* * *

* * *

.

ХРОНИКА

.

* * *

* * *

.

ДЕВЯТАЯ ЧАСТЬ

.

* * *

* * *

.

ГОДА 1958​​ – 1959 ​​​​ 

.

* * *

* * *

 

ГОД 1958

 

* * *

* * *

 

1 января. Европейское экономическое сообщество: вступили в силу договор об учреждении Европейского экономического сообщества и соглашение об учреждении Евратома.

 

* * *

 

Пока был жив Микешин, вопрос денег для Вари не стоял сколько-то остро. Статус актрисы Ленгосэстрады позволял не работать: статья о тунеядстве не грозила​​ (если б она боролась за статус портнихи, ей пришлось бы поступить в​​ государственное ателье – и тогда прощай свобода). У Мишеля были свои преимущества молодого, красивого мужчины, но Варя быстро поняла, что Мишель - только возлюбленный, но не заботливый спонсор, каким был Микешин. Мишелю не могло прийти в голову совмещать функции и любовника, и отца, а у Микешина это хорошо получалось.​​ 

Теперь же Варе пришлось вернуться к заработкам портнихи, ведь зарплаты её мужа и свекра были скромными. ​​ Опять шить! Ведь, как актриса, она зарабатывала сущие копейки. Варе, как и прежде и в еще большем количестве​​ доставались французские журналы мод журналы​​ «Вог»​​ («Волна»)​​ - и она руководствовалась в шитье​​ не только​​ выкройками из журнала​​ «Работница», но, конечно, с оглядкой на них.

 

Вернуться к ремеслу было не так просто, ведь Варя привыкла к свободе.​​ К счастью, Леонид взял на себя многие заботы по Гале, которой исполнилось шесть лет.​​ 

Варя, оставшись одна, плакала. Микешина не хватало. И совсем не близость была главным в отношениях с ним, но его заботы, его желание помочь. Мишель Моро был далеко, он мог появляться только наездами.

.

Смерть Микешина остро переживали и в его семье. Эдуард впервые столкнулся с одиночеством: он не мог предполагать, что отец так много значит в его жизни. Он заметил только сейчас, что мысленно постоянно говорит именно с отцом. Собственно,​​ в жизни​​ Эдуарда​​ были​​ только работа и семья, - а музыка, кино, путешествия, отношения с женой и матерью - это был Николай Степанович.​​ 

Его смерть оставила огромную дыру в жизни его близких. Невестка Валя плакала вместе с​​ Анастасией​​ Николаевной. О достатке речи тоже больше не было: все три зарплаты: и жены, и сына, и невестки – все вместе взятые - не дотягивали до оклада Микешина.​​ 

Начиналась новая жизнь – и все трое ее откровенно побаивались.

 

Вике было шесть лет, а ее отцу​​ Микешину Эдуарду Николаевичу –​​ сорок​​ два, - но он далеко не повторил служебный успех его отца: он так и оставался переводчиком с немецкого при МИДе. Несмотря на громкую вывеску​​ «Работа в МИДе», зарплата не была большой. Метростроевец, к примеру, получал в три раза больше него.​​ 

 

* * *

 

3 января - официально провозглашена Вест-Индская федерация британских островных колоний

 

* * *

 

Январское восстание в Венесуэле: армия Венесуэлы окончательно подавила восстание, начавшееся 31 декабря 1957 года на военной авиабазе​​ «Бока де Рио»​​ близ Маракая. Но в стране продолжило нарастать сопротивление режиму генерала Маркоса Переса Хименеса.

 

* * *

 

Сергей Никифорович просматривал материалы, оставшиеся от жены: листки с записями, обрывки мыслей. Столько несбывшихся надежд!

 

Из неизданной книги Варенцовой​​ Надежды Николаевны​​ «Музыка в античности»

 

В неоплатонизме молчание бога становится его главной чертой. Высшая ступень единения с богом совершается для Прокла в глубочайшей тишине.

 

Процесс подготовки неоплатонизма был очень длителен. Мы видим в течение этих трех веков, от Посидония до Плотина, немало разных попыток дать ту или иную, полунаучную, полуфилософскую концепцию пифагорейско-платоновского учения о гармонии сфер и о космической музыке.

 

Платон: ​​ Аполлон надзирает за гармонией, осуществляя всеобщее вращение и у богов, и у людей.

 

Птолемей (первый – второй века нашей эры):

- Наши души находятся в прямом симпатическом отношении к самим энергиям мелодии, как бы узнавая сродство отношений собственного состава и давая форму тем или другим движениям, специфичным для собственной подвижной структуры пения.

Один раз музыка ведет к удовольствию и развлечению, другой раз к жалобе и утеснению, один раз - к погружению в глубокий сон и усыплению, другой раз - к пробуждению, и, далее, один раз - к безмолвию и спокойствию, другой раз - к страсти и энтузиазму. ​​ Происходит это потому, что мелодия и сама каждый раз по-разному меняется и ведет души к устроению, возникающему благодаря уподоблению музыкальным отношениям.

 

* * *

 

Спектакль​​ «Идиот» так прогремел, что на него приехали Микешины​​ уже без самого Николая Степановича.​​ В прошлом году​​ Анастасия Николаевна исполнилось семьдесят,​​ смерть мужа ее потрясла, но на спектакль собралась и она.​​ 

Выставка Пикассо, что была год назад, прогремела куда меньше среди любителей искусства: имена Смоктуновского и Товстоногова стали легендарными. Кто только не восторгался «Кешей» и «Гогой», свершившими прорыв в театральном искусстве СССР!

Пикассо таких восторгов вызвать не мог.​​ 

Было что-то символическое в том, что Микешин совсем немного не дожил до премьеры этого блистательного спектакля.​​ 

 

Когда Дарья видела этот спектакль, ее поражала его скромность: всё было отдано на откуп игре актеров и звучанию текста, - остальное миролюбиво уходило в тень. Спектакль изумлял только знатоков, но его огромное послевкусие затрагивало уже массу любителей искусства, а вслед за ними уже и всех, кто искусством интересовался.​​ Зерно легенды почувствовали не так уж мало людей. Кто-то даже понял, что талант Смоктуновского востребован больше десятками миллионов кинозрителей,​​ чем​​ ​​ ​​ тысячами поклонников театра.​​ 

* * *

 

7 января - Холодная война: в СССР объявлено о сокращении вооружённых сил на 300 000 человек.

 

* * *

 

Десятого января​​ исполнилось​​ шесть лет Вике, внучке Микешина.​​ Вариной Галечке те же шесть лет исполнилось еще второго января.​​ Отмечать дни рождения любимых девочек решили в воскресенье двенадцатого. Пригласили всех Варенцовых – и тем очень их удивили – и удивили приятно: продолжилась дружба семьями. Через год решили отметить дни рождения уже в Питере.

Варенцовы разместились, как​​ всегда,​​ в​​ комнате Эдуарда, причем​​ Сергею Никифоровичу пришлось спать на полу. Эдуар с женой и ребенком – в комнате Микешина. Его вдова – в своей комнате. Всего три комнаты для чиновника его уровня – это было скромно.​​ 

 

Эта общая для Микешиных неуверенность в себе​​ сказалась в том, что ни одно из знакомств умершего главы семейства не было отринуто. ​​ Был приглашен и​​ Влад, и Хабаров, коллега​​ Анастасии Николаевны, что заглянул на праздник прямо после хлопот с устройством​​ научной конференции.​​ 

.

Говорили о том, о сём, но речь зашла об умершем коллеге​​ Воскобойникове, об его ужасной судьбе – и Хабаров стал много рассказывать о сталинских лагерях. При​​ осторожном​​ Микешине было бы странно поднимать эту тему, но в его отсутствие она сразу стала главной.​​ 

Выяснилось, что Воскобойников, три года назад умерший коллега жены Микешина по МГУ,​​ и Хабаров​​ Дмитрий Васильевич​​ были знакомы – и это очень удивило Анастасию Николаевну.​​ Ей было приятно, что Хабаров затронул эту тему, но при гостях они быстро ее свернули.

Влад, все же краем уха слышавший их разговор, бестактно спросил:

- Но на самом деле в лагерях было много людей? – просил Влад.

Он тоже привел своего Витю,​​ познакомил с девочками​​ и ставил детей в большой комнате на Лёню и Сергея Никифоровича, а сам удалился на кухню в надежде на интересный разговор.

- Миллионы. Думаю, десятки миллионов, - спокойно, как бы даже равнодушно ответил Хабаров.

Странно было, что Хабаров столь откровенно заговорил на эту тему с незнакомым человеком, - но он верил, что в дом Микешиных кто попало не попадет.

И Варя, и Влад, и Эдуард, и Валя замерли от ужаса.

Казалось бы, Эдуард, работающий в МИДе, мог бы знать об этом, но нет! Он не имел доступа к таким документам, а его коллеги из боязни потерять место об этом помалкивали.​​ Разговоры в МИДе не отличались откровенностью.

А дело в том, что дядя Хабарова работал в КГБ. Два  ​​​​ года назад он даже участвовал в подавлении восстания в Венгрии; в частности, арестовывал активных участников восстания, которых переправляли в советские тюрьмы. По словам родственника, это более восьмисот человек. Кто еще мог знать об этом? Сергей Дмитриев не работал в КГБ, но, как военный, знал о лагерях. Рассказывать о них, считал он, - подвергать опасности своё служебное положение. Он, как и Микешин,​​ скрывал правду из чувства долга.

Все как будто объелись чем-то неприятным – и разговор замолк.​​ 

.

Варя пошла прогуляться по Москве: она была глубоко потрясена словами Хабарова – и в одинокой прогулке надеялась прийти в себя.​​ 

.

Когда вернулась, застала интересный разговор Вали. Валя любила рассказывать об искусстве – и это было неприятно ее мужу, который во всех этих беседах чувствовал себя немножко лишним. Теперь уже он с шестилетней дочерью отправился на прогулку.​​ 

.

- Есть биологизм модерна, а у Филонова - гипертрофия этого биологизма, - эти слова Вали услышала Варя, когда подошла к говорящим.​​ 

- Биологизм, - а что это? - спросил Влад.​​ 

Ему хотелось понять, о чем идёт речь. В своей среде он не боялся выглядеть незнающим.

Он, как и Варя, знал только одну картину​​ художника​​ Филонова:​​ «Весна». Она была помещена в подвальном части экспозиции Русского Музея – и резко выделялась своей необычностью.​​ 

- Это когда всё определяется биологией, биологическими процессами.​​ 

Потом Валя стала рассказывать о Раушенберге. Этот американец был только немного моложе её. Она показала несколько снимков его работ из журналов - и ни​​ Анастасия Николаевна, ни другие​​ не могли понять, что же в них интересного.​​ 

 

Вернувшийся Эдуард​​ (он пристрастился к пиву – и уже нагулял еще не очень заметное брюшко)​​ сообщил гостям, что сохранил знакомства​​ в​​ «Белых столбах»​​ - и​​ иногда​​ можно сходить на фильм. Показы планировались – и Эдуард сообщил даты просмотров. Он предлагал посмотреть три шедевра 1950 года:​​ «Сансет бульвар»​​ с Глорией Свенсон,​​ «Все о Еве»​​ с Бетт Де́йвис и​​ «Расемон»​​ Куросавы.​​ 

Гло́рия Све́нсон. 27 марта 1899, Чикаго, Иллинойс - 4 апреля 1983, Манхэттен, Нью-Йорк. Американская актриса, продюсер, икона стиля своего времени и одна из самых ярких и окупаемых звезд эпохи немого кино, актриса театра и телевидения.

.

Бетт Де́йвис. ​​ 5 апреля 1908, Лоуэлл, Массачусетс, США - 6 октября 1989, Нёйи-сюр-Сен, Франция. Американская актриса. В 1999 году Американский институт кино поставил Бетт Дейвис на второе место в списке величайших актрис в истории Голливуда. Первый человек в истории мирового кинематографа, номинированный на 10​​ «Оскаров».

 

Аки́ра Куроса́ва. 23 марта 1910 года, Токио - 6 сентября 1998 года, там же. Японский кинорежиссёр, сценарист и продюсер. Считается одним из самых влиятельных кинорежиссёров за всю историю кино. В течение 57 лет своей творческой деятельности​​ создал 30 фильмов.

 

* * *

 

Варя рассказала свекру о десятке миллионов в лагерях Союза - и Сергей Никифорович не удивился.​​ 

- Очень может быть, - философски заключил он. - Не рассказывай этого Лене. Очень прошу.​​ 

Во время разговора с Хабаровым Лёня и Сергей Никифорович были с детьми.

Хоть Хрущёв и разоблачил Сталина, но после его слов эта тема стала запретной в Союзе. Все поняли правильно: было объявлено о разоблачении, - но​​ самого разоблачения не было. Эта тема ушла на кухни, а то и вовсе затерялась.​​ 

.

Старшему Варенцову очень нравились Микешины. Они, как и Влад, могли в любой момент приехать в Ленинград – и тут им был обеспечен сердечный приём.​​ Варенцовы очень ждали их, потому что считали себя обязанными отплатить добром за добро.

После смерти жены Сергей Никифорович считал эту дружбу спасением, подарком неба. Без жены так сильно похолодало в​​ его​​ душе, что​​ он боялся,​​ как бы​​ этот холод его​​ не​​ убил.​​ 

С годами отец и сын Варенцовы всё больше походили друг на друга, всё больше друг друга напоминали.​​ 

Когда-то Леонид казался спортсменом своей рослостью, но от нее ничего не осталось. Рана давно зарубцевалась, но при малейших нагрузках давала о себе знать, так что картошки нельзя было купить побольше, про запас, а ограничиться пятью килограммами.​​ 

Во взоре Сергея Никифоровича ясно обозначилась усталость, а улыбался теперь он растерянно, словно б не понимая, зачем он делает это.

* * *

 

Но теперь Поля, став работником редакции, прямо указывала мужу, на какую тему он должен написать стих, чтобы она или кто из ее знакомых стих напечатал. По договоренности с женой теперь он из этих денег платил за квартиру, а она отвечала за продукты.

 

Владу не хватило ума промолчать про сталинские лагеря – и Поля разозлилась.

- С кем ты там встречаешься? Дурак ты, что ли?! Больше не рассказывай мне такие гадости.

- Но, Полечка! Культ личности разоблачен! Чего бояться?​​ 

- Да как​​ «чего»? Мы для власти – слепые котята. Вот ты где-то такое брякнешь по пьянке – и что с тобой будет? Я не смогу тебе помочь.​​ 

Умная Поля не пересказала этого разговора с мужем Решетникову: она была прямо заинтересована в респектабельности Влада. Поля не без помощи Решетникова стала​​ «правильным»​​ человеком – и уже хорошо разбиралась, что можно, а что нельзя.​​ 

 

Десятого мая Вите исполнялось десять лет – и супруги решили достойно отметить эту дату. Оба убеждали и себя, и друг друга, что​​ «всё хорошо». Они лгали так потому, что с такими мыслями им было легче и вообще жить, и жить вместе. Они считали, что так лучше и для их сына Вити.​​ 

 

При публикации очередного номера газеты Поля решила напечатать стих​​ некоего​​ Новикова.​​ Он, вроде, не входил в когорту прославленных «молодых, да ранних» - и потому считался безобидным.​​ Выбор был случаен.​​ «Если печатали другие издания, то почему не тиснуть и нам?». Ни у неё, ни у​​ главреда​​ ничего подходящего по теме не нашлось.​​ 

Среди репортажей о рабочем и доярке обнаружилось пустое место в десять строчек – и Поля смело вставила туда стих Новикова, чей сборник стихов оказался у нее под рукой. Обычно у него стихи были больше пятнадцати строчек, но Поля прошерстила книгу и нашла то, что нужно.

- Вот и поставим эти десять строчек! – согласился  ​​​​ главред. – Молодец! Правильно догадалась. А я бы долго думал, чем заполнить это пустое место.​​ 

Каково же было их удивление, когда через пару дней заявился автор и прямо намекнул, что ему надо бы заплатить.​​ А найти редакцию было не так-то просто!​​ 

По приказу главреда ему выдали десять рублей, но он заявил:

- А в​​ «Правде»​​ мне за этот стих заплатили сорок рублей!

- Но мы не можем заплатить вам сорок! – главред Виктор Семенович Послушев чувствовал, что выходит из себя.​​ 

Что бы поэт шантажировал редакцию издания! Это казалось ему неслыханной дерзостью. Мало того: поэт был в джинсах!!

Чтобы несколько развеять интригу, скажем, что это был бывший муж Тани Новиковой, возлюбленной Влада. Может, он бы и не заметил печатание в небольшой газетенке, но методичная и дошлая Таня быстро раскрыла обман и направила бывшего в редакцию. Конечно, она знать не знала, что наезжает на законную супругу Влада.​​ 

Но почему поэт соврал?!​​ В​​ «Правде» его никогда не печатали! Но рассчитал он верно: не будут же рыться в архивах!

 

В этой работе для Поли были и свои плюсы: она правила тонны стихов, многие просто отметала, - но при этом ей шла постоянная зарплата, а не случайные гонорары. По обмену она печатала чьи-то стихи при условии, что пройдёт какой-то её материал. И ей нравилось, что материально она уже так не зависла от Решетникова.​​ 

В душе она смирилась с тем, что ее​​ поэтический​​ век прошел, что ее будут печать меньше – и потому впряглась в редакторскую работу. Телега иной раз казалась непосильной, но Поля втянулась: плюсы были слишком очевидны. Один из них: мужа теперь печатали регулярно – и это было важно для семейной жизни. Влада никогда не печатали много, но утешало то, что теперь печатали регулярно.

* * *

 

8 января - роспуск королём Сурамаритом Национального собрания Камбоджи и отставка правительства Сим Вара.

 

* * *

 

Четырнадцатилетний Бобби Фишер выиграл Чемпионат США по шахматам. Олег Коваленко рассказал это своим подопечным в его шахматной секции при Доме пионеров. Одну из партий шахматного вундеркинда он разобрал вместе со своими подопечными.

 

* * *

 

Варя Варенцова, Дарья Сокольницкая и Вася Кононов готовили программу чтения по военным поэтам. Включили стих​​ Ильи Эренбурга​​ «Да разве могут дети юга...».

.

Да разве могут дети юга,

Где розы плещут в декабре,

Где не разыщешь слова​​ «вьюга»

Ни в памяти, ни в словаре…

 

- Мне не нравится этот стих, - признался Василий. – Какой-то он туповатый, прямолинейный.​​ 

- Комиссия пропустила – и будешь читать, - возразила Дарья. - Стих уже утвержден!

- Я попрошу Варю! Представь: красивая женщина читает такой стих!

- Хорошо! Если она согласится.​​ Но нам лучше прочесть этот стих втроем, читая друг за другом.

.

Да разве там, где небо сине

И не слиняет ни на час,

Где испокон веков поныне

Все то же лето тешит глаз…

.

-​​ Ребята, - сказала Варя, - мне тоже стих не нравится, но​​ надо его читать на многих вечерах: его же легко залитуют (допустят к чтению).​​ Эренбург – очень весомая фигура!​​ Там ясно звучит, мол, вы там, на Западе, - гады – и это​​ мне​​ неприятно: всё-таки Запад – не только политики, но еще и обычные люди, как мы.

.

А мы такие зимы знали,

Вжились в такие холода,

Что даже не было печали,

Но только гордость и беда.

.

- Я узнала, почему этот стих попросили включить в программу! - сказала Дарья. – Эренбург только что его сочинил. Хочет, чтоб обкатали.​​ «Правда»​​ уже его напечатала.​​ 

 

Сергей Никифорович прочел Варе небольшую лекцию об авторе этого стиха:

-​​ Для самого​​ Ильи​​ Григорьевича​​ Эренбурга​​ (1891-1967) стих был об огромной жажде тепла и весны. Он, всю жизнь подолгу живший в теплых странах, поражался, как мало тепла в России, как суров ее климат.​​ ​​ Он жил в Европе до сорокового​​  года, а живи дольше, его бы истребили, как еврея. ​​ Он и​​ писатель,​​ и​​ поэт,​​ и​​ публицист,​​ и​​ журналист,​​ и​​ военный корреспондент,​​ и​​ переводчик с французского и испанского языков,​​ и​​ общественный деятель,​​ и​​ фотограф. В общем, я бы тебе советовал читать побольше его стихов.​​ 

-​​ Но как это возможно? – спросила Варя. – Как же не убили в сталинское время человека с такой биографией?​​ 

- Варечка, жизнь состоит из исключений. Он много сделал для нашей власти. Конечно, это необыкновенный человек.

- Почему убили Мейерхольда, а не его? – прямо спросила Варя.

- Мейерхольд политически – дурак.​​ Дуракам достаётся.​​ Убить​​ же​​ Эренбурга – убить курицу, которая несет золотые​​ яйца.​​ Он​​ много сделал​​ и для французской компартии,​​ без него не состоялась бы и выставка Пикассо.

И он изменил тему:

- Я вижу,​​ у нас стало плохо с деньгами. Так вот: я проведу в домах культуры двадцать лекции по истории гемм.

Он дал расписание лекций Варе и просил согласовать ее выступления с его лекциями.​​ 

* * *

 

9 января - Совет министров СССР принял постановление об организации Новосибирского​​ государственного университета, который рассматривался как составная часть СО АН СССР.

 

* * *

 

За два года близкого знакомства с Надей​​ Андрей Петрович Васильков​​ изменился: его страх перед браком улетучился. Тут сыграли большую роль житейские обстоятельства: Надежда Александровна излучала положительность, обе мамы хотели брака, Андрея манила квартира на Рубинштейна.​​ 

 

Внешне Андрей куда больше походил на поэта, чем наш поэт Влад. Влад становился романтичным, только когда говорил, но Андрей и без слов был красив и привлекателен. ​​ Количество женщин намного перевешивало количество мужчин – и Андрей​​ мог претендовать и на более​​ заманчивую​​ партию, чем Надя. Поэтому Надя так вцепилась в него, так быстро отдалась. ​​ Она сумела уже не отпускать его, хоть прошлым летом они встречались редко. Но Андрею было трудно выдержать это воздержание: он успел привыкнуть к телу Нади, он страстно тосковал по её телу.

 

Андрей родился в семье военного, и всю блокаду он жил в Ленинграде, пока его отец воевал на Ленинградском фронте. ​​ После войны, когда мальчику исполнилось пятнадцать лет, отец покинул семью – и​​ с тех пор​​ Андрей ничего о нем не знал.​​ 

Он не знал любви до Нади. Если б она не дала ясный знак, что её можно любить и даже обладать ею, он бы так и оставался в своих фантазиях. ​​ Он очень страдал от замкнутости, но сам не мог вырваться из неё. Поэтому роль Чацкого он принял с большой​​ благодарностью: ему было интересно делать то, что он не умеет (он сразу решил, что с ролью не справится), интересно преодолевать себя. ​​ 

 

Андрея покоряло в Наде редкое, как ему казалось, сочетание: большие костистые пальцы рук и узкие соблазнительные плечи. Это его и удивляло, и звало. ​​ В ее теле была неопределенность: что-то от девушки, что-то от девочки, что-то от женщины. ​​ Эта была особенность Нади. Где-то в другой стране в других обстоятельствах она могла бы стать дорогой проституткой, но в стране социализма такое ей просто не приходило в голову. ​​ 

После года-двух близкого знакомства браку не хватало только штампа в паспорте.

 

Мать Нади​​ Алина Сергеевна​​ стала еще спокойнее и тише. Нормальная жизнь освободила ее от кошмаров: ей больше не снилось, что её рубят топорами.​​ 

* * *

 

11 января - госсекретарь США Джон Фостер Даллес выступил с критикой​​ «направляемой демократии», введённой президентом Сукарно в Индонезии, заявив, что она​​ «не удовлетворяет большинство населения».

 

* * *

 

- Он не стал своим, - жаловался на отца Володя Позднышев, - а ведь он мог бы им стать. ​​ 

Опять Володя в ДЛТ подошел к Варе как к своей старой знакомой и стал жаловаться, как будто она  ​​​​ была его родственницей.​​ 

Он говорил виновато, словно б извиняясь, привычно играя в интеллигентность - и, если бы Варя его не знала, она бы подумала, что это был школьный учитель. Но нет! Это был пьяница и хулиган. И это было правдой, и Варя знала эту правду.

- Какой-то такой с виду простоватый мужичок и украл у меня шапочку в Москве, а мог бы и изнасиловать! – с горечью и ненавистью думала Варя.

Но все же отец этого дурака был нужным, влиятельным человеком – и с этим приходилось считаться. ​​ 

 

Варя боялась втягиваться в эту семью, в её проблемы, но эта семья силой погружала ее в их проблемы. Наконец, она поговорила об этом с Верховской - и та стала ей сочувствовать. Да, Володя уже жаловался на отца и ей. Так женщины сблизились – и уже и Позднышев, и Верховская ходили на её концерты в клубы.

 

Скоро она встретила и самого​​ Владимира Львовича и рассказала ему о Володе.

- Он жалеет, что вы в их семье не стали своим, - коварно сообщила она.​​ 

Позднышев только улыбнулся:

- Он попал в какую-то историю, я его спас - и это нас сблизило. Я достал им сапоги, потом был у них в гостях - и очень устал.​​ 

- Но почему? - удивилась Варя.​​ 

- Они много говорят, и потом, их так много. Я не думал, что у меня так много родни. ​​ Мне не стать им совсем своим, потому что мне не выдержать такой ноши. ​​ Их двадцать человек! Сколько ж у меня родни оказалось! Столько мне не обеспечить.

- Но они как-то обходились без вас! Вы рассказывали, - напомнила Варя.

- Да, Варечка, да! Оказывается, я их когда-то обидел. А я ведь и не заметил!

- Когда это он научился поблескивать глазками? - улыбаясь, думала Варя про Владимира Львовича. - Был такой ершистый, недовольный, но вот округлился, успокоился.

 

- Я не понимаю, что же они хотят! – сказал Позднышев. – Мне так хорошо тут: общаюсь, много друзей, интересная жизнь, - а к ним меня не тянет…

- Но когда-то вы жаловались, что сын вас избегает! -улыбнулась Варя.

- Неужели это был я? – улыбнулся Владимир Львович.

* * *

 

14 января - СССР и Гана установили дипломатические отношения.

 

* * *​​ 

 

Варенцовы собрались на ужин. Все молча уплетали макароны, потом попили чаю, а когда Галечку уложили, Варя позвала своих мужчин на кухню и неожиданно сказала:

- ​​ Ребята, я на перепутье!

И Леонид, и Сергей Никифорович удивленно посмотрели на нее: Варя казалась им более уверенной в себе.​​ 

- Что, Варя? – спросил Леонид. – Ты всегда была свободной птицей, летала высоко, в поднебесье – и что же произошло?

- Сомнения, - призналась Варя. – Меня одолевают сомнения.

- Сомнения – важная часть творчества, - сказал старший Варенцов. – Ну да, тебе хотелось бы большей определённости, большего внимания публики, - но выдержишь ли ты эту ношу? Мне очень нравится, как ты декламируешь. Ты начинаешь говорить – и мне чудится, ты говоришь только со мной.​​ 

- Знаешь, Варя, - сказал Леонид, - я только после твоего искусства понимаю, как тебя люблю. Если б ты не читала со сцены, я бы очень мало знал о наших отношениях. Будто вся наша с тобой жизнь разом встает в моей душе - и мне очень легко, очень тепло. Встреча с тобой - всегда радость, всегда открытие самого себя.

 

- Но какие сомнения? Почему ты так говоришь? – ​​ спросил свекор.

- Но кто я, Сергей Никифорович? Я - плохая! Ни актриса, ни мать, ни жена из меня не получились.​​ 

Оба Варенцова просто ошалели от таких слов.​​ 

- Да что с тобой, Варенька? - испугался Леонид. - Как раз для меня ты и замечательная жена, и чудесная мать, и редкая актриса.​​ 

- Почему тебе не хватает веры в себя? - осторожно, с нежностью спросил старший Варенцовых. - Мы же всегда с тобой.​​ 

Эти приступы неверия часто посещали Варю после смерти Микешина. Она потому и любила сцену, что на ней она словно б летела, как птица, не ведая сомнений. ​​ 

- Но дело в том, - сказал свекор, - что ты в работе актрисы столкнулась со сложностью мира. Все знают, что она есть, эта сложность, но актеры стоят к ней лицом к лицу, - и это открытие мира и вдохновляет, и наполняет сомнениями.

Свекор подумал и сказал:

- Я вчера весь день просил у мира прощения. Вот брожу с этим чувством – и так оно греет! Почему, не понимаю. Но это твоё чувство Варя: это наше смущение перед огромностью мира.

- Да, Варя! - сказал Леонид. – Надо смириться.​​ 

- Ты о чем? – спросила Варя.

- О терпении. У меня его тоже часто не хватает. А у меня, я скажу вам, смирение перед этим миром. Вот он дал мне побыть в нем – и я говорю ему:​​ «Большое спасибо». На войне был момент, когда я думал, что уже не живу, - и потому жить сейчас мне так счастливо. Я принимаю этот подарок жизни. Если Бог есть, то спасибо Ему за этот подарок. Если Его нет, то спасибо мирозданию за дар жизни.​​ 

* * *

 

18 января - в Москве подписан договор о режиме государственной границы между СССР и Афганистаном.

 

* * *

 

18 января - в Москве подписано соглашение между СССР и КНР о совместных научных исследованиях.

 

* * *

 

Варя не очень понимала, как трудно у Микешиных прослыть​​ «своей». Она привлекла и Влада, и свёкра, чтобы подчеркнуть просветительскую роль Микешина – и так с самого начала понравилась.​​ 

- Мне нравится Барро! – как-то сказала она Эдуарду.

- Это в​​ «Детях райка’»? – просил​​ Эдуард Николаевич.

- Да. А в Советском Союзе есть мимы такого уровня?

- Думаю, нет, - не задумываясь, ответил Эдуард.

Он не очень-то и знал, что за мимы в Союзе, но для Вари смело соврал. Именно этот фильм Марселя Карне он смотрел, так что легко вышел из затруднения.

Варя почему-то преувеличивала познания и самый ум Эдуарда. Он был сыном человека, которого она любила,​​ – и потому она идеализировала​​ его сына.

Говоря с ним,​​ Варя​​ казалась себе очень некрасивой.​​ 

Очень просто: сын Микешина, да еще и работник МИДа – это смущало. Более высокое социальное положение отдавало загадочностью: Варе элементарно не хватало житейского опыта.​​ Это ее мучало. Варе последнее время казалось, что из её красоты ушла тонкость. Но, с другой стороны, сразу после войны она помнила себя совсем заморенной. ​​ Она думала, ее красота начинается с прибытия Лёни с фронта.

А что же Эдуард? Ему уже захотелось уложить Варю рядом с собой.​​ Эдуард, долго зная Варю, не знал макаберности контекста (читателю-то она известна) - и этот порыв ему казался невинным.​​ Эта женщина захватила его целиком,​​ он воспылал к Варе безмерно.

Вале, знающей мужа, это казалось сушим свинством, - но что было делать?​​ 

- Я чувствую то же, - думала она, - что чувствовал Эфрон, когда женился на Цветаевой: ему вдруг почудилось, что он женился на ветре, который не удержать. Но мой Эдуардик глуповат, хоть у него и богемные порывы!​​ 

Эдуарда​​ не смущало, что его жена и дочь​​ были рядом.​​ Смущение Вари он заметил и уже про себя решил, что попробовать можно. Пригласил было посмотреть вместе фильм в Белых столбах, но она отказалась,​​ сославшись на занятость ребенком. У нее столько было проблем, что и Мишеля она не очень ждала. ​​ 

- У меня хорошая семья, - думала она. – Зачем мне еще кто-то?

 

Ни Валя, ни Эдуард, ни​​ Анастасия Николаевна​​ не могли вообразить истинные отношения Вари и Николая Степановича, но всем троим было приятно, что знакомая Микешина, отца семейства, совсем не дура. И вообще, Варенцовы понравились Микешиным – и это была взаимная любовь.​​ 

 

Влад для них стал своим, потому что был силён в житейском: вызвался укрепить забор на даче, починил лампу. Эдуард похвалил стихи Влада и обещал купить его сборник стихов, когда тот выйдет в печати.​​ У Влада было два сборника стихов, но это и ему самому не говорило ни о чем: просто все члены Союза Писателей что-то издавали – и он тоже.​​ 

* * *

 

18 января - СССР пригрозил Греции экономическими санкциями в том случае, если она согласится на размещение ракет НАТО на своей территории.

 

* * *

 

Московская​​ коммуналка​​ Влада стала невостребованной – и это было хорошо. Теперь никто не ездил в гости ни к нему, ни к родственнику Сергея Дмитриева.​​ Между тем​​ Константин Васильевич​​ хорошо обустроил свою комнату, а у Влада как был жалкий пенал, где жить было неудобно, так и остался. ​​ Дядя Сергея и Влад имели общую стену, что​​ позволяло им переговариваться при возникшей необходимости.

Влад все же там ночевал, когда не хотелось ехать в Новые Черемушки. Неожиданно к нему​​ в коммуналку​​ на неопределенный срок подселилась Таня:​​ её​​ сосед закатил грандиозный ремонт.​​ Она приходила после преподавания в школе и вечером уходила, когда шум в квартире ее соседа стихал.​​ Таню пришлось познакомить с соседями – и ее статус деликатно не уточнялся. Понятно, что для​​ мужиков​​ она была просто «бабой Влада».​​ 

.

На время проживания Тани Влад счёл за лучшее поехать в​​ Питер, чтоб подписать договор с издательством о выпуске его​​ сборника стихов. У Поли вышло уже три книги – и она была рада, что и ее супруг озаботился этой проблемой. Автор без собственных книг считался не совсем полноценным.

 

Интересный разговор случился​​ в квартире Варенцовых. Лёня и Сергей Никифорович были на работе, Галя в своей комнате – и Варя и Влад оказались одни.

- Как твой Витя учится? - спросила Варя. – С интересом?

- Да! Ему десятого мая будет десять лет. С осени пойдёт в последний класс начальной школы.​​ Представь, как ему повезло с учительницей: она весь класс после уроков оставляет решать задачи – и кто быстрей решит задачку, тот​​ скорее пойдет домой.

- Влад, это жестко! Не​​ все же дети любят​​ математику.​​ А моей дочери пошел седьмой. Ей еще полтора года до школы! Я сама думала, чем ее занять – и вот читаю ей книги.

И она решилась спросить:

- Владик, ты же был на нашем концерте в Москве, ты бывали на других моих концертах. Что ты скажешь?

- Ты меня впечатлила. Честно! – признался Влад. – Я очень рад, что ты ищешь себя. Очень рад.​​ 

- А что-то по существу​​ дела​​ ты можешь сказать?! – строго спросила Варя. – Скажи правду!

– Да. могу.​​ 

И тут Влад решился осуществить задуманное!

- Я, хоть и поэт, - сказал он, - но написал по этому поводу рассказик. Это чуть больше страницы. Если ты не против, я прочту.​​ 

- Давай. Вот пусть и Галечка послушает.

Дочка заглянула в комнату и смотрела на маму. Она что-то хотела сказать, но не решилась прервать разговор взрослых.​​ 

-​​ «Актрисе. Здесь, в театре, когда тёмный зал кажется  ​​​​ доверчивым, откровенным собеседником, я наедине с тобой. Почему-то сейчас мне особенно ясно, как тебя люблю. Обрывки впечатлений многих лет, собравшись в одну реку, хлынули в меня - и ​​ мне ​​ очень ​​ легко, очень ​​ тепло. Встреча с тобой - всегда радость, всегда открытие самого себя.

В остром, обжигающем луче прожектора, на ​​ его пронизывающем острие, ты вся как бы в огне - и я прикасаюсь к пламени, вхожу в него вместе с тобой, перевоплощаюсь в тебя. Мне так близка твоя тайна, будто я сам на сцене.

Ты - очень земная: на лбу крупные капли пота, говоришь красивому, как картинка, партнёру о любви, а сама даже не хочешь его обнять. Твой голос живёт во мне, тысячи ниточек, тысячи мелочей связывают нас в одно. В этой близости забываются все другие чувства, у меня никого не остаётся, кроме тебя, - и потому так страшен конец спектакля, так страшно от тебя уйти.

Это не сон и не явь, а какое-то другое бытие, эта призрачная встреча живее самых настоящих, она успокаивает, она даёт силы. Я высоко над тобой, но ясно вижу каждую чёрточку скуластого, выразительного лица, твои пальцы так гибки, словно касаются меня».

Что скажешь, Варечка?

- Надо ж, какой ты чувствительный! - Варя постаралась скрыть своё удивление. -​​ «Острый, обжигающий луч прожектора»​​ я не чувствовала, потому что он сверху, - а вот прожектор, что сбоку, неприятный: он меня слепит. Я никак не могу привыкнуть к этому.

Варя была потрясена! Она считала поэта непоправимо банальным, а он, оказывается, всё понимает, всё переживает.

- Как это возможно? – подумала она. – Такие глупые стихи, - а вот же! Он был таким неловким, назойливым перед войной, - но так его изменили годы!​​ 

* * *

 

25 января - Кубинская революция: противники режима Фульхенсио Батисты захватили три радиостанции в предместьях Гаваны и призвали народ к свержению диктатуры.

 

* * *

 

Скоро жизнь в коммуналке​​ Влада​​ стала еще тише!

Когда​​ один из метростроевцев​​ встретил Влада в коридоре, то весомо объявил:

- Я вас покидаю,​​ Владислав Геннадьевич.

Влад ответил в тон:

- Как же так? Мне будет без вас грустно. Объясните всё же, почему.

Ни фамилии, ни отчества собутыльника он не знал, и потому их не назвал.​​ 

Сосед торжественно заявил:

- Я нашёл бабу!

Это прозвучало весомо. Очевидно, под «бабой» подразумевалось царство более высокого порядка, чем эта коммуналка.

Расстались, обменявшись улыбками.

* * *

 

Между тем в коммуналке Олега произошли «революционные» изменения! Только сейчас, после смрти матери,​​ Олег заметил, что у него новые соседи. Со смертью матери ЖЭК​​ по наказу горисполкома​​ переселил Олега в ее комнату, а в длинном пенале появился новый сосед: уже третий!​​ 

Как выяснилось, все три были​​ «сидевшие»: и шумный, здоровенный Василий,​​ что по-царски выходил в коридор;​​ и пожилой человек​​ «Михалыч», любивший на кухне поговорить об истории России​​ и часто печально вздыхавший;​​ и​​ Геннадий Семёнович (так он просил себя называть).​​ Теперь в коммуналке были только Олег и эти трое. И тут случилось то, что сейчас нам трудно представить: все четверо подружились.​​ 

Геннадий Семёнович,​​ тонкий, как спичка, с испитым лицом (про таких говорили:​​ «Он никогда не просыхает», то есть пьянчуга) так сформулировал сложившиеся в коммуналке отношения:

- А что же нам не дружить: мы же все – мужики!​​ 

Олега никто не принуждал к частым возлияниями, ведь он сказал, что​​ «у него на руках жена». Он смело​​ соврал – и это было правильным ходом: от него отстали. ​​ 

Он с удивлением узнал, что его соседи уже несколько раз подрались и каждый раз мирились.

Жилищно-эксплуатационная контора (ЖЭК) - предприятие жилищно-коммунального хозяйства (ЖКХ)​​ 

 

* * *

 

26 января - около острова Авадзи (Япония) перевернулся паром Nankai Maru. Погибли 167 человек.

 

* * *

 

Влад тоже мог готовить, как Поля​​ и как Таня, но всегда почему-то получалось что-то диковинное.​​ Поэтому он, не мудрствуя лукаво, просто варил себе картошку и ел ее с салом. ​​ И школьник Витя знал, что, если остаёшься с папой, покормит только картошкой. Он любил, когда рядом была «тётя Таня».​​ 

Влад​​ в дни, когда ему по договору с женой поручался ребенок,​​ приводил​​ его в квартиру своей подруги.​​ У Поли был Решетников, у Влада – Таня, - и мальчик преспокойно ориентировался в таком раскладе. Через много лет он вспомнит эту нелепую ситуацию и осудит ее, и проклянет, но сейчас он неплохо в ней ориентируется. На место бабушки пришла «тётя» - все же куда больше, чем ничего.

Витя уже бывал здесь – и, как обычно, стал рассматривать книги. ​​ Ему шел уже десятый год, скоро ему предстояло идти в третий класс. Мальчику​​ нравилось учиться – и это приятно поражало не только родителей.​​ 

* * *

 

28 января - в Москве открылось Всесоюзное совещание по возделыванию кукурузы и картофеля (до 1 февраля).

 

* * *

 

29 января - в Москве подписано советско-египетское соглашение об экономическом сотрудничестве.

 

* * *

 

1 февраля - запущен первый американский искусственный спутник Земли​​ «Эксплорер-1»24.

 

* * *

 

Анастасия Николаевна​​ опять пригласила Хабарова. Дмитрий Васильевич, молодой ученый-искусствовед, был всего на три года старше Вали – и он был близок ей по интересам.​​ 

Когда изящный, тонкий, высокий Хабаров говорил о миллионах политзаключенных, это оскорбляло Эдуарда.

- Неужели он, и говоря с моей матерью, поднимает такие опасные темы? – злился Эдуард. – Дурак он, что ли? А если он где-то такое брякнет, то на него напишут донос – и никакой родственник в КГБ ему уже не поможет.​​ 

Тема лагерей была Эдуарду невыносима - и он не мог понять, почему. Эти многочисленные сидевшие – зэки,​​ как их звали - где-то в чем-то нарушили правила жизни – и что ж удивительного, что их наказали? Быть не на стороне власти даже в мыслях – уже это Эдуарду казалось преступлением.​​ 

 

Но Эдуард понимал, что отношения с миром на основе приязни не построить: было бы большой роскошью общаться только с теми, кто нравится. Ему не очень нравилось это знакомство с Хабаровым: искусство не очень его увлекало. Так в его семье образовывалась партия любителей искусства – и он, чуя оппозицию, воспринимал появление Хабарова куда острее, чем Влада: поэт легко становился своим, легко приспосабливался к чужим мнениям, - а получится это у незнакомого ученого? И потом, он поднимал темы, неприятные для него, как для работника МИДа.

Другое дело, ради общения с другими искусство надо было знать – и Эдуард никогда бы не признался, что не любит искусство.

 

Анастасии Николаевне​​ было очень одиноко.​​ 

- Может, и с папой было одиноко, - догадывался Эдуард, - но сейчас одиноко иначе: невыносимо одиноко.​​ 

Она была лишь двумя годами младше мужа, пережила вместе с ним тяжёлые годы. У неё рано сложилось впечатление, что её​​ «Коля»​​ не подпускал её близко, что рядом с ним были еще какие-то женщины – и какие-то знакомые черты лица в девочке Гали ее тревожили. После смерти мужа​​ Анастасия Николаевна​​ чувствовала себя не очень хорошо.

 

Пришла Валя, присоединилась к Хабарову и матери.

Он слышал, как жена сказала:

-​​ У Фалька и Рихтера искусство - дом, то есть в нем преодолевает я ощущение бездомности современного человека.

- Чёрт бы их взял с их любовью к искусству! - ​​ с досадой подумал Эдуард.​​ 

Валя готовила лекцию по современному западному искусству - и теперь обкатывала свои идеи с Анастасией​​ Николаевной​​ и Хабаровым.​​ 

Эдуард из вежливости присоединился к говорящим.

«Все искусства стремятся стать музыкой». ​​ Эдуард где-то слышал эту фразу - и ему очень хотелось вставить её в разговор. Но контекста все не получалось.​​ 

Тогда он сказал так:​​ 

- На концерте Рихтера я понял…

​​ - и тут он высказал запомненную фразу.​​ 

Она всем понравилась, но при этом все очень хотели, чтобы она им понравилась: всех смущало, что Эдуард не может войти в их беседу.​​ 

За окном темнело. Задернули шторы, включили свет. ​​ Перестали говорить об искусстве, словно б устав от самого искусства. ​​ Все сидели, молчали - и молчание получалось​​ не очень​​ хорошим, но вполне сносным.

 

* * *

 

1 февраля - провозглашена Объединённая Арабская Республика в составе Египта и Сирии (просуществовала до 28 сентября 1961 года).

 

* * *

 

В романе уже есть персонажи, чья жизнь настолько хорошо складывается, что они редко попадают в мое повествование: в их жизни нет больших событий. И на​​ самом деле, что сказать о человеке, у которого всё хорошо?!​​ 

У пары Копылов и Кохашинская по-прежнему было две двухкомнатных квартиры: одна у Аничкова моста, другая за Гостиным двором. И между квартирами было меньше километра – и это было очень удобно для тенора Копылова, которому удобно было распеваться дома. ​​ 

Восемь лет брака – и ни сучка, ни задоринки! И так бывает.

У Светланы Юрьевны были обширные знакомства благодаря ее нраву. Умение знакомиться и дружить помогало ей и продавать свои патриотические картины. Чистый рисунок ей не нравился: рисовать чьи-то портреты она не любила, понимая, что рисунок – не ее стихия. На ее картинах были люди, но всегда​​ - не сами по себе, а как часть пейзажа.​​ 

.

Неужели не было кое-каких минусов?! Вообще-то, для своих сорока трех Виктор Иванович  ​​​​ выглядел тяжеловато. Наверно, во время блокады случились какие-то необратимые нарушения в организме – и брюшко упорно росло, хоть тенор Копылов​​ мало​​ пил пива, не наедался до отвала. В театре Копылов попал в возрастную группы - и те арии, к которым он привык, пели уже два новых молодых тенора. Театр Оперетты взял​​ ещё​​ и двух​​ новых​​ баритонов, и два сопрано.​​ 

Появился​​ в их жизни еще один важный​​ плюс: дача! Придет март – и, как будет с плюс десять, можно закатиться на дачу.​​ 

 

Светлана Юрьевна была на пять лет моложе, но ей давали не больше тридцати. Странно, что ни блокада, ни семейная жизнь, ни роды не испортили ее фигуру.​​ 

Сын Станислав уже заканчивал первый класс.

Светлана Юрьевна повела сына в Русский музей и там стала ему рассказывать о себе:

- Помню, как папа в мои четырнадцать повёл меня в Русский музей - и я впервые увидела​​ «Демона»​​ Врубеля. ​​ 

Мальчику Станиславу еще не было восьми лет - и он рассеянно слушал маму.

 

Копылов не мог и мечтать о жизни, что воцарилась в семье. Это был рай. Жена? Идеал. Делает всё, что надо по хозяйству, хоть и художник. Придёшь к ней мастерскую, а там, хоть подвал, чисто. И она – такая умная, заботливая, интересная. Как ее не любить? Ребёнок? Тоже идеал. И ест, и спит, и учится - что ещё делать? А он сам, Виктор Иванович? Да и он идеал. Ей-богу, жить можно.​​ 

 

Влад за все его старания по даче стал чем-то вроде друга, но с этой парой он не хотел сближаться.​​ 

* * *

 

1 февраля - в КНР (Китайская Народная Республика) 5-я сессия Всекитайского собрания народных представителей сняла со всех государственных постов и лишила депутатских мандатов Чжан Найци, Чжан Боцюня, Ло Лунцзи, Лун Юня и ещё 34 лидера демократических партий Китая, обвинённых в подрывной деятельности.

 

* * *

 

Свершилось! Петровская и Васильков поженились. Разговор о женитьба шёл с прошлого года, но штамп в паспорте появился только в феврале. И Надя, и​​ Андрей были уверены, что их жизнь в браке станет лучше. На то же надеялись и их престарелые родители.

А вообще, это воскресенье получилось очень нервным. Дворец бракосочетания на Английской набережной откроют только через год – и наша пара регистрировалась в обычном загсе. Там была очередь, а еще и ехать пришлось в​​ неудобном​​ такси: заранее​​ его​​ не заказали​​ (понадеялись на родителей), - а сходу поймать сумели​​ с большим трудом.​​ 

- Дураки! - сказал Андрей.

Он подумал и опять сказал:

- Дураки!

.

В ее тридцать пять Надя понимала, что блестящей, особенной жизни не сложилось – и сейчас она была рада и такому приземлению. Так просто решился вопрос, на который возлагались невероятные надежды. При​​ нехватке​​ мужчин, тянущейся еще с войны,​​ ​​ Андрей совсем не казался проигрышем.​​ 

Он не мог подозревать у новоиспеченной жены таких мыслей: он просто открывал жизнь – и потому она казалась ему прекрасной.​​ 

На работу они теперь ходили вместе, потому что Андрей поселился на Рубинштейна.​​ 

 

Василькова Эльвира Семеновна и Петровская Алина Сергеевна (мать Нади была на три года старше матери Андрея), матери новобрачных, были очень милы в этот день – и это увеличивало из похожесть друг на друга: обеим было за пятьдесят – и обе преждевременно состарились от выпавших на их долю испытаний.​​ 

 

- А судьи кто? – после церемонии рассеянно сказал Андрей.

Надя ответила:

- За древностию лет

К свободной жизни​​ 

их вражда непримирима…

Молодожены любили прокладывать свое общение цитатами из​​ «Горя от ума».

ЗАГС или загс - органы записи актов гражданского состояния​​ 

 

* * *

 

3 февраля - Бельгия, Нидерланды и Люксембург заключили в Гааге договор о создании экономического союза Бенилюкс.

 

* * *

 

Когда Олег Коваленко заглянул в свою коммуналку (иногда там было тихо – и он любил полежать в полном одиночестве), то прямо у входа наткнулся на совершенно пьяного​​ «Михалыча», любителя истории. ​​ 

Старичок лежал посреди коридора в одних трусах. Олегу пришлось его перешагнуть. ​​ 

И другие соседи были пьяными – и никого не удивляло, что кто-то там лежит чуть не голый.​​ 

Олег только на минуту заглянул в свою комнату – чтобы вспомнить мать.​​ 

 

Он чувствовал себя виноватым перед родителями, особенно перед матерью.​​ 

- На самом деле, - думал он, - я просто не способен воспринять сложность их человеческих отношений! Эта моя беда.​​ 

Он чувствовал себя искалеченным постоянными перебранками родителей. ​​ Это чувство стало инстинктом и портило общее впечатление от в целом благополучной жизни

 

Выходя из квартиры, на лестнице он встретил​​ «Коленьку», соседского мальчика, с которым когда-то ходил в Эрмитаж.​​ 

Они сразу узнали друг друга – и Коля заулыбался.​​ 

- Привет! – сказал Олег. – Сколько же тебе лет?

- Уже двадцать.

- Работаешь?

- Конечно. Я фрезеровщик третьего разряда. Можете к нам зайти!​​ 

- Хорошо, - механически ответил Олег, понимая, что слова его ни к чему не обязывают. ​​ 

Олег словно прочел его мысли:

- Я прошу вас: зайдите на минутку.

Прочтя вопрос в глазах Олега, он попросил:

- Зайдите. У меня умер отец. Мне тяжело.​​ 

Они поднялись в коммуналку Коли. Тот же длинный коридор, те же тревожные двери в комнатки справа: как в коммуналке Олега.​​ 

- Черт, что ли, - подумал Коваленко, - наштамповал эти коммунальные квартиры? Черт прикинулся революцией – и перевернул нормальную жизнь. Но была она, эта самая​​ «нормальная»​​ жизнь?! Не сон ли это? Ее так много в русской классической литературе, а в жизни я ее не видел.

 

Олег попал в заключительный тур соревнований Советского Союза по шахматам, но он понимал, что​​ это его потолок, что на международного мастера он не потянет. ​​ Ему нравилось вести шахматный кружок, нравились шахматы, нравились ученики, у него была семья. И это после долгих лет жизни в коммуналке, после блокады, после ранения! Так что Олег считал себя счастливым человеком.​​ 

.

Но в это​​ хрупкое неблагополучное​​ благополучие ворвалась смерть тещи.​​ Валентина Григорьевна​​ была учителем литературы, ей было всего пятьдесят два.​​ Эта​​ смерть была​​ ужасна скоропостижностью. Был человек,​​ но вот его не стало в один день​​ – и ты раздавлен этой чудовищной несправедливостью.​​ 

Она умерла четырнадцатого​​ декабря, а девятнадцатого ее похоронили на Смоленском кладбище. Там уже были три поколения Васильевых, все - учителя, врачи, инженеры. ​​​​ 

Олег​​ был выбит из колеи: так много людей, по его мнению, умирало вокруг. Катя мгновенно изменилась, её лицо почернело, как будто она сама собралась умирать.​​ 

 

Двадцатого декабря​​ Катя сообщила о беременности! И Олег, и овдовевший Семён Сергеевич бросились ее утешать.​​ 

Внезапная смерть матери, казалось, стала для Кати полным крушением, но надо было радоваться, надо было жить дальше.

События не хотели идти чинно-благородно! Они собирались в один ком – и словно бы летели с высокой горы, грозя раздавить.

- На войне в блокаду не было так страшно, как сейчас, - думал​​ Олег.

 

Они​​ по-прежнему​​ жили за мостом лейтенанта Шмидта, недалеко от Мариинки, а еще ближе была Новая Голландия – и​​ эти исторические места словно бы вызвались смягчить это тяжелое сочетание радости и ужаса. Катя и Олег каждый вечер гуляли тут, потом ходили по улице Красной, потом выходили на Неву – и эти блуждания помогали им​​ преодолеть нахлынувшие радость и боль.

* * *​​ 

 

5 февраля - в США в результате авиационного происшествия над побережьем штата Джорджия бомбардировщик ВВС США аварийно сбросил в океан водородную бомбу Mark.

 

* * *​​ 

 

7 февраля - КНР официально предложила​​ «китайским добровольцам», участвовавшим в Корейской войне, покинуть Северную Корею

 

* * *

 

В жизни Сергея Дмитриева настали большие перемены: в марте он был назначен на должность замполита в воинской части под Москвой, - а в сентябре эту должность предстояло уже исполнять.​​ 

Сергей уже прижился в этом краю, но, будучи военным по призванию, он всегда жил с оглядкой на переезд, а все равно было больно продавать нажитой дом, переезжать в​​ «служебку», а значит, жить на ограничениях, уж без прежней свободы: уж не жить, а ютиться.

С женой проблем не было: Анна Николаевна знала, что работу по своей специальности медсестры она всегда найдёт в любой точке Советского Союза. ​​ 

Ему уже было тридцать пять, а ей двадцать семь; они не имели детей, и не могли понять, почему.​​ 

 

Ему неприятно было расставаться с родным Ленинградом, с другом Олегом. Олег уже сообщил ему о смерти тёщи. Олег мог приехать к нему в Лугу, развеять горе в разговорах и прогулках, - но февраль выдался очень холодным, дни были короткие, да​​ и​​ кто бы отпустил Олега с работы: внеочередной отпуск могли бы дать только по случаю близкого родственника, а теща таковой не являлась.

 

Сергею было неприятно расставаться с художницей Кохашинской, ставшей его приятельницей. ​​ На кухне Сергея Валентиновича появилась картина с детьми блокадного Ленинград, он с женой останавливался на день-два на Фонтанке.

 

Плюсы переезда?! Переехать под Москву значило оказаться близко к своему любимому московскому родственнику Константину Васильевичу. Как удивительно складывается судьба: они опять окажутся рядом!​​ 

Как все же было хорошо, когда они втроем (и с Олегом) гуляли по лесу, заходили на озеро Омчино!​​ 

Придут домой, а у​​ Анны​​ Николаевны уж готов обед.

А какая тишина! В столицах такой не бывает. В Луге  ​​​​ шумели только поезда у станции, а ближайшие дома от станции были в сотнях метров. Дом же, где жил Сергей, от станции был в километре.​​ 

* * *

 

8 февраля - Кубинская революция: вооружённая группа Революционного директората 13 марта во главе с Фауре Чомоном высадилась с яхты​​ «Скейпед»​​ в заливе Нуэвитас на Кубе и открыла в горах Эскамбрай новый фронт борьбы с диктатурой Батисты.

 

* * *

 

8 февраля - война за независимость Алжира.

Франция бомбардировали деревни Сакиет Сиди Юсеф в Тунисе, рядом с границей Французского Алжира.

 

* * *

 

- Люди девятнадцатого века были более людьми, чем мы, - как-то сказал Эдуард жене - и Валя согласилась. ​​ 

- Наверно, и дальше человек будет деградировать, - сказала Валя. - Таков ход вещей. Я вижу это по истории искусства.​​ 

И она прочла мысли мужа:​​ 

- Если б твой отец жил вечно! Как бы было хорошо! ​​ 

- Я предлагаю отмечать его дни рождения!​​ 

– Можно, Эдуардик, но он и так в наших душах.​​ 

Валя не любила внешние проявления чувств, считая это излишним.​​ 

Отец Вали, Самохин Петр Сергеевич, погиб в московском ополчении а начале войны в пятьдесят шесть лет, мама Валентина Сергеевна умерла в сорок пятом, в конце войны, а самой Вале уже было тридцать пять. Она много думала об этих датах. Она вспоминала родителей, но больше думала о дочери Вике, которой в следующем году предстояло идти в​​ школу. Она была бесконечно предана своему музею ГМИИ, работала много и с радостью.​​ 

Ее коробило, что ее муж так мало любит искусство, - и с Эдуардом она говорила о дочери.​​ 

Одушевлена работой и всей жизнью, она была красива, но о своей красоте не думала.​​ 

В музее были презентации лекций, выставок, приглашались интересные люди, - но Эдуарду некогда было разделять бурную жизнь жены.​​ 

* * *

 

14 февраля - на встрече иностранных дипломатов в Варшаве оглашён​​ «план Рапацкого», предложенный министром иностранных дел Польши Адамом Рапацким и предусматривающий создание безъядерных зон в Центральной Европе (3 мая отвергнут США и 18 мая Великобританией).

 

* * *

 

Варя​​ уже не занималась французским с Надей, а только​​ иногда пересекалась с​​ ней. Конечно, странно было бы не поздравить Надю, из Петровской ставшей Васильковой, с таким огромным событием, как замужество.​​ 

Но замужество сильно изменило Надю: она сама себе отпустила грехи молодости – и пооткровенничала с Варей так, что Варя покраснела. Вывод Нади прозвучал совсем уж откровенно:

-​​ Мой Андрюша тянет на идеал, а вообще мужики – скоты!

Варя не догадалась, что Наде просто не с кем поговорить откровенно! Варю приглашали в конфидентки, а она не согласилась!​​ 

Наде​​ было приятно заявить такое, ведь ее Андрей сильно отличался и от Эдуарда Микешина, и от Владислава Казанцева. Почему-то она не считала нужным уважать мужчин, с которыми у ее были близкие отношения. Исключение сделала только для мужа. ​​ 

Варя не оценила ее откровенности.

- А! Так мужики – скоты? – подумала она. – А сколько ж их у тебя было?

- Что ж, можно еще раз тебя поздравить: ты нашла свой идеал, - сказала Варя.

- Я надеюсь, - мудро ответила Надя.​​ 

Она давно не встречалась с Эдуардом, но в тесном кругу знакомств эта встреча была неизбежной – и Варе еще предстояло услышать откровения подруги по поводу Эдуарда.

- Зачем она рассказывает мне, что была проституткой? – беспокоилась Варя. – Сделала бы вид, что забыла об этом.

 

Никто не объяснял Наде, что такое свинство. Она при всей её образованности была необычайно груба в личных отношениях с людьми, которых она не уважала. ​​ Андрей не мог понимать таких нюансов: он только открывал мир.​​ Ненавидя вообще всех мужчин, Надя обожала мужа. Это было большим достижением: полюбить весь мир куда легче, чем одного человека.

* * *

 

15-16 февраля - в восточной части США разыгралась сильная снежная буря. Погибли свыше 500 человек. Морозы достигали −44 °C, сугробы - 6,5 м.

 

* * *

 

16 февраля - Кубинская революция: на Кубе повстанцы Фиделя Кастро начали бои с правительственным войсками в районе Пино-дель-Агуа.

 

* * *

 

Валя​​ Микешина трепетно восприняла смерть поэтессы​​ Ксении​​ Александровны​​ Некрасовой, особо приближенной Фалька. Её стихи казались Вале совсем беспомощными, но близость к художнику, которого ценили сами художники (власть его душила, но все же совсем не задушила), делала эту рыхлую, полную женщину очень известной. ​​ И, конечно, многие из знавших её, считали её жертвой.

Ксения умерла 17 февраля 1958 года в Москве от инфаркта: её​​ в очередной раз​​ не приняли в Союз Писателей. Не приняли по решению собрания​​ членов​​ Союза.​​ И Решетников, и Влад, и Поля, и Серконин проголосовали против. Они не считали Ксению поэтом – и поэтому их не мучила совесть.

За восемь дней до​​ собрания Ксении​​ выдали жилье, небольшую комнату.​​ 

 

Валя​​ побывала на похоронах.​​ 

Урну​​ с прахом захоронили​​ в колумбарии Донского кладбища. Через месяц после смерти поэтессы выйдет​​ её сборник​​ «А земля наша прекрасна!».​​ 

 

Смерть Ксении многих заставила заметить, что и состояние самого Фалька очень плохое. Но художнику шло к семидесяти двум, а Ксения умерла в сорок шесть.

* * *

 

22 февраля - заключено англо-американское соглашение о размещении американских ракет с ядерными боеголовками в Англии и Шотландии. Предусмотрено строительство 4 ракетных баз для 60 пусковых установок ракет​​ «Тор»​​ и​​ «Юпитер».

.

* * *

 

1 марта - в бухте Измита (Турция) перевернулся и затонул пассажирский паром Uskudar, погибли не менее 300 человек.

 

* * *

 

Из неизданной книги Варенцовой​​ Надежды Николаевны​​ «Музыка в античности»

 

То, что античная высота и античная низкость звуков мало связаны с нашим теперешним словоупотреблением, вытекает еще и из того, что высокие звуки мыслились в античности и как светлые, а низкие - как темные. А такая терминология у нас уже не употребляется или употребляется для целей той или иной импрессионистической характеристики. Мало того, древние понимали эти свои высокие и светлые тоны еще и как легкие и подвижные, а низкие и темные - как тяжелые, подвижные только минимально.

 

* * *

 

5 марта - Ворошиловграду возвращено название Луганск указом Президиума Верховного Совета СССР.

 

* * *

 

Прошло полтора года, как​​ Роза​​ Ненашева​​ вышла замуж за Никиту Сергеича. Ему стало уже сорок два, и выглядел он увесисто.​​ 

В полночь, когда он уже спал, его сын​​ Макарка горько заплакал. Роза испугалась больше не за него, а за мужа: ему рано на работу.

Десятого марта полгода исполнилось Макару, сыну Розы и Никиты Сергеича.​​ Волею судеб​​ после обмена​​ они оказались в Новых Черемушках, как и Влад с Полиной.​​ 

Сейчас покажется странным, что тогда «хрущёвки» ценились очень высоко. И сейчас факт, что Хрущев из коммуналок и подвалов переселил в отдельные квартиры миллионы человек, кажется главным достижением вождя.​​ 

Роза Ненашева стала Розой Никоновой.​​ 

Настоящие трудности​​ брака​​ начались именно сейчас: муж немножко «закладывал» (попивал), - а мальчик рос беспокойным.​​ Розе​​ было уже двадцать семь. В ее характере появилась решительность – и она боролась за семью.

 

Квалификация​​ мужа​​ позволяла ему прилично зарабатывать. В быту он был очень требователен и считал, что его жена мало занимается с ребенком.​​ 

Он не любил, когда жена просто сидела без дела, и просил, чтобы она больше занималась ребёнком. Он почему-то считал, что Макарке нужен массаж.​​ 

Она забыла и стихи, и Влада, как досадные эпизоды прошлой жизни. После родов сына Роза подурнела: совсем ушёл налёт восторженности и особых девичьих мечтаний. ​​ Ей было неприятно вспоминать свое прошлое. Словно б оно было не два, а двадцать годов ранее.

.

Влада она почему-то не забывала – и купила уже два его сборника стихов. Ей понравился стих Влада:

.

Поэт

.

Поэт, а он ведь трепетунчик.​​ 

На всякий случай он трепещет.​​ 

И вдруг как разразится песней!​​ 

Подвигнет скалы и моря,​​ 

и океан подъемлет лихо.​​ 

И кто сказал, что это зря?​​ 

Хоть и поэт он не великий,​​ 

но любит молнии метать.

Хоть сам не знает он про счастье,​​ 

но рад он к счастью призывать.​​ 

 

- Я же его помню! – подумала она. – Почему он пишет про то, чего не чувствует?!

Когда в местном доме культуры был его вечер,​​ она пришла с Макаркой. Он только что поели​​ тихо сопел. Она держала его на коленях, как большой кулёк.​​ 

Чтение самим его стихов прерывалось чтением красивой женщины, которая читала их прямо с книжки Влада. Она декламировала их очень горячо, очень чувственно – и это поразило Розу: ей стихи Влада казались холодными.

После вечера она протянула ему сборник его стихов. Он подписал «Дорогой Розе» и сказал:

- Привет, Роза! Читаешь мои стихи?! Спасибо.

Она не нашлась, что ответить.​​ 

* * *

 

14 марта - в США учреждена премия Грэмми.

 

* * *

 

Хабаров стал завсегдатаем квартиры Микешиных – и это всем нравилось: он был интересным человеком. С​​ Анастасией​​ Николаевной он пускался в самые рискованные темы. Этот раз они опять вспомнили Воскобойникова, незаслуженную смерть его отца – и страшные последствия для самого ученого, в итоге от переживаний умершего гораздо раньше, чем он мог бы умереть, не случись такой несправедливости.

- Я, как и Воскобойников, живу среди странных людей - и жить мне страшно. Меня всё не устраивает в этой жизни, но во внешней я такой же, как все. Ведь это работа – жить среди других, быть таким же, как все.​​ 

- Но разве не больно так жить? – спросила​​ Анастасия Николаевна.

- Больно, но выхода нет.​​ В какие-то дни краски совсем сгущаются!​​ 

- Это потому, что вы много знаете.​​ 

Она имела в виду, конечно, не научные знания, а информированность в социальной жизни.

- Да, - признался Хабаров. - Я не только знаю, но это знание делает меня отчасти сумасшедшим. ​​ 

- Наверно, вы преувеличиваете, - сказала​​ Анастасия Николаевна, - но все же вы правы: мне​​ тоже часто​​ трудно успокоиться, трудно прийти в себя. Я знаю это и по себе, и по мужу! В какие-то дни Коля был совсем не свой, просто сумасшедший! Походит по Москве,​​ придёт в себя – и дома уже всё скрывает… Так вы были друзьями?​​ 

- Да, - Хабаров догадался, что речь шла о Воскобойникове. - Он чувствовал примерно то же. ​​ Мы живём на пепелище. Мы победили - и так спаслись,​​ - но ожесточение никуда не ушло. Надо жить в такой отравленной атмосфере. Я чувствую, со мной происходит что-то страшное, - но я начинаю заниматься искусством, я работаю – и так прихожу в себя. Это тоже стало работой - приходить в себя.

 

- Да, надо это выдержать! – сказала профессор истории мирового искусства. - От Коли остались стихи – и они какие-то мрачные. В одном он прямо пишет, как он держит в руках свой собственный прах! Это уж слишком! Я не любила эту его мрачность. Лучше б он завел потихоньку любовницу, чтобы больше радоваться жизни! Я бы вынесла это унижение ради радости Коли.​​ 

Конечно, при Эдуарде и Вале такие речи были немыслимы.

 

* * *

 

18 марта - в Москве открылся первый Международный конкурс пианистов и скрипачей им. Чайковского. Первое место среди пианистов завоевал пианист из США Ван Клиберн. Среди скрипачей первую премию завоевал советский скрипач Валерий Климов.

 

* * *

 

Кононов для выступления готовил стих Боратынского.​​ 

- «Притворной нежности не требуй от меня», - шептал он, -​​ 

«Я сердца моего не скрою хлад печальный.

Ты права, в нем уж нет прекрасного огня

Моей любви первоначальной».

Эта грусть казалась ему такой ласковой, такой нежной, что повторять эти строчки было счастьем.​​ 

При этом он не думал о жене. Столько было советов читать стихи, как будто о себе, но​​ Василию​​ Сергеичу это казалось глупостью.

​​ 

Варя наотрез отказалась читать этот стих: она считала его слишком мужским.​​ 

Дарья считала этот стих триумфом цинизма!

- Мужик разлюбил – да и всё! - сказала она. – Его ненадолго хватило! Экая скотина! Еще и памятник ему ставь за это!​​ 

 

* * *

 

20 марта - Совет министров СССР принял постановление о развитии в СССР жилищно-строительных и дачно-строительных кооперативов.

 

* * *

 

25 марта - Бундестаг ФРГ принял закон об оснащении бундесвера атомным оружием.

 

* * *

.

Анастасия Николаевна и ее муж были одногодки, - и со смертью мужа она как бы вспомнила, что ей пошел восьмой десяток. Словно б она не знала об этом, а смерть Микешина заставила узнать.​​ 

Дмитрий​​ Васильевич​​ Хабаров​​ ей нравился, ведь это был умный человек. А потом, ему было только тридцать восемь, - и он интересовал хотя бы тем, что не знал ужасов революции. Они говорили об этих кошмарах – и Хабарову это было интересно. Он считал Микешиных интеллигентами, а себя к таковым не относил, ведь многие его родственники работали в КГБ.

 

Хабаров сообщил ещё одну деталь о своём родственнике - и все опять обалдели​​ (конечно,​​ Анастасия Николаевна поделилась ею в своем сложившимся узком кругу): оказывается, его дядя служил в конвойных войсках НКВД.​​ Такие​​ сведения были горькой приправой не только разговорам между собой, - но и всему укладу советской жизни. Разоблачение культа личности Сталина отозвалось фрустрацией во многих советских душах, но эти откровения вождя не сопровождались новой информацией – и​​ потому​​ культ и был, и не был сразу.​​ 

 

Все поражались знанию жизни Хабарова: он словно был из другого: информативного мира.​​ Очевидно, КГБ и его работники знали о мире куда больше, чем прочее население, - и это считалось нормальным.​​ Все​​ прочие знали только то, что объявляли по радио и писали в газетах.​​ 

Эдуард мог бы знать больше, но он сознательно не хотел знать более того, что от него требовалось.​​ 

Его жена Валя подозревала, что жизнь – сумасшедший дом, - но она не решалась кому-то об это поведать.

- Да не все ли равно, что ты думаешь о жизни? – рассуждала она. – Главное, что ты работаешь.

И что было думать о политике, о людях наверху? Спасибо, что они тебя не раздавили. У них свои дачи, свои магазины, своя закрытая жизнь.

Валя не понимала, что она принадлежит элите, что ей дано неизмеримо больше, чем подавляющему большинству Советского Союза.​​ 

* * *

 

27 марта - на сессии Верховного Совета СССР отправлен в отставку Председатель Совета Министров СССР маршал Николай Булганин. Первый секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущёв лично возглавил правительство СССР (до 14 октября 1964 года).

 

* * *

 

31 марта - СССР объявил об одностороннем прекращении ядерных испытаний, призвав США и Великобританию последовать его примеру.

 

* * *

 

Анастасию Николаевну муж звал «Нюшей», но только он. Эдуарду такое прозвание не нравилось («Оно бы больше подошло собаке!», - думал он), автору романа тоже – и мы упоминаемо нем только вскользь. Анастасию Николаевну сын всегда звал «мамой», невестка только «Анастасией Николаевной» или «вы», внучка – «бабушкой».

Любимой темой этого семейства было творчество Пушкина, потому что поэт впечатлил всех четверых.​​ ​​ 

- А почему в творчестве Пушкина не найти черт Ренессанса?​​ – спросила Валя. -​​ Гений проходит все​​ эпохи. Он вне времени и пространства. В музыке Моцарта это очевидно.​​ 

- Я тоже так думаю, - сказала​​ Анастасия Николаевна. - А ты не думала о родстве между всеми гениями?​​ - ​​ спросила Валя. -​​ Когда Рихтер играет Моцарта, разве он сам частично – не Моцарт? Это же сотворчество. Мой муж не сделал попытки сблизиться с ни Рихтером, ни с Фальком, хоть он мог.​​ 

- Он не хотел? – спросила Валя.

- Да, не хотел. Потому что в реальной жизни в них ничего от гения.​​ Когда гений ест суп, он – обыкновенный человек – и лучше этого не видеть.​​ 

 

* * *

 

7 апреля​​ ​​ - концерт Святослава Рихтера.

Лист - пьесы из​​ «Годов странствий».

 

* * *

 

9 апреля - Кубинская революция: в Гаване начата всеобщая общенациональная забастовка под руководством Движения 26 июля и Народно-социалистической партии Кубы. Подавлена армией.

 

* * *

 

И за чаем мать Эдуарда и невестка любили поговорить о чем-нибудь интересном.

- Византийская культура в своём развитии постоянно возвращается к себе самой, - казала Анастасия Николаевна. - Поразительно черта этой культуры: она самовозрождается.​​ 

- Проще говоря, она стоит на месте? – не согласилась Валя.​​ 

- Нет, это развитие, но очень особенное.

Кроме семейного родства, у них была близость и по одиночеству. Если б не доченька Вика, оно бы обозначилось очень ясно, а так только вилось по кухне струйкой холодного воздуха.​​ И мир, и мужчины в нем – этим двум женщинам они казались очень холодными. Это был холод выживания, его предписывала жизнь, - но разве это могло быть оправданием? Они чувствовали себя живыми, теплыми душами, брошенными в океан холода. Как в​​ картине Фридриха,​​ ты​​ стоишь на берегу этой морской мощи – и, может, ты и уважаешь эту мощь, но ты не можешь ей простить ужасного холода. ​​ 

* * *

 

15 апреля – в Аккре (Гана) открылась Аккрская конференция руководителей всех восьми независимых стран Африки - Ганы, Либерии, Ливии, Марокко, Египта, Судана, Туниса и Эфиопии.

 

* * *

 

Из неизданной книги Варенцовой​​ Надежды Николаевны​​ «Музыка в античности»

 

Самой главной областью структурных построений в античной философии была космология, которая учила о вполне определенном распределении стихий по всему космосу, о вполне определенном их оформлении и, как это было вполне естественно, также и об их числовых соотношениях. Поэтому не нужно удивляться тому, что тоны берутся в античной музыкальной теории не сами по себе, но обязательно в их таком или ином структурном соотношении.​​ 

 

* * *

 

16 апреля​​ - концерт Святослава Рихтера:

Шуберт - Двадцать первая соната;​​ 

Прокофьев - Седьмая соната,​​ «Мимолетности», пьесы из балета​​ «Золушка»;​​ 

Шопен - два этюда (ор.10 № 1, 3);​​ 

Шуман - Токката;​​ 

Дебюсси -​​ «Колокола сквозь листву»;​​ 

Рахманинов - Прелюдии g-moll и gis-moll;​​ 

Шостакович - Прелюдия и фуга А-dur.​​ 

 

Сходить на Рихтера без Микешина было грустно, но старший Варенцов все же один выбрался в Москву. Он​​ предварительно созвонился​​ с Микешинами, но, когда узнал, что они на концерт не пойдут, решил переночевать у Влада.​​ 

Когда-то​​ Сергей Никифорович​​ больше любил балет, но сейчас для него в балете не было звезд, -​​ и​​ он полюбил​​ сонаты Шуберта, а из​​ симфонической​​ музыки​​ Прокофьева и Шостаковича - и это превращение удивляло его самого. С годами у него остались только работа и музыка, и он не был уверен, что хочет, как прежде, оставаться хранителем гемм. ​​ 

Концерт его вдохновил. Он ночевал у​​ Влада, но, встретив на концерте​​ Анастасию Николаевну (она передумала и пришла на концерт), пошел после концерта к ней.​​ Вечером они много говорили о гениальности вообще и о гениальности Рихтера в частности.

Кажется странным, что он мог так легко кататься в Москву, но и тогда, как сейчас, были отгулы: за лекции и за проведенные экскурсии.​​ 

.

На работу Варенцов вернулся в хорошем настроении.​​ Он полюбил беседы с матерью Нади, так и работавшей смотрителем Эрмитажа. Подолгу говорить они не могли: оба были на работе, - но им почему-то было приятно просто посмотреть друг на друга. ​​ 

Жизнь без работы​​ Сергея Никифоровича​​ страшила, но и работа хранителя с её неизбежной суетой утомляла. Всё прежде было легко, а сейчас всё требовало усилий.​​ 

* * *

 

15-18 апреля - в Москве прошёл XIII съезд ВЛКСМ. Новым Первым секретарём ЦК ВЛКСМ избран В. Е. Семичастный.

Благодаря Эдуарду и Хабарову в кругу моих персонажей все понимали, что это украинский аппаратчик, ползущий на верх власти.​​ 

Необычайно осведомленный Хабаров считал, что скоро Семичастный станет главой КГБ. Он намекал, что во власти много украинцев – и они проталкивают друг друга. Эти откровения всех потрясали. Откуда человек мог знать так много?

* * *

 

Мишель испугал Варю предложением уехать во Францию в качестве его жены. Он не понимал, что Варя была бесшабашна только с ним, потому что в него влюбилась. После его слов она стала много думать об их отношениях – и поняла, что любит только его великолепное мужское тело. Собственно, кроме секса, ничего и не было. Но оба понимали, что на одной физической близости отношения надолго не продлить. Да и отец Мишеля был бы рад концу​​ романа: он не хотел портить отношения с Варенцовыми.​​ 

Конечно, Леонид​​ как мужчина был куда скромнее Мишеля, -​​ но расстаться с Галей, с мужем, со свекром, с Россией??​​ ​​ От ужаса сердце​​ Вари​​ сжималось.​​ 

Мишель тоже не хотел, чтоб от него Варя заберенемела в России, ведь тогда появились бы сложности с регистрацией ребенка во Франции, да и права у такого наследника были бы ограничены.​​ 

В этих отношениях не стало романтизма, навалилась проза – и любовь Вари превратилась в страх.

 

Варя​​ предпринимала свои кой-какие женские меры, чтобы не заберенеметь от Мишеля. Первый оральный контрацептив​​ «Enovid»​​ появился​​ только​​ в 1959 году; он содержал 0,15 мг местранола и 10 мг норэтинодрела (произведённого впервые Луисом Мирамонтесом).

* * *

 

23 апреля - в Пекине подписан Договор о торговле и мореплавании между СССР и КНР.

 

* * *

 

В конце апреля Влад приехал в Питер. Квартира Варенцовых была всегда готова его принять.

- В вагоне сочинил стихотворение, - сказал он Варе.

- Прочти, - попросила она.

 

-​​ На май - такие холода!

Уже я в шапочке и шарфе.

И без сапожек никуда.

.

И форточку уж на ночь не открыть,

и ветер дует с раннего утра,

и словно дымкой воздух занавешен.

.

А что? Грядет уж первая гроза.

Шарахнет снег, чтоб слишком не мечталось.

И бродишь, словно в чем-то грешен,

И не заметишь, как придёт усталость.

 

- А с чего ты написал такое​​ «безыдейное»​​ стихотворение?​​ 

Все знали, что есть конъюнктура, то есть ты пишешь на тему, которая диктуется сверху. «Безыдейное»​​ обозначало, что​​ стих вне конъюнктуры, что​​ его никогда нигде не напечатают, что на нем ни копейки не заработаешь.

- Ну, ты​​ -​​ как Поля! Она всё меня упрекает за то, что я пишу не то, что нужно.​​ Ты, когда будешь в Москве,​​ прочти его в ДК​​ (доме культуры) Новых Черемушек! Как тебе, кстати, понравилось там?

- Понравилось, - ответила Варя. - Почему нет? Там  ​​​​ тебя знают.​​ 

И добавила многозначительно:

- Там у тебя даже есть поклонницы!

- Ты про Розу! – улыбнулся Влад. – Представь, она покупает сборники моих стихов. На самом деле поклонница! Ты угадала. Я не видел ее года два, а тут, смотрю, она с ребенком.​​ 

Конечно, Влад, блюдя свою репутацию, не стал рассказывать Варе, что у него и Розы был роман.

- Это шутка, - продолжил Влад.​​ -​​ Мне показалось, я совсем старый - и​​ вот​​ я пошутил.​​ 

И он признался:​​ 

- С тобой мне хочется шутить.​​ 

- Спасибо.

-​​ Где-то до десятого мая жизнь будет непохожей на обычную, - и в этом стоит найти плюсы.​​ 

Влад имеет в виду празднование Дня победы.​​ Хоть тогда для нации это был обычный рабочий день, но он и Поля его серьезно отмечали.​​ 

-​​ Обычно в это время теплеет, - сказал Влад,​​ – и в юности я​​ в это время​​ много гулял. Сейчас вот немного поболтаюсь по Питеру, а потом вернусь домой, и там​​ похожу​​ по Москве.​​ 

- Но тебе уже тридцать восемь! Взрослеть не думаешь?

Варя, конечно, шутила: она сама не думала​​ «взрослеть», то есть жить в более жестких общепринятых рамках. Да, это рамка ограничивала, но она и защищала, ведь ты двигался в туннеле социальных гарантий.​​ ​​ 

 

Так больно, но и приятно было походить по Марсовому полю, потом Спас-на-крови, потом окна родного дома, потом Казанский собор. Так красиво, так чудесно было потеряться во всем этом, родном и близком, хоть и оставленном.​​ 

 

* * *

 

29 апреля - заявление министра иностранных дел СССР А. А. Громыко​​ «О принятии срочных мер к прекращению полётов военных самолётов США, вооружённых атомными и водородными бомбами, в направлении границ Советского Союза». В тот же день вопрос рассматривался Совбезом (Советом Безопасности) ООН.

 

* * *

 

1 мая - заявление ТАСС с опровержением утверждения министра иностранных дел Норвегии Хальварда Ланге о создании советских ракетных баз в ГДР, Польше и Чехословакии.

 

* * *

 

Влад пришел к Тане и стал раздеваться.

- Наконец, у тебя тихо, кончился ремонт, - сказал он.

- Да, слава богу! –​​ согласилась она. – Чаю?

- Можно что-то и посущественней.

- Пошли. Щи в программе.

​​ 

После близости они, как обычно, оказывались на разных психологических полюсах.

-​​ Я жду от тебя красивых отношений, а они так и не получаются, -​​ хотела​​ сказать​​ Таня.​​ 

Хотела, но не сказала, зная ранимость Влада.​​ После горячих сцен ей всё чего-то не хватало.​​ Она​​ грустно смотрела​​ на друга, а он весело улыбался.

В постели они были нужны друг другу​​ – и Владу​​ этого хватало.​​ Но не Тане.

Влад легко переживал этот компромисс, но​​ Новикова Татьяна Владимировна​​ надеялась на большее.​​ Влад и не пытался понять такое!​​ Он терпеливо ждал, когда ее смятение пройдёт.

Наконец, он понял, что после всего стоит​​ лишний раз​​ признаться в любви – и он о любви заговорил. Он​​ инстинктивно говорил​​ о любви то, что говорил всегда, - и это всегда ей нравилось.​​ Словно б​​ эта безобидная сказка утешала повзрослевшую девочку! Но она​​ и​​ на самом деле утешала.

Когда он обнимал ее, то вспоминал Полю, потом  ​​​​ Витю, потом его мысли уносились бог знает куда.​​ А может, он и не думал вовсе? Скорее всего. Он​​ соглашался с Пушкиным, давшим определение такого состояния: «Когда не думает никто».​​ Рядом с женщиной ему хотелось раствориться в нежности, хотелось мечтать, а не решать серьезные социальные и психологические вопросы.​​ 

А​​ Тане,​​ наоборот, хотелось какой-то необычайной доверительности, необычайных слов!​​ 

Наконец, порыв нежности засыпал в их душах – и каждый брался за своё дело. Влад то ли читал, то ли ехал домой, а Таня садилась проверять тетради с сочинением на тему «Образ Татьяны Лариной».

 

Домой Влад возвращался окрыленный. Ему так нравилось думать, что его жизнь похожа на сказку: красивые чувства, красивые женщины в объятьях, красивые слова в стихах.​​ 

Дома он тоже улыбался! Обнимал и Витеньку, и  ​​​​ Полю.​​ 

Всё было, как в детстве, когда он приходил из школы и улыбался маме. А мама улыбалась ему.

Влад обожал вспоминать эпохи своей безумной любви. Как ни странно, это была война. Он любил Полю, хоть и порывался изменить с Варей. ​​ 

Сейчас он оправдывал себя: хотел изменить, - но не получилось.​​ Все же не изменил!​​ 

А потом - какие ужасы​​ потом:​​ Варя пережила в Питере блокаду, - а он и Поля благодаря тёще не знали голода.

 

Он подумал так, потому что Поля, его реальная супруга, внимательно на него смотрела. Соной стороны, ей было приятно, что его не надо кормить, - а с другой, она догадывалась, что его накормила некая​​ дама. Какая точно, она не решалась выяснять: это не соответствовало их семейному уставу.

 

* * *

 

3 мая - Кубинская революция: совещание руководства кубинских повстанцев в Лос-Альтос-де-Момпье (Сьерра-Маэстра). Фидель Кастро назначен Генсекретарём Движения 26 июля и (Главкомом) Главнокомандующим всеми революционными вооружёнными силами Кубы.

 

* * *

 

5 мая. Оттепель: Московский городской суд реабилитировал Павла Александрович Флоренского ​​ (1882​​ -​​ 1937). Священник Русской православной церкви (РПЦ), богослов, религиозный философ, поэт, инженер.

 

* * *

 

5-23 мая - Большой скачок: в Пекине прошла вторая сессия​​ Восьмого​​ Всекитайского съезда Коммунистической партии Китая. Сессия приняла предложенный Мао Цзэдуном курс​​ «Трёх красных знамён»:​​ «Генеральная линия»,​​ «Большой скачок»,​​ «Народные коммуны».

 

* * *

 

8 мая: принят на вооружение новый советский танк Т-55

 

* * *

 

В пригороде Рио-де-Жанейро Мангуэйре столкнулись 2 пригородных поезда, погибли 128 человек, около 300 ранены.

 

* * *

 

14 мая - после того, как в Индонезию были поставлены первые советские суда и военные самолёты, правительство СССР опубликовало заявление о поддержке Индонезии.

 

* * *

 

15 мая - в СССР запущен​​ «Спутник-3»​​ - третий советский искусственный спутник Земли.

 

* * *

 

15 мая - после тайных переговоров с президентом Франции и другими ведущими политиками генерал Шарль де Голль объявил, что готов принять власть во Франции для разрешения кризиса.

 

* * *

 

25 мая - кубинская армия начала наступление в горах Сьерра-Маэстра с целью ликвидации повстанческого движения во главе с Фиделем Кастро.

 

* * *

 

25 мая - прошёл V пленум Центрального комитета Коммунистической партии Китая. Маршал Линь Бяо​​ избран первым заместителем Председателя ЦК КПК Мао Цзэдуна.

 

* * *

 

Между тем,​​ Варю​​ пригласили на массовку в Ленфильм - и без помощи Микешина. Это её поразило.​​ Это​​ было обычное, с виду ничем не примечательное письмо вовсе без золотой каемочки, но это​​ письмо Варенцову​​ Варвару​​ Николаевну ​​​​ ​​ почему-то сильно поразило. Кто-то о ней помнит!​​ 

Но она просто была в картотеке – вот и всё!​​ 

Когда​​ она пришла​​ на студию, оказалось, что ей надо играть​​ непутёвую​​ и​​ несостоявшуюся​​ любовницу ударника труда – и появиться в кадре только три раза.​​ По роли она набивалась в любовницы, хотела увести жену у ударника труда, - и эта мысль очень её смешила. Предлагалось​​ быть и пустой, и глупой​​ в кадре.

Через три дня она познакомилась с условным мужем, известным актером К-вым. Фильм звался​​ «Невеселые годы». Ее снимали в закрытых помещениях: в кабинете, дома, еще в каком-то доме – и она отстрелялась за неделю.​​ Она ходила, что-то говорила, по роли делала глазки ударнику труда, даже пыталась к нему прижаться (в Советском Союзе в кинематографе было немыслимо показать голую грудь), - и это была «работа», за которую ей символически заплатили.​​ 

Основная группа, куда она, конечно, не попала,​​ уехала в Сочи на съёмки.

* * *

 

28 мая - постановлением Совета Министров СССР путём объединения Всесоюзных промышленной, сельскохозяйственной и строительной выставок создана Выставка достижений народного хозяйства СССР (ВДНХ СССР).

 

* * *

 

28 мая​​ - постановление ЦК КПСС​​ «Об исправлении ошибок…».​​ 

Партия признала, что «оценки творчества отдельных композиторов, данные в этом постановлении, в ряде случаев были бездоказательными. В опере В. Мурадели​​ «Великая дружба»​​ имелись недостатки, которые заслуживали деловой критики, однако они не давали оснований объявлять оперу примером формализма в музыке. Талантливые композиторы тт. Д. Шостакович, С. Прокофьев, А. Хачатурян, В. Шебалин, Г. Попов, Н. Мясковский и др., в отдельных произведениях которых проявлялись неверные тенденции, были огульно названы представителями антинародного формалистического направления.​​ 

В постановлении​​ 1948 года, вопреки историческим фактам, было допущено в связи с критикой оперы Мурадели искусственное противопоставление одних народов Северного Кавказа другим. Некоторые неверные оценки в указанном постановлении отражали субъективный подход к отдельным произведениям искусства и творчества со стороны И. В. Сталина».

 

Компартия отменила своё собственное постановление десятилетней давности.​​ Сталин был официально обвинен!​​ Слово​​ «оттепель»​​ (по-французски​​ «дежель​​ degel»)​​ зазвучало очень часто.​​ 

Как это воодушевило и Микешиных, и Варенцовых!

Полю и Решетникова это, наоборот, насторожило.

- Что бы значило это ослабление гаек? – тревожно думал​​ Решетников Василий Константинович. – То их ослабят, то их закрутят – и всегда неожиданно.​​ 

Казалось бы, и Влад должен был как-то среагировать на постановление, но он так закрутился со своими делами, что столь важный указ свыше даже не заметил.

.

* * *

 

29 мая - в ГДР отменены продовольственные карточки.

 

* * *

 

7 июня - военный вертолёт США вторгся в воздушное пространство ГДР и был принуждён совершить посадку.

 

* * *

 

У всех Варенцовых были слабые руки – и копать огород им было тяжело.​​ И этот год копать ничего не хотелось.​​ 

Франсуа​​ Моро оказался​​ на даче Варенцова - и Сергей Никифорович был очень ему благодарен.​​ 

Франсуа был очень рад концу романа Вари и его сына​​ (сын его в этом уверил): он считал, что Варя не должна была обманывать своего мужа, его коллегу. Да, Лёня, его отец и французский подданный были коллеги: они занимались античностью. ​​ 

Старший​​ Моро избегал друга в ожидании, когда же закончится этот несуразный роман между его сыном и​​ невесткой друга. Он был не настолько глуп, чтоб всё рассказать другу! Он так много знал о мире, что ему было приятно не выказывать своего знания.​​ 

Он радовался еще и «оттепели», ожидая больших перемен в Советском Союзе.​​ 

 

Меж тем, на соседнюю дачу приехала целая семья – и друзьям пришлось уходить из-за поднявшегося шума. К счастью, они и планировали погулять по Финскому заливу.​​ 

 

При том, что во Франции была свобода и больше возможностей заниматься искусством, Мишель искусство не любил. В левом движении вслед за отцом он занимал определенное положение - и большего он не хотел. ​​ Он считал, что идёт на жертву, предлагая Варе руку и сердце, - и то, что Варя этого не оценила: не бросила Союз, не укатила с ним в Париж, -​​ ему не понравилось.​​ 

- Она не ценит и не любит свободу! - с досадой думал он.

Мишель, конечно, знал про Влада – и был уверен, что на черном рынке валюту можно поменять не на официальные копейки, а на настоящие деньги.​​ Влад уже менял французские франки. Кстати, франк стал основной денежной единицей Франции​​ в 1795 г., придя на смену ливру.​​ Доллары был более ходовой товар, но спецслужбы СССР и более зорко за ним следили.​​ Владу помог тот самый любитель пластинок Каллас: он доставал пластинки через французов, работающих в СССР.​​ 

Влад не знал, что эти деньги попадают к Варе, но он видел не однажды Варю и Мишеля вместе. Что Варя на содержании у Мишеля, он предположить не мог, да и Мишель не давал таких больших денег, какие могли​​ бы изменить жизнь Вари, какие можно было б назвать «содержанием».

Так Влад в его тридцать восемь лет стал довольно состоятельным человеком по советским меркам. При этом внешне он оставался «простым» советским поэтом, получающим самые скромные гонорары за свои стихи.

Варя, привыкшая к незаметным подачкам Микешина, не замечала или не хотела замечать заботы Мишеля. Она завела сберкнижку, сказала об этом близким, но при отношениях, сложившихся у Варенцовых, никто и не думал ее контролировать, вызнавать, а сколько именно денег у нее на книжке, то есть в фактической заначке.​​ 

Так шар семейной жизни Варенцовых катился себе спокойно, потому что не замечал того, что происходило внутри него. Такая семья! Им казалось главным сохранить сердечные отношения, а​​ то, что стоит за ними,​​ они раскапывать не хотели! Они не хотели об этом знать.​​ 

* * *

 

9 июня - катастрофа Ил-12 под Магаданом - крупнейшая в истории Магаданской области (24 погибших).

 

* * *

Влад с благодарностью вспоминал Розу. Ее стих он забыл, а вот тело помнил.​​ Они вообще-то помнил не души женщин, а их тела. Если обошлось без интимных сцен, женщина благополучно забывалась. Роза заставила его думать о ней, потому что отдалась. Когда он недавно увидел ее снова, постаревшую,​​ потерявшую блеск молодости, с ребенком на руках, он​​ не испытал к ней ничего, кроме сострадания.​​ 

Но она говорила ему про его стихи! Это устанавливало дружеские отношения: как бы он посмел отринуть человека, который читает его стихи?! А еще и она сама писала стихи! Одна строчка его волновала до сих пор:

 

Давно и неизбежно ты тянешься ко мне…

 

А еще такие:

.

Тогда с тобою мы простились

​​ для новых встреч, любви тревог.​​ 

Сердцами молча обручились​​ 

для неизведанных дорог.

.

Наверно, она так написала, думая о нем! Сейчас​​ у нее уже серьезный муж,​​ он​​ работает на заводе, а она в отпуске по уходу за ребёнком.

Он думал примитивно, как это у него часто получалось, когда он думал о других людях, но он многое угадал.​​ 

Тогда ему было удобно изменять Поле, ведь Роза была соседкой. В его распоряжении было сразу два женских тела, да еще кое-кто, вроде Нади, на подхвате.​​ 

 

В пятнадцать лет​​ Роза​​ была тонкой, гибкой, красивой девочкой, но с того времени, - а с того времени прошло двенадцать лет – и узнать ее Владу было бы трудно: из ее глаз совершенно исчез налет сладостного ожидания. Она была вся в семье, вся.​​ Прежде трудности войны делали ее романтичной, а сейчас всё​​ её​​ силы уходили на сына и мужа. Сыну Макару в​​ сентябре будет только год – и это время для Розы было очень трудным.​​ 

Мальчик​​ Никонов Макар Никитич был мечтой отца – и муж очень изменился с его рождением. С одной стороны, он был благодарен жене, но с другой, требовал и чистоты в квартире, и хорошей еды, и ухода за сыном. Мог и сам постирать пеленки. Когда Макар плакал ночью, он клал его себе​​ на​​ живот – и так ребенок засыпал быстрее. Он любил отцовские руки, а с мамой сразу взял в привычку капризничать.​​ 

Ее муж​​ Никита​​ Сергеич, наоборот, за какой-то год стал улыбчивее и, чудится, выше ростом: на заводе он шел на «ударника труда», сын родился, жена нравилась.​​ 

В Новых Черемушках Никоновы жили в двухкомнатной квартире – и Никита Сергеич старался сделать девочку: появись она на свет, Никоновы могли бы претендовать​​ на расширение жилплощади: с разнополыми детьми шансы на трехкомнатную квартиру увеличивались.​​ 

.

Роза говорила с Владом тогда, в доме культуры! Тут он и узнал, что она – Никонова, что с ней – ее мальчик Макарка.​​ 

Он вспомнил это, когда блуждал по Москве. на Ленинградском вокзале​​ он остановился и осмотрелся. Над ним, недалеко и высоко, были часы.​​ Ему почудилось, что какая-то возлюбленная​​ назначила тут ему свидание и сказала:​​ 

-​​ Жди под часами.

Он так живо вспомнил это, словно б такое было на самом деле.

Влад постоял и сел на скамейку. Едва нашёл свободное место с края.​​ 

- Кого же я жду? – подумал он.

* * *

 

13 июня - в Научно-исследовательском институте (НИИ) атомной энергии Академии наук КНР вступил в строй первый экспериментальный ядерный реактор, построенный при содействии СССР.

 

* * *

 

Вечером, когда Анастасия Николаевна, Хабаров​​ и невестка оказались вместе за чаем, жена Микешина решилась сказать, что уходит из университета по состоянию здоровья.​​ 

- С сентября я свободна, как ветер. Летом еще будут​​ ​​ ​​ зачеты и диссоветы на факультете, а потом гуляй, не хочу.

- Мне будет вас не хватать, - грустно сказал Хабаров.

В душе он поражался, как она сумела проработать в университете до восьмого десятка!

- Да,​​ Дмитрий​​ Васильевич, мне тоже, - сказала​​ Анастасия Николаевна. -​​ ​​ Надеюсь, вы так же будете посещать нас.

- Обязательно.

Всё, что думает, ученый мог сказать Микешиной только наедине, а при Вале он учтиво держал дистанцию.

Микешина не очень хотела жить на одну пенсию,​​ но после смерти​​ мужа​​ она​​ стала слабеть. Она боялась, что ей не выдержать педагогической нагрузки.

.

Потом речь зашла об искусстве двадцатого века – и Валя сказала:

- Вам​​ не​​ кажется смешным,​​ что​​ я так серьёзно говорю о кубизме, о всех наших течения…

-​​ Не кажется, Валечка! На кухне ты можешь это сказать.​​ 

- Спасибо! Я​​ борюсь за наше искусство. Запад явно недооценивает наши достижения в искусстве. Сколько ж это терпеть? ​​ Хрущев - деревенский грубый мужик. Что от него ждать!?  ​​​​ 

Хабаров возразил:

- Мужик сей умрёт, а искусство останется. И, чем дальше,​​ тем больше​​ авангард будет расти в цене​​ на Западе. Доживём ли мы до этого в Союзе, я совсем не уверен.​​ 

Если про Сталина до его смерти говорить было опасно, то про Хрущева при его жизни скучно.​​ Если Сталина уважали, то Хрущева нисколько. Казалось бы, за разоблачение культа личности он должен бы стать героем для части населения хотя бы, - но он казался непоправимо глупым. ​​ 

- Я прощаюсь, сказал Хабаров Микешиной. – Я вижу, вы устали.

- До свиданья, - сказала Валя.

-​​ До свиданья,​​ Дмитрий​​ Васильевич, - сказала​​ Анастасия Николаевна​​ и повернулась к невестке:

- Пока, Валечка. Я что-то устала.​​ Пойду​​ спать сегодня пораньше.​​ 

Диссовет​​ обсуждает диссертации.

 

* * *

 

15 июня - заложена принципиально новая советская подводная лодка К-27136.

 

* * *

 

Андрей​​ Васильков​​ и его мать​​ Надежда Дмитриевна​​ 

жили в коммуналке​​ в комнате в восемнадцать квадратов.​​ Мать занимала​​ невысокую должность​​ в​​ партийных органах. Большей жилплощади она «не пробила»,​​ но сумела построить дачу в километре от Финского залива. Этот с виду неказистый домик​​ все же имел две комнатенки, крылечко, огородик. Те самые шесть соток, что имели​​ не так уж​​ очень многие. Чердака не было: власти боялись, как бы граждане слишком не расстроились, как бы не зажили слишком уж роскошно. ​​ 

Так что, когда приехала Надя, у неё была своя комната, а у Андрея своя. Главным действующим лицом оказался обширный диван, на котором и разворачивались основные события молодоженов.​​ 

Нельзя никак сказать, что они оказались на необитаемом острове: колодец был далеко не у каждого владельца дачи - и с соседями пришлось сводить знакомство. Это была тоже коммуналка, но все же куда просторнее городской. Наша пара, чтоб слишком себя не утруждать, посадила плантации лука, ещё какой-то зелени. Всего участок был, как водится, шесть соток.​​ 

 

Надю поразило, что их сосед​​ то внимательно на нее смотрел, то​​ отворачивался,​​ то подходил слишком близко. Надя спросила супруга, почему – и​​ Андрей просветил супругу:​​ 

- По-моему, он гомик. К нему ходят какие-то мужики. Я как-то с ним разговорился - и он давай, как женщина, играть глазками. Хорошо, что ты тут появилась: передо мной он всегда щеголял в трусах, - а при тебе одевает брюки.​​ 

Надежда Александровна слышала о существовании таких людей,​​ -​​ но иметь их​​ в​​ соседях?! Этого ей не хотелось. От других соседей она узнала, что его зовут​​ Валерий Онуфриевич​​ Неведомский​​ – и, когда с ним встречалась, непременно приветливо говорила:

- Добрый день,​​ Валерий Онуфриевич.

Он тоже показывал, что хочет жить в мире, - и при встрече с ней или с Андреем обязательно улыбался.​​ 

С каким же удивлением Надя узнала, что это знакомый Варенцова!​​ Тут-то ей впервые пришло в голову, что в своих оценках муж и резковат, и глуповат! Но Надя не растерялась: она решила, что будет воспитывать мужа.​​ 

Это общение с малознакомым человеком заставило​​ Надю понять, что она​​ только думала, что всем довольна,​​ только​​ хотела себя уверить в этом.​​ 

- Нужен ребенок, - решила она. – Его ждут бабушки, а еще он разрушит мои сомнения.

 

Как-то у колодца Надя​​ и​​ Валерий Онуфриевич​​ разговорились​​ – и знакомый​​ с воодушевлением рассказал, что любит и самого Сергея Никифоровича, и его сына Лёню! И какая у них хорошая девочка Галя! А жена Лёни – так просто красавица!

Разговор был при Андрее – и тот рассказал, что эту красавицу зовут Варей и он играл с ней в​​ «Горе от ума», причем она была Софьей, а он – Чацким.​​ 

Андрея сразила коммуникабельность жены: она превратила врага или, по крайней мере, какого-то странного мужика – в друга!

1 сотка – это квадрат размером 10 на 10 метров, то есть 100 квадратных метров​​ 

 

* * *

 

21 июня - советский дальний сверхзвуковой бомбардировщик Ту-22 совершил свой первый полёт.

 

* * *

 

Из неизданной книги Варенцовой​​ Надежды Николаевны​​ «Музыка в античности»

 

Псевдо-Эвклид:

- Гармоника есть умозрительное и прикладное учение о свойствах музыкального сочетания (hermosmenon). Музыкальное же сочетание есть соединение звуков и интервалов, расположенных в том или другом порядке.​​ 

 

Птолемей:​​ 

- Гармоника есть способность воспринимать явления в звуках, различные по высоте и низкости.

Порфирий:​​ 

- Гармоника есть умозрительное понимание (hexis) мелодии с точки зрения интервалов.​​ 

 

* * *

 

25 июня - подписан советско-афганский протокол о совместном проведении работ по комплексному использованию пограничного участка реки Аму-Дарьи.

 

* * *

 

Варя и Сергей Никифорович, и Лёня с Галечкой​​ были приглашены на дачу Микешиных​​ на пару дней. Конечно,​​ было бы странно останавливаться​​ в коммуналке Влада​​ – тем более, летом. Конечно, это была задумка​​ Анастасии Николаевны! Ей нравились Варенцовы, но дело было еще и в том, что ее муж​​ советовал ей не разрывать связи с этой семьёй и после его смерти.​​ 

.

Варе тоже нравились Микешины! Ей, потерявшей родителей, хотелось общаться с пожилыми людьми.​​ 

Потом, она​​ чувствовала, что ей не хватает образования. Этот раз она​​ решилась спросить Валю про​​ «Черный квадрат».

- Это не шутка, Валя? Ведь так может нарисовать любой человек.​​ 

- «Любой»​​ не сможет, ведь этот образ вырастает из истории искусства.​​ Сам​​ Малевич пишет​​ про эту картину:​​ «Я преобразился в нуль формы».​​ 

- Но какой смысл​​ в таком «нуле»? – спросила Варя.

- Какой смысл супрематизма? – переспросила Валя.​​ -​​ Смысл в поисках новой революционной формы.

 

Сергей Никифорович​​ гулял по подмосковному лесу. Лес, чудится, примирял его с миром, враждебность​​ ​​ ​​ которого, очевидно,​​ росла. Внешне благополучный​​ человек, он почему-то всю жизнь испытывал наплывы страха​​ - и​​ не мог их понять, и​​ ничего не мог противопоставить этому огнедышащему дракону. ​​ Дыхание ужаса было жарким! Бездна одиночества затягивала его. ​​ Какая-то новая жизнь? Кого-то полюбить? Но уже нет сил. Есть силы продолжать прежнюю жизнь, а на новую. Сил уже нет.​​ 

 

Микешиных было четверо, пригласили соседей – и собралось уже человек пятнадцать. Всю компанию собрали, потому что Варя хотела дать концерт. Тут не было ничего странного: по понятиям Микешиных Варя всегда «ходила» в актрисах (так всех уверял умерший Микешин). Она читала «Вчера еще в глаза глядел» Цветаевой, «Он, сам себя сравнивший с​​ конским глазом» Ахматовой​​ и с пяток стихов Пушкина, так что устать никто не успел. Хлопали безумно. Больше не за мастерство, а за то, что это было так душевно! Стих Ахматовой казался Варе слишком сложным – и на подглядывала текст в подложенный листочек.​​ 

На второй день Варя и Сергей Никифорович устроили другой концерт: уже музыкальный. Старший Варенцов аккомпанировал, а Варя спела «Ворона» Шуберта, «Нет, только тот, кто знал» Чайковского и романс «Только раз роняет сердце ласку». Потом еще такое, что Серей Никифорович мог подыграть. Варя очень хотела исполнить «Песню над водой» Шуберта, но пришлось отказаться: и петь трудно, и аккомпанировать.​​ 

 

Когда в поезде ехали домой, Сергей Никифорович сказал всем:

- Хорошо же было, ребята! Как всё-таки получилось по-человечески!

Все согласились.

* * *

 

27 июня - самолёт ВВС США С-118 нарушил воздушное пространство СССР и был принуждён совершить посадку на советском аэродроме.

 

* * *

 

8 июня - 29 июня - В Швеции прошёл шестой чемпионат мира по футболу. В финале сборная Бразилии победила сборную Швеции со счётом 5:2, и впервые стала чемпионом мира.

 

* * *

 

3 июля - в Тегеране СССР и Иран произвели обмен нотами об утверждении протоколов демаркации и редемаркации государственной границы между этими странами.

США и Великобритания заключили соглашение о сотрудничестве в области создания ядерных вооружений.

Подписано соглашение о создании военных баз США на территории Канады.

 

* * *

 

6-10 июля - в Москве прошёл XIV чемпионат мира по спортивной гимнастике. Сборная СССР заняла первое место в общекомандном зачёте.

 

* * *​​ 

 

8 июля - ВВС Великобритании подвергли бомбардировке город Хариб в Йемене.

 

* * *

 

Варенцовы после жизни на даче Микешиных вернулись в Питер. Кстати, они не могли ответить приглашением на их дачу: по сравнению с дачей Микешина она была откровенно убога.

Сергей​​ Никифорович​​ сразу​​ поехал  ​​​​ на дачу и оказался там совсем один. Ему​​ не хватало сил на​​ все необходимые дачные работы.​​ Ехать туда, да ещё работать там - это не очень влекло​​ и сильно утомляло. Вся надежда была на Варю: если она захочет вывозить туда свою дочь. ​​​​ 

Актриса Варвара Николаевна Варенцова​​ была нарасхват в домах отдыха и Домах престарелых, Лёне не давали отпуска до​​ начала​​ августа. Галечка без мамы не хотела ехать с дедушкой на дачу, а оставалась под крылом отца.

 

Участок ужасно зарос.​​ Варенцов нанял косца – и дача стала хоть на что-то похожа. Он позвонил Владу – и тот приехал с Витенькой​​ уже через пару дней. Смысл быть на даче появился.​​ 

И Поля, и Влад считали, что Витю не надо отдавать в пионерлагерь! Он там не отдыхает, считали они.​​ 

Влад​​ превратился на время​​ в примерного семьянина​​ – и это было так приятно!​​ Удивительно, что и Вите нравилось много путешествовать то с мамой, то с папой.​​ Поэтическая пара так же считала, что дача не нужна: собственность только обременяет.

 

Влад и Сергей Никифорович любили гулять по заливу.

- Знаешь, - сказал Влад, - у меня есть странная особенность: когда проснусь, такое огромное желание идеала! Быть честным человеком, к примеру. А попью чаю, похожу – уже не хочется. А зачем? И так жить можно. Вот я погуляю, напишу стих, поем - как это чудесно! Ей-богу, жить можно и без идеала подмышкой.​​ 

- Чувствуется, - сказал Варенцов, - что ты завел сберкнижку. Знаешь, это хорошо. Ты мне меньше нравился, когда ты был совсем бедным. Надо иметь деньги, чтоб не зависеть от других: это меняет и человека, и его сознание к лучшему.​​ 

- Как вы думаешь: много бедности в России? – спросил Влад.

- Лучше не так поставить вопрос: многие ли довольны жизнью? Думаю, тут парадокс жизни в нашем​​ коммунистическом строе: много бедных, но и много довольных жизнью. Мы же победили в войне! Думаю, этим довольны многие. ​​ Они стараются примириться с потерями войны, со смертью близких. Это есть в менталитете русского человека.

- Русского! Но теперь и прибалты в России.

- Эти всегда будут недовольны и всегда будут это скрывать. И у поляков Белоруссия отхватила часть земли. Следствия войны! По нашей нынешней политике все регионы Союза снабжаются лучше, чем центральные, российские. Конечно, Москва и Питер на особом положении, - но по российской провинции ситуация откровенно хуже.​​ 

 

Варя привезла дочку на дачу – и, когда оставила ее свекру, спросила Влада:

- Я хотела тебя спросить, а что же ты мне позвонил в начале войны к тебе приехать?! Ведь ты был уже при Поле?

- Бес попутал, - честно признался Влад. – Мне захотелось, чтоб ты была рядом. Я рад, что всё так хорошо уладилось:​​ ты – с Лёнечкой,​​ а​​ я – с Полечкой! Разве плохо? Не будем грустить, Варечка!

Влад дал понять, что не стоит такой разговор затягивать.

- Не будем, - согласилась Варя.​​ 

* * *

 

9 июля - на Кубе повстанцы Фиделя Кастро нанесли поражение правительственной армии в районе Хигуэй.

 

* * *

 

- Что заставляет людей так меняться? – думала Варя​​ про себя.

Ее мучила огромная жажда любви – и Мишель не давал ей этой огромности. Постепенно она​​ начала​​ догадываться, что больше от любви​​ больше​​ ждала покоя, чем страсти.​​ 

- Но что для меня мужчины? – думала она. – Сны какие-то, несбывшиеся надежды. Если Коля любил меня для меня, старался угадать мои желания, как-то помочь мне, то простая близость с Мишелем мне кажется примитивной, меня оскорбляет. А есть женщины, которые находят себя в этих бурных ночах. Я не такая.​​ Лёня дает мне покой, уверенность в себе – и я вижу, что большего мне и не надо. В моей жизни больше нет страстной любви, но, кажется, я больше и не хочу её.

* * *

 

14 июля - Июльская революция в Ираке: армия свергла монархию в Ираке. Король Фейсал II убит, провозглашена республика, к власти пришёл генерал Абдель Керим Касем (свергнут 8 февраля 1963 года)

 

15 июля в Бейруте высадились 5000 морских пехотинцев США, чтобы поддержать прозападное правительство.

 

* * *

 

Влад не мог оценить свою жизнь однозначно. Казалось бы, и брак, и стихи​​ –​​ всё ненадёжно,​​ одни компромиссы, - но ему нравилось удерживать это шаткое равновесие. Варя не могла знать, что и её чары​​ помогали Владу держаться на плаву, и вся семья Варенцовых.​​ Он стал членом их семьи.​​ 

Ему нравилась Варя, но ему уже не снилось, что он пламенно целует ее грудь: она стала сестрой. Влад любил родственные чувства. ​​ Они были куда спокойнее любовных – и он предпочитал их.​​ 

Сейчас он осуждал себя за бурные ночи с Надей.

- Неужели я не мог обойтись без этого свинства? – думал он.

 

* * *

 

19 июля - Хрущёв предложил провести 22 июля встречу глав государств для обсуждения положения на Ближнем Востоке

 

* * *

 

20 июля - оппозиционные организации Кубы на совещании в Каракасе приняли решение о создании единого Гражданско-революционного фронта и т. н. Каракасский пакт, подтвердивший необходимость вооружённой борьбы против диктатуры Фульхенсио Батисты. Тем не менее, коммунисты отказались присоединиться к фронту.

 

* * *

 

Опять оказавшись на даче,​​ старший​​ Варенцов не находил себе места: сразу в трех местах у соседей затеяли то ли строительство, то ли ремонт – и всё время визжало, стучало, ухало.​​ Косари окашивали огороды, дороги и придорожные канавы.​​ 

 

Галя, Варя и Лёня были заняты в Ленинграде и не могли выбраться. Именно летом Варя теперь много концертировала по Домам отдыха и санаториям: летом был сезон, надо было зарабатывать.​​ 

Она спокойно воспринимала эту прозу жизни, - но вот досада: в эту прозу жизни было трудно вписать дачу. Она не очень любила дачу, потому что там по хозяйству приходилось работать​​ куда​​ больше, чем в городе. Сварить суп куда проще на своей кухне, чем на даче.​​ А еще и комары, и слепни!

.

Галечке шёл седьмой год – и​​ Леонид​​ взялся стать​​ учителем​​ французского языка для​​ дочери. На самом деле, он уже давно занимался дочерью – и куда больше, чем Варя. Галя в ее шесть лет уже не раз ходила по экспозиции Эрмитажа, бывала и в фондах папы​​ и дедушки, держала в руках камею Гонзага,​​ знала, что такое «калокагатия».

Весь мир представал Леониду огромным эрмитажным братством.​​ 

- Мир – это музей! – с восторгом думал Леонид Сергеевич Варенцов.

По этому поводу он написал незатейливый сонет:

 

Я в эти стены захожу, чтоб верить!

Вот храм мой, вот моя мечта.

В науки храме не бывать неверью,​​ 

царит здесь мира красота.

.

И как бы смог искусство не любить?

В нем узнаю’​​ я страны, города,​​ 

все в Эрмитаже континенты,​​ 

хоть сам-то я не еду никуда.

.

И деточка моя тут рядом,​​ 

и тут мой папа, и любимая жена,​​ 

одна семья, мы вчетвером.

.

Мы – эрмитажная семья!​​ 

Мы в этом духе и живем.

И жить иначе нам нельзя.

* * *

 

26 июля - на Кубе повстанцы Фиделя Кастро заставили правительственную армию отступить после боёв при Санто-Доминго

 

* * *

 

28 июля 1958 года​​ состоялось торжественное открытие памятника​​ Маяковскому.​​ Эдуард любил стихи этого поэта, и само это место. Он вспоминал, как еще два года назад увидел именно здесь трех Маяковских: это были​​ деревянные макеты.​​ Комиссия выбирала, с какой стороны​​ скульптура будет смотрибельней.

- Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно? – пришло в голову Эдуарду.

 

Лилю Брик, чьё письмо Сталину сделало поэта знаменитым (уже было понятно, что известность была вручена с санкции самого вождя), власть не жаловала, но, тем более, она была очень известна. ​​ На каком-то вечере в ГМИИ и Валя, и Эдуард, и​​ Анастасия Николаевна​​ оказались даже соседями этой дамы.​​ А ещё дальше сидел Рихтер рядом с Ириной Антоновой, директором ГМИИ с послевоенного времени.​​ 

 

Говорили даже, Брик вершила и современные литературные судьбы: поэты, которых она проталкивала, на самом деле становились знаменитыми.

 

* * *

 

29 июля - создано Национальное управление США по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА).

 

* * *

 

31 июля - Мао Цзэдун и Н. С. Хрущёв на переговорах в Пекине призвали прекратить ядерные испытания, ликвидировать иностранные военные базы и провести конференцию глав государств

 

* * *

 

Вася Кононов не смог уговорить свою мать на лето поехать в Сиверскую и пожить там: Эльвире Семеновне исполнилось семьдесят – и она плохо себя чувствовала.​​ 

Через неделю и Васе, и его дражайшей половине Дарье предстояло ехать на гастроли в Киев – и они старались побольше отдыхать черед большим, гастрольным, двухнедельным забегом.​​ 

Василию Сергеевичу было только сорок четыре (он хорошо помнил, что в этом возрасте умер Чехов, рассказы которого Кононов читал со сцены), а он уже не чувствовал себя идеально. ​​ Или сказались голодные годы блокады?​​ 

Дарья умудрилась в июне сняться в эпизодической, но важной роли в фильме «Невеселые годы».​​ Как же она​​ удивилась, встретив на съёмках Варю! Если Варя играла легкомысленную особу, чье появление не могло, по мысли режиссера, понравиться зрителю, то Сокольницкая играла начальницу цеха, строгую даму, которая возвращает героя на путь истинный, а героиню Вари увольняет.​​ 

 

* * *

 

31 июля - завершён вывод советских войск из Румынии (находились там с 1944 года)

 

* * *

 

8 августа - подписано соглашение о содействии СССР в строительстве и реконструкции 47 промышленных предприятий КНР

 

* * *

 

Рихтер играет Пятый концерт Прокофьева с Филадельфийским оркестром (дирижирует Орманди).

Премьера​​ концерта​​ состоялась 31 октября 1932 года с Прокофьевым в качестве солиста и Берлинским филармоническим оркестром под управлением Вильгельма Фуртвенглера.​​ 

До Рихтера было только два исполнителя: сам композитор и Альфред Брендель.​​ 

.

* * *

 

14 августа - первая катастрофа реактивного самолёта в СССР: под Хабаровском в сложных погодных условиях разбился Ту-104, направлявшийся в Иркутск. Погибли 64 человека.

 

* * *

После концерта Леонид был рядом и слушал разговор Дарьи и Вари.​​ 

- Эта дама всё время общается, - подумал он. - А когда же она живёт? ​​ Неужели ты не растворяешься в других, когда ты общаешься с ними? ​​ Я каждый день вижу с десяток коллег и то чаще всего мимоходом, - но что бы со мной было, если б коллег было сто, а с десятком ты ещё должен играть на одной сцене?​​ 

Он не мог понять природу этой сверхобщительности.

- Или природа поэта, - думал он. – Ты видишь в мире что-то такое, чего в нем реально нет. Взять Варю. Она такая спокойная в жизни, а на сцене всё что-то ярится.​​ 

* * *

 

27 августа - США начали серию ядерных испытаний в южной Атлантике

 

* * *

 

29 августа. Политбюро ЦК КПК приняло решение о создании по всей Китайской Народной Республике​​ «народных коммун», с обобществлением личной собственности членов коммун и военизацией их быта.

 

* * *

 

Муза, кошечка, которую Светочке принесли девять лет назад, была жива, - и была настоящим другом всей семьи. В ее задачу, чудится, входило вносить спокойную и даже царственную ноту в жизнь семьи Кудрявцевых.​​ Анна Ангелиновна подружилась с зятем​​ Геннадием Петровичем, ведь они теперь часто катались на его​​ «Москвиче». ​​ Муж дочери был на шесть лет​​ старше​​ матери​​ дочери! Когда-то эта мысль доводила «Ангела» до бешенства, но не сейчас. Они стали друзьями – и это свершилось так постепенно, что было странно вспоминать прошлые недоумения.

 

Квартира медика была на Васильевском острове, но работал он на Литейном в противотуберкулезном диспансере. Машину он оставлял на стоянке больницы.​​ Гараж​​ для​​ машины​​ после работы, по счастью, был недалеко от их дома на Малом проспекте, так что машина оказалась очень важной, очень нужной для их повседневной жизни.​​ 

 

«Ангел»​​ в глубине души радовалась, что научная карьера её дочери не сложилась. ​​ Это не испортило отношения​​ «Ангела»​​ с Варенцовыми, но все же​​ у Ангелины​​ пропал интерес встречаться сколько-то часто.​​ Но не у Веры! Она регулярно звонила Серею Никифоровичу, она вместе с ним посещала концерты Вари.​​ 

Сейчас Варенцовы​​ географически​​ оказались рядом с Верховской – и тут уже в их круг попал и Позднышев, а значит и​​ весь магазинище​​ ДЛТ предстал этаким дружеским заведением, чуть​​ ли​​ не семейным.

Свете, внучке «Ангела»,​​ уже было двенадцать.​​ Её маме​​ Кудрявцевой Вере Семеновне нравилось преподавать в педагогическом училище.

 

Так в квадратном километре в центре Ленинграда оказалось сразу много моих персонажей: и Копылов с Кохашинской, и Надя с Андреем, и Вася со своей Дарьей, и Верховская, и Варенцовы, и Позднышев. Конечно, это было родство по месту: речь шла о​​ «гении места», - но, конечно, действующие лица этого не осознавали, хоть не могли не чувствовать.

* * *

 

31 августа - кубинские повстанцы начали переход из Сьерра-Маэстры в центральные районы Кубы.​​ 

 

* * *

 

В начале сентября мать Нади заболела. На это время мужу Нади пришлось опять перебраться в свою коммуналку, а сама Надя старалась пораньше убежать с работы, чтоб поухаживать за мамой.​​ 

Из месткома Эрмитажа тоже приходили справиться о здоровье. Многим смотрительницам музея было за шестьдесят, так что​​ Алина Сергеевна​​ с ее пятидесяти шестью годами была чуть ли не самой молодой.

 

Мать Нади испытала на себе все преимущества семейной жизни: за ней ухаживала не только Надя, но и ее муж, и мать мужа! Было удивительно видеть, как все четверо разом вошли в новую жизнь, где все друг другу помогали, друг друга любили.​​ 

* * *

 

3 сентября - американский певец Поль Робсон дал концерт в пионерском лагере Артек

 

* * *

 

Сергей Дмитриев​​ встретил сентябрь уже под Москвой. Его жена, будучи медсестрой, легко нашла работу.

 

Третьего сентября дяде​​ Сергея Константину Васильевичу исполнилось пятьдесят – и это событие пришлось отмечать в коммуналке, где жил дядя.

Прошёл год, а документов об​​ его​​ родителях так и не нашли​​ – и дяде не светила надежда на возвращение жилплощади. Уже то, что было хоть какое-то жильё, считалось достижением.​​ ​​ 

Но странно, дядя и не переживал это, как крушение всех надежд.​​ Он, хоть до войны всегда жил в своей квартире, не воспринимал коммуналку, как катастрофу.​​ 

- Нормальные ребята, - говорил он Владу, когда соседи что-то отмачивали по пьянке.

Пришёл Влад, пришли работяги с Метростроя – и отметили даже весело. В комнате дяди был диван и раздвижной стол. Стол раздвинули, стулья принесли, из домовой кухни принесли еду, селёдки и водки купили отдельно. Эта была коммуналка мужиков – и водка, селёдка, картошка были постоянным атрибутом.​​ 

.

Сергей, Константин Васильевич и Влад водку не очень жаловали: они на троих распили бутылку шампанского (это про водку говорили «раздавим пол литра», а шампанское уважалось куда больше) – и после возлияний пошли гулять по Тверскому бульвару. ​​ 

Влад с гордостью показал на литературный институт:

- Альма матер!

Это было единственное латинское выражение, которое знали все трое, но Константин Васильевич, будучи учителем истории, знал их куда больше. Он  ​​​​ уже работал в школе (учителя всегда будут​​ востребованы) и, придерживаясь учебной программы, старался рассказывать интересно, чтобы заинтересовать​​ учеников. Его уроки слушали, и уже прозвали его «Василичем».

* * *

 

4 сентября - КНР объявила об установлении ширины территориальных вод КНР в 12 морских миль, включая остров Тайвань и прилегающие архипелаги.​​ 

 

9 сентября - Хрущёв заявил, что нападение США на КНР будет расценено как нападение на СССР.

 

* * *

 

5 сентября - пленум ЦК КПСС принял решение о созыве внеочередного XXI съезда КПСС и вывел бывшего главу Советского правительства Н. А. Булганина из состава Президиума ЦК КПСС.

 

26 ноября Булганин​​ будет​​ лишён звания Маршала Советского Союза, 30 декабря назначен председателем Ставропольского Совнархоза.

 

* * *

 

Влад бился над обменом, потому что комнату Дарьи в коммуналке и квартиру Васина Петроградской стороне надо было обменять на «двушку» (двухкомнатную квартиру) поближе к театру! Эта  ​​​​ блестящая мысль уж давно осенила чело Василия – и он тоже, как сумасшедший, носился по Питеру в поисках обмена. В центре было куда больше коммуналок, чем «двушек»!

 

* * *

 

8 сентября - на праздновании 10-летия КНДР Ким Ир Сен провозгласил программу строительства социализма на ближайшие 6-7 лет.

 

* * *

 

10 сентября - подписаны документы о демаркации государственной границы между СССР и Польской Народной Республикой, а также о разграничении территориальных вод на участке, прилегающем к Балтийскому морю, и в Гданьском заливе

 

* * *

 

Света узнала о болезни подруги и решилась ее навестить. Прежде она никогда не была у Оли, но та часто ей говорила:

- Я живу в этом поганом доме в пятьдесят шестой квартире. Если меня долго не будет в школе, ты уж меня проведай.​​ 

Оле Краснощековой было​​ тринадцать лет, но уже вслед за приёмной матерью она звала дом «поганым». Было много и других выражений у девочки, никак не соответствующих ее возрасту, но мы их не приводим из соображений приличия.​​ 

.

Света нашла квартиру (входные двери в дома в России только недавно оснастили замками – и потому подъезды часто были очень холодными) и осторожно постучала.

Было слышно, как в квартире поднялся детский крик

- Заходите! – кто-то строго и скрипуче крикнул изнутри​​ - и дверь неожиданно открылась. – Вы проведать Олю?

- Да! – сказала Света.

И потом​​ почему-то​​ крикнула:​​ 

- Я к Оле!

Перед ней стояла​​ полная женщина с сердитым выражением лица.​​ 

- Что стоите? – строго спросила она.​​ – Вперёд!​​ 

Свете стало страшно! Она не решалась зайти в квартиру.​​ Света сделал три шага и справа на кровати увидела​​ трех девочек разных возрастов.​​ Они сидели так неподвижно, что, казалось, застыли навсегда.

В комнате стоял такой смрад, что дышать было трудно.​​ На самом деле, такой спёртый воздух только Свете показался «смрадом»: это была обычная атмосфера квартиры, в которой жило много людей.​​ С непривычки у Светы перехватило дыхание. Вдруг она увидела совсем недалеко на диване еще троих детей – и причем была и девочка постарше Оли. Дети​​ уже​​ выглядели улыбчивыми, а вот их мать стояла над Светой, как грозная тень, - и грубый запах ее тела пугал девочку. ​​ 

Света постаралась улыбнуться и​​ робко​​ спросила:​​ 

-​​ Как вас звать? Я - Света.​​ 

- Прасковья Осиповна.

Читатель, наверно, вспомнит суровую даму из «Носа» Гоголя​​ – и тогда ему будет легче понять, что Света испугалась.

- Где Оля? – испуганно спросила она.

- Здесь! – звонко заорал знакомый голос.​​ 

Комната была с тридцать квадратов – и Света не сразу увидела подругу в другом конце комнаты, казавшемся совсем темным, потому что единственная лампа под потолком висела близко ко входу.​​ 

- Вали сюда! – опять заорала Оля.

Мать Светы знала, что в семье Оли пять детей – и потому дала дочке шесть яблок: чтобы всем досталось по штуке.

Обстановка для Светы была столь необычной, что она едва сумела проронить пару слов. Совершенно поверженная жуткими впечатлениями, девочка немного посидела и ушла.​​ 

Оля и Света договорились скоро встретиться в школе.​​ 

* * *

 

- Как тебе? – спросила дочку​​ Вера Семеновна.

- А мы не можем забрать Олю к нам на время болезни? – спросила Света.

Девочка очень волновалась: посещение подруги ее потрясло.​​ 

- Нет!

-Но почему?

- Тебе двенадцать лет, и ты – ребенок. А есть мир взрослых. В нем другие законы… Я купила тебе патефон. Давай послушаем «На сопках Манчьжурии». Тебе понравится.

* * *

 

12 сентября - Джек Килби, сотрудник компании Texas Instruments, впервые продемонстрировал интегральную схему, состоящую из транзисторов и конденсаторов на одной полупроводниковой пластине

 

* * *

 

Но Таня​​ Новикова​​ всё не унималась! Она​​ пилила Влада. Она​​ повторяла, что официальная поэзия убивает таланты, которые не могут вписаться в её​​ групповщину. Она призналась Владу, что не​​ выносит​​ эту​​ толпу​​ «гениев»​​ Союза писателей, потому что эта толпа записывает в своих только тех, кто ей нравится.​​ Она критиковала тех, кого любила! Ведь и ее муж, и ее «друг» Влад были из этого Союза.

- Человека с талантом в драматической среде сразу​​ можно​​ выдвинуть, потому что его дар очевиден, а дар поэта не так ярок, - возражал Влад.​​ - А как же Пастернак и Ахматова?​​ И про артистов ты не права: гибнет много талантов во всех сферах деятельности человека. Далеко не каждый способен вырастить свой талант!​​ И потом, а что такое «талант»?​​ Я вот тебе напомню строчки, которые мог написать и очень известный поэт, и просто сумасшедший.

- Какие? – заинтересовалась Таня.​​ 

Влад прочел:

.

Кончаясь в больничной постели,

Я чувствую рук твоих жар.

Ты держишь меня, как изделье,

И прячешь, как перстень, в футляр.

.

- Что ты скажешь?

Таня была озадачена.

- Чёрт его знает! – ответила она. – Говори, кто.

- Пастернак. Твой любимец. Напиши это любой другой поэт, - сказал Влад, - его бы заклевали, - а этому всё можно.

- Подожди! Я так этого не оставлю, - сказала она и побежала к книжным полкам, стала их шерстить и нашла какую-то тетрадку.​​ 

Стихи Пастернака переписывались от руки и ходили по рукам. ​​ 

- Ну вот! – наконец сказала она. – Этот стих​​ называется «В больнице». Он же там говорит:

.

О господи, как совершенны

Дела твои, - думал больной…

.

Он пишет о Боге! Что тут тебе неясного?!​​ 

- Вот именно: о Боге! – кипятился Влад. – А что со мной будет, если я так напишу?

-​​ Quod licet Iovi, non licet bovi, -​​ сказала​​ Татьяна.

Она-то учила латынь в отличие от Влада.​​ 

- Удостоишь перевода? – спросил Влад.

-​​ Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку.​​ Это ассы​​ – и им вообще никакие «союзы» не нужны,​​ -​​ сказала Таня, -​​ а они нужны​​ сотням​​ и тысячам​​ более или менее бездарным.​​ 

- Ты имеешь в виду меня, - усмехнулся Влад.​​ 

- И тебя, и меня, и всех нас, так сказать​​ «поэтов».​​ 

- Что ты носишься с этой сермяжной правдой? - с болью спросил Влад. - Надо же как-то жить и мне, и подобным мне.​​ 

- Ах, товарищ поэт!​​ - улыбнулась​​ Татьяна Владимировна. - Вы такой ранимый, такой трогательный.​​ Но потерпи! Мир не обязан любить​​ вас, поэтических приспособленцев!

- Ты утверждаешь, что Союз Писателей – закрытая корпорация. А может, и так! И что это меняет для меня? Да, я – «десятитысячник», - так и что? Что же, мне застрелиться?

- Ну, что с тобой? Пастернак далеко, а ты рядом. Обними меня!​​ 

Отношения влюбленных расклеивались​​ в спорах, но снова склеивались в постельных сценах.​​ 

 

* * *

 

14 сентября - в Бухенвальде прошло торжественное открытие мемориала жертвам нацистского концлагеря

 

* * *

 

19 сентября - в Каире (ОАР) торжественно провозглашена независимая Алжирская Республика и сформировано Временное правительство в изгнании во главе с Ферхатом Аббасом (до 27 августа 1961 года)

 

* * *

 

20 сентября - опубликован советский проект мирного договора с Германией, предусматривавший превращение Западного Берлина в вольный город

 

* * *

 

24 сентября​​ Серконину Михаилу Андреевичу стукнуло сорок – и он отметил с Владом эту дату. Они были, что называется,​​ «друзьями по несчастью»: им обоим казалось, что в их жизни не получилось чего-то важного.  ​​​​ 

Неудачи сделали Серконина сентиментальным, он научился грустить, а за рюмкой водки впадал в критику и Хрущева,​​ и​​ мироздания, а то и замахивался на святая святых: на Союз Писателей.

 

А Влад считал свою жизнь хорошей. Да, знаменитого поэта не получилось, - но жить-то можно! Есть жена, сын, квартира в новом хорошем доме, комнатка в центре Москвы – да так ли всё уж плохо? Свой​​ Союз Влад считал кормильцем, хоть и плохим, так что никогда не опускался до его критики.  ​​​​ 

 

- Но ты же герой Финской войны!​​ 

- Влад, забудем о этом, - с болью ответил Серконин. - Было, да прошло. То, что я там видел, - секрет. Такие ужасы!​​ 

* * *

 

27-29 сентября - тайфун​​ «Ида»​​ обрушился на полуостров Идо (Япония). Погибли 888 человек, 381 пропали без вести, более​​ полумиллиона​​ остались без жилья

 

* * *

 

28 сентября. Пятая французская республика: во Франции и её колониях прошёл референдум по проекту новой французской конституции. Результаты были объявлены 5 октября, 13 октября был принят новый закон о выборах. Новую конституцию поддержали 79 % голосовавших.​​ 

 

* * *

 

30 сентября - СССР возобновил ядерные испытания

 

* * *

 

Первого октября умер Роберт Фальк, столь известный ценителям живописи. ​​ Он прожил семьдесят два года, что, конечно, не так уж и мало для столь бурного времени. Для Вали Микешиной, для Влада и для Варенцовых это стало большим событием.​​ 

Варя и Сергей Никифорович хотели разделить похороны – и Микешины пригласили их пожить на это время в комнате Микешина. ​​ 

Микешины не были близко знакомы с художником.

 

* * *

 

2 октября - в КНДР принят закон о введении всеобщего обязательного среднего образования и подготовке к введению обязательного технического образования

 

* * *

 

В Буэнос-Айресе прошёл многотысячный митинг протеста против передачи нефтяной отрасли Аргентины в руки компаний США.

.

* * *

 

4 октября - Пятая французская республика: вступила в силу современная Конституция Франции

 

* * *

 

Мужчины Варенцовы разговорились.

- Я вспоминаю 1913 год, - сказал Сергей Никифорович.​​ –​​ Мне было тринадцать.​​ Я вот так же лежал и читал. Как бы ничего не произошло за эти сорок пять лет, - но я каким-то чудом оказался в другой эпохе.​​ Знаешь, Лёня, я не мог вообразить, что мир способен так сильно измениться. Мне всего пятьдесят восемь, а я чувствую себя сущим динозавром, давно вымершим.​​ 

- И мне, папа, странно вспоминать время до войны. Какой-то сон, чудная сказка! Наверняка, и римляне испытывали такие же чувства. Мир играет нами!

* * *

 

8 октября - военный переворот в Пакистане.​​ 

 

* * *

 

Сын Микешина​​ и​​ Андрей​​ Тарковский в одном зале смотрели​​ «Назарина»​​ Бунюэля.​​ Эдуард пригласил маму и жену.​​ 

Дочь Вика проявила характер. Когда она узнала, что ее хотят оставить одну, она​​ сказала:

-​​ Спасибо, папа! Я​​ бы хотела побыть одной!

Андрей Тарковский.​​ 4 апреля 1932 - 29 декабря 1986.

Сценарист,​​ режиссер​​ 

 

* * *

 

8 октября - в Обнинске (СССР) запущена самая высокая в Европе метеорологическая мачта. Её эксплуатантом стал НИИПГ АН СССР под руководством выдающегося метеоролога Евгения ​​ Константиновича Фёдорова (1910 - 1981).

Это советский геофизик, начальник Гидрометслужбы СССР (её преемник ныне​​ -​​ Росгидромет), государственный и общественный деятель, академик АН СССР, генерал-лейтенант инженерно-технической службы. Герой Советского Союза (1938).​​ 

 

* * *​​ 

 

Поэт​​ Новиков Тарас Константинович​​ (мы решаемся озвучить​​ этого благородного персонажа, мужа Татьяны) понял, что эта редакция будет его печатать – и уже просматривал в библиотеке подборки этой газеты за неделю.​​ 

В октябре он заявился в редакцию и прямо сказал​​ Поле​​ Аксаковой:​​ 

- Десятого октября вы меня напечатали. Стих​​ «Веселый, радостный народ», пятнадцать строчек. Вы платите по рублю за строчку. Я не мог бы попросить у вас пятнадцать рублей?

На этот раз поэт приветливо улыбался: ему нужны были деньги. Он был не в джинсах, а в осеннем легком пальтишке – и​​ вызванный​​ главред Послушев, тоже улыбаясь в ответ, попросил бухгалтера заплатить ему пятнадцать рублей.​​ 

 

Поля, наконец, разглядела автора: он выглядел несколько потрепанным, куда-то спешил. Получив деньги, не ушел, а убежал.​​ 

Мы-то знаем, куда: ему надо было заплатить за три месяца за квартиру.​​ 

.

Итак, это уже не тайна, что означенный поэт​​ был бывшим мужем Тани Новиковой, пассии Влада.​​ Владу никак нельзя было избежать этого знакомства: сама Таня надеялась, что поэты помогут​​ друг​​ другу​​ печатать стихи. Помогут, потому что в ее понимании они были обречены этот делать.​​ Поэтов было так много, что они и могли​​ и не​​ знать друг друга​​ и даже вовсе не могли знать! Тане это не нравилось. Здравый смысл подсказывал ей, что надо создавать коалицию: этакий маленький союз поэтов, где каждый старается протолкнуть стихи товарища.

Сама Таня тоже писала стихи, но понимала, что они не могут быть главным в жизни. Поэтому в поэтессы не рвалась.​​ 

 

Пыл Влада притих и уж чуть не догорал, но он старался не дать почувствовать Тане: он понимал, что ей​​ это ей не​​ понравится.​​ Он дорожил ею. Это когда-то на Надю можно было наброситься без прелюдий,​​ по-хозяйски​​ на нее​​ забраться. С Таней он не спешил. ​​ 

Разговор зашел о Тарасе.​​ 

- Что он ходит пьяный? – возмущался Влад. –​​ Пришел, не дождавшись, пока я уйду. При мне тяпнул стакан.​​ 

- Ты не прав, Влад! – увещевала Таня. -​​ А что тебе не нравится, что пьяный и курит?​​ У всех свои недостатки.​​ Это твой коллега, так что люби его. Сближаться не надо, но и ссориться странно! Вы же​​ все,​​ поэты,​​ -​​ друзья по несчастью!​​ Что же вам ссориться?! Сбивайтесь в стаю, чтобы выжить!​​ 

Потом Таня стала критиковать его комнату в коммуналке.​​ 

- Почему у тебя нет шкафа? И гадюшник какой! Пол мыть тоже надо.​​ 

- Там нужен узкий высокий шкаф. Таких нет в продаже. ​​ Нужен​​ шкаф три на два и два (ширина, длина, высота)!

- Вот у Тараса дома как раз такой шкаф, - сказала​​ Таня.​​ Между твоей коммуналкой и квартирой Тараски – километр. Вот сорганизуйтесь – и как-нибудь ночью шкаф и перетащите.

 

Сказано – сделано. Так у Влада появился старый, но крепкий шкаф. Так и Тарас стал его другом.​​ 

* * *

 

10 октября – в Аргентине прошла всеобщая забастовка, в которой участвовали 4 миллиона человек

 

* * *

 

У Нади было бурное прошлое, но она не могла предположить, что в браке будет столько секса. Сексуальная жизнь вышла на первый план. Особенно бурно роман развернулся на даче​​ прошедшим летом, где у Андрея была своя комната. Его мать плохо слышала, мать Нади так и работала смотрительницей в Эрмитаже – и ничто не мешало медовому месяцу​​ Васильковых.

Андрей забывал руку на её груди - и Надя не убирала её, хоть так ей было труднее уснуть.​​ Но​​ всё равно​​ для Нади с её большим сексуальным опытом брак был заслуженным отдыхом.​​ 

 

Андрей не видел её глаз в темноте, но​​ он​​ увидел​​ их, когда они открылись. Или ему только показалось, что он их увидел? Эти глаза показались такими зовущими с их мерцающей голубизной.​​ 

 

Еще год назад, когда​​ Андрей​​ только​​ узнал, что такое нежность красивой женщины, он​​ в уме​​ уже сделал первый шаг в направлении брака, - а уже будучи в браке, он не понимал, как же это он жил один.​​ Так ему казалось на этот момент. Это было огромным счастьем – любить женщину и обладать ею.

- Такой подарок! – думал он.​​ 

* * *

.

16 октября – на кубе повстанческие части почти полностью освободили провинции Лас-Вильяс и Орьенте

 

* * *

 

23 октября - Президиум ЦК КПСС издал строго секретное постановление​​ «О клеветническом романе Бориса​​ Пастернака», резко осуждающее присуждение Нобелевской премии Б. Л. Пастернаку за роман​​ «Доктор Живаго». В СССР началась кампания критики писателя, известная как​​ «Не читал, но осуждаю!»

 

29 октября - печать СССР сообщила об исключении Пастернака из Союза писателей СССР за​​ «предательство по отношению к советскому народу, к делу социализма, мира и прогресса»

 

6 ноября - в газете​​ «Правда»​​ опубликовано письмо писателя Пастернака, в котором тот сообщил о своём отказе от Нобелевской премии по литературе после компании общественного осуждения.

 

А​​ Литинститут на Тверском бульваре?​​ Студенты​​ ​​ ​​ этого творческого вуза вышли на демонстрацию с плакатом​​ «Иуда, вон из СССР!», на котором был карикатурно изображен длинноносый Пастернак, тянущийся к мешку с долларами.​​ 

Бедный Влад! И он, и Серконин проклинали свою альма матер, понимая, какой это позор на все времена.​​ 

Поля считала Пастернака «сволочью», так что дома осторожный, миролюбивый Влад не решался озвучить своё мнение.​​ 

.

В 1958 году студентов Литинститута - в их числе была и Белла Ахмадулина - принуждали подписывать коллективное письмо с требованием выслать из страны Бориса Пастернака. Поэтесса подписывать письмо отказалась. И вскоре ее отчислили, официально - за проваленный экзамен по марксизму-ленинизму. Однако позже Ахмадулину восстановили​​ -​​ и она окончила Литинститут с отличием.

 

Варенцов​​ Сергей Никифорович​​ прочел роман Пастернака, данный ему коллегой под большим секретом. Он назывался «Доктор Живаго». Роман не произвёл большого впечатления на античника.​​ 

 

* * *

 

Варя с неподдельным ужасом узнавала про эти печальные факты. В каком-то санатории она читала Пастернака и сейчас вспомнила строчки:

.

Не спи, не спи, работай,

Не прерывай труда,

Не спи, борись с дремотой,

Как летчик, как звезда.

.

Не спи, не спи, художник,

Не предавайся сну.

Ты вечности заложник

У времени в плену.

 

- Страшное время, страшные люди! – впервые подумала она.

- Печально это всё! – сказала она Сергею Никифоровичу.

- Да, - согласился он. – Такие мы злые букашки.​​ 

 

В гости заглянула Вера Кудрявцева – и они опять заговорили о низости эпохи.

- Студенты не могли отказаться, - рассудительно сказала Вера. – Если бы отказались, их бы отчислили.

Дома Вера никому про Пастернака не сказала: муж был занят по работе, - а с партийной мамой говорить про поэта было бы странно.

 

* * *

 

Копылов почувствовал, что его положение в театре ухудшается –​​ и готовил пути к отступлению.

Светлана Юрьевна заметила, что он часто стал впадать в задумчивость.

-​​ У тебя бывали разочарования?​​ – спросила жена.​​ 

- Света, конечно. По-моему, я стал ленив. Вот что буду делать, когда​​ «звучок»​​ не будет работать?​​ 

- В консерватории готовят и преподавателей!​​ – она улыбнулась на всякий ​​ случай.

-​​ Ну, это я не потяну. Мой псевдоним «Звездинский», но я-то хорошо знаю, что я – не  ​​​​ звезда.​​ Пришли новые тенора - и лет через пять мне точно петь уже не дадут. ​​ Хотя, ты знаешь, теноров оперетты так не хватает, что ещё долго могу работать.​​ 

- Ты знаменит?​​ – спросила Светлана Юрьевна. -​​ Ты-то сам что об этом думаешь?​​ 

-​​ Знаменит?! – он удивленно посмотрел на жену. -​​ Думаю, что нет. Вот в Москве на Шмыге весь репертуар, театр всегда ломится от зрителей... У меня же такого нет.​​ Я просто на плаву.​​ 

- А что загрустил?​​ 

-​​ Мне вот вчера позвонили и сказали, что Калафа споет Дмитриевский.

- Переживаешь?

- Конечно. Еще полгода назад был равнодушен, а тут спохватился. Что ж, буду больше работать от Ленгосэстрады.​​ 

-​​ Товарищу Звездинскому надо зарабатывать!​​ – сказал он о самом себе. -​​ Ленгосэстрадой принята моя заявка на пение​​ «Ах, эта девушка». Привыкли, что пою арии - и подивились.​​ Автор песни какой-то Бейбутов, а песня​​ называется​​ «Я встретил девушку».

- Напой немножко, - попросила супруга.

- Да она простая! Я тебе сыграю и спою.

Виктор Иванович сел за фортепьяно и запел:

 

Я встретил девушку, -

Полумесяцем бровь,

На щечке родинка,

И в глазах любовь!

 

И лихо отхватил припев:

 

Ах, эта девушка

Меня с ума свела,

Разбила сердце мне,

Покой взяла!

 

- Что скажешь?​​ – захохотал он.

- Ничего, -​​ Светлана Юрьевна​​ улыбнулась.

- Пять шестьдесят заплатят. А знаешь, как кончается?

И он​​ уже не спел, а только​​ прочел:

- Пусть целый свет пройду,

Но найду я любовь:

На щечке родинка,

Полумесяцем бровь.

 

Супруга согласилась:

- Очень смешно.

* * *

 

12 ноября - ГДР разослала 60 странам ноту с требованием признания.

 

* * *

 

22 ноября - в окрестностях Кракова открыт первый в Польской Народной Республике циклотрон, построенный с помощью СССР.

 

* * *

 

Анне​​ Ангелиновне​​ в прошлом году исполнилось пятьдесят пять – и на собиралась на пенсию. ​​ Пенсия была в два раза меньше зарплаты, но ее пенсия вместе с пенсией мужа позволяли удерживать прежний образ жизни.​​ 

Она​​ заботилась об образовании внучки Светы – и​​ повела ее в Эрмитаж.​​ Бабушка помнила, что Света была там сотни раз, но ей важно было отвести от себя: как персональный подарок.​​ Оля Краснощекова тоже хотела пойти; взяли и её.​​ 

Сергей Никифорович расстарался и для детей, и для своей знакомой. Лёня тоже с интересом разглядывал детей.​​ 

Он недавно перечитал «Братьев Карамазовых» Достоевского, воодушевился финальной речью Алеши – и начал так:

-​​ Рад вас видеть, девочки, в фондах, в святая святых Эрмитажа. Знаете, есть такое понятие: калокагатия: когда человек красивый и добрый сразу....​​ 

- Как получилось, что вы здесь работаете? – спросила смелая Оля.

-​​ Я не родился в этот мир красоты, мир музея, - сказал Варенцов. - Я​​ приложил много усилий, чтобы сюда попасть. ​​ 

- Мы тоже хотим здесь работать, - сказала Света.​​ 

.

Когда гуляли по Ленинграду, Оля сказала:​​ 

- Вот мой дом.

-​​ Я это знаю. Я же была у тебя.

-​​ Я не люблю свой дом, - сказала Оля.​​ - Вот мне некуда деться, а то бы я ушла. Убогий​​ дом, и меня там не любят.​​ 

Света не винила подругу, что она так часто говорит о нелюбви к своей семье.

- Ей надо выговориться, - думала она и терпела.​​ 

Терпела и потому, что​​ ее​​ мама просила терпеть​​ жалобы несчастной девочки.​​ 

* * *

 

23 ноября - начались первые выборы в Национальное собрание Пятой Французской республики. В первом туре наибольшее число голосов получила Французская коммунистическая партия. Завершились 30 ноября победой партии сторонников генерала де Голля - Союза в защиту новой республики (ЮНР)

 

* * *

И Копылов, и Кохашинская были творческими людьми – и больше занимались своей работой, чем​​ сыном.​​ Станислав​​ с четырех лет​​ был отдан в детсад – и там нашел свою компанию. Его родители не были его друзьями.​​ 

Ему не нравилось, когда​​ его​​ оставляли одного​​ – и​​ он недовольно кричал.​​ Его никогда не наказывали, но, когда он шалил, его просто избегали. Да он и не делал ничего такого, за что его можно было бы наказать.​​ С пяти его отдали в студию при Эрмитаже, попробовали учить играть на фортепиано, - но всё как-то не прижилось – и он просто перешел во второй класс, но ничем особенно не увлекался.​​ 

 

К чести​​ родителей, свои отношения они никогда не выясняли при нём. Если тенору что-то не нравилось, он уходил на свою квартиру – и оттуда позванивал, стоит ли ему сейчас зайти на Фонтанку или подождать.​​ ​​ 

 

Иногда жена задавала мужу сакраментальный вопрос:

- Тебе не кажется, что Стас к мало занимается?​​ 

- Кажется. Но это его дело. Что ж, силой его заставлять? ​​ ​​ Он же ещё ребенок.

* * *

 

26 ноября - в СССР издан Указ Об участии колхозов, совхозов, промышленных, транспортных, строительных и др. предприятий в строительстве и ремонте автомобильных дорог

 

* * *

 

27 ноября - СССР выступил с требованием вывести из Берлина все войска и объявить его​​ «свободным городом».

14 декабря это требование отклонено.

 

* * *

 

В начале декабря Влад опять пришел на могилу любимых матери и тёщи. Было холодно, но ветра не было – и он кружил, как обычно, по кладбищу, возвращаясь к дорогой могиле.​​ 

Потом написал стих маме:

.

Прощание

.

Ты умерла, а мне вот надо жить.

Теперь душой мне некому излиться.

Дни тянутся унылой вереницей,

И жизнь сама тебя уж сторонится.

.

И мысль одна: беда идёт по следу.

И с нею никогда не примириться.

Так неоконченной страницы жалит боль,​​ 

так жизнь, по Тютчеву,​​ «подстреленная птица».

.

Но здравствуй, жизнь! Начнем-как всё сначала.

Мы подождём. А боль пускай утихнет.

Пускай дожди печали наши смоют.

Зачем ты, жизнь, так много обещала?

* * *

 

Декабрь – многие страны Африки провозглашены Автономными Республиками в составе Французского сообщества

 

* * *

 

4 декабря - на Балтийском заводе в Ленинграде спущен на воду самый большой в СССР танкер​​ «Пекин»

 

* * *

 

9 декабря - танкер​​ «Курск»​​ доставил первую партию советских нефтепродуктов в Уругвай

 

* * *

 

Таня Новикова считала своей обязанностью и призванием сводить вместе интересных людей. Вот и​​ Серконин влился в новую компанию​​ учителей​​ – и ему на самом деле стало легче.​​ В этой компании верховодила Таня. Ей нравился Михаил Андреевич своей неуклюжестью. Среди женщин он впадал в робость – и его приятно было по-дружески обнять. ​​ Романа ни с кем не получилось, но с этими любительницами музыки можно было ходить в филармонию.

И потом, он всё время делал какие-то ошибки в языке - и Таня их поправляла. Владу она могла строго указать на ошибки, но Серконину осторожно их подсказывала.​​ 

 

Серконин ценил Влада, но часто ему на ум приходила мысль о друге:

- Как может человек носить в себе столько ярости? ​​ - думал он.​​ 

Нервность и злость Влада знали только его близкие. Эти припадки недовольства жизнью как приходили, так и уходили – и он снова возвращался к Вите и Поле.​​ Таня считала, что Влад диковат – и его надо «цивилизовать». Мало того, что считала, - ей​​ удавалось тушить вспышки недовольства Влада. Так она стала его незаменимым другом.

В планах Тани было свести своего Тараса и Серкониным. Ей казалось, этот триумвират поэтов получится настоящим.

- Эти мужики нужны друг другу! – думала она.​​ 

Таня​​ не​​ думала о​​ людях​​ в страдательном залоге и прошедшем времени.​​ Ей казалось, сказать о человеке «он был любим» - значит, его обидеть. Надо сказать «он любим» или «он будет любим».

Она писала порой стихи, но в них не верила – и потому никому не показывала.​​ 

* * *

 

13 декабря - заявление Советского правительства с предложением к странам НАТО заключить пакт, предусматривающий создание в Европе зоны, свободной от ядерного оружия, и согласованное сокращение иностранных войск на территории стран НАТО и Варшавского договора

 

* * *​​ 

 

14 декабря - третья советская антарктическая экспедиция достигла южного полюса недоступности и основала там временную станцию​​ «Полюс недоступности»

 

* * *

 

Кохашинская заметила, что в муже растёт неуверенность в себе, и старалась поправить ситуацию.​​ 

Когда Копылов побывал в​​ мастерской​​ жены, она ему неожиданно сказала:

- Я верю в тебя.​​ 

Он редко бывал в ее мастерской, а тут пришел и с грустью смотрел на жену. Ей стало его жалко – и она солгала. Что она в него верит. Его позиции в театре слабели и в силу его старения, но и из-за его растущей неуверенности в себе.​​ 

В ней не было​​ уверенности​​ в муже, она говорила из чувства долга перед семьёй.​​ ​​ Но она не знала, что неуверенность в себе мужа родилась не вчера, а еще

во время блокады.

Виктор Иванович подумал, как хорошо было бы ее встретить вовремя блокады – вот тогда любовь была бы счастьем! Но было такое возможно? Ведь тогда просто жить было так трудно, а еще приходилось работать. Он вспомнил, что Влад с восторгом рассказывал ему, что полюбил свою жену, когда немцы были совсем рядом, когда судьба страны висела на волоске!

 

Светлана Юрьевна сказала​​ «Я верю в тебя»​​ среди картин – и Виктор Иванович оглянулся: ему показалось, что это сказали и картины жены. Холсты смотрели на него доверчиво, чуть ли не нежно.

 

Вечером у Звездинского-Копылова был концерт – и каково же было удивление Копылова, когда перед началом концерта он встретил Варю и узнал, что между их выступлениями всего три номера!

Варя его растревожила. Высокая, красивая, вся в черном​​ –​​ этакая тревожная мечта.​​ 

Он послушал ее чтение стихов,​​ похвалил​​ – и на прощанье​​ неожиданно поцеловал.​​ Она вовремя отвернулась – и поцелуй пришелся на ухо.

- Что за дурацкие шутки? – подумала Варя.

- Какой стала красивой! – подумал Копылов. – Она уже и двадцать лет назад была красивой. Как жаль, что тогда​​ – лет двадцать назад -​​ моя жена ее отматерила!​​ 

* * *

 

15 декабря - сотрудники Bell Labs (США) Артур Шавлов и Чарльз Таунс опубликовали в Physical Review письмо, в котором описали основные принципы создания оптического лазера

 

* * *

 

Своё сочувствие смерти матери Кати​​ Варя​​ высказала по телефону, но она приехала к ней через месяц после рождения мальчика. Его назвали Вовой.​​ приехала к Кате, чтоб выразить, но и поздравить Катю с рождением мальчика Володи.​​ 

После долгого перерыва​​ Варя​​ встретилась с Катей – и​​ разговор после сына Володи зашел​​ о фестивале, который Катя так и не сумела посетить, хоть мечтала.​​ Причина была в смерти матери

- Прошло больше года, - сказала Варя, - а ты всё жалеешь! Ты жалеешь о маме, - а что фестиваль? Их еще будет много. Сейчас такая политика.​​ 

 

Катя похвасталась достижениями мужа:​​ Олег Коваленко по итогам турниров попал в финальную часть чемпионата Советского Союза.

Варя​​ с удовольствием стала рассказывать, каким умным был Олег в школе: он выигрывал математические олимпиады, знал даже, кто такой Вейерштрасс.

Варя догадывалась, что для самолюбия Олега было и неприятно приземлиться учителем математики в школе.​​ 

-​​ Такой красивый, умный мальчик в школе, -​​ думала Варя, -​​ а что потом? Потом - никто. ​​ 

Но она тут же осудила эти мысли:​​ 

- Это низость: так плохо думать о других!​​ 

 

- Лёнька, ты помнишь Олега Коваленко?​​ – дома спросила Варя мужа. -​​ У него умерла мать​​ и родился сын Вова.​​ 

- Помню:​​ камея Гонзага, калокагатия, Эрмитаж, Вейерштрасс. А еще он​​ играл в сборной школы по шахматам.​​ 

 

И свёкру Варя сказала:

- Сергей Никифорович,​​ а​​ вы помните Олега Коваленко? Он приходил к вам в Эрмитаж, держал камею Гонзага… скромный, кучерявый. Он еще играл в шахматы! Мы еще с вами говорили о нем в конце тридцатых!​​ 

- Припоминаю, - дипломатично ответил Варенцов.​​ 

- Представьте, он играл​​ с самим Талем! ​​ 

Варенцов улыбнулся. Он не знал, что в этом году, в двадцать два года, Михаил Таль уже во второй раз выиграл​​ чемпионат​​ СССР​​ по шахматам.​​ 

Варя тоже знала о Тале только из уст Кати.

* * *

 

16 декабря - экипаж советского самолёта Ли-2 под командованием В. М. Перова спас в Антарктиде четверых бельгийских исследователей, потерпевших авиакатастрофу в 250 км от своей станции пятью днями ранее

 

* * *

 

- Лёня, ты помнишь эту строчку?

«Но мы еще дойдем до Ганга…».

- Нет, папа. Поэт какой-то.​​ 

-​​ Было такое знаменитое стихотворение сорок первого года. Оно заканчивается так:​​ 

.

Но мы еще дойдем до Ганга,

Но мы еще умрем в боях,

Чтоб от Японии до Англии

Сияла Родина моя.

 

- Папа,​​ - ответил Леонид, -​​ это какая-то безумная коммунистическая идея.​​ Сейчас такое уже никому не придёт в голову.​​ 

- Не все огромные идем безумны, - возразил Сергей Никифорович. –​​ «Москва – третий Рим», к примеру.

- Папа, но это же констатация факта: мы на самом деле в шестнадцатом веке были центром православия.​​ А что объявляли Красную площадь центром будущего коммунистического мира, что строили огромный Дворец Советов, - в этом заранее была ложь.​​ 

Сергей Никифорович не ожидал столь резких высказываний от сына.

-​​ Папа!​​ – продолжил Лёня. -​​ Ни Великой отечественной войны, ни теперешней холодной избежать было нельзя: уже и в древнем Риме это было. История делает круги! История может быть только банальной.

* * *

 

24 декабря - школьная реформа в СССР. Принят закон​​ «Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования в СССР», неполная средняя школа стала 8-летней, а полная средняя - 11-летней (до 1964 года)

 

* * *

 

25 декабря - в СССР приняты Основы законодательства о судоустройстве и Основы уголовного судопроизводства, а также Закон об уголовной ответственности за государственные преступления и Закон об уголовной ответственности за воинские преступления.

 

* * *

 

У Васи за многие годы создалось много знакомств в Домах культуры – и его часто призывали что-то почитать. Неожиданный звонок – и уже через пару часов он что-то читает в очередном Доме Культуры (ДК).​​ 

Вот и сегодня позвонили из ДК Кирова, что на Васильевском острове. ​​ Это тоже ДК, но более высокого уровня:​​ «Дворец Культуры имени Кирова». Здание поражало своими размерами. Оно и ​​ построено-то было в тридцатые в стиле конструктивизма. В этой махине на третьем этаже любили импровизированные встречи с артистами. Хоть приходило всего с десяток-два человек, инициативу не отменяли – и так​​ «по рублику, по копеечке»​​ (как он сам говорил), Вася и набирал деньжаток на проживание. Ведь в театре платили мало.​​ 

* * *

 

28 декабря - Кубинская революция: отряды кубинских повстанцев во главе с Эрнесто Че Геварой начали штурм города Санта-Клара

 

* * *

 

Что прежде казалось невероятным, сбылось: Варенцовы, Верховская, Позднышев, Кудрявцевы, Переверзевы – вся эта огромная компания собралась у Варенцовых, чтобы встретить Новый год. ​​ 

Перед этим Сергей Никифорович звонил в Москву Микешиным – и поздравил их с Новым годом.

Конечно, он и их пригласил в Питер! Микешины поблагодарили, но отказались.​​ 

* * *

* * *

.

1959

.

* * *

* * *

 

1 января​​ -​​ в ходе Кубинской революции во главе с Фиделем Кастро повстанческие части Эрнесто Че Гевары заняли город Санта-Клара, диктатор Фульхенсио Батиста бежал из страны.​​ 

 

2 января​​ -​​ Кубинская повстанческая армия вошла в Гавану.​​ 

 

* * *

 

В новогоднюю ночь, когда гости разошлись и Варя осталась одна рядом со спящей дочерью, Варя удивилась: она жила без любви – и ей не было больно.​​ 

- Здравствуй, Новый год! – сказала она своему призраку в полночь. – Я могу жить без любви, я не хочу ее.​​ 

.

Мишель молчал. Они не перезванивались, не писали друг другу.​​ Варе казалось, он не рвался увидеть​​ её,​​ легко​​ найдя замену​​ там, в Париже. Его даже мучила совесть, что он хотел вырвать женщину с семьей, с ребенком из привычного уклада жизни.

- Это жестоко! – укорял он себя – и даже не звонил​​ своей возлюбленной.​​ 

-​​ Я же даю ей деньги! – думал он. – Неужели она не оценит этого?

Но тут он вспомнил, что перед казнью был суд над Берия, любителем девушек, - и в ответ на обвинения в аморальности он сказа:

- Но я же помогал ей материально!

-​​ Надо давать ей деньги незаметно!​​ Почему она должна любить Францию, если не полюбила раньше? – думал он. – Ей уже тридцать пять! Почему ради меня она должна всё поставить на карту?​​ 

.

- Такой был огромный порыв, такое счастье! – думала Варя. – Но всё – только казалось. На самом деле ничего не было. Ничего. Я утолила свой голод, он – свой, - и на этом всё и закончилось. Наверно, большинство связей между мужчинами и женщинами именно такие.

 

Мишеля одолевали и семейные проблемы:​​ престарелые​​ отец​​ и мать​​ тяжело болели.​​ Немудрено: оба были рождения 1880 года! Он всегда помнил, что​​ мать родила его в пятьдесят лет – и это считалось рискованным как для матери, так и для ребенка.

От имени отца Мишель поздравил Сергея Никифоровича с Новым годом и сообщил, что его отец плохо себя чувствует и сам не может его поздравить.

Но отцу в этом году исполнилось бы семьдесят девять! Мать Мишеля была на четыре года младше мужа, но тоже чувствовала себя неважно. В этом году исполнялось и сорок лет со дня смерти брата Мишеля Жака: он умер от последствий газовых атак на фронтах Первой мировой.

В его двадцать девять Мишелю приходилось много ухаживать за родителями.​​ 

Конечно, у него были и романы, но до Вари: Варю он любил. Он очень старался ей помочь материально – и только потому долго бился над тем, чтоб именно ей дали роль русской путаны. К счастью, русская любовница их всех, причастных к фильму, была только у него, так что кандидатура Вари прошла, хоть заработать хотели многие.

Он не только казался сильным и красивым – он и был им.​​ Этот был средиземноморский тип Ива Монтана, что три года назад с женой приезжал с гастролями в СССР и покорил советскую публику.

Варя не смогла устоять.

Лаврентий Павлович Бе́рия (1899​​ -​​ 23 декабря 1953).

Советский государственный и партийный деятель, генеральный комиссар государственной безопасности (1941), Маршал Советского Союза (1945), Герой Социалистического Труда (1943), лишённый этих званий в 1953 году.​​ Входил в ближайшее окружение Сталина

 

* * *

 

Запуск первой автоматической межпланетной станции​​ «Луна-1»​​ (пролетела на расстоянии 5-6 тысяч км от лунной поверхности). 4 января межпланетная станция стала первым искусственным спутником Солнца. Первый в мире космический зонд.

 

* * *

 

3 января​​ -​​ Аляска стала 49-м штатом США.

 

* * *

 

Влад​​ обиделся.​​ После​​ увещеваний​​ Тани он​​ решил​​ какое-то время​​ больше​​ ее​​ не посещать.​​ Встретил Новый год​​ у Микешиных​​ – и опять был Хабаров с его интересными​​ рассказами.​​ Тане​​ он​​ коварно​​ (так ему казалось)​​ позвонил за неделю​​ до первого января​​ и холодно поздравил с наступающим праздником. ​​ 

 

Уже первого января Таня позвонила:

- А куда ты исчез на Новый год? И я, и твой Миша (так она назвала Серконина) искали тебя и не нашли.​​ 

- Я был у Микешиных.

- Это ты кончай! – строго потребовала Таня. – Ты свой или не свой?

Влад вспомнил, что Эдуард дал понять, что видит Новый год чисто семейным праздником, что он легко бы обошелся и без Влада, и без Хабарова.​​ 

Но общение детей?​​ Вике​​ Микешиной​​ было шесть лет, а Вите​​ Казанцеву​​ – десять, но девочка казалась естественнее и проще рядом со сдержанным, задумчивым, погруженным в себя мальчиком.​​ 

 

Влад и Поля договорились, что на Новый год будут брать Витю​​ в свои компании поочерёдно. Ни Влад не хотел  ​​​​ знакомить Полю с Микешиными, ни Поля не желала сближаться с окружением Влада. Это получилось само собой. Супруги были рады, что их сын принимает их соглашение без протеста. Но у Вити не было выбора! Внешне его родители никогда не ссорились, эта пара казалась солидной: поэты, члены Союза Писателей, - а Поля – еще и помощник редактора.​​ 

- Да! – решил Влад. – Лучше сближаться с Таней и ее компанией, а не Микешиными: я никогда не буду им своим.​​ 

Влад угадал мысли Эдуарда: просто так общаться ему ни с кем не хотелось.

Это понял и Хабаров – и уже приходил в гости только к матери Эдуарда.​​ Владу не хотелось разорвать с Хабаровым. Он подарил ему свою книжку стихов.

 

* * *

 

Преследование Пастернака кого-то удивило, а кого-то шокировало.​​ 

Лёня удивился:​​ 

- Папа, а что особенного в романе? Почему он удостоился высочайшего внимания? Помнишь, так сослали в древнем Риме Овидия за слишком вольные стихи?

- Чёрт его знает, - в сердцах ответил отец.​​ 

Сам​​ Сергей Никифорович​​ не увидел в романе ничего особенного, но его потряс сам факт преследования.

Так мужчины​​ Варенцовы оказались глубоко вовлеченными в этот​​ государственный​​ скандал. Они уже читали роман, потому что он ходил по Эрмитажу.​​ Они не предложили почитать его Варе, потому что не сочли его шедевром. Но теперь, когда роман удостоился высочайшей травли, прочесть его всем очень хотелось.​​ 

Варя прочла – и тоже не нашла ничего особенного. Понятно, что человек такого уровня, как Пастернак, мог писать и хорошую прозу. Теперь все задавались вопросом:

- А что же в романе антисоветского?

 

Перечитывали – и не могли понять. Постепенно распространилось мнение, что роман не понравился лично генсеку Хрущёву. Так он продолжил традицию Сталина. Сталин мог и сослать, и убить, но он при этом не требовал всенародной поддержки.​​ 

Вспоминали, как Иван Грозный в 1560-ые объявил всему московскому населению, что он – против бояр, а на простых людей он не жалуется: он их «жалует». И вот он удалился в Александровскую слободу, потом последовала опричнина, - а в итоге после своей смерти он оставил Россию в плохом состоянии.

 

Сергей Никифорович ещё раз перечитал​​ «Доктора Живаго»​​ - и​​ опять​​ не нашёл в повествовании ничего выдающегося. ​​ Да, это был хорошо написанный роман, но в сравнении с произведениями Толстого или Достоевского тут не было, по его мнению, эстетического прорыва: чего-то такого, что бы открывало новое и в жизни, и в литературе. ​​ 

При этом факт травли писателя поразил его ужасно. Впервые насилие и глупость государства, в котором он жил, предстали так неумолимо ясно. ​​ Становилось ясно, что​​ население​​ СССР - это одно, а его власть - другое. Понимать это было больно, жить с такой расселиной в душе страшно. Но надо было жить.​​ Приближался срок ухода на пенсию - и Варенцов задумывался, а надо ли работать на государство, которое столь враждебно, столь идиотично. Стоило жить ради античности, а ради современного государства,​​ в​​ котором он жил, не стоило. ​​ 

И все же у него никогда не было ни страха, ни презрения​​ к стране. Есть Россия, есть её величавая, полная побед история, а есть временщики, что волей случая попадают наверх. ​​ 

 

Для Микешиных травля такого хорошего писателя, как Пастернак, тоже стала большим потрясение. Она сблизила их с Владом. Стало ясно, что власть опасна, что и сейчас возможны, если не концлагерь, то травля. Тут Эдуард припомнил дело врачей, когда Иосиф Виссарионович вёл себя, как настоящий параноик.​​ 

Хабаров произнёс многозначительно:​​ 

- Это Хрущев. Пополните меня:​​ «Хрущ»​​ ещё не то отмочит. ​​ 

Главное, Хабаров пообещал дать почитать этот нашумевший роман​​ «Доктор Живаго»: он, оказывается, был издан в Италии ещё в пятьдесят седьмом. ​​ Даже Валя захотела его почитать, хоть мало интересовалась литературой, считая советскую литературу слишком приземленной.​​ 

- Что может быть хорошего, - рассуждала она, - в методе «социалистического реализма»?!

Она знала немецкий язык и немецкую культуру – и это было общим с ее мужем Эдуардом. Любить Гёте – легко и естественно, - но как любить тяжеловесного Шолохова? Ходили слухи о каком-то интересном романе Булгакова, тоже запрещенном.​​ 

 

Пастернак осмелился напечататься за рубежом, у капиталистов – и власть расценила это, как вызов всему советскому строю.

- Мало ли что печатается там? Ну, дали ему Нобелевку – так и что? При чем тут население и существование Советского Союза??!!

 

Копылов с супругой просто не заметили​​ всё большое судилище над Пастернаком. ​​ У них были свои проблемы, своя жизнь.​​ Не​​ заметили не​​ потому, что они были плохими людьми, а потому, что оба были членами компартии и верили в её непогрешимость.​​ И вообще, они мало интересовались литературой.​​ 

 

Сергей Дмитриев возненавидел Пастернака, хоть его не читал. Партия сказала, что писатель – предатель, - и Сергей и минуты в этом не сомневался.​​ 

А прежде он​​ считал, что передача конфиската: всей коллекции Дрезденской галерее - была правильным решением: дружба с ГДР - прежде всего.

* * *

 

8 января​​ -​​ Шарль де Голль провозглашён президентом французской Пятой республики.​​ 

 

* * *

 

На очередном концерте Варя встретила Копылова – и тенор стал оказывать ей такие знаки внимания, что ей это стало неприятно. Она знала его супругу Кохашинскую, знала ее живопись. Подаренная ею картина висела в ее комнате – и эти поползновения ее шокировали.​​ 

- У них же ребенок! - думала она с возмущением. – Что задумал этот дурак!?​​ Зачем он так себя унизил?

Варе не приходило в голову, что, стань ее история с Микешиным достоянием гласности, она могла бы быть унижена много раз!

 

Копылов был на восемь лет старше Вари, а его жена – только на три.​​ Светлана Юрьевна​​ выглядела прекрасно, но она – в отличие от Вари – старалась выглядеть красивой – и привлекала внимание.​​ Это не было кокетство, но лишь самое естественное желание выглядеть красивой. Выглядеть красивой – это поднимет настроение; таков девиз многих женщин, не только Кохашинской.​​ 

У Вари было две жизни: дома ей странно было бы прихорашиваться, - но, как актриса,​​ Варя​​ вне дома​​ развернулась вовсю, хорошо понимая, что ее красота и количество зрителей на концертах взаимосвязаны. Варя шила сама, да и Мишель продолжал слать по почте одёжку. Лёгкая промышленность Франции быстро поднялась за счёт американских вливаний, француженки любили менять платья – и уже использованные доставались Мишелю, ведь его коллеги (часто женщины) хорошо знали, что в Союзе у Мишеля есть пассия.​​ Он так рьяно проталкивал свою советскую пассию в коммерческий фильм, что заслужил насмешки иных его коллег за своей спиной.

 

Время от времени на горизонте Вари появлялись незнакомые мужчины: она сталкивалась с ними по работе. Почему-то она не верила их словам, не думала, что их предложения серьёзны. И потом, она слишком ценила своё воображаемое реноме: показаться легкомысленной ей было очень страшно.

* * *

 

8 января​​ - ​​ Фидель Кастро прибыл в Гавану.

10 января​​ -​​ СССР признал Революционное правительство Кубы.

 

* * *

.

У мужа Розы была​​ тётя​​ в Москве​​ (через месяц ей будет сорок пять)​​ – и на этот вечер Макарку они оставили ей.​​ 

Эта​​ Зинаида Матвеевна Вешникова, сестра матери Никиты Сергеевича,​​ стала Розе Никоновой прямой родственницей – и она играла всё большую роль в воспитании​​ сына​​ своего любимого племянника. Роза была очень рада: одной ей было бы трудно.​​ 

Конечно, наша пара звала ее «тётей».​​ 

Тётя жила в подвальном помещении ветхого дома недалеко от центра Москвы.​​ Когда Роза приехала к ней из своих Черемушек, большая комната показалась ей маленькой, потому что в ней средь бела дня было темновато и потолки были низкими. Рядом за окном проходили люди – и казалось, что ты на дне океане, а за окном не люди, а какие-то особенные существа, плывущие по дну океана.

 

Муж Розы Никита (ему уже​​ сорок три) прошел всю войну в батальоне технического обеспечения: налаживал работу танков – и потому легко спланировал и в мирное время:​​ техники​​ очень ценились. А вот его мать​​ Надежда Сергеевна и отец Владимир Семенович​​ погибли во время войны на разных фронтах. Поэтому из Тульской области, где у Никиты не осталось ни родителей, ни дома, Никита​​ приехал в Москву и какое-то время жил у тети, пока не устроился на завод.

Когда ее племянника поселили в «общаге», он часто наведывался к ней и поговорить, и поесть, и просто посидеть рядом с родным человеком.​​ 

Перед женитьбой он привел к ней и Розу. Знакомство состоялось.​​ 

Тут читателю стоит напомнить, что до массового строительства «хрущёвок» многие миллионы людей жили в коммуналках и даже в подвальных помещениях.​​ 

 

Тете быстро уставала с ребенком – и Розе приходилось большей частью управляться с ребенком самой.​​ Макарке шел второй годик, он начал ходить​​ - и Роза старалась, чтоб он ходил как можно больше. ​​ Но он отказывался, плакал - и ей приходилось носить его на руках, или водить, согнувшись в три погибели. Она очень уставала, хоть ей и помогала тётя мужа.​​ 

 

Все-таки память о Владе пробивалась через тусклое стекло жизни. Во всех этих бесчисленных заботах было мало света – и Роза искала солнечных лучей.​​ Она​​ давно​​ нашла их в литературе​​ – и общение с Владом, которого она держала за «настоящего поэта», поддержало ее морально. Когда житейские цели: муж и ребенок - были достигнуты, захотелось​​ хоть чего-то повыше быта.​​ 

Работы по дому было так много, что она становилась сомнамбулой: многое делала механически. Ребенок был солнцем, но работы с ним было слишком много, чтобы наслаждаться лучами такого солнца.

 

Роза не знала себя. Она хотела спрятаться в замке новой жизни от жизни прежней. Она думала, что​​ новая жизнь освобождает от старой, что изношенное платье старой жизни можно запросто выбросить на помойку.​​ 

Она чувствовала, что это так просто не получится – и она уговорила мужа сходить на концерт с чтением стихов. Так она и ее благоверный​​ Никита​​ Сергеич ​​ ​​​​ увидели и Влада, и Варю, и Васю Кононова. В этот вечер Дарьи не было: она была занята в спектакле.​​ 

 

Влад был приятно озадачен, встретив Розу: он хорошо помнил их не столь затянувшиеся, но все же романтичные отношения. Романтизм тут был в том, что, живя с женой, было легко ей изменять: стоило подняться на два этажа выше – и уже ты попадал в объятья любимой.​​ Но сейчас у него не могло быть таких сомнительных мыслей: он видел перед собой измученную мать семейства!​​ 

.

* * *

 

18 января​​ -​​ Катастрофа Ил-14 под Сталинградом​​ -​​ крупнейшая в Волгоградской (на тот момент​​ -​​ Сталинградской) области.

 

* * *

 

- Я всё думаю, когда же я умру, - сказал Сергей Никифорович.​​ 

Леонид, хорошо знакомый с приступами плохого настроения отца, ответил сразу:​​ 

- Папа! Ты нам нужен позарез. Ты - телохранитель Вари.​​ А еще, о​​ тебе спрашивала Вера.​​ 

- Сиверцева? Как её занесло в Эрмитаж!?​​ 

-​​ Папа, она давно Кудрявцева.​​ Представь, в воскресенье я застал её с ее Светочкой в малых голландцах.​​ 

Так звался зал музея, где они были выставлены.​​ 

-​​ Её​​ Света поговорила с нашей Галей.​​ Наша Галя уже в этом году станет школьницей, - сказал Леонид.

- Да, чудесно! -​​ Сергей Никифорович.​​ – Кстати, Вера звонила два дня назад. Что же она не зайдёт?

- Папа! Новый год был совсем недавно. Мы же все виделись!

​​ 

Леонид часто работал по воскресеньям. Ему позволялось​​ так зарабатывать отгулы, потому что он - в Эрмитаже все это знали - больше занимался ребёнком, чем мама. ​​ 

- Папа, больше не говори о​​ смерти: не смущай​​ высшие сферы.​​ 

Лёня улыбнулся. ​​ Что до телохранителя, это​​ было​​ верно: Сергей Никифорович носил большую сумку с платьями Вари. На каждый номер у неё было отдельное платье.

 

Но​​ что​​ же​​ Лёня? Почему он​​ позволял такую свободу  ​​​​ жене? Читатель любой эпохи спросит про это. Но Леонид жил дочерью. У него была конкретная, большая любовь – и он жил ею. ​​ Это чувство целиком проявлялось в действиях самых незаметных, самых обычных. На таких чувствах держится мир.

Его одаренность, как ученого, помогала ему не замечать много. Он слепо верил Варе, потому что ему очень хотелось верить своей жене. Работа,​​ жена, семья – его всё устраивало в этой жизни! На горизонте его жизни не было ни тучки.

 

Но что за мысли увлекали Леонида сейчас? Он увлекся знаменитым учением о трех типах соединения слов, или, можно сказать, о трех стилях. Это учение Дионисия Галикарнасского - одно из основных в эллинистически-римском эстетическом сознании. Оно важно и в дальнейшей своей трансформации в эпоху​​ классицизма. Дионисий, - заметил Леонид, - употребляет термин «характер character», но в европейской культуре он переводится как «стиль», предстает «стилем».​​ 

В греческом языке «характер» - нечто неповторимое, как бы означенное глубокой бороздой, чертой или царапинкой.  ​​​​ Греческое ​​ charasso - «царапаю», «провожу черту». В разных видах речи, следовательно, есть присущая только им одним черта, создающая то, что мы называем стилем.​​ 

* * *

 

18 января​​ -​​ Воронежский радиозавод начал выпускать первый в СССР массовый транзисторный приёмник​​ -​​ «Атмосфера».

 

* * *

 

Свои семьдесят два Анастасии Николаевны скромно отметила двадцать пятого января. Дома были она, Валя и Вика.​​ Эдуард, как обычно, задерживался на работе.​​ 

Эти женщины никогда не говорили о власти, хорошо понимая, что ее действия не могут стать источником радости.

Вике предстояло в этом году идти в школу – это, конечно, и стало главной темой беседы.​​ 

 

-​​ В начале девятнадцатого века в массово сознании миф перерождается в сказку - и нужны усилия, чтобы доказать, что это не так, - сказала Валя. ​​​​ 

Как всегда, глубокомысленно озвучив идею, она смотрела на свекровь, заранее понимая, что любая ее идея встретит сочувствие.​​ 

 

После смерти Микешина в поведении его сына появился холодок – и женщины это почувствовали.

Наконец,​​ Анастасия Николаевна спросила сына прямо:

- Как на работе, Эдуард?

- Мама, я больше не переводчик.​​ 

- А куда тебя понесло? – с тревогой спросила она.

- Я перехожу в правление комсомола. Меня даже оформили переводом, так что разрыва в стаже не будет.

- Эдуард, эта история была десять лет назад! Мы же тебя отговорили! Там же волки! Они тебя сожрут. Тебе нельзя работать в серьезной организации: ты любишь выпить и слаб на женщин. Мы из лучших чувств запретили тогда тебе переход!

Эдуард спокойно молчал.

- Признайся, это Селищев туда тебя тянет?!

- Да, мама. Да.​​ 

- Я тебя предупреждаю: ты не выживешь среди этих волкодавов! Мы нашли тебе тихое, укромное местечко – и ты мог за него держаться до конца жизни! Зачем ты так рискуешь?

- Мама, я так решил.

- Смотри сам, Эдуард. Я боюсь за тебя.

* * *

 

27 января–5 февраля​​ -​​ в Москве проходил XXI съезд КПСС.

 

* * *

 

Владу захотелось нежности – и он опять наведался к Тане с надеждой на близость, но она встретила его более, чем холодно.

И вдруг разразилась тирадой:

- Вы все там, поэтики, писателишки, вы все​​ - скоты!​​ –​​ неприлично орала Таня. – Что вы травите Пастернака? Он же не выдержит! Он же умрёт!

-​​ Ты не права!​​ – возразил Влад, смущенный напором. - ​​ Меня, к счастью, не просили ничего подписывать против Пастернака.​​ 

Влад так говорил, хорошо понимая, что​​ врёт:​​ решение принималось собранием - и его подпись ставили, нисколько не заботясь об его мнении.​​ 

И что? Как бы он посмел встать на собрании и яростно заорать на весь зал:​​ 

- Что вы делаете, гады?​​ 

После этого надо уходить из Союза Писателей, надо разводиться с Полей! ​​ 

Да, Пастернак – хороший поэт, - но не бросаться же ради него под поезд! Ахмадулина бросилась – так и что? Она – никто, но она – бросилась. Это было и непонятно, и неприятно.​​ 

Какой-то голос из хора вдруг пронзительно заорал:​​ 

- Я думаю иначе!!

Неужели этот голос хоть что-то значит?

 

Влад задумался. Если он, по учению Ленина, - только «винтик общепролетарского дела», - то какой же голос у «винтика»?​​ Уж​​ в тысячный​​ раз власть показала, что писатели и поэты - только подручные власти, только её слуги. ​​ Влад понимал, что он и был, и будет только винтиком этой власти, что его существование не​​ замечают только до момента, когда он воспротивится быть этим винтиком. ​​ 

- Время войны было золотым в сравнении с этим унижением, - думал Влад. ​​ 

 

Но сказать это Тане?! Но с Таней он боялся вступать в столь серьезные откровения. Он просто боялся, что она, не желая ему добра, как-нибудь на него донесёт. Он хотел только её тела! Души ее он не хотел!​​ 

Он встал на колени и прижался головой к ее животу.​​ 

- Отстань! – нетерпеливо отстранилась она. – Катись!

Владу пришлось ретироваться, проглотив обиду.​​ 

«Винтик общепролетарского дела». Из статьи Ленина​​ «Партийная организация и партийная литература». 1905.

 

* * *

 

1 февраля​​ -​​ гибель тургруппы Дятлова. ​​​​ Группа из девяти туристов, совершавшая лыжный поход по Северному Уралу, погибла в полном составе

 

* * *

.

Поползновения Копылова имели последствия, неприятные для него. Кохашинская оказалась очень чувствительной дамой: она почувствовала охлаждение – и тут же начала собственное расследование. Побывав на одном из концертов мужа, она заметила Варю – и тут же решила, что она - причина охлаждения.

Она ничего не сказала Виктору Ивановичу, но стала реже бывать на опереттах. Можно подумать, она только немного охладела к мужу, но​​ на самом деле ее​​ больше не увлекала оперетта, как​​ музыкальный​​ жанр.​​ До замужества она не любила​​ музыку – и сейчас вернулась к этому​​ более​​ привычному равнодушию.

Она стала больше смотреть в зеркало – и поверила мысли, что ее лицо больше не искрится радостью. Она стала много гулять с сыном, вошла в его интересы​​ – и уже укоряла себя, что так мало занималась им прежде.​​ 

- Ему 44, мне 39, - думала она​​ про Варю. - Может, он уже решил, что я стара для него. Варя только на три года младше.​​ 

Но рацио ей подсказывало, что Варе он не может нравится: со своей слабостью к пиву, Копылов уже наел брюшко, в его движениях не стало бодрости.​​ 

И она сделала окончательный выбор!

- Он и не борется за свое место в театре, - думала​​ Светлана Юрьевна. – Он просто опустился.​​ Я вот бьюсь, как рыба об лёд: звоню нужным людям, ищу заказы.

 

Виктор Иванович пустил жену по ложному следу, но опасаться ей стоило не Вари, а​​ слабостей мужа! Везде полно​​ просто многочисленных легкомысленных женщин;​​ в среде искусства​​ их​​ так же много, как и в любой другой. Он уже изменял! Ах ты, боже мой! Он слишком долго задерживался на концертах, слишком часто приходил домой с концертов навеселе – и было ясно, что там было не только вокальное пение.

 

Фантазии жены-художницы разыгрались не на шутку. Это был такой сильный удар ножом в спину, что первое время Светлане Юрьевне показалось, что она сходит с ума. Жизнь приходилось начинать заново!​​ 

Начались слёзы. Она не знала, что может так много плакать. ​​ И что бродить может​​ так​​ много, не знала.​​ 

Она старалась гулять со Станиславом – и, к счастью, мальчику очень нравилось гулять с мамой.​​ ​​ Она стала вместе с ним делать уроки.

Потихоньку боль приелась, стихла, - но не обида.

Пусть Копылов не всегда был идеальным мужем и отцом, - но то, что он перестал быть другом, ранило.

* * *

 

Сергей Никифорович читал на английском. Вот, к примеру, пара книг из его библиотеки:​​ 

Кронин,​​ «Цитадель».​​ Москва, 1957.​​ ​​ Отпечатано в 15-ой​​ типографии​​ «Искра революции».

И вторая:​​ 

Уайльд,​​ «Портрет Дориана Грея». Москва. ​​ 1958.

Читая на английском, книжку Уайльда он только просмотрел: ему казалось неприличным зависеть от переводчика.​​ 

Он с двадцати лет почитывал Алексея Лосева, ясно осознавая, что столь высокий уровень учёности ему недоступен.

* * *

 

3 февраля​​ - новый президент Кубы Мануэль Уррутиа назначил лидера повстанцев Фиделя Кастро главнокомандующим вооружёнными силами.

 

* * *

 

Надя заметила, что голос матери стал слабым, дребезжащим. Это её испугало. Она сочла, что мало за ней ухаживает - и на время отправила Андрея в его коммуналку.​​ 

Она выносила «утку» или «гуся» из-под мамы, кормила ее, а когда​​ Алина Сергеевна​​ засыпала, она почитывала Бодлера. Ее поразили стихи француза, жившего век назад.​​ 

 

- Похоже, он часто, как человек, чувствовал себя растерзанным, на грани смерти, - думала она, - и отсюда его любовь к наркотикам, которые освобождали его от ужаса. ​​ Так и я была похотлива! Я была, но стала другой: я сумела отказаться от этого миража. Почему же он вовремя не отказался? Неужели он не понимал, что его ждёт мучительная смерть? А не порви я с похотью, я в итоге стала бы заурядной проституткой – и тогда бы лишилась всего. У меня был именно социальный тормоз (и работа, и появление мамы), - а что же он, этот талантливый мужчина? Наверно, его мучили такие боли, что гашиш или еще какая дрянь был единственным спасением. Но как же вот так жить: лететь навстречу своей смерти, лететь, как бабочка, на огонь? Бабочка не знает, что сгорит, но поэт это знал!

.

Надю поразило, что муж на уровне знал​​ и​​ французский​​ (кроме немецкого, который ему предписывался по работе): он не мог говорить на нем, - но тоже с интересом читал стихи; особенно Бодлера.​​ 

С целью уйти подальше от своего смутного прошлого, она не говорила с мужем о Бодлере – и вообще, тема страсти не обсуждалась, была закрыта для неё: так она боялась выдать себя.​​ 

Она боялась, что Влад или Эдуард сблизятся с Андреем – и по пьянке ему откроются, - и не хотела, чтоб Андрей сближался хоть с кем-либо из ее круга.​​ 

 

Но с матерью происходило что-то ужасное: когда она выходила их забытья, то вся сжималась и постоянно лила слёзы.​​ 

- Да что с тобой, мамочка? - шептала нежно Надя. - Да успокойся ты. ​​ 

Страшные воспоминания разрывали душу​​ Алины​​ Сергеевны: ей казалось, ее пытают, мучают, рубят топорами. Да, в ее жизни было много унижения, - но не насилия! Красоткой она не была – и в зоне за ней никто не охотился, ее не перекупали, как иных красивых женщин. Как раз ей повезло: в ссылке она нашла умного человека, соратника по убеждениям – и до его смерти жила с ним.​​ 

 

Дочь не понимала, что мама​​ переживала​​ не только​​ за болезнь,​​ но​​ и за то, что больше не работает в Эрмитаже: ей очень приятно было проводить все дни около картин: это была терапия живописью.​​ Она случайно по наводке пошла работать в Эрмитаж, но для ее души эта работа оказалась спасением! Образы картин странным образом собирались вместе, чтобы ее утешить. Они словно шептали ей:

- Не грусти, Алинушка!​​ 

* * *

 

16 февраля​​ -​​ подал в отставку премьер-министр Кубы Хосе Миро Кардона. На его место назначен Фидель Кастро.

 

* * *

 

Сергей стал служить под Москвой – и его встречи с родственником стали регулярными. Ни он, ни Константин Васильевич не вошли в среду Влада, хоть​​ дядя Сергея​​ не​​ ставил​​ так​​ невысоко идеологию компартии, как Влад и его окружение.​​ 

В его пятьдесят Константин Васильевич выглядел на все шестьдесят. Он смирился с проживанием в коммуналке, хоть до войны жил в удобной квартире.​​ Когда Сергей Дмитриев приезжал к родственнику, Влад уезжал в свои Новые Черемушки – и Сергей с женой уже поселялся в комнате дяди, а сам дядя ночевал в комнате Влада.​​ 

Влад и дядя никогда не откровенничали – и так сохранили добрые отношения. Про себя Сергей и Константин Васильевич давно решили, что Влад – хитрая ж-а и делец, но, конечно, от Влада это скрывали.​​ Владу было всё равно, что о нем думают: главное, побольше покоя в коммуналке.

 

Дядю поставили на очередь на однушку, но очередь была огромной! Здесь казалось нереальным надеяться на успех. Здесь стоит отметить, что расширенную жилплощадь в Черемушках​​ 

Влад и Поля​​ получили не без​​ вмешательства​​ парторганизации​​ Союза Писателей. При этом (при этой обычной махинации)​​ Витя​​ сохранил​​ прописку​​ в центре.​​ Что сказать? В этом отношении нашим поэтам очень повезло. Тут помог и их брак! Если бы они развелись, то ни о какой большой квартире и мечтать бы было нечего. Так власть, не зная того, постаралась укрепить расползающийся брак поэтов.​​ 

 

Соседи думали, что Влад беден – и​​ Сергей Дмитриев,​​ всегда​​ приезжал​​ не только​​ с женой,​​ но​​ и с яствами из Елисеевского магазина на Тверской.​​ 

На сам пир Влада не приглашали, но ему оставляли много такого, что он после отъезда Сергея с удовольствием доедал. Конечно, у​​ Константина​​ Васильевича был холодильник и телевизор. Ничего такого у Влада не было, потому что он и не думал заживаться в коммуналке.

Когда Влад появлялся, дядя торжественно приглашал его на ужин.

-​​ Стол ломится от яств! – торжественно говорил Влад – и никогда не отказывался от​​ этих самых явств и даже поднимал бокал в честь Сергея.

И Влад понимал, что лишний раз ни Сергея, ни его дядю​​ видеть​​ не стоит – и потому при встрече​​ с ними​​ обязательно здоровался. При​​ военном многие темы были закрыты. С серьезными людьми он подавал себя серьезным, хоть таковым себя не считал.​​ 

Он мог бы так сказать о своей «серьёзности»:

- Тяжела ты, шапка Мономаха!

 

У Влада были деньги, но не такие, чтобы он мог изменить образ жизни. Да и семья требовала больших расходов. Тане тоже надо было давать деньги – хотя бы для самоуважения.​​ 

Червь сомнения, недовольства собой после смерти матери уже не покидал Влада. Жизнь превратилась в спектакль, в котором предписывались неприятные роли. А если выйти из роли и просто ее не играть? Окружение этого не поняло бы.​​ 

Любить Таню было тяжело. Она сделала так, что без нее жить было трудно, но ее прямота ранила самолюбие Влада. Он и так-то был о себе невысокого мнения!

А что было хорошего в его жизни?​​ Была дружба​​ со старшим Варенцовым, был любимый Витенька,​​ была поэзия! Все же​​ стоило жить, стоило бродить​​ по свету!

.

* * *

 

17 февраля​​ -​​ разбился самолёт с правительственной делегацией Турции, летевшей в Лондон. Погибли 15 турецких политиков, премьер-министр Турции Аднан Мендерес чудом уцелел

 

* * *

 

После смерти матери Катя ни разу не была у Вари​​ – и Варя ждала ее звонка. Его не было -​​ и Варя, наконец, решила ей позвонить. Оказалось, встретиться невозможно: мальчику Вове исполнилось только три месяца – и Катя была, как она сказала, «в полном загоне».​​ 

И на самом деле, после смерти матери ей некому было помочь, хоть и отец, и муж старались. Старались, но ничего не умели из того, что надо было уметь.

.

- Лёнька,​​ а​​ ты​​ не против увидеть сына​​ Олега Коваленко?​​ 

-​​ Ты говорила, Варя, что у него​​ теща умерла, а сын родился.​​ Ты зря ей звонила.

- Почему? – удивилась Варя.

- Потому что она перегружена! Она одна с ребенком, а я не уверен, что отец и муж ей помогают.

- Почему так плохо о них думаешь?

- Потому что многие люди не умеют общаться с детьми.​​ Я​​ сочувствую​​ им всем.​​ Сейчас им ни до кого.​​ Если будешь опять звонить, передай и сочувствие, и поздравление.

- Да, - мечтательно​​ продолжал Леонид, - вспоминаю наш класс.​​ Тридцать​​ пять человек.​​ Что с кем стало?! Олег​​ играл в сборной школы по шахматам, он был в Эрмитаже вместе с нами…

-​​ А меня, - перебила Варя, - он пригласил на матч на улицу Чигорина. Там шахматный клуб. Там​​ и​​ сейчас​​ идет первенство СССР по шахматам. У меня даже голова кружится! Лёнька, как нам повезло! С какими людьми мы учились!​​ 

-​​ Варя! Люди как люди. Чего ты в таком восторге?

- Хорошее настроение.​​ 

- Интересно, он такой же кучерявенький, как и был? Помнишь, мы говорили про Вейерштрасса?

- Наконец ты вспомнил, - с упреком сказала Варя. – А калокагатия – помнишь?

- Красивый и добрый сразу? Это я помню, Варя.​​ 

И он сказал, улыбаясь:

- Я помню, что наше Галечка осенью пойдёт в школу.​​ 

Он не сказал прямо, что дочь ему важнее каких-то там Олегов, но это прозвучало столь ясно, что Варя смутилась: она понимала, что гораздо меньше мужа занимается дочерью.

.

Подошел​​ Сергей Никифорович.

- Я слышал из кухни. Вспоминаю этого мальчика. Он​​ держал камею Гонзага…​​ 

-​​ Он​​ играл​​ с самим Талем! ​​ - сказала Варя.

Мужчины Варенцовы не знали, кто такой Таль, но изобразили удивление.

 

Так Варенцовы повторили свой прежний разговор об Олеге Коваленко. Они не могли себе представить того ужаса беспомощности, который свалился на Катю. К счастью, финансы позволяли выкручиваться из столь тяжелой ситуации. Ребенок стал для семьи огромным испытанием. Как все жалели, что он не появился при жизни Валентины Григорьевны!

Беспомощность мужа сильно раздражала Катю. Олег оказался совсем безруким: он ничего, совсем ничего не умел! Ей приходилось кричать на него и злиться.​​ 

Она спала рядом с кроваткой сынишки и просыпалась, едва его дыхание прерывалось. Если он кричал, она вскакивала!​​ 

Варя чувствовала себя виноватой: когда она родила, ей-то все бросились на помощь! В этом отношении Кате не повезло: огромный воз ей пришлось тащить в одиночку.

* * *

 

17 февраля​​ -​​ запуск метеоспутника​​ «Авангард-2»​​ -​​ первого метеоспутника, выведенного на орбиту.

 

* * *

 

Варя​​ почувствовала, что Влад больше не претендует на неё, как на женщину, - и их разговоры стали откровеннее. Она, наконец,​​ не выдержала​​ и​​ рассказала, как ей страшно было в Москве, когда украли шапочку.​​ 

-​​ Меня могли изнасиловать, могли убить, - с горьким смешком сказала она. -​​ А с тобой бывало что-то такое?​​ 

- Конечно, - охотно ответил Влад. -​​ Я, когда проворачивал жилищные обмены, общался с откровенно криминальной средой. Как-то получил по морде. Так и не понял, за что. Брякнул что-то не по делу.​​ 

И тут он улыбнулся Варе:

-​​ Да ведь шапочка-то была у тебя французская. Иным дамочкам​​ лучше в одиночку не ходить.​​ 

- Я слышала,​​ - сказала Варя, -​​ ты проворачиваешь какой-то обмен Дарье! Она даже хвалила тебя. И мне почему-то поклялась, что обязательно тебе заплатит, если обмен удастся.​​ 

- Да. Пока что я не буду рассказывать тебе детали этой непоэтический операции, - улыбнулся Влад. -​​ ​​ Дарья и Василий стали твоими друзьями!​​ 

- Да. У них ухудшилось ситуация в театре: Акимов вернулся со своими актёрами, а их не видит.​​ 

- Друзья по несчастью!​​ – воскликнул Влад.

- Да! Не смешно,​​ - призналась Варя, -​​ Бывает и такое.

 

* * *

 

19 февраля​​ - трёхсторонним соглашением между Великобританией, Турцией и Грецией создана республика Кипр.

 

* * *

 

- А ты вспоминаешь нашу поездку в Новгород? – неосторожно спросил Влад.

Варя опешила. Она не понимала, о чем он говорит. Разве они когда-то ездили в Новгород?

Влад был озадачен:

- Как же! В сорок шестом году ты, я и Микешин поехали в Новгород. Мы еще говорили о фильме «Доктор Калигари»!

Тут Варя вспомнила и начало ее романа с Микешиным, и фильм – и покраснела: она боялась обнаружить, как много думает о Микешине.​​ 

Влад заметил, что она волнуется:

- Ты что, уже забыла Микешина? Мы такие фильмы видели благодаря ему.​​ 

Варя принялась говорить осторожно:

- Конечно! «Дети райка»!​​ 

Со смертью​​ Николая​​ Степановича столь многое исчезло из ее жизни, но выступления на сцене всё больше превращались в профессию.​​ 

И она перевела опасный разговор на свою мечту:

- Я буду поступать в театральный.

Влад очень удивился:

- Но ты же – великовозрастная! Тебя не возьмут.

- Мне нужен диплом.​​ 

- Это глупо! У тебя же университетский диплом! Этого тебе хватит.​​ 

Варя горячо согласилась:

- Да! Что это я? на самом деле, лучше сначала добиться успеха, а потом действовать, исходя из него.

- А если успеха не будет, - спокойно сказала она, - надо исходить из жизни: просто стареть.

Она уже пришла в себя.

- Если тебя заметит какой-то режиссер, он тебя и пригласит. ​​ И твоего диплома ЛГУ хватит.​​ 

- Ко мне уже подходили какие-то люди – и они называли себя «режиссерами», и приглашали в свои театры. Они меня напугали! Какие-то народные театры – и совсем не в Ленинграде.

- Но тут полно самодеятельных театров. Стань там звездой – и тебе заметят.​​ 

Варя вдруг вспомнила:

- Если самодеятельный, я останусь без денег, - возразила Варя. – А у меня дочь!... Мне сказал один режиссер, что взял бы меня с театральным дипломом, но я ему не поверила. Поматросит – и бросит. Останусь вовсе ни с чем.​​ 

Варя не сказала, что скоро ее материальное положение может измениться: когда она получит деньги за, что голая лежала на голом мужике. Этот печальный эпизод из своей жизни она надеялась скрыть ото всех.

Влад тоже не откровенничал про свою сберкнижку. Оба понимала, что деньги – самая опасная, самая чувствительная тема - и ее надо избегать.

* * *

 

26 февраля​​ -​​ за участие в Венгерском восстании 1956 года казнены в Будапеште Каталин Стикер, Йожеф Коте Шёрёш, Йожеф Тот.

 

* * *

 

28 февраля​​ -​​ подписан Консульский договор между СССР и Австрией.

 

* * *

 

28 февраля​​ -​​ 1 марта Чемпионат мира по конькобежному спорту в классическом многоборье среди женщин 1959 года в Свердловске.

 

* * *

.

Роза​​ очень старалась, чтобы​​ сын​​ пораньше научился​​ ​​ ​​ жевать, но​​ Макарка​​ капризничал: постоянно надо было быть рядом с​​ ним.​​ Кто мог подумать, что с мальчиком​​ будет столько проблем: он может есть только из баночек, как грудничок, - и,​​ если​​ папа дома, требует, чтоб​​ кормил​​ он.​​ 

.

* * *

.

2 марта 1959 года было принято постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «Об участии трудящихся в охране общественного порядка в стране».

Четверть века спустя, в 1984-м, уже действовали 282 тысячи дружин (в состав которых вошли и 40 тысяч комсомольских оперативных отрядов) и 50 тысяч​​ пунктов общественного порядка. Ежедневно на дежурство выходило 400 тысяч человек.

Кое-кто из моих персонажей попадёт в дружинники, но не сейчас.

​​ 

* * *

 

- У меня один шанс выжить: повзрослеть, - сказала​​ Оля Краснощекова. – Мне четырнадцать. Я уже могу пойти на завод.​​ 

- А как же твой дар художника? – спросила Света. – Ты можешь пойти учиться в Художественное училище.​​ 

- А есть такие? – спросила Оля.

- Да.​​ Ленинградское художественное училище (ЛХУ) имени В. А. Серова.​​ Тебе сейчас четырнадцать, а в пятнадцать уже можешь поступать. Потерпи еще год! Я даже тебе предлагаю: давай сходим как-нибудь вместе. Только возьми свои рисунки! Тебя по рисункам примут.​​ 

Света так и повторила за мамой «В» и «А», не постаравшись узнать, как звучали инициалы полностью.

- Откуда ты знаешь?​​ 

-​​ Я говорила о тебе с родителями. Мы часто говорим о тебе.

- Почему? – удивилась Оля.

-​​ Жаль тебя.​​ Мы хотим, чтоб у тебя было всё хорошо. Вот закончи школу и поступай туда. А мы за тебя будем болеть.​​ 

* * *

 

5 марта.​​ Холодная война.​​ Анкара.​​ США подписали военное соглашение​​ с Ираном, Пакистаном и Турцией,​​ позволяющее США использовать территории этих стран.

 

* * *

 

Из лекции профессора Алексея Федоровича Лосева в Московском государственном педагогическом институте: ​​ 

 

Исходный, непререкаемый и максимально убедительный для античности абсолют - это чувственно-материальный, видимый и слышимый космос с землею в центре, которая окружена вечно и закономерно движущимся небесным сводом. Тут не было абсолютной личности, которую стали признавать в периоды монотеизма и которая была бы выше всякого чувственного космоса. Этот чувственно-материальный космос был живым, одушевленным и разумным существом; но в смысле абсолютной личности он был и вполне безличен и вполне бездушен. И это для античных людей было очень утешительно. Когда у Эмпедокла миры постоянно то нарождались, то погибали в сплошной огненной стихии, это не вызывало тогда никаких трагических чувств, которые были характерны для последующих веков средневекового или новоевропейского персонализма. Для античных людей это было и естественно,​​ и утешительно.  ​​​​ Но отсюда мы уже не можем удивляться тому, что наивысшая обобщенность всего существующего, которую неоплатонизм понимает в виде сверхсущего первоединого, тоже и лишена личности, и лишена души, и лишена своей священной истории, и характеризуется только арифметическим термином​​ «единство». Его естественность, его убедительность и его​​ утешительность в такой же мере непререкаемы, как непререкаем и астрономический космос, тоже в своей основе бездушный и безличный. Ведь эти бездушие и безличие могут приписываться античному космосу только с точки зрения либо средневекового персонализма, либо новоевропейской абсолютизации человеческого субъекта. Для самих античных людей это первоединое как последняя обобщенность чувственно-материального космоса было и достаточно лично и лишено всякого бездушия. ​​ Следовательно, уже и культурно-исторический стиль античного первоединого вполне обеспечивал для античной мысли и всю ее антискептическую тенденцию и весь ее постоянный чувственно-материальный оптимизм.

 

Леониду эти мысли были очень близки.

 

* * *

 

9 марта​​ -​​ появилась детская игрушка Барбара​​ 

Миллисент Робертс, всемирно известная как​​ «Барби».

 

* * *

 

По каким-то вопросам​​ Влад​​ заходил в редакцию жены - и тут увидел​​ Новикова. Они пересекались​​ и​​ на собраниях, и в квартире Тани​​ - и потому узнали друг друга и поздоровались.​​ Поля тоже удивилась, заметив, что поэты знакомы.

Но она сделала вид, что это ее не удивило, и сказала:

- Поздравляю вас, Тарас Константинович, с днем рождения!

- Спасибо,​​ Полина Сергеевна! – ответил он.

Он никак не ожидал такое внимание к своей персоне.

 

Они вышли из редакции вместе – и Тарас сказал:

- Как же она узнала про мой день рождения? Во всем мире его знает и его отмечает только моя мама.

- На то она и Поля! – сказала Влад.

- Так​​ ты хорошо ее знаешь?

- Это моя жена, - признался Влад.​​ – Она считает, что это ее работа.​​ 

- Меня последний год эти «Заветы Октября» печатают.

- Меня тоже, - заметил Влад.

Они посмеялись. Влад, конечно, скрыл, что он не получает ни копейки за свои стихи, а ему причитающиеся деньги получает редактор Послушев.​​ 

 

Конечно, все поэты как бы равны,​​ мол, все​​ они - просто поэты, - но есть и тайный рейтинг​​ –​​ и​​ в нем о Владе​​ просто никто не знал, а​​ Новиков​​ слыл за талант.​​ «Ну, не Межиров, не Симонов, но все же».​​ Между ним и Тарасом общее было то, что первыми их талант заметили их матери, - но на этом общность и заканчивалась.​​ И печатаний у​​ Тараса Константиновича​​ было​​ куда больше!​​ увы, количество не переходило в качество:​​ платили так мало, что и ему приходилось постоянно крутиться, чтоб свести концы с концами.​​ 

Тарас​​ считал свою бывшую жену нимфоманкой, так что​​ совсем не удивился, что очередь дошла и до​​ Влада.​​ 

- Танька, она такая! - думал он. - Что с неё взять?​​ Как же мужик откажется, если ему сами предлагают?!

Другое дело, что​​ он не собирался делать из этого проблему!​​ Он дружил и с Владом, и с Таней, и еще со многими.

 

Новиков родился в 1918 году, прошел всю войну – и, в отличие от Влада, у него в поэзии была своя огромная​​ тема: тема войны. Он писал с болью: его отец Константин Сергеевич​​ погиб под Сталинградом. Даже оказался в одной части с Леонидом Варенцовым. Мать поэта Валентина Семеновна уже была на пенсии и получала доплату за погибшего мужа.

 

Ме’жиров, Александр Петрович​​ (1923-2009)

Симонов, Константин Михайлович​​ (1915-1979)

 

* * *

 

28 марта​​ -​​ утверждён новый Устав Академии наук СССР, содержавший положение о том, что Академия​​ «активно участвует в построении коммунистического общества в СССР, помогает делу защиты социалистических завоеваний трудящихся».

 

* * *

 

Через Влада​​ французские франки​​ благополучно превращались в рубли.​​ Если​​ «честно»​​ отдать всю валюту по курсу, то получалось немного. Магазины «Березка» появились только через пять лет в 1964 году, но было много людей, работающих за рубежом в социалистических странах. И везде был черный рынок, без которого «честный, некапиталистический» социализм не мог существовать! ​​ Тот же зарубежный работник мог получать зарплату более в рублях, чем в валюте – и валюты ему остро не хватало, чтобы купить то, что он хотел.​​ Оперный певец, к примеру, был обязан сдать всю заработанную валюту и получить в обмен рубли по советскому, совсем уж нечестному курсу.

 

Влад вышел на советского коллекционера пластинок, получивших огромное распространение на Западе.​​ Он мечтал​​ о всех пластинках Марии Каллас!​​ ​​ В 1953 году фирма EMI впервые выпускает полные записи опер с Марией Каллас.​​ Главным​​ помощником в успешной реализации оказался Эдуард. На него Влад​​ вышел в​​ августе.

 

* * *

 

10 апреля​​ -​​ наследный принц Акихито, старший сын императора Японии Хирохито, нарушив традиции императорской семьи, женился на дочери президента мукомольной компании​​ «Ниссин»​​ Сёда Митико.

 

* * *​​ 

 

25 апреля​​ -​​ обрушение кинотеатра​​ «Октябрь»​​ в Брянске. Погибли 46 человек.

 

* * *

 

27 апреля​​ -​​ сессия Всекитайского собрания народных представителей освободила Мао Цзэдуна от обязанностей Председателя КНР. Новым Председателем Китайской Народной Республики избран Лю Шаоци.

 

* * *

 

Дмитрию​​ Николаевичу​​ Василенко​​ пятого мая исполнилось тридцать семь – и бывшие члены бывшего семинара по функциональным пространствам опять встретились у него. Соня, Катя,​​ Митя, Олег так были рады, что опять встретились. Соня была при дочери, а Митя так и остался один.​​ 

Проблем у всех было столько, что о них не говорили.

* * *

 

17 мая​​ -​​ на Кубе Фидель Кастро подписал закон об аграрной реформе.

 

* * *

 

Фильм​​ «Невеселые годы»​​ вышел в прокат – и Варя  ​​​​ получила пару зарплат своего свекра, что было равноценно трём зарплатам мужа.

На экране​​ Варя себя не узнала. Какая-то жалкая идиотка, в чем-то на нее похожая, ходила туда-сюда, говорила какие-то глупости. Хорошо было только то, что персонаж Вари только мелькнул! ​​ Герой выбрал в жены правильную женщину!

Зато Дарья получила за​​ важную​​ роль​​ в​​ фильме​​ пару​​ десятков зарплат​​ в театре​​ – и готова была большую их часть отдать​​ Владу, если обмен удастся.

 

* * *

 

25 мая​​ -​​ в Каире советские специалисты передают правительству ОАР проект Асуанской плотины.

 

* * *

 

Двадцать пятого мая Тане Новиковой исполнилось тридцать. Влад дипломатично подступился с подношениями: купил длинный красивый шарф, бутылку французского сухого вина.​​ 

Таня нравилась Владу, но он не был уверен, что это надолго.

* * *

 

29 мая​​ -​​ лидер СССР Н. С. Хрущёв начал свой последний визит в Албанию, продлившийся до 4 июня.​​ 

30 мая​​ -​​ подписано совместное заявление партийно-правительственных делегаций двух стран.

 

* * *

 

30 мая​​ -​​ последние британские войска покинули Ирак.

 

* * *

 

6 июня отмечался день рождения Пушкина – и в газете Поли напечатали стих​​ Влада:

 

Наперекор судьбе старинной

Ты слов особенных все ждешь.

Ночь кажется холодной, длинной,

И сам ты – бредишь, не живешь.

 

А утром Лариной Татьяны​​ 

Увидишь на пороге след –​​ 

И улыбнешься, и растаешь:

Из вечности мне шлют привет.

 

Не знаем, кто нас приголубит.

Не знаем, кто обнимет нас.​​ 

Но для меня всего теплее

Любимый классика рассказ.

 

- Твой муж, - заметил редактор Послушев, - самый безобидный автор.

- Надеюсь, он хороший человек, - сказал он своей сотруднице Поле Аксаковой.

- Да как сказать, Виктор Семенович? – возразила было Поля, но одумалась. - Вообще-то да.

 

* * *

 

10 июня​​ -​​ двенадцать моделей под руководством Ива Сен-Лорана, который возглавлял Дом Dior в тот период, прилетели в Москву c коллекцией верхней женской одежды.

 

Что творилось на​​ показе​​ мод​​ в ГУМе, не передать словами! Это было настоящее​​ открытие Запада!​​ Модели свободно ходили по ГУМу.​​ И​​ Анастасия Николаевна,​​ и Валя сходили на показ: Эдуард достал билеты.​​ Достать их было так трудно, что даже Варе он достать их не мог, хоть и имел на нее виды.​​ 

 

ГУМ (Государственный универсальный магазин»)​​ -​​ крупный торговый комплекс (универсальный магазин) в центре Москвы​​ в​​ Китай-городе. Выходит главным фасадом на Красную площадь​​ 

 

«Кристиан Диор»​​ -​​ французская компания, основанная дизайнером Кристианом Диором и предпринимателем Марселем Буссаком, как ателье высокой моды, в 1946 году​​ 

.

Сен-Лоран, Ив​​ (1936-2008)​​ -​​ французский модельер, работавший в мире моды с конца 1950-х до конца 1980-х годов. Ввёл в женскую моду такие элементы мужского гардероба, как высокие сапоги и смокинг

 

* * *

 

Святослава Рихтера​​ записывает на студии звукозаписи​​ Второй​​ концерт Рахманинова с оркестром Ленинградской Государственной Филармонии и​​ дирижером​​ Куртом Зандерлингом.​​ 

 

* * *

 

Эдуард мог бы приютить старшего Варенцова, но после смерти​​ Николая Степановича тот не решался лишний раз беспокоить Микешиных. После того, как у Микешиных стал править Эдуард, обстановка в семье потеряла сердечность - и гости это чувствовали.​​ 

А Владу ничего не стоило переночевать прямо на полу

у​​ родственника Сергея Дмитриева!

 

Влад и Варенцов встретились​​ в коммуналке Влада​​ после концерта Рихтера, на который ленинградец приехал специально.

- Но​​ что же вы нашли в Рихтере? – улыбался Влад. - Я не понимаю. Все же ради его концерта ехать в Москву – это странно. Как-нибудь он приедет в Питер – и тут-то вы его и выловите. Разве решается ваша судьба, когда вы его слышите?

Тут не было напрашивающегося контекста, мол, лишний раз нечего в Москву кататься, - потому что Влад и Варенцов были настоящими друзьями.

Разговор был в коммуналке Влада.

- Для меня Рихтер и покойный Фальк – глоток свежего воздуха.​​ 

- Серьезно?! – Влад очень удивился.

- Да! Гении – это серьезно, - грустно сказал Сергей Никифорович.

- Я признаю’, что Пушкин – гений, я иногда его читаю, а больше даже вспоминаю, - но ведь вы – человек в возрасте, поездка в Москву требует внешних усилий! Ради вас я бы​​ тоже​​ ходил на Рихтера, но мне надо экономить. ​​ 

На Рихтере Влад мг бы и не экономить: билет не был очень дорогим, - но Влад не очень любил музыку.​​ 

- Попробую объяснить. Например, Шумана играют постоянно, но, когда играет Рихтер, исполнитель и композитор конгениальны. Есть их интересный ​​ диалог – и это только у Рихтера. ​​ А ведь чаще его не бывает:​​ другие исполнители до Шумана не дотягиваются.​​ 

 

Они не пили за встречу. Просто сидели и смотрели друг на друга.

- Но мы одинаково одиноки, - сказал Влад почему-то.​​ Он замолчал.​​ Он не мог сказать, почему.​​ 

Варенцов молчал.

- Одиночество - болезнь всех возрастов, - сказал Влад. -​​ Я уже полгода без женщины, а мне всего тридцать восемь. Мне стыдно вспоминать, что я кого-то раздевал.​​ 

- Это пройдёт, - уверенно сказал Варенцов.​​ 

И он резко сменил тему: Владу он мог сказать всё то, что не решался высказать своим близким.

- Я расскажу тебе, как моя Надежда умирала. Я больше никому не решаюсь такое рассказывать.​​ 

Мы с ней о чем-то много говорили последние дни, но многое я не мог разобрать. Я помню её дыхание: я до сих пор всё слышу, как она дышит. Потом она напряглась, словно собравшись с духом, и замолчала. Она подняла руки из-под одеяла, потом сложила их на груди и замолчала. И потом я понял, что она умерла.​​ 

Это​​ был​​ какой-то страшный то ли спектакль, то ли обряд.​​ 

И Варенцов вспомнил фразу из Чехова: «Мы отдохнем».

- Да, - подумал он, - отдохнем-то мы отдохнём, а вот только неба в алмазах не будет.

 

Он вспомнил эти слова из «Дяди Вани» Чехова, потому что уговаривал Варю сыграть главную роль в этой пьесе в театре-студи и при университете.​​ 

 

- Коммуналку в Питере вспоминаешь?

- Да, с болью, - ответил Влад. –​​ Матери нет, а​​ так хочется​​ с ней поговорить… а я не мог подойти к ней, посидеть рядом: я знал, что всё, что ни скажу, будет слышно соседям или отцу. Всегда кто-то в нескольких метрах от тебя! ​​ Тяжко. Это делало меня таким замкнутым: меня же лишили собственного пространства! А с Полей я его обрел. Поэтому я бы не смог с ней развестись. Да еще и наш сын Витя!

* * *

 

Микешины побывали​​ на первой​​ выставке​​ достижений народного хозяйства США, открывшуюся в Москве в парке Сокольники 24 июня 1959 г.

В 1958 году окрыленный полученным гран-при за архитектуру советского павильона в Брюсселе Никита​​ Сергеевич​​ Хрущев подписал договор с Эйзенхауэром об обмене выставками между СССР и США.​​ Американская выставка в Москве должна была проходить в течение шести недель. Одновременно в нью-йоркском «Колизее» планировалась советская выставка.

Выставка​​ станет постоянной только в​​ 1963 году.

 

* * *

 

Летом Мишель появился в Ленинграде в составе делегации – и роман снова закрутился.​​ Опять дурман обладания охватил обоих. Француз привёз таблетки​​ ​​ ​​ прогестерона​​ и уверял, что они полностью предохраняют от нежелательной беременности.​​ 

Варя не хотела рожать второй раз, но и Мишель не собирался заводить ребёночка в Советском Союзе!​​ 

 

Варя считала себя недостаточно сильной для этого, чтоб завести еще одного ребенка.​​ Муж и свекор, конечно, хотели, но как-то не решались заикаться настоль опасную тему. Если б Варя открылась, что немножко разбогатела, это бы ничего не изменило: второй ребенок стал бы огромным испытанием, огромным напряжением для всей семьи. Варя не считала себя хорошей матерью. «Мама я на троечку», - думала она про себя.​​ Конечно, Леонид никогда не предохранялся, но его эякуляции были явно недостаточны для зачатия.​​ 

 

Мишелю выделили машину с шофером – и так Варя с Мишелем на пару объездили и посетили знаменитые пригороды: фонтаны в Петергофе, Китайский дворец в Ораниенбауме, Екатерининский дворец в Царском Селе.​​ 

Варя была уже на том уровне знания французского, что понимала не только язык нежности, но и то, что рассказывал ей любовник о своей жизни. Мишель закончил Сорбонну.​​ После окончания учёбы начал карьеру государственного служащего (будучи​​ аудитором по специальности) и вскоре занялся политической деятельностью.​​ В молодости разделял​​ коммунистические идеи, был распространителем газеты​​ «Юманите». Потом он плавно вошел в левое движение и вслед за отцом занимал уже какую-то должность в компартии Франции.

* * *

 

26 июня​​ -​​ Катастрофа L-1649 под Миланом.

 

* * *

 

В июне​​ Влад оказался на даче Варенцовых. Сергей Никифорович был, как водится, один.​​ 

На этот раз он​​ опять​​ решился рассказать другу о жене. Именно Владу, а не сыну: он не верил, что Лёня это поймёт. ​​ И потом, он искренне боялся заронить сомнения в наивную душу сына.

 

- Сначала у нас много было споров по поводу Сталина. Мы оба боялась, оба. Потом мы разлюбили о нем говорить.​​ Знаешь, это такие издержки работы жизни.​​ Вот семья актеров: они оба любят семью,​​ -​​ но и она по работе с кем-то целуется, и он. А дома они никогда не говорят об этом.​​ Если взять все эти годы до смерти​​ Сталина, то мы и не знали, что ждать. Но после него​​ -​​ этот Хрущев:​​ настоящее пугало, настоящее​​ посмешище. Сталин - хоть тиран, но политик, - а этот не пойми, кто. ​​ 

- Но у тебя были мысли о Сталине!​​ – сказал Влад. -​​ Ты лишь благоразумно скрывал их.​​ Разве ты не прав? Вся страна помалкивала, а с ними и ты, и я.​​ 

- Да, Влад, я скрывал!​​ – сказал Сергей Никифорович. -​​ Как вот и ты скрываешь своё недовольство преследованием Пастернака.​​ 

- Конечно! – горячо сказал Влад. - Ты только представь: я вот скажу такое нашей знакомой Ангелине или тому же Дмитриеву. Да они сразу донесут на меня! При этом я теперь регулярно вижу Дмитриева: он ведь теперь служит под Москвой,​​ -​​ а ночует в нашей коммуналке у своего дяди.​​ Знаешь, это такой твёрдо-каменный гад, а заодно и мой одноклассник. По Маяковскому:

.

Гвозди бы делать из этих людей:​​ 

крепче бы не было в мире гвоздей.

.

Кстати, ты его помнишь?

- Да.

- Я узнал, что он очень страдал в детстве: у него была грыжа. Представь, такой гордый мальчик – и с такой килой! Это мне по секрету​​ рассказал​​ его дядя.​​ И Влад вернулся к главной теме:

-​​ Серёжа, но разве​​ мы – соглашатели!? Мы молчим, потому что хотим жить.​​ ​​ Какой-то социальный статус мне нужен – и вот я стал поэтом. Чем я так плох?

- Опять ты с этой темой, Владик! Хватит тебе уже меньжеваться (умалять себя)! Ничем ты не хуже других!​​ 

 

Пошли гулять на Финский залив – и тут Варенцов признался:

-​​ Ужасает простая мысль: как много бы я потерял, если б не встретил​​ Надю.​​ 

Варенцов поморщился.​​ 

- Я еще не дожил до таких эмоций! – ответил Влад.​​ – Неужто и я так когда-то скажу про Полю?​​ Но про ужас ты – напрасно: это же судьба. ​​ И Поля – судьба. Я пока не уверен, что Поля – навсегда. Что Витя навсегда, это я чувствую, - а что поля – нет. ​​ 

- Вы какие-то супердипломаты, - сказал​​ Варенцов. – Превратили семейную жизнь в спектакль.​​ 

-​​ ​​ Это​​ именно​​ нормальные отношения!​​ - горячо возразил Влад. -​​ Мы пересекается ровно столько, сколько нужно. У нас нет потребности любить друг друга, и нам куда важнее, чтобы мы друг другу не мешали.​​ А​​ нет​​ этой​​ потребности, потому что любим Витю.​​ 

- Да​​ вы его калечите такими вашими отношениями!​​ -​​ возразил​​ Сергей Никифорович.

 

Варенцов опять заговорил об умершей жене.

- А ведь было море столкновений, мои измены, ее презрение, ее гнев, - но мы всё вынесли, раз мы друзья. ​​ 

- Это не фантазии, Сережа?! – Влад был потрясён. - Кто поверит, что ты не придумал всё это?​​ 

- Да какие же фантазии, Влад? Мы с трудом пережили всё это. Мы лицемерно изображали любящую пару, а сами ругались каждый день. Нас ужасно сблизила блокада: только тогда я понял, что люблю её.​​ 

- Какое совпадение! – воскликнул Влад. – И для меня война была эпохой любви.

- Ты-то жил в Москве, а мы-то выживали: «па’йка»​​ двести грамм​​ на день.

- Но вы дожили до счастья в любви! А я не знаю, что это такое. Вот брожу по свету. Кто подаст – я уже и рад. Мне бы хотелось быть серьёзней. Меня с Полей объединяет и сын, и литература. Все же много. Странно, что и нам, и сыну этот компромисс по плечу. Но всё равно есть острое ощущение кризиса, затянувшегося на всю жизнь. Кто же я? Плохой муж, плохой поэт. Надеюсь, я – хороший отец. Про что мне не стыдно сказать: у меня есть любимый сын!

- Надя – мой единственный человек! Я люблю и моего сына, и внучку, но мне не удаётся сблизиться с ними. Сам видишь: могли бы приехать на дачу, - а они сидят в душном Питере.

- Мы так можем сказать о нашем сыне: «Наш единственный сын». ​​ Была война - была и любовь! Но нам Витька – разве не память о нашей любви?

- А что Сталин для твоей жены?

- Для Поли тот, кто наверху, - божество. Конечно, о вождях мы избегаем говорить: как бы не поругаться.

 

- Может, я что-то поделаю на твоей даче? – предложил Влад. – У тебя всё хозяйство запущено, конь не валялся!​​ 

- На самом деле! Посадим хоть картошку!​​ 

.

На даче​​ в доме было очень жарко, а уж на чердак Сергей Никифорович​​ и​​ не решался подниматься: там было​​ совсем​​ жарко, - а ещё и сам чердак был сделан халтурно, кое-как.​​ Но подняться пришлось: там был архив жены: оставшиеся после ее смерти черновики.​​ 

В строительстве дачи Влад принимал участие, так что на дачу Варенцов ему никогда не жаловался: получилось бы, что он жалуется на друга. ​​ 

 

После смерти жены дача стала казаться​​ Варенцову​​ такой неказистой, такой жалкой - и это был ещё один предлог жаловаться на своё житье-бытье. ​​ 

Но он не жаловался.

- Знаешь, моя Надя живет тут, на даче.​​ Куда ни пойду, слышу,​​ она идёт​​ рядом и что-то говорит. Но ведь она – на работе!​​ 

- А я вспомнил строчки​​ Блока:​​ 

.

Лишь в лёгком челноке искусства​​ 

от скуки жизни уплывешь...​​ 

.

У него как-то получалось уплывать от скуки жизни, а у меня нет.

- Блок уплывал, когда напивался. Слава богу, ты – не пьяница.

* * *

 

28 июня​​ -​​ правительство Лаоса на специальном заседании приняло решение об аресте руководителей Патриотического фронта Лаоса и предании их суду​​ «за подрыв внутренней и внешней безопасности государства». Арестованы принц Суфанувонг и другие руководители ПФЛ.

 

* * *

.

12 июля​​ -​​ визит императора Эфиопии Хайле Селассие в Москву.

 

* * *

 

Статус переводчика был очень низким – и Эдуард после смерти отца старался повысить свое социальное положение. Он-то​​ считал его «бедственным». Казалось бы, переводчик при делегациях из ГДР! Но иной раз не удавалось выспаться, иной раз не ешь по двенадцать часов, пока идут переговоры!​​ 

Он был высоко на социальной лестнице, но ему хотелось взлететь еще выше.​​ 

 

Именно в этом году в жизни Эдуард наметился перелом. До смерти отца он не мог надеяться на карьеру в политике: Николай​​ Степанович​​ боялся, что​​ при слабостях сына ему стоит политики сторониться, - но сейчас знакомые отца решили тащить​​ Эдуарда​​ наверх. Как переводчик, он считался поднаторевшим в представительской работе, но до сих пор его не выпускали за границу. Этот сдвиг так и не произошел: Эдуарда так и не брали в зарубежные правительственные делегации​​ - и​​ это подвигло его изменить род деятельности. Как карьерист, он был прав: при его слабостях ему бы не доверили высший переводческий статус.​​ 

 

Пока​​ что его устроили вторым секретарём большой московской комсомольской организации.​​ «Устроили» звучит абстрактно – и на самом деле это в высших кругах оказался человек, который из дружбы с Микешиным решил оказать услугу его сыну.​​ 

Если сравнить его карьеру с карьерой Анны Ангелиновны, рядовым членом компартия,​​ то​​ он стал звездным принцем.​​ Но «Ангел» правила небольшим музеем и уже давно ни на что не претендовала, а Эдуард начинал свою карьеру с незаметного, но высокого поста.​​ 

Но оказаться на должности куда сложнее, чем на ней удержаться - и начались будни, переполнены морем бюрократических тонкостей.​​ Собственно, работой было смотреть в рот начальству – и с таким родом деятельности Эдуард справлялся успешно.​​ 

 

После революции началась огромная безвыездная эпоха – и каждое путешествие зарубеж становилось событием. ​​ Ездила только элита – и, раз Эдуард в нее попал, то и полетел с делегацией в ГДР. ​​ Понятно, что его хорошее знание немецкого языка сыграло положительную роль: оно помогало в общении с «немецкими товарищами».​​ 

 

Может показаться странным, что Микешин так мало сделал для своего сына! Но Микешины очень боялись за Эдуарда! Его слабостью были женщины – и как такому человеку доверить судьбы других людей?​​ А еще он мог опозорить​​ род Микешиных.

* * *

 

14 июля​​ -​​ министр обороны КНР маршал Пэн Дэхуай направил Председателю ЦК КПК Мао Цзэдуну письмо с резкой критикой его политических и экономических инициатив и обвинениями в​​ «единоличном стиле руководства».

 

* * *

Катю после смерти матери​​ атаковали страхи​​ –​​ и​​ ей пришлось измениться, чтобы пережить их. Она с радостью бросилась в заботы о сыне, чтобы сгладить боль от смерти матери. Эта боль была огромной! Катю словно б подхватил ветер и понес в огромный океан, где всё приходилось открывать заново.

На какое-то время она забросила математику (конечно, дали академический отпуск в придачу к отпуску по рождению ребёнка). У неё появилось странное ощущение, что она превратилась в тень.​​ 

 

Боль уходила, когда она гуляла с сыном. А сколько тут было открытий! Она не знала, что воздух соленый. Не знала, что есть тихие места, где можно отсидеться, спастись от очередного наплыва боли.​​ 

Чтобы не простудить ребёнка, надо было выждать теплое время дня. Недалеко от ее дома были и Мариинка, и Никольский собор с парком, и Новая​​ Голландия – и Коваленко Екатерина Семёновна выбирала парк, его тишину. Если идти по каналу, огибающему Новую Голландию, то придешь к небольшому парку, за которым сразу Красная улица, а за ней, чуть дальше, уже Нева и верфи завода, на котором по разговорам строили военные корабли.

А коли пойти в​​ другую сторону: в​​ сторону Никольского​​ собора,​​ то дойдёшь аж до​​ Обводного​​ Канала,​​ -​​ но гулять по нему невозможно: и тут было много машин.​​ 

 

И отец, и муж видели эти большие изменения во всей жизни и надеялись на их спасительность: им тоже было трудно вырваться из круга привычных мыслей.​​ Прежде жизнь семьи держалась именно на матери Кати – и отсутствие Валентина Григорьевны повергало всех в шок: никто не был способен взять на себя руководство семьи. Катя понимала, что именно она должна это делать, но сразу выяснилось, что бразды правления она держать и не умеет, и не в силах.

И всё покатилось кое-как, как бог даст. Но высшее существо не помогало атеистам!​​ 

 

Внешне Катя не​​ изменилась, но​​ она стала другой.​​ На ее лице стала застывать глупая, робкая улыбка, словно бы задающая традиционные русские вопросы:

- Что делать? Кто виноват?

Появился страх одиночества, а ведь с мамой она не знала этого. ​​ 

Олег стал отражением страхов и жены, и свекра. Поэтому рождение сына ожидалось, чтобы выйти из общего уныния, царившего в семье. ​​ «Да! Ребёнок​​ спасёт​​ семью, перенастроит​​ её на позитивный лад».​​ ​​ И​​ Вова в чем-то оправдал ожидания: он приободрил, - но жизнь-то стала очень тяжелой.​​ ​​ 

 

С рождением ребенка естественно появилась мысль о трехкомнатной квартире путем обмена ее на двухкомнатную Васильевых и коммунальную жилплощадь Олега. Поиски начались.

Конечно, подключили и Влада, как настоящего специалиста.​​ 

.

* * *

 

18 июля​​ -​​ президент Кубы Мануэль Уррутиа обвинён революционерами во главе с Фиделем Кастро в действиях​​ «близких к государственной измене»​​ и подал в отставку. Новым президентом стал Освальдо Дортикос Торрадо, министром вооружённых сил​​ -​​ Рауль Кастро, президентом Национального банка​​ -​​ Эрнесто Че Гевара.

 

* * *

 

26 июля​​ -​​ на кораблях Плавучего измерительного комплекса Минобороны СССР (Тихоокеанская океанографическая экспедиция ТОГЭ-4) торжественно подняты Военно-морские флаги. Корабли​​ «Сибирь»,​​ «Сучан»,​​ «Сахалин»​​ и​​ «Чукотка»​​ начали готовиться к переходу на Камчатку.

 

* * *

 

27 июля​​ -​​ выходит постановление Совета Министров СССР № 876 о снижении пенсий военным и членам их семей.

 

* * *

 

31 июля​​ -​​ президент Индии Раджендра Прасад сместил правившее с 1957 года коммунистическое правительство штата Керала во главе с главным министром Намбудирипадом и ввёл в штате прямое президентское правление.

 

* * *

 

В США запущен искусственный спутник​​ «Дискавери-V»​​ весом в 770 килограммов

 

* * *

.

17 августа​​ -​​ президент Индонезии Сукарно провозгласил Политический манифест («Манипол»), определивший пять принципов развития страны, в том числе​​ «индонезийский социализм»​​ и​​ «направляемую демократию».

 

* * *

 

18 августа​​ -​​ МИД СССР выступило с официальным заявлением и возложило ответственность за возникший в Лаосе кризис на правительство Фуи Сананикона, потребовало прекратить вмешательство США и вернуться к выполнению соглашений по урегулированию и национальному примирению.

 

* * *

 

Пришло первое сентября. Огромное волнение охватило Варю, когда она увидела свою девочку среди первоклашек.​​ 

Появилась какая-то женщина​​ в раскидистой шали​​ и,​​ подпирая левый бок рукой, солидно​​ затрясла​​ большим звонком.​​ 

Варя была вся в слезах. Нелепая,​​ огромная​​ нежность, кажется, поднимала ее в небеса.​​ Мимо​​ ее по лестнице в здание школы​​ поднимался первый «А»​​ - и Варя,​​ не замечая, что​​ прижалась​​ щекой к какому-то дорогому плащу, за вереницей пальтишек едва успела​​ разглядеть​​ свою Галечку.​​ 

- Ушла, девочка моя! – подумала она. -​​ Какое от нее тепло!​​ Будто лето прошло мимо меня.​​ 

Она шла домой, как налетел​​ холодный​​ ветер,​​ сделал​​ воздух ясным, словно​​ наполнив его яркими искорками.​​ 

.

* * *

 

4 сентября закрылась американская 

национальная выставка,​​ открывшаяся 25 июля​​ в парке​​ «Сокольники»​​ в Москве. Там была​​ экспозиция 

американского искусства, моды, машин, образцов домов и футуристических кухонь. За​​ шесть недель работы​​ выставка​​ привлекла 3 млн посетителей.​​ 

Первую​​ Американскую​​ промышленную​​ выставку​​ ​​ ​​ открыли лидер СССР Н. С. Хрущёв и вице-президент США Р. Никсон.​​ 

Советские граждане, посетившие выставку, впервые получили возможность увидеть своими глазами последние разработки бытовой техники (стиральные, посудомоечные машины, печи СВЧ), попробовать Пепси-Колу и гамбургеры, и т. д. Там же Хрущёв впервые пообещал Америке показать​​ «кузькину мать».

 

Микешины были в восторге. Где-то по журналам они видели это, но не в таком количестве! Они ясно​​ понимали, что дальше выставки дело не пойдёт: советская промышленность не свершит революции. После выставки Пикассо это было второе существенное открытие Запада.​​ 

- Такая выставка создает миллионы антисоветчиков, как мне сказал Эдуард.

- Почему тогда власть пошла на это? – спросила​​ Анастасия Николаевна невестку.

- Это не власть: это лично Хрущёв. Он же соревнуется с Западом. Опять словесно выступил против Америки, а ведь ничего не сделал, чтобы мы процвели: как не было свободы, так и нет. Но и пусть бы была идеология, но экономике нужна свобода. Дурак он – вот и всё.

* * *

 

12 сентября​​ -​​ автоматическая межпланетная станция​​ «Луна-2»​​ впервые в мире совершила перелёт на другое небесное тело и 14 сентября доставила вымпелы с изображением Государственного герба СССР на поверхность Луны.

 

* * *

 

Сергей Никифорович впервые задумался о самом Пастернаке. Что же чувствует этот человек? Если унижают людей с международным признанием, то что же могут сотворить с ним, обычным хранителем Эрмитажа?

- Что должен думать о власти этот человек, если эта власть всю жизнь его шантажирует? - думал Сергей Никифорович.​​ 

По Эрмитажу ходили слухи, что Пастернака заставляли подписывать письма против известных​​ людей. И, если он не подписывал эту клевету, подписывали за него. Поэтому Варенцов и догадывался, что поэта травили именно «всю жизнь».

 

В кругах интеллигенции роман много читали​​ именно потому,​​ что он был запрещен,​​ и многим он не нравился, - но и те, кому он не нравился, признавали, что это новое слово в литературе. И эта часть просвещенного общества не могла понять, почему так​​ ненавидим властью​​ роман. Неужели власть не понимала, что своим гонением​​ она возносит роман на невиданную высоту?​​ Эти люди составляли небольшой процент населения Советского Союза, но они определяли духовную атмосферу. Власть при всем желании не могла их игнорировать. Эти люди не имели права голоса – и потому власть принижала их значение.​​ 

Огромен подвиг народа в войне, в восстановлении страны, но, когда этот народ по наущению компартии на митингах провозглашал Пастернака «предателем», это разъединяло народ и интеллигенцию: у интеллигенции появлялось право осуждать народ.​​ 

Не у всех​​ моих персонажей появлялись​​ такие​​ мысли, но​​ Варенцов приходил к ним.

* * *

 

14 сентября​​ - заявление Советского правительства с осуждением планов использования войск стран СЕАТО и США в Лаосе.

 

* * *

 

- Ты знаешь это место из​​ Эпикура? – спросил старший Варенцов младшего и прочёл:

«Существуют отпечатки, подобные по внешности ​​ ​​ твердым телам, но они куда тоньше, чем предметы, доступные чувственному восприятию.  ​​​​ Такие  ​​​​ эманации возникают в воздухе…  ​​​​ Эти оттиски мы называем​​ «образами, эйдолами».​​ 

- Из Эпикура это самое известное.

- «Они привходят к нам в зрение или мысль в подходящей (к ним) величине, быстро несясь, а потом, по этой причине, дают представление единого, непрерывного (предмета).  ​​​​ Они сохраняют последовательность качеств и движений, соответствующую лежащему в основании предмету благодаря соответствующему дрожанию атомов тела. Всякое наше представление есть форма плотного предмета, возникающие вследствие последовательного повторения образа или впечатления, оставляемого образом».

- Спасибо, - вежливо сказал Леня, скрыв улыбку. - ​​ теперь давай я тебе прочту:

- «Помни, что, будучи смертным по природе и получив ограниченное время жизни, ты поднялся, благодаря размышлениям о природе, до бесконечности и вечности и узрел то, что есть и что будет, и то, что минуло».

 

* * *

 

15-28 сентября​​ -​​ первый официальный визит Никиты Сергеевича Хрущёва в США.​​ 

 

* * *

 

Вика,​​ дочь Вали и Эдуарда,​​ пошла​​ в​​ первый класс, как​​ и Галя,​​ дочь Вари.​​ 

Из школы Вику встречала ее бабушка​​ Анастасия Николаевна. Бушка следила, чтобы ребенок делал уроки, а потом водила ее гулять на Красную площадь. Они возвращались домой – и скоро с работы приходила мама Вики. Так жизнь шла своим чередом.

 

Отец Вали Самохин Петр Сергеевич погиб под Москвой. Так уже в восемнадцать лет Валя осталась без отца, а через четыре года умерла и мать. Она жила всё в той же коммуналке по адресу Арбат, 53. Только в начале 1980-ых власть начнет превращать общагу в мемориальную квартиру Пушкина, но пока что об этом не было разговоров. И Валя, и все жильцы знали, что тут когда-то недолго жил Пушкин. Совсем недалеко была квартира Андрея Белого – и музеификации ей предстояло ждать до двухтысячного года! Так что классики классиками, а жизнь жизнью.

 

-​​ Между 1913 и 1918 годами в США было 250 выставок современного искусства, - сказала Валя своей свекрови.​​ -​​ Это был мощный прорыв. Искусство стало интернациональным. ​​ 

- Поражаюсь твоим знаниям, - ответила​​ Анастасия Николаевна.​​ 

- Я читаю иностранные журналы.

- Где же?

- В Ленинской библиотеке. Мне там нравится.

- Эти журналы не на специальном хранении?

- Нет, они не в спецхране, а на свободном доступе в журнальном зале. Только знай иностранные языки.​​ 

- А у меня нет сил на научную работу, - призналась​​ Анастасия Николаевна, - и сил жить – всё меньше.​​ 

Я постараюсь жить подольше для нашей внучечки.​​ 

Валя когда-то была ее студенткой – и откровенные разговоры были нормой. Только об Эдуарде говорить​​ было нельзя: любая критика мужа разрушила бы отношения невестки и свекрови.​​ 

 

- Так интересно с тобой говорить о современном искусстве, но как вспомню «Черный квадрат» Малевича – мне смешно.

- Это он о так называемом «нулевом​​ состояния​​ живописи»!​​ ​​ Оно​​ заключается в её плоскостности и​​ в том, что картина​​ ограничена​​ рамой.​​ Шкловский это назвал «обнажением приема».

- Ты, кажется, когда-то это уже говорила. Мол, так Малевич и дошел до «нуля» в живописи. А зачем широкие без ничего плоскости красок?​​ 

- Чтобы подчеркнуть невербальность, - ответила Валя.​​ 

 

Не было встреч, чтобы речь не заходила о Вике.

Валя любила ее хвалить и сейчас сказала:

-​​ Это​​ же​​ совсем девочка, но она очень серьёзна.​​ 

Потом мама Вики поправилась:

-​​ Она старается быть серьёзной - и это у неё получается.  

- Эдуард занимается ею?​​ –​​ спросила​​ Анастасия Николаевна.

-​​ Да когда ему! Всё где-то на работе.

В душе Валя думала, что муж ей изменяет, но, конечно, она никогда бы не решилась высказать столь крамольную мысль его матери.

Сейчас Эдуард мог несколько дней не​​ бывать дома – и​​ ребенок, и женщины не видели в этом ничего необычного.​​ 

* * *

 

16 сентября​​ -​​ президент Франции генерал Шарль де Голль выступил с заявлением по алжирскому вопросу и признал право Алжира на самоопределение.

 

* * *

С годами Геннадий Петрович​​ Кудрявцев​​ всё больше округлялся - и, наконец, в этом занятии он достиг некоего совершенства: стал этаким приятным бочонком.​​ Он понимал, что в его шестьдесят​​ три​​ лишний вес – совсем не​​ так​​ безобидно, но ничего изменить не мог, хоть и сам был врач.​​ 

- То же было и Чеховым, - думал он. – Чехов понимал, что смерть приближается, но ничего изменить не мог.​​ 

В​​ его​​ жизнь вошла обречённость, но не в мою.​​ Наоборот! Такое блаженство жить, что​​ глаза застилает​​ слеза.​​ Именно так: романтично.

Его романтизм основывался на жене, не потерявшей своих форм.​​ 

Жене Вере было только тридцать шесть – и она не замечала психологических трудностей мужа. Как раз он был для нее «настоящим мужиком», «добытчиком»

Учебный процесс её иссушил, но в нем была стабильность,​​ увеличивающаяся​​ по мере накопления опыта.​​ Она​​ уже и​​ не старалась добиваться ученой степени, а просто работала​​ – и оказалось,​​ что для повседневной жизни​​ мечта не очень-то​​ нужна.​​ 

 

Анна Ангелиновна отметила свои пятьдесят семь. На пенсию​​ она​​ не​​ уходила, как и ее ровесница​​ Верховская.​​ 

Нежный роман Позднышева и Верховской продолжался, но без резких телодвижений: брак не регистрировали, не съезжались,​​ -​​ но предпочитали регулярные нежные встречи.​​ 

* * *

 

6 октября​​ –​​ заработал​​ «Кармелит», первый на Ближнем Востоке метрополитен (Хайфа, Израиль).

 

* * *

Виктор Иванович, наш незабываемый тенор, вдруг заметил, что оказался на необитаемом острове, хоть внешне в его семейной жизни ничего не изменилось. Жена ему по-прежнему улыбалась, но почему-то она​​ ночевала с сыном в ее квартире, отдельно от него. Мало того, она прикупила диван и в мастерской. Они фактически жили на три дома, три места проживания, что было неслыханной роскошью при всегдашней​​ нехватке жилплощади в Советском Союзе, но Копылов оказался один, как будто он вовсе и не был женат.​​ 

Он не сразу​​ заметил, что ночует один. Светлана Юрьева больше не ждала, когда он пьяный вернется с концерта, но с сыном уходила в свою квартиру на Фонтанке. А иной раз она ночевала с сыном в мастерской.​​ 

Тенор, наконец, понял, что дело плохо. Ему было всего сорок четыре, а он чувствовал себя неважно.

* * *

 

7 октября​​ - автоматическая межпланетная станция​​ «Луна-3»​​ впервые в мире сфотографировала обратную сторону Луны. Это было первым опытом изучения другого небесного тела с передачей его изображения с борта космического аппарата.

 

* * *

Как-то Надя и Поля встретились без мужей – и очень обрадовались друг другу. Они дружили вопреки мужьям. Когда-то Надя меняла мужчин, когда-то Поля напивалась, - но вот встретились две матроны, две замужние дамы – и открывали мир поверх мужчин.​​ 

Надя была брюнеткой, а про Полю можно было сказать, что она была с дорогой стрижкой.​​ 

Поля приехала в Питер по делам редакции, но нашла

время посетить подругу.

С годами обе дамы стали такими милыми! Они любили своих детей, они сердечно дружили с мужьями, и обе излучали мир и счастье, - но обе и разыгрывали эти мир и счастье. каждая по своим резонам. Надя была уверена, что рождение Саши совершенно ее изменило, что грешных мыслей у нее больше не будет.​​ 

 

* * *

 

В Советском Союзе можно было иметь только одно место прописки – и с ухудшением состояния матери​​ Васи Кононова​​ росла опасность потерять квартиру​​ у​​ «Техноложки»​​ (на этой станции​​ метро, кстати,​​ было уже​​ два зала – и первый был открыт еще четыре года назад в 1955 году). ​​ 

То, что долго длится, закончилось! Это был триумф Влада: Вася оказался прописан в квартире матери, а Дарья – в двухкомнатной квартире за Гостиным двором. Так​​ близко​​ к​​ Александринке, и родному Театру​​ комедии на Невском! Поиск обмена длился не один год – и автор романа позволил себе​​ не опускаться до описания столь обыденных вещей. Да​​ их так много, на самом-то деле! Я сообщаю только итог.​​ 

Общий метраж​​ квартир​​ до обмена был пятьдесят метров,​​ стал шестьдесят!! Как говорили тогда в народе: «Гуляй, Ванька, не хочу».​​ 

Квартира​​ Дарьи​​ волей​​ судеб оказались недалеко от квартиры Копылова. Теперь Вася и тенор пересекались не только на концертах, но и в узкой подворотне.​​ Они знали друг друга по концертам – и потому здоровались.​​ 

 

Так Вася попал к маме, а Дарья впервые в жизни обрела свою квартиру. Да, это было настоящее чудо. За него Влад получил весь гонорар Дарьи за съёмки в фильме «Невеселые годы».

Дарья прощалась с деньгами без сожалений.

-​​ Владик, поверьте, - сказала она с самой дружеской интонацией, - я рада, что могу вам заплатить сразу.​​ 

- Спасибо, Даша. Вид-то что у вас усталый?

- Была на съёмках. ​​ Устала, как собака: играла пулемётчицу - и приходилось таскать​​ пулемёт.​​ Он хоть он и бутафорский, а тяжёлый, гад.

* * *

 

7 октября​​ - советским зенитно-ракетным комплексом С-75​​ «Двина»​​ в районе Пекина над территорией Китайской Народной Республики был сбит тайваньский самолёт-разведчик Martin B-57 Canberra. Первое боевое применение ЗРК С-7541.

 

* * *

 

Для Влада это был​​ уже второй​​ крупный заработок.​​ Когда-то ему платил и старший Варенцов, но только​​ один раз - и за работу на даче, а не за обмен. Когда Влад сделал квартиру Варенцовых своей резиденцией, он уже ничего не брал от Сергея Никифоровича. ​​ Деньги эти прибавились к тем, что уже были в Сбере, - и у Влада появилось странное чувство, что какой-то особенный ужас жизни уже позади, а впереди могут быть только мелкие неприятности.​​ 

- Неужели мне удастся жить без страха? – думал он. – Сейчас я вообще могу не думать о деньгах, а просто писать стихи.

Среди квартирных жуков Влад с удивлением встретил старых знакомых: жуков книжных. Люди вертелись, как белки в колесе, чтоб зашибить деньгу – и это у них получалось.

 

Поля с удивлением заметила, что Влад больше не просит за что-то заплатить, а платит сам. Они как-то разом договорились, кто за что платит – и это еще больше укрепило их семейный союз.

* * *

 

23 октября​​ -​​ Катастрофа Ил-14 во Внукове.

 

* * *

 

Друзья опять встретились​​ уже в Питере​​ в​​ квартире Варенцовых.

- Я лучше стал себя чувствовать в этом мире, - признался Влад, - и я не могу понять, почему.​​ 

-​​ Но совсем недавно ты жаловался на мир!​​ - в ответ сказал Сергей Никифорович. - А меня, наоборот, многое стало раздражать.​​ Столько неудобств – ты не представляешь! Столь многое стало мешать. Раньше я не замечал, что нужник в доме барахлит, а сейчас меня​​ это злит. Такой дом! Очень известный, но не очень удобный. Потом, меня раздражает моё вечное соглашательство, моя слепота. Да, в 1934-ом году появилась доктрина Жданова о социалистическом реализме – и я не очень обратил внимание. Это было совсем нестрашно, пока доклад Хрущева не сообщил, что во имя этого «реализма» миллионы людей были сосланы. ​​ 

- Пошли побродим по Питеру! – предложил Влад.

- Пошли.

 

На Невском, уже недалеко от Гостиного двора, они встретили Кудрявцева с женой.​​ 

- Привет! – сказал Влад. – Какая приятная встреча!

- Мы из театра! – ответила Вера.

- И как впечатление? – спросил Варенцов.

- Сокольницкая, как всегда, на высоте. Играла не главную роль, а всех затмила.

- Мне понравилось! – сказал​​ Геннадий Петрович. – Верочка предложила сходить – и я не жалею.​​ 

Они ушли – и Влад сказал:

- Увидел их, сразу не узнал – и подумал: «Вот идёт пузатый старичок с дочкой».

- Она мне звонит! – сказал Варенцов. – Такая приятная дама!

* * *

 

1 ноября​​ - в​​ Ленинграде в особняке Дервиза на Английской набережной открыт первый в СССР Дворец бракосочетания.

 

* * *

 

В 22 года Ахмадулина написала стихотворение​​ «По улице моей который год…», которое​​ было обречено когда-нибудь​​ стать​​ известным романсом.​​ Конечно, Варя стала его читать. Она еще не знала, что будет читать его со сцены сотни раз.​​ 

.

По улице моей который год

звучат шаги​​ -​​ мои друзья уходят.

Друзей моих медлительный уход

той темноте за окнами угоден.

.

- Как передать этот звук шагов уходящих друзей? – думала Варя.

Она вдруг почувствовала какую-то боль и горечь, и на глазах выступили слёзы. Любовь к Микешину так и горела в ее душе, как яркое пламя, а к Мишелю бушевала звериная страсть, - и она боялась этого вулкана, ведь он мог опрокинуть ее социальную жизнь. ​​ В ней эти вулкан и мирное пламя не противоречили друг другу и никогда не пересекались, словно б речь шла о дух совсем разных Варях.​​ 

.

Запущены моих друзей дела,

нет в их домах ни музыки, ни пенья,

и лишь, как прежде, девочки Дега

голубенькие оправляют перья.

.

- А ты-то думаешь читать это стихотворение? – спросил Вася.

- Нет, - ответила Дарья.​​ 

- Нет, товарищ Кононов, - повторила она в шутку.

- Почему ты так сказала? – удивился​​ Василий Сергеевич.

- Но тебя же так назвали на партийном собрании театра!​​ 

Василия​​ Сергеевича пропесочили за опоздание на спектакль.

.

Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх

вас, беззащитных, среди этой ночи.

К предательству таинственная страсть,

друзья мои, туманит ваши очи.

.

- Мне тоже понравилось это стихотворение! – сказал Сергей Никифорович. – Тебе кто его дал?

- Да оно ходит по Эрмитажу, - ответил Леонид. Меня поразило, что его написала девушка! Ей всего за двадцать.​​ 

- Мне не нравится строчка «К предательству таинственная страсть». Она заранее обвиняет друзей! С другой стороны, это мудро: мы все предаём друг друга.

.

О одиночество, как твой характер крут!

Посверкивая циркулем железным,

как холодно ты замыкаешь круг,

не внемля увереньям бесполезным.

.

- Хорошо об одиночестве! – подумала Варя. – Но на самом деле я его не знаю. Мои родители рядом со мной, хоть они давно умерли.

.

Так призови меня и награди!

Твой баловень, обласканный тобою,

утешусь, прислонясь к твоей груди,

умоюсь твоей стужей голубою.

.

Последняя строчка очень не понравилась Поле.​​ 

- Как мне не нравится этот стих, - сказала Поля редактору, - но его бы надо напечатать.

- С какой стати? – удивился Виктор Семенович.

- Потому что уже напечатано в нескольких изданиях. Пока она неизвестная, много не запросит.​​ 

Послушев внимательно прочел стих и сказал:​​ 

- Девять строф по четыре строчки! Многовато. Жирно будет.​​ 

И, подумав, сказав:

- Полинька, да ну ее к черту! Слишком длинно.

Поля согласилась:

- И длинно, и порой туманно. Я бы оставила первую, третью и девятую строфы, - а прочие – просто вода. Да, Виктор Семенович, лучше с ней не связываться.​​ 

.

Дай стать на цыпочки в твоем лесу,

на том конце замедленного жеста

найти листву, и поднести к лицу,

и ощутить сиротство, как блаженство.

.

- Значит, прежде всего, одиночество, а потом уж друзья, - думала Варя. – и такие друзья, что поймут твоё одиночество и впишутся в него. Почему не просто «одиночество», но «лес одиночества»? Это чисто литературное украшение – и оно не нужно.

.

Даруй мне тишь твоих библиотек,

твоих концертов строгие мотивы,

и​​ -​​ мудрая​​ -​​ я позабуду тех,

кто умерли или доселе живы.

.

- Это самая слабая строфа, папа, - сказал Леонид – Она путаная какая-то. Кого она хочет позабыть, вовсе непонятно. ​​ И друзья ли это? И что это за люди?! Не понять.

- Героиня упивается своими мыслями – и это самолюбование не очень приятно, - согласился Сергей Никифорович.

.

И я познаю мудрость и печаль,

свой тайный смысл доверят мне предметы.

Природа, прислонясь к моим плечам,

объявит свои детские секреты.

.

- Вот видишь, - сказал Леонид, - она уносится мыслями к призракам, которые не очень понятны. Понятно только, что они есть.​​ 

.

И вот тогда​​ -​​ из слез, из темноты,

из бедного невежества былого

друзей моих прекрасные черты

появятся и растворятся снова.

.

- «Бедное​​ невежество​​ былого» - это состояние до друзей, - сказала Дарья. – Так это надо трактовать, Вася. Героиня стиха – это ребенок, который открывает мир. Но этот ребёнок в твоём чтении становится взрослым. Это сверхзадача твоего чтения, Васенька.

 

Последние две строчки стиха понравились многим во многих поколениях.

* * *

 

12 ноября​​ -​​ в Вашингтоне подписан Договор о дружбе и торговле между США и Пакистаном.

 

* * *

 

16 ноября​​ - над Мексиканским заливом исчез самолёт Douglas DC-7B компании National Airlines с 42 людьми на борту. Были обнаружены отдельные обломки и несколько тел, но сам самолёт найден не был.

 

* * *

 

Влад написал стих, который ему очень понравился:

.

Муза

.

Я с мирозданьем вышел на свиданье.

Меня позвал на встречу ветер.

- Что скажешь мне, безумный ветр шальной?

Но он, поднявшись ввысь, мне не ответил.

.

Он звал, кричал, он бесновался, злил –​​ 

и вдруг запел так чисто и так ясно,​​ 

что понял я: он хочет рассказать,​​ 

что мир, назло всем бедствиям, прекрасен.

.

И долго мне звучит торжественная песнь,

И наполняет душу бурей и тревогой.​​ 

Забудешь гордость и проклянешь спесь:​​ 

так высоко летит песнь Бога.

.

И отобрать её не сможет мир земной,​​ 

и высоко летит она над миром.

Так позовёт мечта. Так слышу голос твой:​​ 

любимой голос, но не глас кумира.

.

Скажи мне, что с тобой? Ты слышишь ли меня?

И Муза отвечает: «Слышу, слышу!».

И я очнулся на закате дня.

И догадался, что живу.

 

Влад обомлел! Он не ждал от себя такого.

- А что Бога-то приплёл? – удивленно спрашивал он себя.

Недолго думая, для печати он переделал стих так:

За станком

.

Я со станком токарным вышел на свиданье.

Меня позвал на встречу мастер.

- Ну, как, Серега? Хочется работать?

Я встал к станку – и ничего я не ответил.

.

Станок и долг позвали поработать.

И слышал голос я станка так ясно:

- «Серега, друг! Работай лучше, парень!​​ 

Работай, чтобы жизнь была прекрасна!».

.

И каждую деталь точу я долго, строго, -​​ 

И на душе печали нет, тревоги.

И тут какие могут быть сомненья?

Нам нужен труд, и нам не надо Бога.

.

И я работаю. Я делаю, как надо.

И буду я работать для России.

Работа мне дает и жизнь, и радость.

Для Родины не может быть бессилья.

 

Поле стихотворение понравилось.

- Влад, а Бога ты приплел правильно: Хрущёв борется с церковью. Так что сойдёт. Молодец. Но ты сказал «для России», - а как же прочие национальности Советского Союза? Так что дальше нашей местной газетёнки стих не пойдёт. ​​ 

* * *

 

16 ноября​​ - катастрофа Ан-10 во Львове.

 

* * *

 

В 1959 году происходит​​ трагический​​ перелом в успешной карьере​​ Марии​​ Каллас.

С​​ 1954 года​​ она​​ пела​​ в США на сцене Лирической оперы Чикаго.​​ Похудевшая на тридцать килограммов, преображённая Каллас покоряла публику на оперных сценах Европы и Америки в операх «Лючия ди Ламмермур» Доницетти, «Норма» Беллини, «Медея» Керубини, «Трубадур» и «Макбет» Верди, «Тоска» Пуччини.

 

* * * ​​​​ 

 

После угара страсти Варя не чувствовала себя одинокой: Галя, муж, свекор, работа – разве этого мало? Она думала, что стареть не так уж страшно: не будет только постельных сцен, - но то, что сейчас есть у неё, останется.

Она много читала со сцены.

- Мне надо быть лучше! – думала на. – Мне для роли нужна новая плоть, новый цвет глаз, новое тело. Я хочу такого обладания: обладания духа, а не плоти. Хватит этой​​ звериной похоти!​​ Я хочу перевоплощаться, как Дарья.​​ 

* * *

 

20 ноября​​ -​​ правительство Австрии парафировало Конвенцию о создании Европейской ассоциации свободной торговли («Рынок семи»).

 

* * *

 

Жерар Филип умер от рака печени в Париже 25 ноября 1959 года. Врачи первоначально подозревали у него абсцесс в печени, но во время операции хирурги поняли, что у него рак. Жена решила ничего не говорить Жерару. Он до последнего не знал, что умирает. На смертном одре он был в костюме Родриго.​​ 

 

Зная, что Варе нравится этот актер, Мишель позвонил из Парижа и сообщил эту грустную новость.

- Какой твой любимый фильм? – спросил Мишель.

- «Дьявол во плоти» и «Господин Рипуа». Первый – за страсти, второй – за качество съёмки. Представь, второй фильм – совсем пустой и о пустом человеке, - но он так снят, что забыть его нельзя.​​ 

- А ты не знала, что его чудом спасли при рождении, что он​​ рос медленно, поздно начал ходить и говорить?

- Не знала. В его облике хрупкость. Мне кажется, в ней есть отчужденность: он как бы между миром и смертью, между фантазией и реальностью.

- И во Франции, - сказал Мишель, - немало женщин считают, что в его облике есть что-то ангельское. Он  ​​​​ уже был при жизни легендой, а сейчас становится этаким национальным театральным идолом…​​ 

И Мишель признался:

- Я сейчас не могу приехать, хоть и хочется тебя увидеть: дела. Мне пришлось стать функционером, чтобы выжить. Так​​ и ты – портниха, когда совсем нет денег.

Трагедию «Сид»​​ Корнель​​ определял как «трагикомедию», подчёркивая счастливый финал, невозможный для трагедии. Он​​ написал в 1636 году, находясь в Руане. Главным героем пьесы стал герой испанской Реконкисты Родриго Диас.

Пьер Корне́ль​​ (1606​​ -​​ 1684) -​​ французский поэт и драматург, отец французской трагедии.

 

* * *

 

1 декабря​​ -​​ подписан международный договор об Антарктике.

 

* * *

 

Валя догадалась, что Эдуард изменяет, но она была готова к этому: он изменял ей раньше. Была, правда, надежда, что он изменится в браке. Что было сказать на это? Дочь росла, внешне всё было прилично. Надо было терпеть.​​ 

* * *

 

4 декабря​​ -​​ британские власти отменили чрезвычайное положение на Кипре.

 

13 декабря​​ - президентские выборы на Кипре.​​ 

 

* * *

 

Пятнадцатого​​ декабря​​ Володе Коваленко исполнился годик. Мальчик оправдал надежды семьи: он всех объединил, он дал смысл совместному существованию столь разных людей.​​ 

* * *

 

- А приложить логику к человеку? Что выйдет? – думал Леонид. - Выйдет «чтойность»! Чтойность человека есть то, без чего человек не может быть человеком. ​​ Чтойность вещи и вещь тождественны по своему факту и различны по смыслу. Но где же ​​ движение? Эта неподвижная картинность вещи вся играет и бурлит вечно подвижными смысловыми энергиями, идущими из глубины вещи и составляющими ее внешнюю картинность, наподобие неподвижного, но в то же время и вечно подвижного в своей разнообразной текучести и волнообразности моря.​​ 

Это и есть то, что Аристотель назвал таким странным термином чтойность.  ​​​​ Согласно основному учению Аристотеля, всякая вещь есть и материя и форма, или, вернее, обладает и материей, и определенной идеей, без которой она была бы бессмысленна. Идея здесь целиком воплощена в материи, а материя здесь целиком оформлена и осмыслена идеей.

И как выделить человека из этого торжества материи?

Его - назвать!​​ 

Имя ​​ есть нечто выделяющее единичный смысл из общей стихии осмысленности. Реальный природный мир насквозь просвечен смысловой энергией и отнюдь не представляет ни в какой своей части чего-то закрытого и непрозрачного для разума. Этот мир чреват смыслом и непрестанно вырабатывает в себе осмысленность, разумность, логос.

 

* * *

 

17 декабря​​ - образованы Ракетные войска стратегического назначения России в качестве самостоятельного вида Вооружённых сил.

 

* * *

 

В 1958 году​​ в кинотеатре​​ «Ударник»​​ был​​ проведен​​ первый​​ Всесоюзный​​ кинофестиваль.​​ 

В 1959 году по инициативе Екатерины Фурцевой было решено возобновить Московский кинофестиваль​​ – и​​ его главной площадкой стал «Ударник». За годы проведения ММКФ с 1959 по 2001 годы​​ в Москве побывало множество звёзд западного кинематографа.

 

* * *

 

Восемнадцатого декабря неожиданно умерла​​ Анастасия Николаевна. В этой смерти было столько тишины и разлуки! Еще вечером она со всеми разговаривала, а утром не проснулась.

 

В эти же дни в Париже умер​​ и друг Варенцова Франсуа Моро.​​ 

* * *

 

- Как тебе Варя? – спросил Сергей Никифорович. – Вы, кажется, подружились.

- Да, - согласился Влад. – Я не думал, что можно дружить с женщиной, но вот Варя доказала. Со всеми людьми, кроме тебя, я чувствую грань, за которую нельзя переходить.

- Да, - согласился Варенцов. – Как у Ахматовой?​​ 

«Есть в близости людей заветная черта,​​ 

Ее не перейти влюбленности и страсти.

Пусть в жуткой тишине сливаются уста,​​ 

И сердце рвется от любви на части».​​ 

- Видишь, - сказал он, улыбаясь, - вспомнил! Я тоже знаю мало о Варе, но меня утешает то, что я и не должен знать. Не стоит слишком копаться в человеке – не дай бог, откопаешь такое, что перевернет твою жизнь.​​ 

И он высказался прямее:

- Я не думаю, что Варя изменяет моему сыну: у неё слишком высокая душа. Она, знаешь ли, - этакая декабристка нашего времени.

- Я так хорошо Варю не знаю. У нас с ней общие темы – и дальше них мы не суёмся. Ну, как-то же она решает свои сексуальные проблемы, - но мне-то зачем знать об этом?​​ 

И он признался:

- С женой у меня нет дружбы, но есть соглашение. Когда-то была любовь, но вот остался только конкордат.​​ 

- А жить так не больно?

- Совсем не больно, - спокойно ответил Влад. - Было больно, но боль ушла. Вот я ни в кого не влюблен – и мне не больно. При этом я пишу стихи о любви…

- Больно? – подумав, сказал он. – Вот мамы нет – это больно. Уже никто не будет заботиться обо мне. Теперь все отношения с женщинами – «дашь на дашь».

* * *

 

30 декабря​​ -​​ ночью на 31 декабря в Лаосе произошёл второй военный переворот. Власть перешла к Революционному совету, сформированному из членов Комитета защиты национальных интересов и представителей армейского командования.​​ Обеспечение порядка в стране взяло на себя Верховное командование во главе с начальником генерального штаба генералом Уаном Раттикуном.

 

* * *

 

В 1959 году в Кировском театре Питера бас​​ Борис Тимофеевич​​ Штоколов​​ пел следующие партии:

царь Борис​​ -​​ «Борис Годунов» М. П. Мусоргского,​​ 

Галицкий​​ -​​ «Князь Игорь» А. П. Бородина,​​ 

Досифей​​ -​​ «Хованщина» М. П. Мусоргского,​​ 

Гремин​​ -​​ «Евгений Онегин» П. И. Чайковского,​​ 

Рамфис​​ -​​ «Аида» Дж. Верди​​ 

 

* * *

 

Они разговорились по телефону.

- Приезжай на Новый год, - предложил Сергей Никифорович.

- Не могу! – ответил Влад.

И он пошутил:

- Я в тенётах страсти.

И на самом деле, Таня дала понять, что б он не игнорировал всю честну’ю компанию.​​ 

- Как дочь Вари? Учится хорошо?

- Да. у нее «пять» по чистописанию.

-​​ Что-то я замотан.​​ В моей жизни нет сладости, - признался Влад.​​ 

- Откуда ты и вообще-то взял это понятие​​ «сладости»? Ты сам его придумал?​​ 

- Ну, как же? - возразил Влад. - А дольче вита?​​ 

Он был уверен, что старший Варенцов знает это выражение. Он сам это выражение перенял от Вари.

- А я только знаю от Пушкина фарниенте: ничегонеделание.​​ 

-​​ Нет! Ничего не делать - одолеет скука, - сказал Влад. -​​ Я хочу сказать, в моей жизни слишком много условностей.​​ 

- Ты мне говорил. К ним можно привыкнуть.​​ Пока! Встретимся в новом году.

- Пока, Сережа! – ответил Влад.

* * *

 

31 декабря​​ -​​ сессия Национального собрания Демократической Республики Вьетнам приняла новую Конституцию страны.

 

* * *

 

В 1959 году:

 

Компания IBM создаёт серию мейнфреймов 7000​​ -​​ первых транзисторных компьютеров для крупных компаний.

 

На вооружение Советской Армии принят автомат АКМ.

 

Всемирный год беженца (резолюция ООН).

 

* * *

* * *

 

КОНЕЦ​​ ДЕВЯТОЙ ЧАСТИ

 

* * *

* * *