суп, кислые щи, борщ ​​ - и еще многое из азбуки семейной жизни.​​ 

 

* * *

 

12 января

Принят Указ Президиума Верховного Совета СССР​​ «О применении смертной казни к изменникам родины, шпионам, подрывникам-диверсантам», допускающий для этих категорий преступников смертную казнь, отменённую в 1947 году.

 

Государственный секретарь США Дин Ачесон заявил, что Южная Корея не входит в​​ «оборонительный периметр»​​ США, и он ограничивается Японией, островами Рюкю и Филиппинами. Ачесон обвинил СССР в намерении отторгнуть у Китая Синьцзян, Маньчжурию и Внутреннюю Монголию.

 

Правительство Египта сформировал Мустафа ан-Наххас, лидер победившей на выборах партии Вафд.

 

* * *

 

Вскоре после нового года Аксакова Мария Семеновна умерла. Она угасала полгода на глазах Влада и Полины – и все усилия врачей остановить этот процесс ни к чему не привели. Она всегда смотрела на своих​​ «детей»​​ (так она звала нашу поэтическую пару) кротко и с любовью – и это поражало Влада, в питерской семье которого атмосфера всегда была напряженной из-за резкости отца.​​ 

Едва отец Влада умер, как стал хорошим в его сознании; он даже написал стих о своей любви к отцу.

​​ 

Последние два года Мария Семеновна стала толстеть, ходить ей было всё труднее. ​​ Ее болезнь и смерть круто изменили жизнь моих персонажей. ​​ Последние полгода Мария Семеновна тяжело болела – и нашей поэтической паре вместо стихов приходилось ухаживать за ней, - но смерть была куда больше, чем болезнь: жизнь пришлось начинать заново. ​​ 

Теща Влада жалела и зятя, и дочь – и сейчас их неприспособленность к жизни вылилась в большие проблемы. И Поля, и Влад как-то разом заметили, что они бедны. Бедность быстро обнаружилась, потому что Полина не умела готовить – и часто Влад сам варил готовил или варил кашу.​​ 

Тут надо отдать должное характеру​​ Аксаковой Полины Сергеевны: засучив рукава, она взялась за хозяйство, понимая, что иначе корабль семейной жизни пойдет ко дну.

Теперь Влад подолгу сидел с Витей – и его поражала необычайная общительность ребенка: от​​ него​​ нельзя отвлечься: он требовал​​ постоянного общения.​​ 

-​​ Что-то лепечет, что-то говорит непонятное, - сообщал он жене.

Ребенок требовал полного внимания! К счастью, нашлись родственники, которые были готовы посидеть с малышом. На помощь стала наезжать из Питера и мать Влада.

 

Полине очень нравилось, что ее муж с таким рвением ухаживал за сыном и за ее матерью, она не могла и мечтать, что он способен так меняться, - но вот меняться пришлось ей самой!

​​ 

Им приходилось много работать – и это изменило их отношения. Однажды Влад даже решился на откровенный разговор.​​ 

Он спросил прямо:​​ 

- Поля, скажи честно: ты ведь не считаешь меня поэтом?​​ 

Поля искренне не предполагала таких мыслей у мужа!

- Зачем ты, Влад? - строго спросила она. - Зачем тебе хочется всё разрушить?​​ 

- Разрушить?! – удивился Влад. – Я ведь просто спросил.​​ 

Он не ожидал такой реакции.

- У тебя не должно быть таких сомнений! Да, мне больше повезло: меня больше печатают, - да ведь это пустяк. ​​ Сейчас больше печатают меня, а завтра будут больше печатать тебя…

- Ему кто-то сказал о моих отношениях с Решетниковым? – с ужасом думала Поля, когда так говорила.​​ 

- А знаешь, - он продолжал откровенничать, - мне всегда чудилось, будто есть кто-то, кто отрицает моё право жить. Мне чудилось, этот человек или эти силы придут и убьют меня, - но никто так горячо не разуверяет меня в этом, как Витька. Поэтому я с таким удовольствием вожусь с ним. Он - моё счастье, моё самоутверждение.​​ 

-​​ За Витю спасибо, а комплексы свои бросай! – строго ответила Полина. – И так проблем хватает.

- Откуда у него такие мысли?! – с ужасом подумала Поля.

 

Но ​​ Владу было неприятно, что успехи его жены явно опережали его собственные. Владу, который так много ждал от знакомства со Смеляковым, было не​​ по себе от​​ полного​​ исчезновения сего горизонта​​ старого знакомого. Всего на десять лет старше! Ему казалось, Ярослав Васильевич не прав и даже жесток, избегая его.​​ 

На самом деле, ничего такого не было! Влад был одним из многих случайных знакомых известного поэта. Более того, судьба Смелякова складывалась ужасно: в 1934 году он был репрессирован, но скрыл это от Влада. Вышел на свободу в 1937 году. Во время Отечественной войны Ярослав Васильевич воевал на Северном и Карельском фронтах, попал в плен к финнам. После освобождения из плена в 1944 году Смеляков попал в лагерь, где провел несколько лет;​​ после освобождения въезд в Москву ему был запрещен. Работал в многотиражке на подмосковной угольной шахте.

Благодаря Константину Симонову, замолвившему слово за Смелякова, Смелякову удалось вновь вернуться к писательской деятельности, и он продолжил публиковать стихи. В 1948 году вышла книга​​ «Кремлевские ели». Да как он мог помочь Владу?! Он сам нуждался в помощи.

 

Особенно обидно стало Владу, когда у жены появились знакомые в верхах. Он знал о Решетникове, но преувеличивал, думая, что знакомства его жены одним этим литературным деятелем не ограничиваются.​​ 

Полина понимала, что ему больно, но что она могла сделать, чем помочь? Его стихи нравились меньше, чем её - это было очевидно. Потом, её уже несло навстречу Решетникову.​​ 

Влад с его эгоизмом не понимал, что часто даже родному человеку помочь невозможно.

 

* * *

 

13 января - доставлен в Варшаву переданный властям Польши бывший рейхскомиссар Украины Эрих Кох.

Будь Сергей Дмитриев за границей, он был острей переживал эту новость, но не сейчас.​​ 

В Луге еще много говорили о партизанских отрядах – и​​ Сергей Валентинович​​ встречался с их участниками.

- И такой была война! – думал он. – И она была не менее опасной, чем его на артиллерийской батарее.

​​ 

* * *

 

Теща Влада и его мать приучали Витю к нормальной пище: требовали, чтобы мальчик больше жевал, - но наши поэты кормили тем, что готовилось быстро. То-то мальчик более ценил мать Влада, - а с поэтами ел не так охотно и капризничал. Мать Влада приучила мальчика к хорошеньким котлеткам – и он требовал того же от поэтов.

 

* * *

 

Из лекции в ЛГУ Надежды Николаевны:

 

Пифагорейство - религиозно-философское учение, возникшее в Древней Греции 6-4 веках до нашей эры.​​ 

Получило широкое распространение в эпоху позднего эллинизма. Эллинизм больше систематизирует, чем создает.​​ 

Мы обращаемся к двум важным понятиям пифагорейства: эйдос и логос.​​ 

Эйдос - это интуитивно данный и интуитивно мыслимый смысл, а логос - это дискурсивный смысл, смысл в виде категорий, которым пользуется всякое размышляющее мышление. ​​ Эйдос вещи есть не что иное, как тождество ее предельной общности и ее предельной единичности.​​ 

Например, форма дома не существует в сознании человека; строя дом, архитектор воплощает не форму дома, а трансцендентный эйдос, архетип цельности, блага и красоты, - воплощает настолько, насколько это ему удается.​​ 

 

* * *

 

Вите исполнилось два годика – и на пробу ему принесли кошечку. В честь родителей поэтов ее решили было назвать «Музой», - но она не выдержала испытания: царапнула Витю.​​ 

- Злая кошечка, - было общее мнение – и несостоявшуюся Музу отнесли​​ было​​ прежним хозяевам. Странно, что Витенька не протестовал, хоть играть с кошечкой ему очень понравилось.​​ 

 

Влад вспомнил, что у его знакомого врача в Питере Кудрявцева есть дочка Света: туда-то он при случае кошечку и отвез. Светочке Муза понравилась. Она видела кошек на улице, они ей нравились – и вот ​​​​ ее мечта сбылась.​​ 

 

* * *

 

16 января​​ 1950 года​​ - Абдул Халим сменил Мохаммада Хатту на посту премьер-министра Индонезии.

 

* * *

 

- Ну что, Катишь?​​ –​​ как-то​​ спросила мать Катю. - У вас всё хорошо?​​ 

Валентина Григорьевна​​ уже полюбила зятя, считала его умным – и она заранее знала, что​​ «всё хорошо». Когда она начинала говорить с дочерью, на ее лице появлялась радостная улыбка.​​ 

- Да. Всё хорошо, - ответила Катя.​​ 

Ее​​ большие черные глаза​​ нравились не только мужу: куда раньше они понравились ее родителям.​​ 

Олег только на свадьбе узнал, что в семье жены Катю звали​​ «Катишь». Валентина Григорьевна в шутку звала дочь​​ «Катишь»: так она любила Толстого и особенно​​ «Войну и мир». ​​ 

- Помнишь про портфель?

Валентина Григорьевна очень любила сцену борьбы за портфель с завещанием отца Пьера. Особенно ей нравились такие строчки:​​ «Старшая княжна выронила портфель. Анна Михайловна быстро нагнулась и, подхватив спорную вещь, побежала в спальню».

- Конечно, мама!

И она сказала, смеясь:

- Мама, а ведь на самом деле в романе Катишь - Екатерина Семёновна. Как и я!​​ 

- Так ты еще помнишь роман Толстого?

- Как же, мамочка! И не только ради тебя.​​ 

Они посмеялись.​​ Они обе были брюнетки, в чем-то походили друг на друга, ведь Валентина Григорьевна к ее почтенным сорока пяти годам не потолстела, а наоборот приобрела некую возрастную стройность.

* * *

 

Екатерине Семеновне, матери Влада, было уже шестьдесят шесть, и после перенесенного недомогания в прошлом году она чувствовала себя нехорошо. ​​ Она узнала о смерти матери Полины в день ее смерти, но приехать сразу она не могла.​​ 

Как только ей стало получше, она приехала. Она сразу взяла на себя готовку еды и уход за Витей - и для поэтической пары это стало большим облегчением. Они жили вчетвером в двухкомнатной квартире - и какое-то время она не казалась им тесной. Полина в душе ликовала, что ей удалось наладить отношения со свекровью.

 

Мать Влада немного успокоилась, а прежде она боялась за сына: Полина, когда гостила в Ленинграде, оставила неблагоприятное, если не тяжёлое впечатление. ​​ Екатерина Семеновна заметила, что и сын, и невестка в полной растерянности. Она привезла часть своих сбережений и, как на работу, ходила с Полиной на рынок и по магазинам. К ее радости, Поля оказалась небездарной ученицей. Тогда все трое, собравшись, решили, что Владу на время лучше уехать в Питер: тогда двум женщинам было легче и управиться с Витей, и наладить быт.​​ 

 

* * *

 

18 января - Вьетнам и Китай установили дипломатические отношения.

 

* * *

 

Но как же Василий? Как кот Варенцовых? С возрастом он похудел и уже не смотрелся столь вальяжно. Зато он стал очень разговорчив: стал часто мяукать, больше просил общаться. ​​ 

Иногда Сергей Никифорович обращался к Василию, как к человеку:​​ 

- А ещё что-то, кроме мяу, вы можете сказать? ​​ 

Варенцов по-прежнему любил его - и они, похоже, утешали друг друга.​​ 

Все Варенцовы любили Василия, но сам кот явно отдавал предпочтение старшему Варенцову. Он и приучил кота к лотку, он и кормил кота, и убирал за ним.  ​​​​ Василий ложился на грудь и тепло, старательно урчал. Он любил проводить мордой - и его усы приятно щекотали лицо Варенцова, а его глазищи встречались с глазами Сергея Никифоровича. ​​ 

Кот старел, но не старел изумруд его глаз: эти глазищи, этот теплый взор так нравились всем домашним.

Особенно умиляло, как он складывал лапки крест на крест и умильно щурился. Потом выбрасывал далеко левую лапку.

Перед тем, как улечься, он вопросительно посмотрит на хозяина:​​ 

- Можно возлечь или нет?​​ 

О чём-то спросишь Василия - и он долго, внимательно смотрит на тебя, - а потом погружается в свою мудрую дрему. ​​ 

Почему-то с годами этого общения с котом становилось всё больше.​​ 

 

* * *

 

20 января​​ 1950 года​​ - в Пхеньяне пленум Центрального комитета Единого демократического объединённого фронта Кореи принял обращение к народу страны свергнуть режим Ли Сын Мана на юге полуострова и объединить Корею.

 

* * *

 

Мать Влада Екатерина Семеновна жила в Москве, ухаживая за Витей и помогая Поле, а Влад в это время жил в коммуналке, в комнате матери.​​ 

В квартире, кроме Влада, было два соседа, - и он мало их знал, потому что давно не жил у матери.​​ Первый был Геннадий Петрович Васенков, живший один и много курящий, что не нравилось Владу.​​ Влад сразу его попросил не курить в коридоре, и на всякий случай Влад открывал форточку на кухне, чтобы вытягивало на улицу запах табака. ​​ Влад общался с Васенковым по поводу общих коммунальных проблем: Геннадий Петрович мог забыть бычки в туалете и на ночь оставить включённым свет в коридоре. ​​ 

С другой стороны его комнаты жили​​ Любимовы, семья из четырёх человек в пятнадцати квадратах: родители и двое сыновей - и тут проблем было больше. ​​ Мальчиков звали Саша и Коля​​ - и Коля был старше Саши на шесть лет и не любил младшего брата.

В прошлом году Коля закончил восьмой класс - и его направили в профессионально-техническое училище. Это обидело ребёнка! ​​ 

Влад не раз слышал, как он выговаривал матери:​​ 

- Мама, я хочу учиться! Почему вы послали меня в ПТУ?​​ 

- Но у тебя же одни тройки!... Сыночка, - сказала мать нежно, очень желая успокоить ребёнка, - ты всегда учился плохо - и поэтому не обижайся. У тебя всё получится!​​ 

- Мама, это несправедливо! Я хочу учиться в школе.​​ 

- Ты хочешь не учиться, а ничего не делать. В жизни нельзя ничего не делать! Потерпи. В ПТУ учиться легко. Ты получишь специальность, станешь самостоятельным. Ты ещё будешь хвалить нас!​​ 

Мать не решалась сказать ему, как он не прав, не любя младшего брата.​​ 

 

Влад понял, что нужны какие-то отношения и с этими чужими людьми, раз в силу житейских обстоятельств  ​​​​ эти люди оказываются так близко.

А​​ как готовить?! Не всё же ходить в столовую? В Питере Влад прикипел к гороховому супу - и, когда оставался один, всегда его готовил.​​ Ему нравилось делать что-то такое, чего он не мог понять. Игра такая: накормить себя. Конечно, на жену он давно не надеялся. Но готовить в коммуналке – о, это была целая эпопея? Надо было говорить с соседями, следовать их советам, надо было разбираться в политике. Сейчас он более благодушно воспринимал свою коммуналку, а прежде эта бесконечная суета и толкотня сводили его с ума.​​ 

 

Опять он бродил наугад. Влад любил эту Мильонную улицу, потому что она закрывала его от ветра Невы. ​​ И на самом деле, ветер на реке был ужасный. Влад хотел дойти от Эрмитажа до Финского вокзала, но, едва выйдя на набережную, оставил эту затею: так сильно промерз за минуту.​​ 

- А встретил бы я Варю сейчас, - что бы я ей сказал? – подумал он. – Почему мне неприятно, что я когда-то писал ей стихи? И кому я только не писал! И как это вынесла Полина?

Ему казалось, смерть любимой тещи поставила крест на его прошлой жизни.​​ 

 

Скоро его жизнь в Ленинграде вдали от матери, жены и сына показалась сущим адом – и он поспешил возвратиться в Москву.

.

* * *

 

23 января - израильский кнессет провозгласил Иерусалим столицей Израиля (до этого столицей был Тель-Авив.

 

* * *

 

Полина осталась один на один со своей свекровью – и это было приятное для нее время: женщины сблизились в уходе за Витей. Да и понятно: дети сближают людей - и уж особенно женщин. Для Полины это были еще и курсы по домоводству: она охотно училась готовить супы; с Витенькой в коляске они ездили на рынок – и Полина поняла, что с говядины лучше перейти на свинину, потому что она дешевле… Было множество таких маленьких открытий. ​​ 

 

Когда вернулся Влад, Поля укатила в очередную командировку. Она не сказала, что с Решетниковым.

 

* * *

 

26 января - Индия провозглашена республикой, вступила в силу новая конституция. Генерал-губернатор Чакраварти Раджагопалачария передал функции главы государства Раджендре Прасаду, избранному 24 января первым президентом Индии.

 

* * *

 

Из лекции в ЛГУ Надежды Николаевны:

 

А логос? Надо что-то сказать и о нем. ​​ «Логосы»​​ - творческие идеи, которые и порождают все вещи.

Чтоб показать, что такое логос, я приведу вам пифагорейский текст, где показано, как логос воплощается в женщину. ​​ Понятно, там изображена идеальная женщина. Этот текст интересен во многих отношениях. Прежде всего, на первом плане здесь фигурирует, конечно, категория логоса, разума, разумности, разумения. Но этот логос, когда он воплощается в женщине, тотчас же приобретает весьма тщательно продуманную эстетическую значимость. Изображаются всевозможные добродетели женщины – и они представлены художественно. Эта женщина - произведение искусства.​​ 

 

* * *

 

Уже дома, в Москве, Влад подробно рассказывал своей матери о своей жизни в Питере.

 

В коммунальной квартире Влада​​ и его​​ матери​​ жило шесть человек! Владу было тяжело ориентироваться среди чужих, ведь в Москве он уже привык жить среди своих.​​ 

Семья Любимовых жила с большими проблемами из-за пьянства отца. Все это делало жизнь Влада не очень комфортной. Он прежде не видел этих коммунальных проблем - и сейчас сочувствовал матери. ​​ 

 

Сблизиться с родителями мальчиков и Геннадием Петровичем оказалось невозможным: здесь было осторожное противостояние без всплесков конфликтов. ​​ Поговорить можно было только со второклассником Сашей: он был единственным, с кем можно было найти что-то общее. Саша увлекался математикой, а в этом Влад не был силён. ​​ Влад попросил у родителей Саши разрешения сходить с мальчиком в музей. ​​ 

 

В Эрмитаже Саша поразил своей серьёзностью. Он был в музее первый раз в жизни - и его всё восхищало. ​​ Влада так радовала эта живая реакция! Мальчик остановился у огромной статуи Августа. Они оба смотрели на этого властителя античного мира и не могли наглядеться.

 

Влада поразило, что на свободе в Питере он не только не изменил Поле, но даже не пытался найти такие впечатления. Ему стало тяжело с женщинами после открытия, что и Варя, и Светлана Юрьевна обсуждают его поведение. ​​ И при этом осуждают.​​ 

- А если они еще и знакомы с Надей?! – думал он. – Тогда просто кошмар.​​ 

 

* * *

 

27 января - премьер-министр Италии Альчиде де Гаспери сформировал новый кабинет. Прежнее правительство ушло в отставку 12 января после всеобщей забастовки.

 

* * *

 

Но главное, о чем не рассказал Влад, было другое:

 

Удивительно, что на Невском Влад встретил Светлану Юрьевну Кохашинскую. Он не решался подойти к этой женщине: он узнавал её и не узнавал сразу. ​​ 

Они смотрели друг на друга - и не знали, что сказать. ​​ Но отношения прежде не были плохими - и Влад с интересом разговорился со своей прежней знакомой. Всего пару лет назад он, - правда, осторожно – он делал этой даме непристойные предложения, - а сейчас ему стыдно вспоминать это.

Правда, не только стыдно, но и весело. И как это сочеталось во Владе?

- Привет! Давно не виделись! – сказал он.

Он не был уверен, что его бывшая знакомая захочет возобновить с ним знакомство.

- Привет, Влад! Как дела?

- Она помнит, как меня зовут! – подумал Влад.

- Неужели он и теперь ничего не скажет о сыне? – подумала Кохашинская.

- Всё хорошо. Вот сыну скоро будет два года.

Разговором о сыне он дал понять, что всё плохое, что, может быть, было в прошлом, перечёркнуто.

- Когда? – спросила Светлана Юрьевна.

Конечно, из политеса она скрыла, что знала про сына от Вари. О Варе она вообще решила не говорить.

- Десятого мая.

- А я замужем, - заявила Кохашинская.

Собственно, официальной регистрации брака еще не было, но дама была уверена, что это вопрос решённый. ​​ Она почувствовала, что Владу одиноко, и сказала:

- Я иду за покупками. Помоги мне!

- Конечно! – охотно согласился он.

И вот он, как и до рождения Вити, бродил с малознакомой женщиной часа два по магазинам, а потом пообедал у нее дома – и они разговорились.

- Тут я живу в коммуналке в комнате матери, а она в Москве помогает жене заботиться о Вите.​​ 

- Они тебя отпустили, или ты сам уехал? – улыбнувшись, спросила знакомая.​​ 

Она помнила, какое неприятное впечатление оставила жена Влада, когда была в Ленинграде. При этом она считала Полину талантливой поэтессой. Не потому, что много ее читала: она судила по числу ее публичных выступлений.  ​​​​ 

- Конечно, отпустили! Мама считает, сыну надо дать передышку после тяжелых забот по уходу за его московской тещей.​​ 

- А что с тёщей? – спросила Кохашинская, испуганно вытаращив глаза.

- Умерла.

- Какой ужас! – воскликнула женщина.​​ 

Какое-то время они молчала – и Светлана Юрьевна решительно сказала:

- Надо, чтобы твоя мать перебралась в Москву!

У Влада перехватило дыхание от мощи этой простой мысли.

- Света, ты знаешь, и меня смущает эта проблема: в комнате прописана только мама - и в случае её смерти комната отходит государству. Я же прописан в Москве! Я даже подумывал, не прописать ли Витю в Питере, - но ведь это очень неудобно! Продать комнату нельзя, а поменять на другую нет смысла.

- На Москву поменять очень трудно, - сказала Светлана Юрьевна. – Но можно поменять куда-нибудь в Московскую область.

- Да, - согласился Влад. - Главное, чтоб недалеко от Сокольников, где мы живем.

- Если бы маму вытащить в Москву! – горячо воскликнул он. ​​ 

 

* * *

 

30 января​​ 1950 года

 

СССР официально признал Демократическую Республику Вьетнам.

 

Премьер-министр Японии Сигэру Иосида заявил на открытии сессии парламента, что страна скоро вступит в период подъёма и оставляет за собой​​ «право на самозащиту».

 

* * *

 

Дмитрий Николаевич Василенко встретился с Катей. То, что она вышла замуж, его мало интересовало, но Катя пригласила его в гости – и он с удивлением в Олеге узнал и мужа Кати, и старого знакомого по семинару.

Они разговорились при Олеге.

- Сашка не женился? – спросила Катя.

Речь шла об их общем знакомом по семинару в ЛГУ Александре Поспелове.

- Женился как два года назад! – ответил Василенко.

- А я думала, куда он исчез. ​​ 

- Что ты! Живет у жены в Москве. Она тоже математичка. ​​ Представь, Колмогоров взял его в свою команду.​​ 

- Бывают же чудеса! – сказала Катя.

Олегу было жаль, что он оставил высокую математику, но рядом с профессионалами он понимал, что с ними лучше не тягаться. Больно ли ему было отказаться от​​ «большой математики»? Сначала было больно, но он смирился: ведь надо же было как-то зарабатывать деньги.​​ 

 

Андре́й Никола́евич Колмого́ров.​​ 12 (25) апреля 1903, Тамбов​​ -​​ 20 октября 1987, Москва.​​ Советский математик, один из крупнейших математиков XX века.​​ 

 

* * *

 

31 января - президент США Гарри Трумэн заявил, что отдал приказ начать производство водородной бомбы. С заявлением протеста против этого решения выступил Альберт Эйнштейн.

 

* * *

 

Светлане Юрьевне исполнилось тридцать лет. Мысли о замужестве посещали ее еще в прошлом году, но после посещения врача ей стало ясно, что она беременна.

Странно, но эта случайная встреча с​​ Владом, ее​​ ​​ старым знакомым,​​ подтолкнула Кохашинскую прямо объясниться с Копыловым. Да, они жили, как муж и жена, но для будущего ребенка важно было сделать их отношения легальными.​​ 

 

Она пришла на его спектакль, что случалось часто, но после спектакля, когда они пошли пешком к нему домой, она осторожно спросила:​​ 

- Я хочу тебя о чём-то спросить.​​ 

Он спросил прямо:​​ 

- Ты беременна?​​ 

Копылов давно понимал, что такого разговора не избежать. ​​ 

Она со страхом, но и с радостью услышала его вопрос. Она спросила:​​ 

- Что ты скажешь? ​​ 

Она любила при разговоре с ним касаться его руки, - и он, как обычно, улыбнулся на её прикосновение.​​ 

- Надо оформить брак, - просто ответил он.​​ 

Он давно ждал этого вопроса, ведь они уже не один месяц фактически жили вместе. ​​ 

- Чего ждать? - спросил он себя. ​​ - Она красивая талантливая женщина. Что ещё желать? Что ещё искать? ​​ 

Ему почему-то нравилось думать, что она талантлива.

- Нет, нет, я не права! Я должна ему верить! – утешала себя Светлана Юрьевна.​​ 

Только сейчас ее стали отпускать ее страхи: она поверила в отца будущего ребенка.

Так, словно б легко, словно б между делом, состоялся этот серьезный разговор! ​​ Этот разговор, которого она так боялась, её успокоил. Виктор Иванович был готов к браку.​​ 

Копылов был готов к нему, когда его отношения со Светланой только начались, но без больших сомнений, конечно, не обошлось.

- У меня никого, кроме тебя, - признался он. – Да, внешне я в толпе, мне в театре хорошо, - но от этого только острее одиночество. На самом деле, другим я скучен, а они скучны мне.​​ 

- Витя, спасибо! ​​ Мы сделали так много, чтобы понять друг друга!

- Кроме тебя, никто давно не желал меня понять. Я так тебе за это благодарен! – продолжил он.

Копылов больше страдал от одиночества, чем Светлана Юрьевна. Оба хотели бы растянуть роман на годы, чтобы лучше узнать друг друга и, тем самым, меньше рисковать, - но оба были уже в возрасте, когда выбирать надо было по обстоятельствам, а не по желанию.​​ 

И все-таки Кохашинской было страшно: да, Виктор Иванович умный, талантливый, интересный, - но он разрушит её привычную жизнь. ​​ 

- Но не он изменит мою жизнь, а мой ребенок! – думала она. – Разве я буду хоть кем-то, если у меня не будет детей?

 

Так два нерешительных человека решили завести семью. Они оба со страхом ждали изменений в своей жизни, но надеялись на лучшее.

До физического сближения Виктор Иванович понимал, что близкие отношения могут привести к чему-то такому, но прежде Копылов побаивался​​ Светланы Юрьевны.​​ Все-таки, художница – это что-то не очень понятное.​​ Все же он мечтал о красивой университетской барышне, каковой и предстала ему Варя,​​ - и сначала​​ Светлана​​ сначала​​ казалась ему меньше его мечты. Этот волшебный башмачок, казалось, немного жал, но вот Виктор​​ оценил Светлану! Он не​​ примирился с ней​​ под давлением обстоятельств, но понял, что живая женщина лучше любой возвышенной мечты. ​​ 

Светлана сначала хотела приурочить объяснение с Копыловым к своему дню рождения 22 февраля,​​ но сейчас она была рада, что объяснение с Виктором состоялось.

 

В этот вечер Виктор ушел к себе. Оставшись одна,

Светлана Юрьевна протирала рамы картин отца.​​ 

- Что-то придётся продать, - подумала она.​​ 

​​ 

Скоро Светлана Юрьевна и Виктор Иванович оформили брак.​​ 

 

* * *

 

Влад вернулся в московскую квартиру весь в терзаниях: ему тяжело было без сына – и как он ясно понял, без жены. Он понял, что любит свою семью – и он не мог понять, почему прежде у него не было такого ясного понимания. ​​ Он приехал бы раньше, но, когда он перезванивался с матерью и женой, они просили его еще какое-то время побыть в Ленинграде.​​ 

 

Встреча с семьёй была сердечной, но в тот же вечер  ​​​​ Екатерина Семеновна села на поезд на Ленинград.​​ 

Уже на вокзале Влад успел огорошить маму предложением поменять питерскую комнату на московскую. Оба понимали, что шансов мало, но все же коммуналка, где жили Казанцевы, была в самом центре Питера, в двух шагах от храма Спас-на-крови!​​ (там хранили картошку – и в народе его звали «Спас-на-картошке»).​​ Со смертью матери Полины стоило побороться за идею воссоединения.​​ 

 

Эта встреча с Полиной и Витей была очень приятна! Владу нравилось, что он москвич, что у него умная жена и любимый сын.​​ 

- Так много! - думал он. – Так много!​​ 

И он подумал о Варе:

- У неё с войны ни одной мамы, а у меня было сразу две.

Влад и всегда был близок своей матери – и то, что Полина сблизилась с ней, его радовало.​​ 

Сначала Полине было страшно остаться со свекровью один на один, но​​ Екатерина Семеновна​​ вела себя безупречно! Общение с ней было таким приятным, что ее страх прошел.​​ 

И свекрови Полина понравилась: она предстала совсем другой, чем в прошлом году в Ленинграде: покладистой, готовой во всем договариваться, готовой много работать по дому.

 

Полина куда острее переживала смерть матери, чем Влад смерть своей тещи: у Влада оставалась мама. Поэтому Поля боялась холодности в отношениях и с мужем, и с его матерью. ​​ И вот, к ее радости, этот страх стал рассеиваться.​​ 

 

Всю свою энергию, все свои силы Влад бросил на обмен: так огромно было его желание жить рядом с матерью. Теперь его метания между​​ Питером и Москвой​​ стали лихорадочными. Про стихи на это время он забыл.​​ 

 

* * *

 

4 февраля

 

Правительство Франции покинули министры-социалисты, после чего Жорж Бидо реорганизовал свой кабинет.

 

Правительство Соединённых Штатов Индонезии официально подтвердило право Индонезийской коммунистической партии на легальную деятельность.

 

* * *

 

Решетников, узнав о смерти матери Полины, стал еще больше давать ей переводов для заработка. Конечно, эта работа – уже не в таком количестве - доставалась и ее мужу.​​ 

Когда Влад вернулся из Питера, Решетников попросил Полину о встрече у него на квартире.​​ Так совпало.

В этот день Полина под каким-то предлогом вышла из дома раньше, поехала в центр и бродила по Красной площади. От счастья кружилась голова: у нее есть муж, сын, ее печатают – о чем еще мечтать?

С появлением в ее жизни Решетникова ей стало жить на самом деле легче. Столько старых обид оставили ее!​​ 

 

* * *

 

9 февраля - американский сенатор Джозеф Маккарти объявил, что имеет список 205 коммунистов, работающих в государственном департаменте. Началась​​ «охота на ведьм».

 

* * *

 

Варе двадцать шесть. Она любит общество, она встречается с интересными людьми. Ей все равно, что думают о ней окружающие, ведь она уверена в себе.

Хоть Варя была замужем, для ее несколько вольной среды она числилась одинокой – и у нее появилось много поклонников: привлекательная дама с дипломом, со своей квартирой – необычный вариант для Ленинграда.

Но в ее жизни появилась огромная интрига: Микешин. Николай Степанович явно дал понять, что хочет с ней встречаться.​​ 

 

* * *

 

10 февраля - правительство Австрии открыто обвиняет СССР в преднамеренной задержке подготовки проекта договора о будущем Австрии.

 

* * *

 

- Слушай, Надя! – сказал Сергей Никифорович. – Мне по работе надо кое-что написать о пифагорейцах.​​ 

- Подкинуть идей? – улыбнулась жена.​​ 

- Ну да. Начать с претензии пифагорейцев описать мир. ​​ 

- Они на самом деле объяснили всё, - ответила Надежда Николаевна. ​​ – Пытались объяснить. У них есть, например, и математика, - но ее сущность они сводят только к педагогическим методам внутреннего очищения человека.

- А как бы ты предложила начать лекцию? ​​ Думаю, вернее будет запустить для начала эйдос и логос, - а ​​ дальше, кажется, стоит двигаться в Единое.

- Начни с эйдоса и логоса, остановись на сущностях – и оттуда двигайся в Единое. А что главное в сущности? Она не есть тень бытия, но содержит всю полноту бытия. А полным бытие является всякий раз, когда принимает в себя эйдос мышления и жизни.​​ 

- А что сказать про материю?

- Аристотель лишь изредка называет материю​​ «сущностью», - сказала ученая жена ученому мужу, - а у пифагорейцев материя -  ​​​​ отпечаток идеи и родительница чувственно-постигаемого мира, этой​​ «третьей»​​ сущности. Материя также вечна, однако не неподвижна. ​​ Материя сама по себе бесформенна, но способна воспринимать всякую форму.

 

* * *

 

Странно, но происшедшее физическое сближение с Решетниковым, не потрясло Полину: она долго готовилась к этому. Так в стороне от мужа у нее образовалась огромная жизнь – и Полине казалось, это не помешает семейной жизни. Физическая близость продолжалась и с Владом, но Поля строго контролировала своих мужчин: иметь второго ребенка ей вовсе не хотелось.

 

От матери Влада не ускользнули новые нюансы в поведении невестки. Екатерина Семеновна в ее шестьдесят шесть почуяла измену сыну. Сейчас Влад жил больше вне дома: он, некогда будучи книжным «жуком», выискивал «жуков» по обмену – и ему пришлось погрузиться в эту хоть не криминальную, но незаконную среду.

 

* * *

 

13 февраля​​ 1950 года​​ - в Ираке официально объявлено о неудачной попытке начальника полиции страны Али Халида совершить переворот.

 

* * *

 

Когда Олег простудился и слёг, все, как сговорившись, проявили большую заботу. Сразу пришла мама Олега​​ – и он перебрался болеть в свою комнату в коммуналке.  ​​​​ 

Светлана Николаевна​​ общалась с новой семьей своего сына – и о болезни сына узнала сразу.​​ 

- Заболел? – спросила она с улыбкой.​​ 

 

После смерти отца Светлана Николаевна стала спокойнее, хоть тяжесть одиночества была ей неприятна.​​ Валентина Григорьевна, Катя,​​ Семён Сергеевич – все Васильевы посещали его то вместе, то по одиночке. Олегу это нравилось.​​ Все радовались, что он, наконец, женился и нашел работу.​​ 

Когда матери не было дома, его приглашали на кухню на тарелку супа.​​ 

 

* * *

 

14 февраля - в Москве министры иностранных дел СССР и Китая А. Я. Вышинский и Чжоу Эньлай подписали Договор о дружбе, союзе и взаимной помощи между Союзом Советских Социалистических Республик и Китайской Народной Республикой сроком на​​ тридцать​​ лет.

 

* * *

 

Этот раз Владимир Львович, товаровед ДЛТ, был почему-то особенно внимателен с Варей. Он не скрывал радости, что её видит. ​​ Она пришла с нужным человеком, красивой женщиной, которой по законам среды можно было продать дефицитную обувь, - а когда покупательница ушла, Позднышев не поторопился уйти, как обычно, но продолжил разговор. ​​ 

- Я так рад вас видеть, Варя! – вдруг признался он. ​​ 

Она удивилась, но не подала вида.​​ И дружить, и ссориться с Позднышевым было одинаково неприятно.​​ 

Он не дождался её реакции - и уже спросил спокойно: - Как ваши дела, Варя? ​​ 

Она очень боялась сближений, даже словесных - и ответила только что учтиво, не больше:​​ 

- Всё хорошо, Владимир Львович.​​ 

Они молчали - и Варя решилась спросить:​​ 

- А у вас всё хорошо?​​ 

- Сегодня нет, - признался он, кисло улыбнувшись.​​ 

- Почему?​​ 

- Потому что мне сорок семь, а отметить день рождения мне не с кем.​​ 

Варя была шокирована. А что же Верховская? Они, что, разругались?! Еще не хватало.​​ 

- ​​ А ваш сын?​​ – наугад спросила она.

Ей кто-то поведал и про сына, и про роман с Верховской. Романа не было, но молва опережала события.​​ 

- Он в командировке.​​ 

- Так он уже работает? – не подумав, спросила она.

- Да. Почему бы ему не работать? Ему двадцать.​​ 

- Да что с ним? – подумала Варя. – Этот человек известен во всем Ленинграде! ​​ У него огромный круг знакомых!​​ Что же ему еще нужно?​​ Мало ему Верховской!​​ 

Ей пришло в голову, что у него, как и у многих мужчин в ее окружении, могут быть какие-то планы насчет её, Вари.​​ 

- У меня умерла жена, а отношения с сыном не сложились.

- Зачем он мне рассказывает это? – подумала Варя.

Эта откровенность была ей неприятна, она боялась ее.​​ Его отношения с Верховской совсем не были тайной – и Варе было неприятно хоть в чем-то пересечься с этой дамой.

Владимир Львович продолжал:

- Она всю жизнь во всем уступала сыну - и он получился очень слабым. Меня всегда пугала её уступчивость, ведь она путала её с доброжелательностью.​​ 

Варя растерянно посмотрела на Позднышева. Как бы она могла ответить?

- Во время блокады она сама не ела, а кормила его. Расплата оказалась жестокой: она умерла. ​​ 

Варя поняла, что это мог быть крик о помощи – и растерялась еще больше.

Но Владимир Львович продолжал:

- ​​ Она не понимала, что быть доброй – это уцелеть любой ценой. ​​ Ведь, когда ты живёшь, - это самое доброе. А помогать другим в ущерб себе - это фальшивая доброта! Такая может разрушить отношения очень легко.​​ 

Варя решилась спросить:

- Когда умерла ваша жена?

-​​ Да, мы живем страшное время, ​​ - подумала Варя, - многие голодают. В блокаду​​ его жена​​ отдавала​​ сыну​​ последнее.

- В прошлом году, - почему-то виновато признался он.​​ 

- Я не знала, - машинально ответила Варя.​​ – А сколько же лет вашему сыну?

- Володе двадцать, внучику Мише год, жене сына двадцать пять.

Ей стало страшно: она не понимала, что происходит.​​ 

- Нас так много вокруг него, - подумала она, - и никто не знает про эту смерть. Он от всех скрывал, но вот не выдержал – и сказал мне.​​ И почему он всё рассказал именно мне?

Но Позднышев и не ждал от неё ничего особенного: он понял, что Варе можно высказаться, что Варя горда и замкнута - и не будет пересказывать их разговор. ​​ Варя догадалась, что речь о доверии, но она не могла понять, почему именно ей он решил высказать свою боль. ​​ 

- Вот я первый раз в день рождения совсем один. Я думал, сын признает меня близким, но он делает всё, чтоб внука Мишу я не видел.​​ 

- А сколько было жене лет? – решилась спросить Варя.​​ 

- Сорок шесть. Да мы одногодки.​​ 

- А сколько лет Мише? – спросила она.

- Годик.

Этот разговор, хоть и не имел видимых последствий, потряс Варю.

 

Так сложилось, что именно в это время Верховская уехала в командировку. Оставшись один,​​ Владимир Львович​​ просто «для души» поговорил с Варей, не понимая, что весть об этом разговоре дойдет до​​ Степаниды Афанасьевны – и это испортит ее отношения с Варей.​​ 

.

Вскоре до ушей Верховской дошел разговор Вари с Позднышевым. Она понимала, что при желании Вари такой конкуренции ей не выдержать.​​ 

- Но она же при муже! – вспомнила Верховская. – Но он у нее какой-то ученый дурачок. ​​ 

 ​​​​ 

* * *

 

Из лекции в ЛГУ Надежды Николаевны:

 

Сущности, достигающие становления в чувственном мире, не в состоянии вполне и окончательно приобщиться к неделимой ипостаси, в силу причастности к которой они существуют. ​​ 

Поэтому в каждый данный момент различные части становящейся вещи совпадают с неизменной реальностью умопостигаемой сущности.​​ 

Сущность души - в равновесии между бытием и не-бытием, истинным и неистинным. ​​ Душа – это ​​ инобытийное становление ума.

 

* * *

 

И опять Варе приснилось, что она бродит по кладбищу Свердловска и ищет могилу своего отца. Будто она ходит и плачет, и от слез не может разглядеть надписи на могилах. Она совсем отчаялась найти могилу отца, как проснулась.​​ 

 

* * *

 

20 февраля - США разорвали дипломатические отношения с Народной Республикой Болгарией после того, как посол США Д. Хит на процессе Трайчо  ​​​​ Костова был обвинён в антиправительственной деятельности.

 

* * *

 

Сергей Никифорович случайно увидел себя в зеркале эрмитажного туалета – и взглянувший на него вихрастый человечик ему не понравился: в его лице было не просто волнение, а даже смятение.

- Откуда бы это? – подумал Варенцов. – Я ведь только на работе.​​ 

Он вспомнил мысль Алексея​​ Лосева:

- «Становится в эпоху эллинского классического идеала - всеобщее, а в эпоху эллинизма - частное, или единичное. Там красота есть общая закономерность сущего, а здесь красота - единичная закономерность отдельного изолированного субъекта».

- Так вот! – сказал себе Варенцов. - Единичная закономерность. ​​ И мы в нашем эллинизме.​​ 

 

* * *

 

21 февраля - в Венгерской Народной Республике завершён процесс по делу бывшего директора Будапештского радиотелефонного завода Имре Гейгера, обвинённого в шпионаже. После этого Венгрия потребовала отзыва из Будапешта большой группы сотрудников посольства Великобритании.

 

* * *

 

23 февраля

Парламентские выборы в Великобритании. Лейбористская партия сохранила большинство и остаётся у власти.

 

Во Франции Раймонда Дьен легла на рельсы вокзала Сен-Пьер-де-Кор в городе Тур и остановила состав с танками, отправленными на войну в Индокитае. Была арестована и осуждена.

 

* * *

 

Когда Олег зашёл к матери, она горячо стала его просить взять ученика.​​ 

- ​​ Это​​ соседский мальчик из пятого класса​​ Коленька,​​ сын Мишки Семенова. Его надо натаскать​​ по математике.​​ 

- Почему ты веришь, что я могу помочь?​​ 

- Потому что он робкий. Его надо разговорить. У него отец нормально зарабатывает, он сможет заплатить. ​​ Вы можете​​ заниматься​​ прямо в этой комнате.

.

- Ты не прав, что так не любишь школу, - сказал Олег ученику.​​ 

- Почему? - возразил мальчик. - Разве я не вижу, что ты - хороший, а он - нехороший?​​ 

- Коленька, ты думаешь, он в классе не работает, а валяет дурака. Нет! Он на работе. Он делает то, что ему предписано.​​ 

- Он скучный! Он нам не нравится. Вы учились в спецшколе, а я учусь в обыкновенной.​​ 

- Откуда это он знает? – удивился Олег.

Олег вспомнил свои победы на детских олимпиадах.​​ 

- Коля, я - не​​ такой​​ учитель, как твой.​​ 

- Почему?​​ 

- Потому что я закончил математический факультет ЛГУ, а он - педагогический институт. Он преподаёт тридцати ученикам, а я - тебе одному. Он не может заниматься с каждым.​​ 

 

Отец мальчика встретился с Олегом – и они договорились о плате. Поскольку у Олега была своя комната, устроить эти индивидуальные занятия было легко.

 

* * *

 

25 февраля

Французская коммунистическая партия обвинила генерала Шарля де Голля и правительство Жоржа Бидо в подготовке​​ «фашистского переворота».

 

В Венгерской Народной Республике открылся двухдневный Первый Всевенгерский съезд стахановцев.

 

* * *

 

Отношения Полины и Влада изменились: в творчестве у Полины, что называется, открылось второе дыхание. Поля была нарасхват: то журналистские командировки по стране, то сочинение издательских внутренних рецензий, то переводы​​ с языков народов СССР​​ по подстрочникам. ​​ Решетников вел поэтический семинар в Литинституте – и можно было как бы случайно пересекаться и там. ​​ Так что Влад часто оставался с Витей один – и уже сам готовил еду и себе, и ему. Как ему хотелось, чтобы мама была рядом! Он искал обменные варианты.

 

Встречи с влиятельным в литературе человеком окрылили Полину, но при этом она стала особенно внимательна с мужем: она боялась обидеть Влада. ​​ Решетников освободил ее от комплексов по поводу её роста: она была только немножко выше его, но чуточку ниже Влада.​​ 

Прежде она внимательно всматривалась в людей при знакомстве: ей казалось, её некрасивость бросается в глаза. Это было страшно: быть неуверенной в себе среди людей, часто слишком в себе уверенных, это было больно. Но вот эта болезнь прошла.​​ 

 

* * *

 

27 февраля​​ 1950 года​​ - Греция обвинила Албанию в подготовке греческих партизан.

 

* * *

.

Из лекции профессора Алексея Федоровича Лосева в Московском государственном педагогическом институте:

 

Пифагорейство на все времена прославилось проповедью аскетизма, но аскетизма в античном смысле слова: здоровая душа здесь требовала здорового тела, а то и другое - постоянного музыкального воздействия, сосредоточивания в себе и восхождения к высшим областям бытия.

 

* * *

 

- Тебе скоро двадцать семь, - сказал Сергей Никифорович. - Можно отпраздновать!​​ 

- Папа, я не против, - ответил Леонид. - Но подумай: маме это будет трудно.​​ 

Леонид жалел родителей: он знал, что блокада их ослабила, что любые перегрузки для них противопоказаны. Потом, ему не нравилось, что его день рождения приходится на зиму, когда так легко простыть.

Так что день рождения не отмечали. В этот день даже решили пораньше лечь спать.

 

* * *

 

28 февраля - совместное постановление Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б)​​ «О снижении государственных розничных цен».

 

* * *

.

1 марта. Первое исполнение​​ Рихтером​​ Сонаты для виолончели и фортепьяно Прокофьева​​ (с Мстиславом ​​ ​​ Ростроповичем).​​ 

Микешин был в восторге!

 

* * *

 

- Чего ты улыбаешься, Варенька? - спросил Лёня.​​ 

- Мне радостно на тебя смотреть.​​ 

Но она не стала рассказывать Лене об её отношениях с Микешиным. Она помнила, как неадекватно он среагировал на образ Греты Гарбо. Чтобы полностью избавиться от чувства вины, она сходила к Лёне на работу в Эрмитаж.​​ 

 

* * *

 

1 марта - решением Совета Министров СССР курс рубля повышен и исчисляется не от доллара США, как это делалось с 1937 года, а на золотой основе. Исчисление курса рубля по отношению к иностранным валютам прекращено, цена грамма золота составляет 4 рубля 45 копеек, доллар стоит 4 рубля.

 

* * *

 

2 марта - подал в отставку премьер-министр Финляндии Карл Фагерхольм.

 

6 марта - тронной речью короля Георга VI открыта первая сессия избранного в феврале парламента Великобритании.

 

* * *

 

Решетников и Аксакова были одногодки: им было по тридцать пять. У Поли появилась полноценная жизнь на стороне, - а что же Влад?

Отношения Полины и Влада никогда не были откровенные, но они уважали друг друга. Как раз старания сохранить покой и толкали их обоих к осторожности в общении.​​ 

Влад думал, что его период​​ «бури и натиска»​​ прошёл - и радовался своей приземленности. Витенька его заземлил - и это понравилось Владу. ​​ Он чувствовал свою вину и потому был готов к измене Полины. Но он бы все же обиделся, если б об измене узнал. Наша пара слишком любила покой, чтобы откровенничать.​​ 

 

* * *

 

8 марта​​ 

СССР объявил о наличии атомной бомбы.

 

Драка депутатов от левых и правых партий в парламенте Франции во время обсуждения вопроса о доверии кабинету Жоржа Бидо. Вызваны жандармы. Утром вотум доверия получен.

 

* * *

 

10 марта - В. М. Молотов заявил на собрании избирателей Молотовского избирательного округа Москвы, что​​ «в одном лагере с Советским Союзом стоят такие страны, как Китайская Народная Республика и народно-демократические государства, население которых составляет 800 миллионов человек, то есть больше одной трети населения всего земного шара».

.

* * *

 

Из лекции в ЛГУ Надежды Николаевны:

 

Как только душа воспримет истечение Единого, тотчас же приходит в волнение, вакхическую восторженность, переполняется жгучим желанием - и тут сама эта душа превращается в Эрос.

Да, у пифагорейцев уже были и аскетизм, и молитвы, и религиозные посты, - но было и очищение. Пифагорейцы организовывали своих адептов в некое подобие монашеского ордена, они лечили, они умиротворяли музыкой, - и экстазы никак не могли играть заметной роли в этом учении. Орден пифагорейцев был основан как братство, стремившееся осуществлять чистую жизнь после дионисийского оргиазма с переводом экстатических состояний в философские концепции.​​ 

 

* * *

 

12 марта​​ 1950 года

 

Прошли выборы в Верховный Совет СССР​​ третьего​​ ​​ созыва.

 

В Бельгии на референдуме 57,68 % участников голосует за возвращение на трон короля Леопольда​​ Третьего, обвинённого в сотрудничестве с Гитлером.

 

Самолет Avro 689 Tudor 5 («Тюдор V») компании Fairflight выполнял рейс из Дублина в Лландоу, на его борту были фанаты сборной Уэльса по регби. При заходе на посадку самолёт потерял управление и врезался в землю. 80 погибших.

 

* * *

 

16 марта – в Народной Республике Болгарии Варненский залив переименован в Сталинский залив, Варненское озеро и группа горных озёр в районе пика Сталина (ранее пик Мус-Алла) в Сталинские озёра.

 

* * *

 

19 марта Свете исполнилось четыре года. Конечно, приехала Анна Ангелиновна с мужем, посидели. Во ​​ главе стола посадили саму Свету, что весь вечер весело болтала ножками.​​ 

Гвоздем программы стал разговор с ребенком.​​ 

- Мне очень нравится бабушка. Я мечтаю, что у нее будет​​ большой дом​​ – и я поеду к ней летом. ​​ Там мне будет интересно и весело. Я буду кататься на качелях.

- А если не будет качелей – что тогда? – спросила мама.​​ 

- Тогда я попрошу​​ тебя,​​ мама,​​ тебя, папа, тебя, бабушка,​​ чтоб были. ​​ А еще я хочу дедушку и котика.

 

А на следующий вечер Кудрявцевы, Вера и Геннадий Петрович, сходили​​ в кинотеатр на фильм «Встреча на Эльбе» с Любовью​​ Орловой. Для них это стало большим событием! Еще год назад казалось, что с ребенком такое невозможно.

Отношения стали хорошими, потому что оба старались их улучшить. Год сверхурочной работы Геннадия Петровича не прошёл зря:​​ Кудрявцевы сумели с доплатой поменять однушку на двушку - и теперь у Светочки была своя комната. ​​ Теперь они жили на Васильевском острове на​​ Одиннадцатой линии. ​​ 

И здесь, в кино, Вера вспомнила, каким трудным был первый год брака: рождение дочери, пьянство мужа. Она вспомнила, как в тёплые дни она ходила в слезах по Ленинграду и не хотела возвращаться домой, не хотела видеть мужа.​​ Сейчас она беззвучно плакала от радости. Слезы вытирала осторожно: не хотела. Чтоб заметил муж.​​ 

 

Казалось бы, теперь Анне Ангелиновне стало трудней добраться до внучки, - но нет! Автобус провозил её через весь Невский проспект, потом через Дворцовый мост, потом мимо университета на Средний проспект, - а вот отсюда чуть не километр до Малого проспекта ей приходилось идти пешком.​​ 

За домом, где жили Кудрявцевы, был завод, недалеко шумел Малый проспект, зато за ним недалеко было сразу три кладбища, где можно было гулять в тишине.​​ «Ангел»​​ до похода в детский сад за Светой, гуляла именно там.​​ 

Как же она удивилась, когда на Смоленском кладбище встретила Варю и Леонида, что пришли на могилу отца Надежды Николаевны.​​ 

Они ушли, но удивления «Ангелу» не было предела: вдруг​​ появилась и сама Надежда Николаевна.​​ Анна​​ подождала и решилась подойти. Они разговорились.

И Анна, и Надежда​​ бывали​​ на кладбище регулярно - ​​ и​​ теперь они там время от времени пересекались. Так они стали​​ если не подругами, то приятельницами.​​ 

 

* * *

 

19 марта - Постоянный комитет Всемирного конгресса сторонников мира в Стокгольме принял по инициативе Фредерика Жолио-Кюри воззвание к народам мира с осуждением применения атомного оружия и требованием его запрещения. В мире под воззванием было собрано около 500 миллионов подписей.

 

Старший Варенцов только посмеялся над этим.

- Штаты не будут участвовать в этом спектакле добродетели! – отрезал он.

И жена, и сын с ним согласились.

В эту бумагу не поверили ни Микешины, ни Дмитриев.

 

* * *

 

27 марта - Нидерланды и Индонезия признали КНР и разорвали связи с правительством Чан Кайши.

 

2 апреля - начала дрейф в Северном Ледовитом океане советская научно-исследовательская станция Северный полюс-220.

.

4 апреля – ревнивец взорвал школу № 20 в селе Гыска Молдавской ССР. ​​ Погибли ​​ 22 ученика и два учителя.

 

* * *

 

Из лекции в ЛГУ Надежды Николаевны:

 

У пифагорейцев был​​ «чистый Эрос к прекрасному». ​​ Если это есть в человеке, то у него предметом любви оказывается только земная красота. ​​ Кто же возжелает ​​ бессмертия (это вожделение возможно в смертном), тот разыскивает прекрасное в вечном.​​ 

Пифагорейство и неоплатонизм часто пересекаются в идеях. ​​ Божественный свет,​​ «первообразный свет», - София. Бог, обозначаемый часто как поэтическое солнце, - образец природного солнца. ​​ Это солнце - подражание и подобие Бога.​​ 

Мировая Душа для пифагорейцев была только причиной движения космоса, но отнюдь не его вечной и неопровержимой закономерностью.​​ 

 

* * *

 

15 марта была зарегистрирована вспышка сверхновой звезды SN 1950B.

 

* * *

 

Удивительно, как мало внешне менялись старшие Варенцовы. Какое ни безумное было время, но оно взялось хранить их внешность. Он остался по-мальчишески строен, она же была склонна к​​ полноте.​​ 

 

Молодые Варенцовы изменились куда больше! Леонид стал похож на отца, а вот в лице Вари появились беспокойство и растерянность. У неё появилась привычка: оставшись одна, она подолгу рассматривала себя в зеркало. Она чувствовала, что меняется, но не понимала, куда, в какую сторону – и это ее пугало. Она не просто любила мужа: ей нравилось, что она его любит. ​​ Она лелеяла эту уверенность. ​​ 

 

* * *

 

7 апреля​​ 1950 года​​ начал ежегодно отмечаться Всемирный день здоровья.

 

* * *

 

15 апреля - массовые столкновения бастующих с французской полицией в Бресте. По обвинению в их организации арестованы и преданы суду трибунала два депутата Национального собрания Франции от коммунистической партии. ​​ Приговорены к условным срокам заключения

 

* * *

 

- Знаешь, я общался с информативными людьми – и меня поразила одна новость: в Питере появились первые лимитчики! – сказал Варенцов.

- Что это такое? – удивилась Надежда Николаевна.

- Промышленность Питера не справляется своими силами: ленинградцы не хотят идти на тяжелые, плохо оплачиваемые работы. Поэтому приезжают из области, из сёл, их устраивают в общежитие – и они работают. Но понятно, что они в перспективе – ленинградцы. Мы только чудом устроили Переверзева, - а теперь это станет нормой.​​ 

- Сережа, ты думаешь, это плохо?

- Надя, я уверен.​​ 

Строительство метро в Ленинграде велось уже три года, но еще пять оставалось до открытия. «Лимита» и была необходима для этих тяжелых работ.

 

В этом году Варенцовы отметили их пятидесятилетие. Уже двадцать восемь лет они были вместе.

Следствием блокады и перенесены испытаний стал новый статус старших Варенцовых: ещё не добравшись до пятидесяти, они перестали быть любовниками. Странно, что они никогда не говорили об этом, но были рады этому установившемуся покою. Провести день спокойно, в тихой радости, что живёшь, стало для них главным критерием счастья.​​ 

 

* * *

 

17 апреля

В освобождённых районах Королевства Камбоджи открылся трёхдневный Национальный конгресс народных представителей, учредивший Национальный единый фронт Кхмера.​​ 

 

В Китае 4-я полевая армия Линь Бяо, прошедшая путь от берегов реки Сунгари на севере страны до побережья Южно-Китайского моря, высадила десант на острове Хайнань

 

* * *

 

- Как ты себя чувствуешь, Владик? – спросила Полина. - Всё хорошо?

- А что? – переспросил Влад. – Всё хорошо. Вот сижу с Витькой.

- Ты доел кролика?

- Да. Вообще, он дороже куры. Куру и есть легче, а кролик-то жилистый! ​​ 

Финансовым локомотивом семьи была Полина – и Влад, понимая это, всегда был готов на уступки. ​​ 

- Ты мог бы иногда вымыть пол! – пожаловалась Полина. – Мне тяжело.​​ 

И на самом деле, обувь сохла – и весенний уличный песок попадал в комнаты.​​ 

- Ты же знаешь, что обычно я мою. Витя больше капризничал, чем обычно, - вот и не получилось.​​ 

 

И Влад, и Полина боялись слишком контролировать друг друга с самого начала их брачного союза – и сейчас это очень помогало им.​​ Полина, изменяя мужу, не ощущала это как преступление, но как неизбежный союз втроём, столь нужный для выживания семьи.​​ Бросить Решетникова? Но вернуться назад к бедности, к зависимости от Влада – это было бы слишком.

 

С прогулки с Витей вернулась мать Влада – и супруги вернулись к своей роли любящих супругов. Они недооценивали Екатерину Семеновну: обоих она считала жалкими лицемерами. Она сразу догадалась, что у Поли на стороне кто-то есть, но сыну свои подозрения пока что не раскрывала.​​ 

 

* * *

 

28 апреля - Фредерик Жолио-Кюри смещён с поста верховного комиссара Франции по атомной энергии после того, как он заявил на​​ Двенадцатом​​ съезде Французской коммунистической партии, что никогда не поставит свою научную работу на службу войне.

 

* * *

 

Василий Кононов готовил стихотворение Блока для читки на «Вечере поэзии».

 

О, весна без конца и без краю​​ -

Без конца и без краю мечта!

Узнаю тебя, жизнь! Принимаю!

И приветствую звоном щита!​​ 

 

Дарья была занята в спектакле, и дома он был один.

 

* * *

 

По странному принципу противоположностей Верховская и​​ «Ангел»​​ Переверзева сблизились.​​ Конечно, свою роль сыграл и ДЛТ, но дело было и в том, что их квартиры оказались недалеко друг от друга: от Литейного проспекта (Степанида Афанасьевна жила близко к Фонтанному дому) можно было легко дойти до Московского вокзала. Да им просто, обеим сотрудницам музея, надоело противостоять друг другу.​​ 

Это потепление отношений шло постепенно, пока, наконец,​​ не​​ победило​​ простое, самое банальное желание мира.​​ 

Маленькая, сухонькая, необычайно энергичная

Анна Ангелиновна​​ неожиданно для всех познакомила ее с мужем – и Степанида Афанасьевна,​​ изящная для своих лет, выглядящая на сорок (то есть моложе «Ангела», которой 48). Одинокой​​ Степаниде Афанасьевне​​ это понравилось.​​ Знакомством с Позднышевым она резко выросла во мнении своей среды.

 

Обе женщины осудили Варю.​​ «Ангел»​​ когда-то приветил Варю, даже стала ее близким другом, но после замужества Варя просто перестала с ней встречаться!​​ Варя не оценила дружбу, а вот в друзья к самому Позднышеву она навязывается!​​ 

Верховскую и Переверзеву, кроме работы и ДЛТ,​​ сблизила​​ и​​ обида на мужей!​​ У обеих они просто исчезли! «Ангел» так и не получила ни копейки алиментов.​​ В отличие от Переверзевой Верховская второй раз не вышла замуж, но, если б она вышла замуж за самого Позднышева, - о, это был бы ход конём! Это было бы гениально!!

 

- Моя обида на этого человека не пройдёт никогда, - шептала Степанида Афанасьевна. - Он видел во мне только рабыню. Он и использовал меня только как рабыню.

- Это страшно, - в ответ сочувственно шептала Анна Ангелиновна.

Про Позднышева она спросить побоялась. Тем более, про его разговор с Варей.

Они были обижены сбежавшими мужьями, но со временем эта обида стала им нравиться. Обида приобрела концептуальную силу!

Им​​ почему-то нравилось обижаться на мужей, хоть они​​ давно исчез с горизонта.

- Он играл с моей доверчивостью, моей глупостью - и сейчас меня ужасают и моя глупость, и его игры. ​​ Грубый, неотесанный мужик.

- Не надо винить себя, Стёпочка, не надо! – горячо убеждала Переверзева.

Уже дошло до​​ «Стёпочки»! ​​ Уже Анна Ангелиновна видела в ​​ Верховской не сотрудницу, но просто страдающую женщину. Но Верховская не называла подругу​​ «Ангелом», как все: это казалось ей слишком фамильярным.

- Только б его не видеть никогда, никогда, никогда!​​ 

- У меня был такой же! – сочувственно отзывалась Анна Ангелиновна. – Что ж теперь вспоминать это!​​ 

- Но что за манера: сделать человека близким, чтобы его не уважать, чтобы его обмануть? – плакалась Степанида Афанасьевна.

 

Анна Ангелиновна стала снисходительнее к людям, когда переехала в двухкомнатную квартиру. Она не могла понять, почему когда-то воевала с этой некрасивой желчной женщиной в модном платье.​​ Они были сестры по несчастью! Как это прежде они не оценили друг друга?!

В разговоре о Варе «Ангел» не рассказала, что Варя – невестка ее знакомой, профессорши из ЛГУ, - и что та Варей недовольна.

 

* * *

 

30 апреля - 119-я и 120-я пехотные дивизии Народно-освободительной армии Китая полностью овладели островом Хайнань. Остатки гоминьдановской армии генерала Сю Юэ эвакуировались на Тайвань​​ 

 

* * *

 

Катя и Олег, когда была возможность, любили ходить на питерское Новодевичье кладбище: как они говорили, в гости к Некрасову. Они жили недалеко от Обводного канала, так что идти им было довольно близко.​​ 

 

Они не коленопреклонялись перед могилой классика, ни перед его стихами, но медленно бродили по обширному запущенному кладбищу. Им нравилась именно эта романтическая запущенность. ​​ А где еще им было погулять, если они жили не так далеко от центра Ленинграда?

- У тебя есть любимое стихотворение Некрасова?

- Нет, - признался Олег.

- Я тебе прочитаю мои любимые строчки, - сказала Катя.

 

Повидайся со мною, родимая!

Появись легкой тенью на миг!

Всю ты жизнь прожила нелюбимая,

Всю ты жизнь прожила для других.

С головой, бурям жизни открытою,

Весь свой век под грозою сердитою

Простояла ты, — грудью своей

Защищая любимых детей.​​ 

 

- Вот это да! – восхитился Олег.

- Почему ты их не знаешь?

- Хорошо тебе, Катька: ты выросла в культурной среде.

Катя не стала продолжать неприятную тему.

 

Олег уже выздоровел. Он любил рассказывать жене о своих подопечных в Дворце пионеров.​​ 

 

* * *

 

10 мая - в Республике Гаити произошёл государственный переворот. К власти пришла военная хунта​​ 

 

* * *

 

Едва в прошлом году позволение иметь дачи​​ ввели,​​ как​​ уж кое-кто сразу возмечтал о вольной жизни.​​ Теперь​​ все Варенцовы​​ разом захотели дачу - и сразу включились в борьбу за ее строительство. Они очень радовались, когда приобрели участок в​​ Дюнах, но достаточно далеко от санаторной зоны, но все же недалеко от залива. Теперь​​ Финляндский вокзал стал для них родным. ​​ 

Еще в апреле завезли стройматериалы - и уже кто-то из Варенцовых регулярно наведывался смотреть, как идет строительство.​​ 

Влада очень попросили приехать и помочь со строительством. Тот обещал, хоть крутился с обменом питерской жилплощади.  ​​​​ 

 

* * *

 

 

Варю пугало общение с Микешиным из-за неприятных и непонятных чувств, сопровождавших их общение. Да, он был интересным человеком, но в общении с ним она теряла ощущение идентичности: ей казалось, её тело и ее душа становятся чужими, принадлежат не только ей, но отчасти и этому малознакомому мужчине.​​ 

- Но какой же он​​ «малознакомый»? – думала она. - Он так много значит для​​ меня.

Это было не только неприятно, но и страшно. Это общение вело её в неведомую страну, чего не случалось от общения с другими людьми. Она хотела покоя - и Лёня нёс этот покой, - а Микешина нёс чувства, которых она не знала и не понимала.​​ 

Они любили помногу разговаривать – и здесь Варя впервые встретила желание ее понять.

​​ 

А что же муж? Но Лёня стал любимой декорацией, а Варенцовы стали большой теплой печью, у которой всегда можно было согреться.

А Микешин давал то, чего не было у Варенцовых: понимания. Была сердечность, но, как казалось Варе, понимания не было. Отношения с мужем стали приятной рутиной - и Варю звала тревога, звала новая жизнь. Столько людей окружало её, но волновал один Микешин.​​ 

 

Однажды она косвенно призналась Николаю Степановичу:

- Каждый по себе, все преследуют только свои цели – и в этом трудно жить, - призналась Варя. – Мне плохо среди людей: я теряюсь среди них. ​​ И почему? Потому ​​ что я довольна: мне хватает того, что у меня есть. Но все недовольны, все! Все хапают, все выживают – и мне это скучно. Мне скучно среди людей, потому что они такие. При этом я не чувствую себя правой.

- Да, - согласился Микешин, - ощущение, что ты прав, не очень подходит нашей сложной жизни. Скорее, ты борешься за равновесие в отношениях, за их корректность. Люди подают себя, как друзья, но это только внешне. ​​ У них нет желания тебя понять.​​ 

- И вы то же чувствуете?

- Да. Но твой муж сумел сломать эту стену!

При случае Микешин старался хвалить мужа Вари.

- Но Лёня думает, что сломал ее раз и навсегда! Он в своей науке – и я для него – интересная женщина, не больше. ​​ Я не понимаю, почему мне этого мало. Я привыкаю к его равнодушию, но мне неприятно.

- У меня то же самое с женой, - сказал Микешин.​​ 

- Что я тебе посоветую? – сказал он, подумав. – Различай жизнь и отдельные состояния. Я тебе не говорил, но у меня противная работа. Собственно, дрязги, мелкие гадости, почему-то освящённые государством.​​ Их надо перетерпеть, ведь всё равно от них никуда не деться.​​ 

 

Речь зашла о съёмках в Москве – и Варя решила пожаловаться на режиссёра, что начал к ней подкатываться, строить куры, но, заметив равнодушие, разозлился и уже на Варю покрикивал.​​ 

- То, что ты рассказываешь, неизбежно: такая среда, - печально согласился Микешин. - Но почему ты сразу не сказала, когда мы виделись в Москве?​​ 

- Я не понимала, что происходит: я же первый раз попала в такую ситуацию. ​​ 

- Я не знал! Значит, тебе стоило перед ним появится в моем обществе!​​ 

 

Однажды он сказал:

- У мужчины нет такого механизма взросления, как у женщины: женщина рождением ребёнка поднимается на недосягаемую высоту.​​ 

- Я тоже чувствую, что много теряю без моего ребёнка, - призналась Варя.​​ 

- Он сейчас меня обнимет и поцелует, - с волнением подумала Варя.

Но этого не произошло.​​ 

 

* * *

 

13 мая - состоялась первая гонка в истории чемпионатов мира по автогонкам в классе автомобилей Формула-1 - Гран-при Великобритании 1950 года.

 

* * *

 

В Эрмитаже жена Кононова Сокольницкая встретила Варю – и они поговорили. Да, они были старыми знакомыми: Варя подошла к ее мужу после его концерта, но была еще одна встреча!​​ Дарья вспомнила, что​​ на съёмках в толпе статистов​​ была Варя! Конечно, не помня имени женщины, но помня, что она говорила с мужем, она подошла к Варе - и они поздоровались.​​ 

Фильм только что вышел в прокат - и это поправило финансовое положение Кононовых.​​ За роль в фильме Дарья получила разом двадцать зарплат! Сняться в кино по заплате равноценно одному-двум​​ годам работе в​​ театре.

Мать Дарьи Ивановны осталась в коммуналке, а она сама жила в квартире мужа. Так все мои персонажи оказались в отдельных квартирах, что не было типично для того времени.​​ 

 

Варя еще никогда не видела таких «живых» людей: кажется, каждое слово Дарьи отражалось в ее лице.

- Как она может жить в таком постоянном напряжении? – удивлялась Варя.

Дарья очень изменилась, когда замолчала. ​​ Именно напряжение делало ее красивой, а в молчании она казалась какой-то дояркой, которых в изобилии показывали по телевизору.

 

* * *

 

17 мая​​ 1950 года​​ - забастовка парижской полиции.

 

* * *

 

Из лекции в ЛГУ Надежды Николаевны:

 

Личность, которую пифагорейцы, орфики, платоники и неоплатоники ​​ трактовали как бессмертную, - эта личность не претендовала на единственность – и потому она не может быть предвестницей Христа! Эта личность повторима,​​ «воспроизводима», она ​​ - все же типичное явление природы, хоть и бессмертна. Античный мир богов, демонов и героев – это космическая родовая община.

 

* * *

 

Надя Петровская говорила с​​ Владимиром Львовичем, когда рядом оказалась Варя.​​ 

Варя отозвала Позднышева и осторожно передала ему деньги​​ говорила, но, когда товаровед ушел,​​ красивая девушка​​ подошла к Варе:

-​​ Привет,​​ Варя!​​ Мы знакомы.​​ 

- Очень приятно, - не растерялась Варя.​​ 

Она была уверена, что видит женщину первый раз в жизни, но на самом деле год назад они познакомились.​​ ​​ 

- Я - дочь Александра Николаевича. ​​ 

Эти инициалы ни о чем не говорили Варе. Девушка смотрела на неё и улыбалась.​​ 

- Мой папа был другом вашего отца. ​​ Он принимал вас на истфак в​​ сороковом.​​ 

Варя вспомнила, как кричала на него в начале войны на вокзале.​​ 

- Правда? – все же спросила она, всё ещё сомневаясь.​​ 

- Правда. Он был ректором истфак ЛГУ. При мне был разговор о вас.​​ 

- Как это​​ «при вас»?​​ 

- К моему папе в гости пришёл ваш папа. Они пили водку на кухне и говорили о вас. ​​ Ваш папа просил поспособствовать вашему поступлению на истфак. Это признание рассмешило Варю, хоть был повод испытать и иные чувства.​​ Отец прямо ей намекал на такие разговоры, но и тогда, и сейчас Варе было только смешно.

- Спасибо вам большое. Как вас звать? Я - Варя.​​ 

- А я - Надя, - улыбнулась женщина. - Мы​​ уже​​ с вами​​ встречались, и мы -​​ ровесники! ​​ Я и это знаю​​ про вас. Я поступала в ЛГУ в один год с вами, но на филфак.​​ 

Ещё поговорили - и выяснилось, что Надя в отличие от новой подруги работает по специальности: переводчиком с французского.​​ 

Это была первая встреча – и они не решились говорить о смерти близких.

Надя ушла – и нечаянная мысль обожгла Варю:

- Она красивее меня!​​ 

Почему-то она подумала об этом с ужасом.

Потом она рассмеялась над этим своим «ужасом», что показался ей игрушечным.​​ 

 

* * *

 

19 мая - правительства Соединённых Штатов Индонезии и Республики Индонезия подписали соглашение о создании единого унитарного государства.

 

* * *

 

- Я очень жалею, что папа не учил меня немецкому. Так смешно, Лёник: я будто в обиде на него, - сказала Варя.

- Так вы немного говорили?

- Как раз нет: много! Потому что мама требовала. Мама была сварливой: ей не нравились пьянки папы. Тяжело было втроем в однокомнатной квартире. Могла я думать, что она будет таким подспорьем?

- Я очень рад твоей финансовой независимости, - сказал Леонид. ​​ 

В их жизни было много таких разговоров​​ как бы​​ ни о чем, но на самом деле решающих очень многое.​​ 

- Почему ты заговорила про немецкий? Ты ведь учишь французский?

Этот вопрос задевал Микешина – и потому был неприятен Варе.

- Знаешь, учу – и что-то даже читаю.

- Например.

- Верлен.

Варя прочла сначала по-французски, но муж попросил:​​ 

- А как по-русски?

Варя нашла перевод:

 

Ей просто захотелось к морю.

Так ветер дует благодушно.

Ее безумию послушны,

Пустились мы дорогой грустной.

.

Солнце сияло спокойно и чинно,

Путалось в прядях ее белокурых.

Медленно шли мы за нею покорно,

Радуясь волнам проворным и милым.

.

Птицы летали​​ вокруг нас лениво,

Вторили им белизной паруса.

Ноги ласкали морские растенья,

Мы всё шагали свободно и живо.

.

Вот обернулась, словно б в тревоге,

Всё ли мы дружно шагаем за ней.

Бросила взгляд на улыбки друзей –​​ 

Голову выше – и снова в дорогу.

 

- Я тебе завидую! – сказал Лёня. – Латынь и древнегреческий знаю по работе, а из современных – только английский. А папа – еще и французский с немецким. А еще и поет «Травиату» на итальянском.​​ 

 

* * *

 

3 июня - французская гималайская экспедиция, возглавляемая Морисом Эрцогом, впервые покорила горную вершину высотой более 8000 метров. На Аннапурну I взошли Эрцог и Луи Лашеналь.

 

* * *

 

Из лекции в ЛГУ Надежды Николаевны:

 

В природе человека столько прекрасного! Он, следуя своей природе, и засевает, и рождает в прекрасном: засевая на вечность, он рождает в прекрасном по сродству прекрасного с вечным.​​ 

Вечное сродни прекрасному. Вечная природа первоначально прекрасна. ​​ Прекрасно и всё, что’ от этой природы.

Человек прекрасен, когда он добродетелен, но его добродетель нуждается в упорядоченности и согласованности, как, например, и построенный дом нуждается в том же.

Откуда же берутся добродетельные люди? ​​ Тут никакой божественной помощи не предполагается: совершенные люди могут быть совершенны благодаря себе самим. ​​ Добродетель человека - в созерцании божественных форм.

 

* * *

 

5 июня - постановление ЦК ВКП(б)​​ «О недостатках в работе ЦК КП(б)М», приведшее в июле к отставке руководства Молдавской ССР во главе с партийным лидером республики Николаем Ковалём, заменённым на Л. И. Брежнева.

 

* * *

 

А вообще, Леонида ранило, что такая умная Варя так равнодушна к античности.

- Как она может отрезать и отбрасывать целые куски жизни? – возмущенно думал он.​​ 

Но, конечно, сказать такое прямо он не решался: слишком ценил покой в семье. Тем более, что Варя резковата! Значит, решил он, с ней надо быть особенно мягким.

 

Сначала бросалась в глаза строгость Вари, а потом ее красота: красота естественности. Стоило ей подвести помадой губы – и она становилась банальной. Леонид не думал о ее красоте. Он радовался, что она рядом с ним – и этого ему хватало. ​​ Деланная красота Гарбо или Дитрих, или Орловой его пугали: для него это были не живые женщины, но статуи, которым платят за их красоту.​​ 

 

Даже после рождения сына Влад вспоминал Варю. Он знал, что в иные моменты Варя может быть ослепительно красивой – и он помнил эти моменты, и не мог простить некрасивости своей жене. Не мог, пока она не родила: с появлением Вити​​ и его мать стала красивой!​​ 

Этот год своей жизни Влад считал очень важным: надо было помочь с дачей Варенцовым («Серьезно помочь – серьёзно и заплатят», - догадывался он) и провернуть обмен.

 

В этот год Микешин и Варя встретились три раза - и каждый раз Варя думала, что от неё чего-то ждут. Она еще не понимала, насколько деликатен Николай Степанович. ​​ Она не строила никаких планов на Микешина: он был только другом - и она не собиралась менять его статус.​​ 

 

В декабре Микешин приехал в Ленинград один. Он ночевал в квартире Вари.​​ 

- Варя, останьтесь! Поговорим, - попросил он.​​ 

Варя с удивлением посмотрела на него. Ее ждали Варенцовы! Она не​​ всегда​​ рассказывала им о постояльцах, так что могла провести ночь в своей квартире, не вызвав кривотолков.​​ 

Это была не только просьба, но и жалоба на одиночество - и это Варя прочла в его словах.​​ 

Они разговорились.

- Да, конвенционное общение неприятно, - согласился Микешин. -​​ Как меня поражают мои знакомые: им нужно только светское общение, только перекинуться словами, - а желание понять другого даже не предполагается. Я думаю, именно это тебя мучает. Но поэтому человеку и надо быть в семье: тут он должен найти внимание.​​ 

- А я не понимаю людей! Хотят они общения или не хотят? Не понять. Если я напишу письмо, они ответят, но словно б оправдываясь, что у них много дел. Так и не отвечайте, если много дел. ​​ 

- Тебе нужна работа! – посоветовал Микешин. - Ты живешь как творческий человек, но ты же не поэтесса! Помнишь Полину? Да, она тяжела в общении, но ее стихи находят отклик – и это совсем другое дело. Ты пробовала писать или выйти на сцену? Попробуй! Может, у тебя что-то получится. Мимоходом я вижу много людей – и для них обычно работа куда интереснее общения. Но свои житейские задачи люди решают именно в общении. ​​ У тебе нет этих задач, а значит, нет и общения.​​ 

- Надо быть авантюристом, надо общаться с​​ «нужными»​​ людьми, а я не хочу и не умею!​​ – горячо сказала Варя.

- Всё уладится с твоей работой!​​ – успокаивал Микешин. -​​ Попробуй себя в чем-то высоком! У моих знакомых никого нет на роль Софьи в​​ «Горе от ума». Попробуй!

Варя согласилась​​ и поторопилась к мужу.​​ 

.

Микешину хотелось, чтобы Варя, хотя формально, обрела статус актрисы: ведь такой он представил её своей семье.​​ Потом, в его окружении были сотни актрис – и среди них Варе легко было затеряться.​​ 

Представил, но потом пожалел об этом: у него появились страхи, что жена догадается, что он неравнодушен именно к Варе.​​ 

* * *

 

6 июня - лидеры ГДР и Польши подписали Варшавскую декларацию об урегулировании вопросов о границе.

 

* * *

 

Варя и Надя встретились на квартире у Вари​​ (в иные времена квартира не​​ сдавалась, но сейчас она была сдана Микешину, который на этот момент укатил в Москву). Варя любила принимать гостей, у нее выработалась традиция угощения чаем с простеньким печеньем.​​ 

- У тебя самоучитель? - удивилась Надя, увидев книгу. ​​ - Учишь французский?​​ 

- Учу, - скромно подтвердила Варя.​​ 

Она боялась показаться глупой.

 

Они смотрели друг на друга​​ -​​ и обе не решались начинать разговор об отцах.​​ 

- Вы помните его?​​ – сказала Надя, словно прочтя мысли Вари.

- Надя, давай на​​ «ты». Чего уж там.​​ Конечно,​​ помню твоего папу: он дружил с​​ моим.​​ Мой папа не приходил к вам домой?

-​​ Не приходил.​​ А я очень хотела, чтобы хоть кто-то приходил. Мне было очень одиноко в детстве.

Варю поразили эти откровения.​​ 

- Почему у всех непременно проблемы?! – подумала она. – С виду красивая, благополучная женщина, а вот…

- А мама? – решилась спросить Варя.

-​​ Он сделал так, что я не видела свою маму!​​ Я даже не знаю, что с ней, где она.​​ Я очень это переживала, очень.​​ И сейчас переживаю.​​ У всех – мамы, - только не у меня. Не будем об этом!

Надя потому так разоткровенничалась, что Варя ей очень понравилась еще год назад.​​ 

И Надя изменила тему:

-​​ Я могу тебе дать лёгких французских стихов! – торопливо сказала​​ она.

- Лёгких? - удивилась Варя.

- Ну да! У французов есть «про’клятые поэты» - и их трудно читать.​​ Зачем читать Бодлера? Вот, почитай Ламартина.

И она протянула книгу.

 

В этот момент в квартиру вошел муж Вари – и при Лёне сколько-то интересного разговора не получилось: Леонид слишком стягивал внимание на себя. Он не отличался тонкостью в общении.

Надя ушла.

 

Леонид​​ редко приходил на квартиру Вари, но именно сегодня он пришел, чтоб вместе что-то купить для дачи по просьбе старшего Варенцова.

​​ 

Надя очень надеялась пригласить Варю к себе. Квартира Вари показалась ей до того убогой, что Варя обязательно согласилась бы! Так думала Надя.​​ 

Уже год в объятьях Нади никого не было – и она считала это несправедливым наказанием. В разговоре с Варей ей трудно было скрыть элементарное вожделение – и она не один раз как бы осторожно касалась рук Вари, а один раз даже обняла ее за плечи. Варе это не понравилось! Варвара Николаевна Варенцова сделала выводы.​​ 

 

* * *

 

8 июня - введено чрезвычайное положение на железных дорогах КНДР, гражданским лицам запрещено пользоваться железнодорожным транспортом.

 

* * *

 

Хоть Варенцовы и​​ строили​​ дачу, они чувствовали, что закисают в болоте повседневной жизни. Как же они встрепенулись, когда появилась возможность по путевке съездить в Югославию!​​ Они всё бросили и поехали. Руководить строительством наняли знающего человека, но и Влада, который, как «свой», присматривал, чтобы дело шло. Да и поехали старшие Варенцовы всего на неделю.

Мать Влада и его жена отпустили Влада на стройку: они понимали, что это будет серьезный заработок.​​ 

.

После революции началась огромная безвыездная эпоха – и каждое путешествие зарубеж становилось событием. ​​ 

 

* * *

 

15 июня​​ 1950 года​​ - в Венгерской Народной Республике принят закон о создании Советов и Будапештского городского Совета по образцу СССР, вместо традиционных муниципалитетов.

 

* * *

 

17 июня - Чикагский хирург Ричард Лоулер за 45 минут выполнил первую операцию по пересадке почки человеку.

 

* * *

 

Уже при возвращении в Москву на аэродроме радостный Сергей Никифорович решился высказать жене сомнения, которые давно его мучали.

Здесь было много людей – и он шептал.

- У меня прошел кризис.

- Какой? – недоумевая, спросила Надежда Николаевна.

- Год назад мне было так плохо! Если б ты знала! Мне было страшно жить в Советском Союзе! Мне всё было противно, даже работа! ​​ 

- Сережа! Что же ты мне не рассказал? Я переживала то же.​​ 

- Я думал, не смогу преодолеть этот ужас, но он почему-то прошел.

- Ты забыл? Ты же был в больнице.

- Но там меня не лечили. Мне просто дали много времени думать. Мне было трудно поставить самому себе рамки, я не понимал, что со мной происходит, - признался Сергей Никифорович. ​​ 

 

Поездка в Югославию стала для них большим событием. ​​ Их немало поразило, что внутри Югославии было две Республики Югославии: Демократическая Федеративная и Федеративная Народная.

После нее все мысли заняли заботы о даче. Она быстро строилась и потому, что платили рабочим сразу, и потому, что большой дом Варенцовым не хотелось: только три комнаты по двадцать квадратов.

 

* * *

 

Вера Семеновна​​ Кудрявцева​​ обрела легкость. Но этому помогала и ее дочь​​ Света, обнаружившая легкий характер: в четыре года это была уже приятная девочка, которая сама не любила шуметь, а любила рассматривать книжки.​​ В детсаду она была на хорошем счету. Она уже давно сама ела и сама одевалась.

 

* * *

 

Когда матери не было дома, жизнь Влада ухудшалась.​​ Взявшись за хозяйство, Полина не всегда думала о вкусах мужа. Тёща никогда не покупала ему карпа, заметив, что зятю неприятно возиться с маленькими многочисленными костями,​​ то же и мама,​​ - а Полина просто не думала об этом: она покупала то, что знала, что покупала всегда: она не относилась творчески к покупкам, показывая в еде спартанские вкусы. Владу это было неприятно, но он терпел, понимая, что прежняя жизнь уже не вернется.​​ 

 

И вообще, летом оказалось жить в Москве неудобно.​​ И на стройке у Финского залива он не был нужен на каждый день. В Москве парк не спасал: там всегда было людно. Чувствовалось, что летом многие специально приезжали в Москву, чтобы посмотреть на столицу.

 

* * *

 

23 июня - авиационная катастрофа пассажирского самолёта Douglas DC-4 авиакомпании Northwest Airlines. 58 жертв

 

* * *

 

Отец и сын гуляли по берегу Финского залива.

- А я полюбил жизнь! – как бы играючи и шутя, сказал Сергей Никифорович.

- Браво, папа. ​​ Я на самом деле не помню, чтобы ты выглядел так хорошо, как сейчас.

Постройка шла бодро. Шарашка знала свой дело: старалась.​​ 

 

* * *

 

25 июня - Северная Корея начала войну против Южной Кореи с целью объединения корейского полуострова и установления над ним своего контроля.

 

* * *

 

Леня через служебный​​ вход провел бесплатно в Эрмитаж Светлану Юрьевну. Он считал своим долгом делать такие услуги подругам жены.

 

* * *

 

27 июня - США ввели 7-й флот в Тайваньский пролив и взяли остров Тайвань под военный контроль.

 

28 июня - войска Северной Кореи заняли столицу Юга город Сеул.​​ 

 

30 июня - в Китайской Народной Республике вступил в силу Закон об аграрной реформе от 28 июня, ликвидировавший феодальное землевладение. К 1952 году между 300 млн китайских крестьян были распределены свыше 47 млн гектар обрабатываемой земли.

 

* * *

 

Варя напросилась к Анне Ангелиновне в гости, чтобы посмотреть на Свету. ​​ Этот предлог ей подсказал​​ свёкр. ​​ Но она не знала, о чем говорить с Переверзевой. Как раз с ней Варя остро чувствовала, как ей не хватает своего ребёнка - и это было ей неприятно. ​​ Надо было скрывать свои чувства! Варя это понимала.

Сам​​ «Ангел»​​ и Светочка очень понравились Варе. Она зачарованно разглядывала ребенка, словно б девочка была сказочной принцессой.​​ 

И вдруг в ней поднялась обида на мужа. Ей хотелось ребенка: ее собственную Светочку или Анечку.

Варя уехала в Москву.

 

* * *

 

3 июля - начата чистка в рядах Коммунистической партии Китая.

 

* * *

 

Николай Степанович привел Варю на квартиру, о​​ существовании которой она не знала. ​​ Варя с удивлением разглядывал эту квартиру.​​ 

- Тут квадратов тридцать! - с удивлением воскликнула она.​​ 

Она не знала, как обращаться к Микешину.​​ «Ты»,​​ «вы»,​​ «Николай Степанович»?​​ Она просто не обращалась никак, как это случается с очень близкими людьми.

- Тридцать, точка, пятьдесят два, - уточнил он. - Ты почему удивилась?​​ 

- Так у меня двадцать девять, точка, сорок три.​​ 

Николай Степанович​​ не мог понять, что​​ Варе удивительно было узнать, что у Микешина​​ есть ещё одна маленькая квартира.​​ 

- Это квартира на меня одного, - пояснил Микешин, - а та квартира, где была ты с Владом, - для меня и жены, и сына. ​​ - И жена знает об этом?​​ 

- Да. Когда мы ссоримся, кто-то уезжает: или я​​ ​​ – сюда,​​ или​​ она - к родителям.​​ 

- А где живёт Эдуард? ​​ 

-​​ Сын не женился, живёт у нас.​​ Нас поругивает. У него самого затянувшийся роман с интересной женщиной. Нас, родителей, считает недружной парой, над нами подтрунивает.​​ 

- Но чаще я здесь, - сказал Микешин, - по случаю чьей-то болезни. В прошлом году так было: сначала заболела жена, а потом сын. Дома жить​​ было​​ нельзя – можно заразиться.​​ 

А еще Микешин рассказал, что квартира на Дмитровке​​ от родителей, умерших​​ задолго​​ до войны. Они работали в каких-то идеологических органах и сумели пристроить туда сына.​​ 

 

Николай Степанович стал жаловаться на сына.

- Ты помнишь моего Эдуарда?

- Да, - ответила Варя.

- Мне страшно с ним, - признался Микешин. - Не то, что у нас взаимная неприязнь. Нет! Мы – отец и сын. Да, он работает, но зарплата всего ничего. Ему ничего не стоит - в его тридцать лет - пропить зарплату в ресторане, а жить на деньги родителей. Меня это и пугает, и оскорбляет. Почему ему так хочется зависеть от наших денег? Почему он не хочет завести свою семью и жить по-человечески? Не хочет он этого или не может? Представляешь? Ему уже тридцать​​ четыре.

У жены болят ноги, а она вынуждена много работать, чтобы прокормить сына. ​​ 

Потом Микешин стал рассказывать о жене. Она  ​​​​ преподавала в МГУ искусствоведение – и он звал ее​​ «моя искусствоведица», что неприятно отдавало «медведицей».

 

- Варя, я вижу, как ты одинока в своей толпе.​​ 

- Да, и я так думаю. Мне интересно сниматься, но я всегда среди чужих.​​ 

Голос Микешина был необычайно нежен – и это поразило Варю! Прежде они встречались при других людях – и Микешин был совсем другим.​​ 

Он уселся за стол что-то написать, а она взяла томик Фета, села на диван и наткнулась на знакомые строчки:​​ 

 

Прошла пора влюбленных грез,

Зачем еще томиться тщетно?

 

Да! Она слышала их на концерте в ЛГУ.​​ 

 

* * *

 

4 июля - армия Северной Кореи захватила аэродром ВВС США в Сувоне и вскоре вступила в прямое соприкосновение с войсками США, прибывшими в Южную Корею под флагом ООН для защиты её от агрессии.

 

* * *

 

Уже в Ленинграде, дома, оставшись одна, Варя принялась вглядываться в свое отражение в зеркале. Её неприятно поразило, когда в глазах она заметила выражение испуга. ​​ Потом ей показалось, что ее глаза  ​​​​ заблестели. Благодаря отцу она знала об Анне Карениной - и тут Варя стала вспоминать пассаж о блеске её глаз.​​ 

Наконец, она открыла роман и нашла нужное место:​​ 

он первый раз видит Каренину!

«В этом коротком взгляде Вронский успел заметить сдержанную оживленность, которая играла в ее лице и порхала между блестящими глазами и чуть заметной улыбкой, изгибавшею ее румяные губы. Как будто избыток чего-то так переполнял ее существо, что мимо ее воли выражался то в блеске взгляда, то в улыбке. Она потушила умышленно свет в глазах, но он светился против ее воли в чуть заметной улыбке».

 

Оказавшись рядом со свёкром, она решилась спросить его про блеск глаз Анны. ​​ 

- А это не мистификация? – спросила она Сергея Никифоровича по возможности весело.

- Нет, Варенька! – ответил он. – Это и загадочно, и серьезно. Чехов безмерно уважал Льва Толстого. Они же были современниками! Он сказал фразу, поразившую меня:​​ «Анна сама чувствовала, как у неё блестят глаза в темноте».

Он подумал и добавил:​​ 

- Не только чувствовала, но и видела! Это странно.

- Но, знаешь, - обратился к Варе Сергей Никифорович, - это обычное дело. Вот у тебя блестят глаза, потому что ты красива и любишь Лёню.

 

И Варя, и Леонид были - каждый по-своему - довольны браком. Варя не очень понимала, в какую сторону дрейфует, а​​ Леонид готовил защиту кандидатской диссертации.​​ 

 

* * *

 

В июле носить ребёнка стало тяжело. Уже пару месяцев Светлане Юрьевне были запрещены сверхурочные работы, а вскоре она ушла в декрет.​​ 

С 8 июля 1944 года отпуск по беременности и родам работницам и женщинам-служащим был увеличен с 63 до 77 календарных дней (35 дней до родов и 42 дня после родов). ​​ Это время она проводила на даче мужа.​​ 

 

* * *

 

23 июля​​ 1950 года​​ - в Китайской Народной Республике издана Директива о подавлении контрреволюционной деятельности, предусматривающая смертную казнь или длительные сроки заключения за бандитизм, убийства, кражи, саботаж и подстрекательство. Те же меры предусмотрены для профессиональных уголовников и лиц, их укрывающих и им способствующих.

 

* * *

 

30 июля - катастрофа Ил-12, самолета Аэрофлота, в Караганде. 25 жертв.​​ 

 

* * *

 

10 августа Полине исполнилось тридцать пять – и этот день решили отметить. ​​ Из Ленинграда приехала свекровь. Екатерина Семеновна ехала на налаженные хорошие отношения с невесткой – и это ей было очень приятно.

Вскоре Полина уехала в командировку, а Влад с матерью остались при Вите.​​ 

Для Влада это было счастливое время.​​ 

 

Мать Влада не понимала его отношения с женой – и старалась хорошо думать об этих отношениях. Но «хорошо» не получалось: в Поле росла отчуждённость.​​ Екатерина Семеновна​​ изо всех сил старалась сблизиться с Полей, но ничего не получалось: Поля оставалась «вещью-в-себе», она дрейфовала в какую-то другую сторону. Это пугало мать Влада, она подозревала, что на стороне у Поли кто-то есть.​​ 

 

* * *

 

11 августа - армия Северной Кореи в августе выходит на рубеж реки Нактонган на юге Корейского полуострова.

 

15 августа - в Джакарте объявлено об упразднении Соединённых Штатов Индонезии, состоявших из 16 государств, и о провозглашении единой Республики Индонезия.​​ 

 

* * *

 

Поля и Решетников о чем-то говорили – и вдруг в ее голову залетела строчка, которые ее поразила:

 

Откуда такая нежность?​​ 

 

И она стала вспоминать:

 

Не первые - эти кудри

Разглаживаю, и губы

Знавала темней твоих.

 

Она произнесла эти строчки вслух – и тем обрадовала Василия Константиновича.

- Чудесно, что ты помнишь Цветаеву!

- Вася, а что с ней случилось? Правда, что она покончила с собой?​​ 

- Да, Полинька, да! ​​ Муж и сын хотели в СССР, но не она. Она предчувствовала, что это плохо для нее кончится. ​​ Так и случилось!

- Разве ее преследовали?

- Нет. Совсем нет. Просто не выдержала испытания войной.​​ 

- Ахматова выдержала, а Цветаева – нет?

- Да, так. ​​ Ахматова​​ – боец;​​ Цветаева​​ – нет.​​ Только я прошу тебя: нигде никогда не говори об этом. Лучше не надо.​​ 

​​ 

* * *

 

15 августа 1950 года состоялось перемещение памятника А.С. Пушкину с Тверского бульвара на реконструированную Страстную площадь.

 

* * *

 

Вот и ​​ у​​ Варенцовых обрисовался дом. По высоте социального положения у Микешина была дача, у Копылова отец жил в Луге, у родителей Кононова дом был в Сиверской.​​ ​​ В отделке дома Влад был незаменим – и он приехал.​​ 

 

* * *

 

В июле​​ и августе​​ у нашего тенора были большие окна​​ в работе​​ – и он неделями жил в Луге.​​ Все же​​ дом​​ ветшал​​ – и, казалось, его отец в ветхости соревнуется с домом. Словно б при встрече они спрашивали друг друга: «Кто старше?». ​​ Здесь вовсе не было знакомых вещей- и​​ Копылов чувствовал себя неловко.​​ 

Дому, вроде, не предстоял большой ремонт, но диван​​ взял, да и​​ просел – и Копылов​​ эту ночь​​ спал на раскладушке. ​​ Стулья превратились в развалины, а стол шатался.​​ 

- И они, бедные, с трудом пережили войну, - с грустью думал​​ Виктор Иванович.

Он разом купил отцу и диван, и два стула, и стол. Он – смог! Он – сделал хорошее дело!​​ Ивану Арсентьевичу второго августа исполнилось семьдесят – и всё это было под его дату. Копылов долго и сердечно говорил с отцом, а потом взял ноты, бродил по лесу и пел. ​​ Ему понравилась полянка – и уже по ней он расхаживал, как по сцене, - и воображаемые зрители выглядывали из леса.​​ 

 

На следующий день он​​ нашел на рынке​​ рукастого парня​​ Василия, который согласился​​ починить забор​​ за небольшую плату. Самое главное,​​ дому​​ капитального ремонта не требовалось​​ – и Копылов мог не беспокоиться, что зимой отец замерзнет.

В июне на гастролях и в концертах по санаториям Виктор Иванович зашиб деньгу – и ему было приятно потратиться на отца, получавшего мизерную пенсию.​​ 

Он подарил отцу шубу жены. Хоть в ней нельзя было выйти в городок, но дома она хорошо грела.​​ 

Он возился и с картошкой на огороде отца. ​​ Иван

Арсентьевич еще весной подкупил на рынке проросшей картошки специально для посадки.​​ 

 

* * *

 

25 августа в семье Виктора Ивановича и Светланы Юрьевны родился сын​​ Станислав.

Роды оказались тяжелыми: Светлану Юрьевну оставили в больнице с мальчиком. Она чувствовала нехватку больничной еды - и Виктор приносил ей яблоки. Год был яблочным, Кохашинская любила яблоки - и в эту осень она съела невиданное количество антоновки. ​​ 

Когда Стасика принесли домой, они было наняли няньку, но та оказалась слишком бестолковой. Светлана Юрьевна ушла в декретный отпуск.​​ 

 

* * *

 

За лето дача Варенцовых была доведена до ума. Правда,​​ Надежда Николаевна​​ еще не могла ночевать в таких спартанских условиях, но Варенцов и​​ Влад освоились вполне.​​ ​​ Влад все лето вовсе не писал стихов и​​ мало​​ ездил в Москву, оставив Витеньку на жену и​​ мать, - и на самом деле Сергей Никифорович оделил поэта значительной суммой денег.

Влад отдал все деньги, без заначки, Поле и​​ Екатерине​​ Семеновне – и те были приятно поражены суммой заработка.​​ 

 

В конце августа Сергей Никифорович покидал​​ дачу​​ с хорошим чувством. Он приезжал сюда​​ с женой​​ до холодов. Ночевать уже​​ они, конечно,​​ не решались, зато с упоением бродили по заливу.

 

До отъезда домой Влад в Питере встретил Надю, прямо на Фонтанке – и они пошли к ней. Оба совершенно осатанели от вынужденного воздержания – и бешено набросились друг на друга.​​ 

Влад не простил Наде, что не дает ему, когда он в Питере, мыться в ее ванне - и скрыл, что при деньгах, и ничего Наде не подарил. Она нисколько не переживала это. Они расстались друзьями.

 

* * *

 

В сентябре возобновились лекции в ЛГУ Надежды Николаевны:

 

Как удивительно, что у пифагорейцев и творчество  ​​​​ явлено нам как созерцание. Уже факт, что есть понятие​​ «творчества»​​ поразителен сам по себе. Ибо творчество - результат пребывающего созерцания. ​​ Того созерцания, что делает не иное что, как творит именно благодаря тому, что оно созерцание.

Но как связаны самопознание и творчество? Туманно. Например, музыка до-чувственная создает ту, которая в чувственном.​​ 

Или так: безобразное живое прекраснее того, что прекрасно в статуе. ​​ 

Но связь самопознания и творчества проглядывается.

Пифагорейцы придавали большое значение самопознанию человека. ​​ Самопознание, считали они, есть движение по направлению к Благу. ​​ Самопознание немыслимо без математики и астрономии. ​​ Уже в само’м элементарном акте мысли содержится определенная числовая интуиция.​​ 

 

* * *

 

15 сентября - Корейская война: южная коалиция начала операцию​​ «Хромит». В её ходе был высажен американский десант в порту города Инчхон близ Сеула.

 

* * *

 

С сентября​​ Варенцовы​​ работали.​​ ​​ Им​​ было по пятьдесят, но они чувствовали себя на шестьдесят и больше​​ - поэтому с дачей они связывали большие надежды.​​ И у Сергея​​ Никифоровича, и у Надежды Николаевны были свои болячки. ​​ Вот и сегодня Надежда Сергеевна не смогла выйти на прогулку, отлеживалась. ​​ У нее были проблемы с сосудами, и иногда они давали о себе знать: она быстро уставала. Черты её лица обострились.​​ 

Варенцов сидел рядом. ​​ Ему показалось прекрасным подать руку своей жене. Так он и сидел рядом с её кроватью, взяв её за руку.​​ 

 

* * *

 

В этот вечер в Ленинграде разгулялся дождь - и ​​ мои персонажи бегали под зонтами.​​ 

 

И Варенцовы со своей Большой Морской: Сергей Никифорович​​ и Леня​​ в Эрмитаж, Надежда Николаевна в университет через Дворцовый мост.​​ 

 

С Обводного канала на мехмат добирались в ЛГУ на Васильевский остров Олег и Катя.​​ 

 

Анна Ангелиновна​​ у​​ Московского вокзала​​ поворачивает на Невский, чтобы сесть на автобус.​​ 

 

Актер Кононов​​ с женой​​ и тенор Копылов спешат на репетицию в свои театры: Кононов – с​​ Петроградской стороны, а Копылов – от Гостиного двора.​​ 

 

Копылова​​ Светлана Юрьевна, что живет у Аничкова моста,​​ сидит с ребенком.​​ 

 

Надя, дочь ректора истфака ЛГУ, спешит в​​ свою ​​ школу с преподаванием французского языка.

 

А в Луге дождя не было - и Дмитриев спокойно шагал в свою часть. Жил он недалеко, на опушке леса. Теперь​​ в выходной​​ (единственным выходным было воскресенье)​​ он​​ и Анна​​ любили​​ бродить по лесу. Они​​ стали​​ заядлыми​​ грибниками, но собирали​​ и ягоды. И летом было чудесно купаться в реке Луге, а потом долго лежать на горячем песке.​​ 

 

* * *

 

28 сентября​​ 1950 года​​ - Корейская война: силы ООН овладели Сеулом, выбив оттуда северокорейские войска.

 

* * *

 

Но и Влад был уже вхож в эту редакцию: Решетникову было бы странно поощрять только жену. Тем более, что Полина только по ее словам уехала в далекую командировку, а на самом деле она встречалась со своим другом. Решетников, видя покладистость Влада, решил дать ему больше работы.

 

- Ну что? - сказал Василий Константинович

пришедших авторам. - У меня сто переводов, а вас пятеро. Как разделить?​​ 

Никто не решался подать реплику.​​ 

Наконец, поэт Васильев высказался:​​ 

- Василий Константинович, вы же знаете, кому какое ярмо, какая лошадь сколько потянет. ​​ 

- Что ж, про лошадь это вы неплохо сказали, - согласился Решетников. - Всё вы ребята хорошие - и вот вам по двадцать переводов на нос. Языков иностранных вы не знаете, так что всем поровну и французов, и немцев и англичан. Народов СССР - тоже поровну.​​ 

На самом деле переводов было сто двадцать, так что все получили по двадцать, а Влад – сорок.​​ 

 

* * *

 

1 октября - в Ленинграде расстреляны бывший секретарь ЦК ВКП(б) генерал-лейтенант А. А. Кузнецов, бывший Председатель Совета Министров РСФСР М. И. Родионов, бывший партийный руководитель Ленинграда П. С. Попков и другие фигуранты Ленинградского дела.

 

11 октября - Корейская война: после серии боёв в районе бывшей границы двух государств силы южной коалиции снова перешли в наступление в сторону Пхеньяна.

 

* * *

 

Но началось с того, что​​ Варя прочла стихи Блока на концерте самодеятельности в госпитале. ​​ Ей казалось, она читает очень плохо, но больные ей хлопали. Ей не нравилось, как она читает, но привлекало то новое, что появилось в жизни.​​ 

Ей нравилось воодушевляться. В жизни это и не получалось, и было ни к чему, а вот на сцене невиданный порыв, казалось, поднимал Варю над землёй.​​ 

Ей за это и хлопали: за зримость ее порыва, - но уж никак не за умение читать стихи. Красивая женщина в страсти – о, это стоит посмотреть.​​ 

 

Она рассказала о своем новом роде деятельности мужу - и Лёня только развёл руками:

- Какая же ты талантливая, Варька! И в кино снимаешься, и читаешь со сцены. Я тебе завидую.

- Представь, меня опять приглашают в Москву на съемки! И стихи читать там буду.

Ничего не подозревающий Леонид только был рад этому.​​ 

.

Микешин сразу позвонил: в тот же вечер, очень поздно.

- Варя, как тебе на сцене? Что ты чувствуешь на сцене?​​ 

- Что-то такое непонятное. Скорее, это азарт. Я попадаю в какое-то странное состояние, в котором мне быть интересно. В жизни нет состояний, которые бы так меня привлекали.​​ 

- Согласна еще пробовать?

- Конечно! – благодарно согласилась Варя.

 

* * *

 

18 октября​​ 1950 года​​ - Хо Ши Мин распространил послание к армии, поздравляя её с победой над французскими войсками при Донг Кхе Тхат и Каобанге.

 

* * *

 

Из лекции в ЛГУ Надежды Николаевны:

 

Вся природа – космична. В неопифагорействе появляется божественный человек: не бог, - а прообраз человека-бога – и он предстает как подражание  ​​​​ космической природе: он -​​ «око»​​ всего миропорядка.

Цитата:​​ «Всякое становление возможно только тогда, когда имеется то, что именно становится, то есть то, что выше всякого становления».

 

Что бы ни случалось в космосе и что бы ни случалось с ним как с целым, он всегда остается самим собой, и уже по одному этому его нужно считать вечным.

Пифагорейство утверждает равенство душ пред вечностью, стремление души к высшему. Все это учение преподносит себя как образец, из которого вырисовывается будущее человечества.

Нус, Ум, Разум - совокупность всех осмысленных закономерностей, проявляющихся в космосе, в природе и в человеке. Этот Разум - свет, - и внешний, и внутренний, - что пронизывает всю жизнь человека.

 

* * *

 

В мыслях о своем отце Надежда Николаевна с трепетом перечитала​​ смерть князя Андрея из​​ «Войны и мира»:

Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем-то ненужном. Они сбираются ехать куда-то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие-то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все-таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно-неловко подползает к двери, это что-то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что-то нечеловеческое - смерть - ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия - запереть уже нельзя - хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.

Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.

Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.

«Да, это была смерть. Я умер - я проснулся. Да, смерть - пробуждение!»​​ - вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он  ​​​​ почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.​​ 

 

-​​ Боже мой! – подумала Варенцова. – В сорок лет написать такое! Толстой – гений.​​ 

 

* * *

 

25 октября - Корейская война: началось первое наступление 270-тысячной китайской армии под командованием генерала Пэн Дэхуая, вмешательство коммунистического Китая в войну на стороне Северной Кореи.

.

28 октября - в СССР завершился начавшийся 25 октября полёт аэростата​​ «СССР ВР-79». Его экипаж совершил перелёт из Москвы в Казахстан за 84 часа 24 минуты, пролетев по прямой 3200 километров.

 

3 ноября​​ 1950 года​​ - на склоне Монблана разбился самолёт Lockheed L-749A Constellation​​ «Malabar Princess»​​ компании Air-India, погибли 48 человек.

 

* * *

 

Но следующий раз Надя и Варя встретились только в ноябре. Надя была вынуждена обратиться к Варе с просьбой приютить ее знакомого, что на неделю в командировку приезжал из Москвы в Ленинград. ​​ В основном в квартире Вари проживали москвичи – и они платили.​​ 

Что до поездок Вари в Москву,​​ то​​ благодаря Микешину​​ она​​ легко находила место в недорогой, часто служебной​​ гостинице.​​ 

Варя жила все там же: недалеко от Варшавского вокзала – и всех приезжих соблазняла близость к центру города.​​ 

Дамы сидели друг напротив друга – и не сразу​​ в​​ этом почувствовался поединок.​​ Варю смущала красота знакомой. Первый раз она чувствовала себя дурнушкой.

После того, как договорились о проживании, Надежда Александровна сказала:

- Я бы могла учить тебя бесплатно: просто, чтоб наши встречи имели смысл.​​ 

- Но зачем это тебе? - с тревогой спросила Варя.

- Мне нравится учить. У меня есть платные ученики, но тебя раз в неделю я готова учить бесплатно.​​ 

И Надя осторожно и нежно коснулась Вари. Варя не понимала, что происходит, и покраснела. Жизнь постоянно представлялась​​ неожиданной - и Варя боялась что-то напутать: и самой запутаться, и оскорбить человека.​​ 

- Нет, что ты! – испуганно ответила Варя.

Это​​ был отказ в ученичестве,​​ но на самом​​ деле отказ от всей Нади: Варя не поняла, что близость с Надей могла бы​​ значить много в социальном плане: жить у Нади, пользоваться ее деньгами​​ и, конечно, телом…​​ 

 

А вот​​ Надя не поняла, как она напугала свою знакомую.​​ Варе не могла прийти в голову близость с женщиной: ей было страшно кого-то подпустить к себе​​ так​​ близко.​​ Близость с мужем была слишком естественной, чтобы думать о ней, - и новых впечатлений в этой сфере её жизни ей не хотелось.

- Ты помнишь моего отца? – решилась спросить Надя.

- Да! ​​ - с радостью ответила Варя.​​ 

Она обрадовалась больной, но все же любимой, а главное, понятной​​ теме.​​ 

- Меня с ним познакомил мой отец ещё в тридцатые годы на закрытом показе​​ «Доктора Калгари».​​ 

- А что это? - удивлённо спросила Надя.​​ 

- Это знаменитый немецкий фильм. Там главная идея, что жизнь - сумасшедший дом.  ​​​​ 

- Правда? – улыбнулась Надя.​​ 

 

* * *

 

11 ноября - в КНР распространено Совместное заявление Военно-административного комитета Юго-Западного Китая и командования НОАК в Юго-Западном Китае о политике в Тибете. Декларированы свобода вероисповедания, охрана храмов, развитие экономики и сохранение административной и военной систем Тибета.

 

15 ноября - в Аргентине началась забастовка железнодорожных рабочих, продлившаяся около года.

 

26 ноября - 13 декабря - Корейская война: битва у Чхосинского водохранилища. ​​ Китайцами был разбит полк 7-й пехотной дивизии США.

 

* * *

 

Из лекции в ЛГУ Надежды Николаевны:

 

Говорит ли пифагорейство о Христе? Нет. Это еще не наш христианский Бог. Поэтому пусть этот слово пишется с маленькой буквы, ведь тут бог – лишь обобщение всего того, что творится в космосе.​​ 

Этот бог рождается на наших глазах - и мы способны понять, что он рождается из Числа. Но не только! То божественное звучание сфер, что мы слышим, ведет к нему.​​ 

Когда пифагорейцам открылась числовая структура  ​​​​ действительности, число взошло к богам.​​ 

Но не надо думать, будто всё происходит из числа! Нет, не из числа, но сообразно с числом, ибо в числе - первичная упорядоченность.​​ 

 

Бог – это то, что выше всякого становления.

Творец – именно​​ «первично»​​ движущийся: он  ​​​​ вращается по одному и тому же закону и одинаково, -  ​​​​ и его субстанция неизменна.

 

* * *

 

6 декабря - на пост президента Республики Гаити вступил Поль Эжен Маглуар.

 

* * *

 

- Но где же любовь? – первое время спрашивал Копылов сам себя. - Сын​​ Станислав​​ есть, а любви нет. Она всё время усталая, раздражена​​ –​​ вот​​ естественный итог рождения сына.​​ 

Любовь стала общими заботами о ребёнке.​​ 

У​​ родителей​​ были сбережения, так что ребенок не стал финансовым бременем.​​ 

 

* * *

 

Владу нравилось бродить по свежевыпавшему снегу. Он гулял здесь с коляской, но и одному было приятно: один он мог изобрести свою дорожку, забрести в чащу.​​ 

 

* * *

 

14 декабря - образовано Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев.

 

23 декабря - в Сайгоне правительство Вьетнама во главе с Бао Даем, королевские правительства Лаоса и Камбоджи, правительства США и Франции подписали Соглашение о помощи для совместной обороны в Индокитае.

 

27 декабря - катастрофа Ли-2 компании Аэрофлот на хребте Каратау. ​​ Туркестан. ​​ Погибли 8 человек.

.

28 декабря - Государственный Административный Совет Центрального народного правительства КНР приказом запретил вход судов США в порты Китая, временно взял под контроль все активы и кредиты США, заморозил все валютные вклады в банках КНР в ответ на решение США установить контроль над государственными и частными активами КНР на территории их юрисдикции.

 

* * *

 

Степан Васильевич​​ Переверзев своё шестидесятилетие отметил​​ уходом на пенсию.​​ Вечером он опрокинул чекушку со своей любимой жёнушкой.

В воскресенье они поехали в Павловск.

 

* * *

 

Для Эдуарда Микешина работа была главным, а совсем не любовь.​​ Светлана Юрьевна могла бы не работать, но тогда бы она потеряла свою должность – и не столько должность, сколько влияние, необходимое для роста в профессии. Карьера для нее была очень важна.​​ 

У Эдуарда уже было десять лет стажа – и его половина не могла быть просто умной женщиной, но непременно женщиной с положением. В свои тридцать четыре года он надеялся на большую карьеру. ​​ Он не понимал, почему родители хотели бы его женить бы на Вале только потому, что она – серьезная женщина. Мало ли таких серьезных женщин!​​ 

 

* * *

 

Немецкий инженер Конрад Цузе собрал программируемую ЭВМ Z4.

 

* * *

 

Влад зашел в музей Анны Ангелиновны.

- Как ваша жизнь, Владислав? – спросила она как ни в чем ни бывало.

- Всё хорошо, - почему-то виновато сообщил он.

- Как ваш Витенька?​​ 

- Хорошо. А ваша Света совсем взрослая?

И они разговорились. О детях разговориться было легко.​​ 

 

* * *

 

Исследовательская организация в Миннеаполисе представила первую коммерческую ЭВМ ERA 1101.

 

Английский математик Алан Тьюринг предложил Тест Тьюринга для проверки, является ли ЭВМ разумной в человеческом смысле слова.

 

* * *

 

Варя любила, когда Микешин рассказывал о знаменитостях, с которыми был знаком. ​​ 

«Я прихожу к нему в гости, как на праздник. Мы говорим час, я где-то рядом, но мне не кажется, что он говорит именно со мной: я для него - только тень. ​​ И вдруг огромная радость охватывает меня: я чувствую, что он говорит именно со мной, что я для него не тень, а живой человек». ​​ 

Или:​​ «Ты бы знала, какой это несчастный человек. Он весь переполнен сомнениями, страхами, он всем неудовлетворен. Только творчество его приводит в чувство. Общаться с ним совершенно невозможно».​​ 

Таким странным представал мир в его рассказах!

 

* * *

 

1950 год - условная дата начала геологической эпохи Антропоцен.

 

* * *

 

Влад любил бродить по своему Сокольническому парку. Он находил блик солнца на снегу и зачарованно смотрел на него. Солнце его колдовало. Его радовало, что сыну уже полтора года​​ 

- Как жизнь, Виктор Владиславович? – спрашивал он.

Только с морозом стало возможно идти сквозь кусты, создавая свою тропинку для одиноких прогулок. ​​ Влад терпеливо придавливал ботинками замерзшие стебли. На поляне в него широко глянуло солнце. На заиндевевших кустах были рассыпаны светлячки: как звёздочки, светились и радостно мигали снежинки. Все стало игрушечным, детским, милым.

 

* * *

 

Началось строительство Новосибирской ГЭС.

 

* * *

 

После близости с Решетниковым отношение Полины к Владу изменилось: она ценила в нем отца Витеньки, - но втайне Полина надеялась, что на большее Влад и не претендует. ​​ Жить между двумя мужчинами? Это не было похоже на трагедию или даже проблему. Это было часть творчества.​​ 

 

А что Влад?​​ ​​ В его жизни стало меньше близости с женщинами, но ему понравилось быть отцом.​​ Он бросился на Надю, он любил поговорить с Розой.

Он​​ с матерью​​ опять мотался по Питеру и помногу​​ с ней​​ говорил.​​ 

Но это уже было прощание с Питером:​​ Влад​​ нашел обменный вариант в Московскую область.​​ 

 

* * *

 

Из лекции в ЛГУ Надежды Николаевны:

 

Бог творит космос по законам своего искусства, а значит, и всякий художник творит свое произведение искусства тоже по законам логоса и гармонии.​​ 

Материал произведения искусства в природе, - но есть еще и логос искусства, - и он - закон искусства.​​ 

И этот закон есть гармония, которая существует и в природе, поскольку ее создал вечный художник. Вечный ​​ художник создал вечную природу.​​ 

Гармония есть и в произведениях человеческого искусства; без гармонии искусство невозможно.

 

Какие понятия близки понятию​​ «бога»? Начала, идеи и некий​​ «смысл».​​ 

Начала являются образами и подобиями как того, что возникает природным образом, так и всего, производимого искусством.

Идея - вечная, нерождаемая и неподвижная, нерасчлененная, тождественная по своей природе и умопостигаемая; она есть​​ «парадейгма»​​ всего возникающего, претерпевающего изменение.​​ 

Сила, или потенция вещей, есть такой​​ «смысл», который определил собою материю и сам определился ею; он не растаял, не распустился в материи, но остался все еще смыслом, хотя теперь он уже вобрал в себя смысловым образом материю и превратился из отвлеченного в конкретно определяющий, то есть в творящий смысл.

.

* * *

 

В 1950 году в СССР было 162,5 тысячи научных работников и 2950 научных учреждений, 1180 из которых — НИИ и их филиалы.​​ 

 

* * *

 

Варя очень просила Микешина посетить художника Фалька - и под конец года эта мечта осуществилась. ​​ 

 

Варя и Микешин пришли с каким-то мальчиком. Они поднимались по лестнице вместе – и только на верхнем этаже поняли, что идут в одну и ту​​ же квартиру. ​​ 

Фальк вышел, всем кивнул​​ «Здравствуйте».

- Здравствуйте, Роберт Рафаилович, - сказал​​ Микешин.

Фальк​​ спросил мальчика:

- Кто вы и откуда?

Мальчик смущенно сказал:

- Я - Митя.​​ 

Фальк улыбнулся, потрепал юношу за щеку и сказал:​​ 

- Ну хорошо, Митя, так Митя.

Варя с любопытством разглядывала этого осторожного, сдержанного мужчину с завораживающими движениями.​​ 

 

Смотрели картины, говорили, художник сыграл на фортепьяно.

- Какой необычный человек! – подумала Варя. - Настоящий артист.

Она подумала о Владе, который, чтобы выжить, пускался в махинации с книгами, делал ремонты для всех, кто попросит – и при этом считал себя​​ «артистом»:​​ «поэтом».

Варе стало стыдно за Влада.

Фальк остановился у большого​​ портрета и сказал:

- Его я закончил только что.

Художник посмотрел на женщину лет тридцати – и она покраснела.​​ 

Фальк показал на​​ эту​​ женщину и сказал:

- Это поэтесса​​ Ксения​​ Некрасова рядом со своим​​ портретом.​​ 

- Ксения! – шутливо упрекнул он поэтессу. – Признавайтесь, это вы! ​​ 

 

Уже на улице Варя спросила Микешина:

- Он кажется очень бедным.

Она не призналась другу, что именно ее поразило: на столе художника стояла какая-то еда: печеньица, бараночки, сушки.​​ 

- Да, так и есть, - ответил Николай Степанович. - Он же – неофициальный художник. Я бы купил у него картину, но у меня проблемы с деньгами. Речь идет о сотнях рублей! Мне было бы стыдно покупать картину такого мастера за меньшую сумму.​​ 

- Странно, но я слышала про нее от поэта, которого вы знаете.

- Кто же это? – спросил Микешин.

- Влад Казанцев. У него родился сын.

- Даже так! - сказал Николай Степанович. - Надо его поздравить. А я-то думал, почему он исчез с горизонта. ​​ А что до Ксении, стихи у нее слабые. Фальку они нравятся, а мне нет. Она своя в доме Фалька. Я знаю, у нее нет жилплощади, она живет по знакомым. ​​ Иногда ночует у того же Фалька. ​​ У него два десятка её графических портретов!

- Надо же! – удивилась Варя.

 

- Как же этот юноша вот взял, да и запросто пришёл к Фальку?​​ – спросила она.​​ 

- Это наверняка будущий художник. Ему знакомый по художественному училищу или даже отец сказал прийти к Фальку. Сам он не догадался б.

- Чем же Фальк отличается от других художников?​​ 

- Талантом. Его картины будут на виду в музеях и через сто лет, а толпу официальных художников забудут.​​ 

- Но это же жестоко! - возразила Варя. - Почему он должен быть бедным и жить на чердаке?​​ 

- Это выбор таланта. В наше время у него нет другого выхода.

 

Он её обнял. Она из благодарности прижалась к нему. Микешин боялся говорить с Варей о политике, как и боялся близости с ней: ему, осторожному человеку, привыкшему лавировать среди людей разных взглядов, это казалось очень опасным.

 

2021-2022

* * *

* * *

 

КОНЕЦ​​ ЧЕТВЁРТОЙ ЧАСТИ

* * *

* * *